***
Меня зовут Леонид Аркадьевич Якубович. Мне 68 лет. Мой дом находится рядом с Садовым кольцом, на улице Каретный Ряд, где я проживаю со своей супругой Мариной и дочерью Варварой. Моя работа – ведущий этого шоу, где я на протяжении 23 лет загадываю людям слова…***
- Поговорим сегодня о прекрасном, о лесе – красивом творении природы. Вот задание на первый тур. Как в старину называли заповедный непроходимый лес? Говорят, что именно от этого слова происходит название одного подмосковного города…***
Кому-то может показаться, что работать столько лет на одном и том же посту – невозможно. Десяток лет – уже немалый срок, а почти четверть века… Но я не жалуюсь. Потому что для меня эта работа мечты. Работа, где я могу заниматься тем, что мне нравится – устраивать шоу.***
- Максим, у нас есть восемьсот пятьдесят очков, есть сектор приз. Вы что выбираете? Мужчина мнётся – почти тысяча очков не такая сложная дилемма, гораздо сложнее выбрать между призом, который равносилен окончанию игры, и её продолжением… - Приз! - Приз, в студию! Девушка под аплодисменты зала вносит чёрный ящик, и я с усмешкой смотрю, как игрок внимательно вглядывается в него. Мы оба не знаем, что внутри, но у меня есть преимущество… даже целых два. - Ну, что там? Что-то хорошее? - Где? – в моих глазах истинное недоумение. - В ящике! - Да что вы! У нас режим чрезвычайной экономии. Хотя… Вот вы бы могли взять десять тысяч рублей и всё, уйти восвояси. - Десять тысяч? Так это же даже не деньги! А тем более – не приз. - Не приз? То есть вы отказываетесь от двадцати пяти тысяч рублей в пользу того, что в этом ящике? Нет, не подумайте, что здесь идёт какая-то торговля или что-то в этом роде. Я хочу, чтобы вам было лучше, и для меня просто странно, что вы говорите «Мне не нужны эти сорок тысяч», я действительно не понимаю, почему? - Сорок это конечно хорошо, но ведь приз лучше! Это ведь память! – возражает мужчина, а я притворно удивляюсь в ответ. - Вы уверены? - Я вам верю. Раз вы так торгуетесь, раз у нас здесь такой аукцион! - под аплодисменты зала делает ответный ход игрок. - Мне? Скажу вам честно, я к этому чёрному ящику отношения не имею. Тогда повторяйте за мной – я отказываюсь от шестидесяти тысяч рублей и забираю себе содержимое этого ящика. Мужчина повторяет, и я решаю заглянуть внутрь. Никто в студии не знает, что внутри – ради справедливости предмет, который находится внутри, выбирается случайным образом и засовывается вслепую совершенно непричастным к шоу человеком. И сейчас, в недрах этого ящика я вижу… чек! И, судя по всему, на немалую сумму денег. Гораздо большую, чем шестьдесят тысяч. - Что, даже приза не видно? – смеётся игрок, пока я усиленно вглядываюсь в темноту содержимого ящика. Захлопываю крышку… В этот момент никто не замечает, как две призрачные руки в мгновение ока меняют местами два предмета. Чек оказывается в моём кармане, а из кармана пропадает игрушечная машинка, предусмотрительно захваченная мной в студию. Это происходит настолько быстро, что крышка ящика не успевает пройти и миллиметра – а внутри уже совершенно иной предмет. Я выпрямляюсь и с вытаращенными глазами смотрю на Максима, который откровенно смеётся над происходящим. - Неужели огурец? Или тыква? - Нее… Это не огурец, - всё с теми же удивлёнными глазами отвечаю ему. – Я вам сколько предлагал? Семьдесят? И вы берёте это? - Да, я согласен и беру это. Откидываю обратно крышку и под аплодисменты и смех зала триумфально достаю машинку. Что удивительно, мужчина действительно рад этому призу – не обманывал, шёл за ним ради впечатлений, а не ради денег…***
Эта сила появилась у меня недавно. Я на протяжении двадцати трёх лет вёл передачу, где участники приносили разные подарки и дарили их мне. Пришлось устроить целый музей Поле Чудес, где теперь хранятся большинство из них. Но иногда было так обидно смотреть за тем, как что-то действительно интересное или просто ценное уходит другому просто потому, что ему повезло! И однажды, около двух месяцев назад, во время такого же сектора Приза, я почувствовал, как во мне родилось что-то новое. Женщина упорно отстаивала своё право на Приз даже после семидесяти предложенных тысяч, и я решил заглянуть внутрь. Каково же было моё удивление, когда я увидел внутри не один, а два предмета: бутылку водки и блестящее золотое кольцо, завалившееся в самый угол! Очевидно, его кто-то выронил, когда опускал внутрь бутылку, но если игрок не изменит мнения, он получит и то, и то… Именно тогда я ощутил в себе странную силу, и меньше чем за полсекунды одним моим желанием это кольцо оказалось у меня в кармане. Я сам с трудом успел различить лишь серую руку, что вытянулась из моего тела и, завершив дело, растворилась в воздухе. Позже это кольцо я подарил своей супруге, а новую силу решил использовать не только во благо себе, но и ради хорошего шоу…***
- Четыреста очков, Наташа. Буква? - Буква «А», - улыбаясь, отвечает молодая женщина. - Ох… Откройте букву «А»! Пока девушка открывает две таблички в семибуквенном слове, я облокачиваюсь на мой столик и смотрю на участницу. - Наташ, вот вы сейчас находитесь здесь, на капитал-шоу Поле Чудес. Немногим выпадает шанс попасть сюда, знаете ли! А на какое шоу вы ещё хотели бы попасть на нашем телевидении? - Ой, ну я даже не знаю, - она явно смущается, но задумывается над моими словами. – Я бы хотела поучаствовать в «Модном приговоре», Зайцев там такой лапочка! И в «Кто хочет стать миллионером», раз уж у вас побывала, почему бы и на другое подобное шоу не попасть? Или, допустим, на «Слабое Звено»… Жалко, что программа закрылась. Поддерживая шутку, я рассмеиваюсь и отвечаю ей: - Ну, с Дибровым я поговорю, дорогая, может быть, и миллионером станете. А последней программы я что-то не припомню! Может, вы про «Самый умный» говорите? - Леонид Аркадьевич, вы что? Конечно, шесть лет прошло, давно было, но такая хорошая передача была! Впервые за долгое время я искренне удивляюсь – я видел много людей в этой студии, но откровенной чуши здесь ещё никто никогда не нёс, кроме меня. Украдкой оглядываюсь – люди в зале тоже выглядят озадаченными. Николай, третий игрок, даже с каким-то странным выражением лица смотрит на свою соседку, явно не понимая, о чём она. - Наташа, я, конечно, уже давно не молод и не так привлекателен, но с головой у меня всё в порядке. Как это такое может быть – на Первом Канале программа, которую ни я, ни кто-либо ещё из среди присутствующих не помнит? - Но… Её же ещё Киселёва вела, Маша… - женщина явно в замешательстве, видя реакцию ведущего и зала. - Давайте я всё же переговорю с Димой - он знаком с Киселёвой, и когда вы придёте на «Миллионера», он оставит специально для вас вопрос о нашей чемпионке синхронного плавания… А пока что у нас триста очков на барабане, ваша вторая буква?..***
После съёмок в гримёрке немного душно. Леонид Аркадьевич стоит перед зеркалом и внимательно разглядывает собственное отражение, словно пытается найти что-то в нём. Но напротив него стоит лишь он сам, точно так же вглядывающийся в свой оригинал – слегка упитанный, пожилой мужчина со знаковыми усами. - Нет, определённо творится что-то странное, - покачал головой Якубович, отворачиваясь от зеркала. – Определённо… Его ждал недолгий путь домой по вечерней Москве, но ведущий любил задержаться в гримёрке и пройтись по обычно пустынным в это время коридорам Останкино, наслаждаясь тишиной и покоем после шумного шоу. Поэтому, приведя себя в порядок и накинув на плечи осеннюю куртку, Леонид вышел в числе последних, кивнув на прощание встреченному в проходе помощнику. Четвёртая студия находилась в основном здании телецентра Останкино, на шестом этаже. Обычно Леонид Аркадьевич пользовался лифтом, чтобы подниматься и спускаться, но после нескольких тычков по кнопке стало ясно, что он сломался. «Странно. Давно у нас уже лифты не ломались», - подумал он про себя, направляясь к лестнице вниз. Спустившись на обширный четвёртый этаж, ведущий капитал-шоу очутился в технических коридорах, пронизывавших этот уровень насквозь. Именно здесь развозили аппаратуру, декорации, словом – всё, что могло потребоваться для съёмок. Однажды для какой-то передачи даже привозили настоящего тигра. Вот только название её Леонид уже позабыл… Пройдя половину пути по этажу к основным лестницам, Якубович услышал чьи-то шаги из соседнего коридора. Из-за поворота показалась темная фигура, возвышающаяся над ведущим на добрую голову. Леонид Аркадьевич было напрягся, но в тусклом освещении коридоров внезапно признал своего знакомого – Федора Бондарчука. - Добрый вечер, Леонид Аркадьевич, - басовитым голосом поздоровался режиссёр, протягивая руку для рукопожатия. - И вам того же, Фёдор, - благодушно улыбнулся Якубович, пожимая руку. – Тоже страдаете от неработающих лифтов советской закалки? - Что вы, что вы, - Бондарчук покачал головой. – Вам, наверное, труднее самому, после рабочего дня путешествовать по нашему телецентру пешком. - А вы сегодня не на работе? - Скорее, по работе. Вызвали к боссу, был важный разговор. Леонид редко общался с Бондарчуком. Что по делу, что просто так они встречались нечасто, поэтому отношение к нему у пожилого ведущего было нейтрально-деловое. Он уважал его за снятые им картины, некоторые весьма удачные, но не более того. Но сейчас он чувствовал, что встреча с ним в техническом проулке «Останкино» неслучайна. Особенно после упоминания босса… - Как ваше ничего, Фёдор Сергеевич? Как съёмки? – решил зайти издалека Якубович, направляясь дальше, к лестницам. - Работаем, Леонид Аркадьич, работаем. Картина масштабная, работы много, все, считай, в мыле после каждых съёмок… С прошлого дня пока перерыв взяли, но через неделю продолжим. – Бондарчук замедлил свой обычно широкий шаг, чтобы идти рядом с ведущим. - Верно, не стоит себя загонять. Но по вашим прогнозам – как оно? - Великолепно! Чувствую себя, словно работаю над проектом всей своей жизни, - глаза режиссёра загорелись страстью, и Якубович на мгновение усомнился, а не настоящий ли огонь это был в отблеске его зрачков. – Но требуется больше времени. Без времени, как известно, в нашем деле никуда. На несколько секунд повисла тишина, нарушаемая лишь эхом шагов, пока Фёдор снова не заговорил. - Меня сегодня вызывали к боссу по поводу серьёзного вопроса, Леонид Аркадьевич. Как вы знаете, о его личности ходят разные слухи, и никто не знает, кто он на самом деле… И общался я, конечно же, не с ним, а лишь с его представителем. Однако дело касается странных слухов, расползающихся по нашему «Останкино»… Слухов о передачах, которых никогда не существовало. Вот оно! То, ради чего Бондарчук и поджидал его здесь! Но что, чёрт возьми, за программы? Сначала та участница, а теперь… - Вы не слышали чего-либо по данному вопросу? Дело очень серьёзное, и если вам что-то известно, я бы хотел услышать это. - Право, не знаю, Фёдор, о чём вы, - Якубович покачал головой. – Да и что это за слухи такие странные? Раньше у нас были городские легенды, теперь телевизионные? - Я не знаю, я ещё не слышал их лично, - пожал плечами режиссёр. – Но вот вы, согласно моей информации, всё же были свидетелем одной из таких историй. Они свернули на повороте, где единственным предметом интерьера оставалась одинокая камера слежения под потолком, и направились к финишной прямой, кончавшейся у главных лестниц телецентра. - Я? – удивился ведущий. – Вы, наверное, что-то путаете, мой дорогой друг. - Нет, Леонид Аркадьевич. Теперь я совершенно точно уверен в том, что вам известно об этих «исчезнувших программах». Они остановились. Якубович, прошедший по инерции немного дальше, развернулся и вопросительно взглянул на Бондарчука, холодно рассматривавший его в ответ. Он явно был настроен решительно, но вот только что он собирается предпринять? И как он узнал, что на передаче, которая была только что отснята, кто-то упомянул это таинственное «Слабое Звено»? Подслушал разговор персонала? - Я не понимаю, о чём вы, Фёдор. Память, может быть, у меня уже не та на старости лет, но никаких «пропавших» передач я не помню, равно как и разговоров про них. Кроме того, что мы ведем с вами сейчас. - Тогда что вы скажете мне на это? – режиссёр достал из кармана телефон и что-то нажал на нём. По коридору эхом разнёсся диалог: «-…или, допустим, на «Слабое Звено»… Жалко, что программа закрылась. - Ну, с Дибровым я поговорю, дорогая, может быть, и миллионером станете. А последней программы я что-то не припомню! Может, вы про «Самый умный» говорите? - Леонид Аркадьевич, вы что? Конечно, шесть лет прошло, давно было, но такая хорошая передача была!..» - Что вы скажете на это, Леонид Аркадьевич? – склонив голову, спросил снова Бондарчук. «Но… откуда? Записи ещё даже не смонтированы! Как он получил их?..» - Если вы не ответите мне добровольно, я буду вынужден применить… силу. Этот материал был получен при помощи одной моей способности – я без труда могу достать любую запись, которая существует рядом со мной. Но этим мои способности не ограничиваются. - Кто ты? – нахмурившись, спросил Якубович. - Фёдор Бондарчук, режиссёр, - насмешливо ответил мужчина, убирая телефон в нагрудный карман своего пиджака. Он слишком большой для него, и потому немного выступает сверху, показывая тёмный зрачок камеры и такой же тёмный матовый корпус. – И я рекомендую вам, Леонид Аркадьевич, всё же рассказать, как вы связаны с «исчезнувшими» программами. Иначе вы бы не скрывали этот факт, а рассказали бы мне всё сразу! «Способности? Что ещё за способности? Неужели нечто вроде моего… Но как такое возможно?» - Что же. Раз вы не хотите по-хорошему… Рука Бондарчука резко взметнулась в воздух и чиркнула наискось. Ведущий охнул – что-то резко полоснуло его по щеке и оставило жгучий след. Прикоснувшись к нему, Леонид увидел на пальцах кровь. -…тогда будем по-плохому. Отвечайте, Леонид Аркадьевич! - Gray Key Keeper! Позади Якубовича возникла серая фигура с множеством рук, выглядящая очень похоже на самого ведущего. Одна из рук держала ключ, который тут же вставила в стену рядом и провернула. Со скрипом стена отворилась, словно дверь, и Леонид мгновенно нырнул в образовавшийся проход, захлопнув открывшуюся стену за собой. - Так значит, он тоже владелец станда… Здесь определённо что-то нечисто, - нахмурился Фёдор. – Но от моего Sneaky Peeper он не сможет уйти… Развернувшись, он направился в обратном направлении. Через несколько поворотов его и след простыл, оставив лишь пару капель крови в проходе к лестницам.***
Якубович осторожно крался по тёмному коридору, прислушиваясь к окружающим его звукам. Gray Key Keeper, открыв стену, позволил перейти ему в соседний коридор, но он мог довольно скоро соединяться с тем, откуда он пришёл, а это было бы не лучшим вариантом развития событий. Первой мыслью ведущего было бежать. Кроме основной лестницы, в телецентре были и пожарные, и до них было вполне возможно добраться, но это означало оставить врага без присмотра, развязать ему руки. Если он не справится с Бондарчуком сейчас, он даст ему право на первый ход потом, что наверняка гарантировало поражение. А потому… - Ты не сможешь спрятаться от меня, Леонид Аркадьевич, - послышался из-за поворота голос Бондарчука. – Я знаю, что ты где-то здесь. И твои уловки тебе не помогут! Вот чёрт! Он уже здесь! Если не сейчас, то… - Да ладно?! – выскочив из-за угла, воскликнул ведущий и изо всех сил ударил одним из кулаков Gray Key Keeper по шедшему посреди коридора режиссёру. - Ох! – его тело отлетело назад, и он сам, закашлявшись, не сразу смог встать обратно на ноги. Всё же поднявшись, Фёдор утёр струйку крови с уголка рта и ухмыльнулся. - Ты действительно владелец станда. Что же, тогда я не буду сдерживаться! Sneaky Peeper! Но, вопреки ожиданию Якубовича, около режиссёра не появилось никакой фигуры. Вместо этого нечто просто резануло его под глазом, заставив инстинктивно зажмуриться и прикрыть лицо ладонями. - Ты не сможешь защититься от моего станда, Леонид. Ты ведь даже его не видишь! Ещё одна лёгкая рана в бок, укол в ногу, удар по груди – несколько новых ранений появились за пару секунд, но ведущий так и не смог понять, каким образом они были нанесены. Сам Бондарчук стоял в стороне, не совершая никаких движений и просто наблюдая, значит… - Всё, хорошо, я сдаюсь! – прокричал Якубович, держась за раненую ногу и склоняясь к полу. – Я расскажу тебе всё, что знаю, только не убивай! - Совершенно другой деловой разговор, - улыбнулся Фёдор. – Рассказывай. - Эта женщина… Я хотел узнать, что будет, если заявить о пропавшем шоу на телевидении. Вот и решил устроить такое небольшое… представление. - Что тебе известно про «Слабое Звено»? Что это за шоу? - Не знаю. Я наткнулся на упоминание «Звена» в архиве, вместе вот с этим, - Якубович поспешно вытащил из кармана чек, украденный из чёрного ящика. - Кидай мне. Я знаю, на что способен твой станд, и не собираюсь подходить к тебе ближе необходимого. Скомканная бумажка прокатилась по полу коридора и остановилась между мужчинами. Не выпуская из виду припавшего на колено ведущего, Бондарчук осторожно взял бумажку и развернул её. Несколько секунд он вглядывался в неё, стараясь различить написанное в не лучшем освещении, а осознав, что это не улика, поджал губы. - Это какая-то шутка? Если ты хотел выиграть этим время, то вынужден тебя разочаровать – твои уловки не смогут застать меня врас… Его голос внезапно заглох, и он не смог закончить слово. Удивлённо моргнув, он повторил слово ещё раз, и ещё, но до конца так и не смог его выговорить. - Врас… Врас… Я не могу выговорить это слово? Но… - попытавшись выговорить слово «почему», его голос вновь пропал, и режиссёр недоумённо взглянул на поднявшегося с колен Якубовича. - И оооткройте нам букву «П»! – воскликнул Леонид Аркадьевич. – Похоже, эта буква не даётся тебе, Фёдор Сергеевич? Абсолютно точно! Одна из букв на чеке была затронута моей силой. И теперь ты не сможешь выговорить ни единого слова, которое оно содержит. Даже… имя твоего станда. - Что?! Что за абсурд? Ты не сможешь… одолеть меня такими уловками! Sneaky… Sneaky!.. - ДАЛА-ДАЛА-ДАЛА-ДАЛА-ДАЛА-ДА ЛАДНО?! Целая серия ударов обрушилась на тело режиссёра. Серые кулаки Gray Key Keeper выбили ему несколько зубов, сломали ребро, и точным рассчитанным движением разбили телефон, до сих пор торчащий из не по размеру малого кармана. Бондарчук отлетел на стену коридора и тяжело сполз по ней, приходя в себя. - Вот чёрт… Не ожидал, что ты с… что ты сможешь так… Чёрт! – запнувшись на нескольких словах, Фёдор сплюнул кровавую слюну и усмехнулся. – И ты разбил мой телефон… - Я раскрыл тайну твоего станда, Фёдор, - смотря сверху вниз на поверженного врага, подтвердил Якубович. – В первый раз ты напал на меня в коридоре, где висела камера наблюдения, а сейчас у тебя была камера телефона, наверняка включенная на запись. Твой Sneaky Peeper может действовать только в пределах какой-либо видеозаписи? И именно так ты узнал о том, что происходило на шоу, которое ещё даже не вышло в продакшн. - Всё верно, - кивнул Бондарчук. – Ты на удивление быстро разобрался, хотя встретился с другим обладателем станда в… единожды. Уважаю. Вот только, как и у тебя, мой станд обладает не единственным… свойством. Якубович внезапно почувствовал острую боль в груди. Но не от нового ранения – боль, хоть и появилась внезапно, была такой, словно прошло какое-то время с момента нанесения удара. Глубокая колотая рана рядом с сердцем сильно кровоточила, а его одежда стала такой, словно она пропитывалась кровью несколько минут. - Мой станд может взаимодействовать в том числе и с готовым материалом. А так как он является автономным… то мне не нужно называть его имя, чтобы он делал те указания, что я ему отдал ранее. Всё, что мой станд сделает на видео, станет реальностью. «Проклятье… Его станд практически неуязвим! Я его даже не могу увидеть, а он, оказывается, способен действовать и на записи!» - Я не знаю, что он собирается сделать в следующий момент, но твоя кровоточащая рана явно не будет единственной, - хихикнул Бондарчук. – У тебя всё ещё есть шанс остаться в живых, если ты расскажешь мне о том, как ты связан с исчезнувшими шоу и снимешь с меня действие станда. - И что мешает мне убить тебя прямо сейчас, пока твой Sneaky Peeper не нанёс очередной удар? - Страх неизвестности? Ибо самый жуткий страх – это страх неизвестного… Достаточно! Я устал слушать твои бредни! Бей, если хватит смелости! - Страх твоего станда? А какого станда, позвольте поинтересоваться? – улыбнулся Якубович. - Моего… - Бондарчук было попытался произнести хотя бы начало имени своего станда, но потом понял, что не помнит его имени. Мало того – он даже не помнил, что у него был за станд. Словно кто-то влажной тряпочкой прошёлся по его памяти и стёр всё, что касалось его. - Буква П? Слава богу, такой буквы здесь нет! Как и слова, - улыбка ведущего переросла в откровенную усмешку. – Чем дольше человек находится под воздействием «буквы», тем быстрее он забывает любые слова, которые содержат эту букву. Вплоть до того, что для них перестают существовать объекты, соответствующие словам. И если многие предметы можно назвать иначе и найти для них определение, не содержащее эту букву, то вот для уникального имени станда… Похоже, теперь его не существует, Фёдор Сергеевич. Бондарчук был сражён. Он не мог вспомнить, какой у него был станд, и что он вообще мог делать, в момент, когда он ему нужен как никогда. Режиссёр больше не видел выхода – он был лишён своего оружия хитрой уловкой врага. За спиной Якубовича появилась фигура Gray Key Keeper, и он зажмурился, ожидая града ударов, но… …удара не последовало. Вместо этого раздались шаги, и он понял, что ведущий просто прошёл мимо него. А вместе с этим к нему вернулась память – он вспомнил свой Sneaky Peeper! - Что ты делаешь, Леонид Аркадьевич?! Почему ты не атаковал меня? Мой Sneaky Peeper готов в любую секунду… - Потому что ты уже не собираешься выпытывать из меня информацию о пропавших шоу, - ответил Якубович, оборачиваясь. – Твоя сила воздействовать на записи была бы слишком сильна, если бы не имела условия. Всё это время у тебя в потайном кармане был второй телефон, где проигрывалась запись камер наблюдения в моей гримёрке. Вот он, - в призрачно-серой руке Gray Key Keeper показался ещё один телефон, явно стащенный. – Ты глазами своего станда увидел мои искренние мысли по поводу произошедшего. Ты убедился в том, что я был удивлён – ведь я не мог играть на камеру, даже не зная о том, что существуют другие люди со способностями, подобными моей. - Но… - И ты тоже был удивлён. Ты был заинтересован с самого начала задания – как такое возможно, пропажа целого шоу, что было стёрто из памяти всех россиян? Да, подозрение может пасть на меня, но увы, эта способность Gray Key Keeper действует только ограниченное время, и только на одного человека одновременно. Ты действительно хочешь узнать, что произошло, и выполнить поручение босса. Телефон был брошен в руки Бондарчуку, и он инстинктивно поймал его, растерянно глядя на его экран, где сейчас из гримёрки выходил невредимый Якубович, а странная волосатая фигура в глазастой маске и с острыми когтями висела под потолком, провожая ведущего взглядом. - И ты станешь моим помощником, Фёдор Сергеевич, - ловя изумлённый взгляд режиссёра, утвердительным тоном продолжил Якубович. – Для меня, ветерана Первого Канала, непозволительно даже допустить мысль, что из нашей истории были стёрты целые эпизоды, где могли быть потрясающие и уникальные шоу. Ведь это наверняка работа станда, и я собираюсь раскрыть эту тайну. - Ты собираешься присоединиться ко мне? – воскликнул Бондарчук. – Но ты даже не представляешь, на что ты подписываешься! - Не представляю, - кивнул Леонид Аркадьевич, чьё лицо просветлело от новых перспектив. – Но сам я не смогу справиться с этим. И тем более… Это будет сюжет отличного шоу для наших зрителей, которое я смогу преподнести после нашего приключения!