Часть 8. Глава 7. Изменчивый Мир
Коноха
Жизнь шла своим чередом, и этой зимой Коноха уже не пустовала. Часть жителей из каждого желающего жить с нами в будущем клана заселялись в свои кварталы. Мы тоже вместе с Тору периодически жили там по неделе, по две, когда наши старшие браться возвращались домой. Это несколько напрягало, и мы приняли решение, что в следующем году переезжаем в Коноху. Всё-таки Курама в этом плане оказались самыми умными! Они никуда не дёргались — они уже жили в Конохе! Помимо клана Курама в Конохе появились и жители Хьюга, уклад жизни которых разительно отличался от нашего. Суть печати, что ставили им на лоб, была понята нами чуть позже. Для всех и каждого они рассказывали, что это для защиты бьякугана, а вот на самом деле… — Не больше, чем рабское клеймо и инструмент управления при помощи боли и полного подчинения Главе клана и правящей ветви! — выдал Тобирама, когда мы смотрели на строящуюся Деревню. — Самое противное, что они это, мне кажется, не до конца понимают! Или вообще не понимают! — тяжело вздохнула я. — А с чего им понимать? Они очень закрытый клан, и если мужчины ещё выходят за пределы его стен, то женщины варятся в этом закрытом мирке! Они не видят другого мира, и пребывают в счастливом неведении, — Тобирама замолчал, и уставился вдаль, скрестив руки на груди. Порыв ветра вздыбил вверх и в сторону его белые волосы, и Шаринган запечатлел его сейчас, стоявшим ко мне спиной, в его доспехе синего цвета и черной одежде под ним, которая контрастировала с белым мехом, что покоился на его плечах. Улыбка невольно возникла на моём лице, и я прикоснулась к его руке, обращая внимание на себя. — Неужели им нельзя помочь? Мы же все вместе жить будем, — обратилась я к нему, не зная способа решения проблемы белоглазого племени. — Принудить не ставить печать мы их не сможем, но вот если расширить их мир, их представление о нём хоть немного… Нужно обязать всех в Конохе учиться в академии! Такой же, какая в клане Учиха! — улыбнулся он. — Так они хотя бы узнают, что мир шире их клана! — А это хорошая мысль! Так они точно все будут обучены! И даже те, кто плохо пользуется чакрой! — я испытала гордость за своего мужа. — И ещё нужно организовать отряд людей для защиты Хокаге, а другой — для того, чтоб приглядывали за жителями — не нужно, чтоб Хаширама применял эту технику! — разошелся Второй Сенджу. Я кивнула на его слова, соглашаясь с ним, и ещё раз испытала за него гордость. Счастье накатывало на меня волнами — Тору обнял меня, и я вдохнула слабый, еле заметный запах его чакры. Всё было хорошо, кроме того, что у меня никак не получалось забеременеть.--- ---
У Мито родился сын, и Хаширама был на седьмом небе от счастья! Мы поздравляли его с этим радостным событием, а чуть позже стало известно, что у двух других его жен родились девочки. Пришлось поздравлять ещё раз! Гулянка была знатная! Хаширама решил объединить празднование рождения своих детей в один праздник, но я-то видела, что с рук в тот день он не спускал именно своего сына, так сильно похожего на него. Зима проходила в хлопотах, подготовке к переезду, и мы были счастливы, от того, что всё получалось.--- ---
— А ещё мы спроектировали здание академии! — рассказывала я Мизуки. — Теперь все дети там учиться будут! Представляешь, как удобно! Можно ходить на миссии, а ребёнка будут учить за тебя! И не надо напрягаться! — Нет! — Мизуки хлопнула по столу кулаком так, что он сломался. - Клан Учиха будет и дальше учить своих детей всему САМ не надеясь на академии! И это — закон! Лучше, чем мы сами наших детей никто не научит! И стараться сильнее нас самих в этом никто не станет! Нельзя доверять такое важное дело кому-то чужому! Вот безклановым это полезно, Хьюга для расширения кругозора! А нам не выгодно, чтоб учили за нас! — Ты думаешь, что наши дети не должны туда ходить? — Да нет! Пусть ходят! Но обучение нельзя сваливать на плечи академии! Запомни, малыш, кто детей учит, того они потом и слушаются! А разве нам нужно, чтоб наши дети слушались не нас? — Разумеется, нет! Пусть все наши (Учиха, Сенджу, Харуно, Хагоромо, Курама) учатся главным образом в клане, — согласилась с ней я и позже, вечером, выбила это правило на одной из новых табличек каменных скрижалей.--- ---
Клан Сенджу
— Мито, — обратился к жене своего старшего брата Тобирама, — Что ты скажешь, если узнаешь, что я нашел чакру в огромном количестве? — Хм, как интересно! — отпила она из красивой чашки, что ей подарил Хаширама, чай. — Продолжай. Пожалуйста! — И я даже попытался разработать технику для её вливание в тебя! — чуть улыбнулся Тобирама и протянул Узумаки лист пергамента свернутый вчетверо. Мито развернула и обомлела от увиденного. — Так ведь это печать, но организованная совсем по другому принципу, чем наши, хоть ты и используешь знак «круговорота»! — поразилась жена Хаширамы. — По нему просто чакру проще вливать, но это не до конца разработанная техника! Там ещё много работать, но в результате твои печати сгорят! — улыбнулся Тобирама. — А давай, я согласна! — улыбнулась она и решительно кивнула головой. — Но ты не знаешь, на что подписываешься! — возмутился Тобирама. — Ты станешь вместилищем для Девятихвостого! — Я умею читать! Это на твоём листке было написано! — зло улыбнулась она. — А это самый сильный из всех хвостатых! И я хочу его себе! Хочу, чтоб меня помнили не только как жену Первого, а как равную ему, как его соратницу, как его помощницу и опору, а не как никчемную женщину, на которой от ограничивающих печатей свободного места нет! — Но ты не сможешь больше рожать! Техника не совершенна, и мы навряд ли удержим лиса при родах! Быть может, следующему джинчурики… — Мне одного раза хватило! Мой сын родился слишком огромным — я думала, что сдохну во время его родов! От боли не помогали даже ухищрения клана Харуно! Мне хватит одного ребенка, к тому же Мика и Мива восполнят этот недостаток в нашей семье! — гордо отозвалась она о младших сёстрах. — Значит, я передаю Хашираме, что ты согласна? — спросил молодую женщину Тобирама. — Да, и ещё: пусть в Конохе не задерживается больше недели! Я скучаю! — заявила она Второму Сенджу недвусмысленно докоснувшись рукой до своей промежности, и отправилась кормить сына, впрочем как-то уж слишком хитро глянув на Второго Сенджу. «Вот блин! А была такая забитая тихоня!» — подумал Тобирама, и поспешил покинуть некогда свой клан, направившись прямиком на строительство Конохи.--- ---
Коноха
Тобирама Сенджу сидел в кабинете Хокаге, в котором теперь находились помимо него Мадара и Хаширама, что оба были довольные жизнью. Особенно Хаширама: у него теперь было трое детей, с которых он если только пыль не сдувал. Мадара же не отличался таким трепетным отношением к своему первенцу, и там основную роль в воспитании играла Сакура, что не противоречило правилам клана Учиха. — Я хочу поговорить с вами обоими на счёт Мито и её печатей, — начал Тобирама. — Я помню — ты уже говорил нам о возможности их снятия, — произнёс Хаширама чуть задумчиво. — Но уверен ли ты, что их снять вообще возможно? — Есть шанс, но я не гарантирую стопроцентного результата, — ответил старшему брату Второй Сенджу. — Ну, есть ли в этом тогда смысл? Еще не известно, сможешь ли ты благодаря знаниям Мито помочь Изуне? — пожал плечами Хаширама. — Твоя жена приняла мудрое решение, предложив правильный и безопасный вариант для всех. Ничего особенного нет в наличии у тебя второй жены. У меня их три, я не жалуюсь. — То ты, а то я! — четко выговорил Тобирама. — И мне никто, кроме неё (Изуны) не нужен! — Хм, — хмыкнул Мадара, сверкая Мангекё. — Шаринган не обманешь! Ты говоришь правду, но есть действительно риски. Возможно, стоит поступить так, как предлагает Изуна. Она ведь согласна? — Зато я не согласен! — чакра вокруг Тобирамы начала потрескивать, электризуя пространство. — Мито, кстати, не против того, чтоб снять с себя печати. И она согласна со всеми рисками. Никто из вас двоих не может запретить ей хотя бы попытаться жить без ограничителей на теле! — Но я не согласен с тем, чтоб подвергнуть её опасности, — упирался Хаширама. — Она и так прекрасно живет! — Заткнись! — и все трое обернулись на вошедшую к ним рыжеволосую женщину, которая на ходу вытерла пот со лба. — Мито? — удивился Хаширама, встав со своего места. — Что — Мито? — гневно спросила его она. — Вы тут что-то про меня, кажется, говорили? НЕ ПЛОХО мне? А может НЕ ХОРОШО? Что молчишь, Хаширама? «Очевидно, отправилась сразу следом за мной. Как же хорошо она выучила моего старшего брата! Сразу поняла, что он не станет давать согласие на запечатывание в неё Лиса!» — удивился Тобирама, смотря на то, как под злобным взглядом своей женушки Хаширама, кажется, слегка стушевался. — Я не хочу, чтобы ты пострадала! — наконец, четко произнёс он. — Я — Узумаки! И ничего со мной не случится! Слышишь меня? Да и не тебе решать, что и как мне в жизни делать! — продолжала злопыхать Первая жена Первого Сенджу. — Мито! Зачем тебе это? –поинтересовался Хаширама. — Хочу! — капризно заявила она. — Хочу, чтобы ты, мой Хокаге, в день завершения строительства Конохи, во время всеобщего гуляния, занес меня на руках в неё, как самое грозное оружие! Я хочу, чтобы все в Скрытой Деревне знали, что ты, мой муж, женат не на какой-то слабачке! Что ты — лучший, и жена у тебя — лучшая! — Миточка! Я переживаю! Я не хочу, чтоб с тобой что-то случилось! — Дай ей возможность сделать то, что она хочет, — обратился к другу Мадара. — В конце концов, нет ничего такого в том, что она заботится о твоей репутации! И если к тому же это поможет нашей Скрытой Деревне приобрести больший вес среди других поселений, то в чем проблема? — Хорошо, но я всё равно сомневаюсь, что так надо делать! — после почти минутного молчания согласился Хаширама. — Ты лучший! — взвизгнула Мито и повисла у мужа на шее, чем вызвала у него почти блаженную улыбку.--- ---
Чуть позже, когда счастливые супруги уединились в кабинете Хокаге, счастливо визжа, Мадара с Тобирамой, отойдя на приличное расстояние от Скрытой Деревни, начали тихий разговор. — До сих пор не верю, что его получилось уломать на это, ведь в первый раз он ответил категорическим отказом! — Мадара неспешно шел вперёд по вечернему лесу. — Даже не знаю, получилось бы, если бы не Мито. Порой удивляюсь, как ей удается им крутить? Я помню его с детства, и он никому и ни в чем не уступал — если он чего- то хотел, или не хотел, то добивался того, чтоб всё было по его желанию. — Все течет, и все меняется! — философски заметил Мадара. — Когда-то Изуна была мужчиной, а вы оба — непримиримыми соперниками. А теперь вы решаете проблему создания нового человека. Не так много времени прошло, с момента применения той техники, а все так изменилось! Тобирама на это замечание помолчал, чуть отстав от Мадары, но поспешил догнать. — Злишься на меня за это? Мадара остановился и медленно повернулся к Тобираме, он внимательно посмотрел на него Шаринганами и сказал: — Сначала злился. Хотел убить тебя при первой возможности, а потом передумал, — Тобирама на это молча кивнул. — Знаешь, Изуне, наверное нужно было с самого начала быть женщиной, но видать что-то пошло не так, и она родилась мужчиной. Я думаю, что теперь всё именно так, как и должно быть. — Понятно, — отозвался Второй Сенджу и они продолжили путь в глубь леса. — Теперь меня беспокоит только, чтоб Хаширама не пошёл на попятную в самый ответственный момент. Ну, и чтоб у тебя всё получилось — мне бы очень хотелось, что у тебя и Изуны был хотя бы один ребёнок, — произнёс Учиха как бы между прочим. — Она ничего не знает о моих планах, так вот пусть и дальше о них знаем, только мы с тобой. Я не хочу давать ей ложных надежд боюсь, ей будет слишком больно, если она сначала обретет надежду, а потом её потеряет, — попросил Второй Сенджу Первого Учиха. — Угу, — отозвался Мадара. — В идеале все должно получиться, и мне бы этого хотелось, но я сомневаюсь, что получится. Мадара сорвал какую-то травинку, и, взяв её в рот, повернул обратно, в сторону Конохи, а Тобирама поспешил в селение Учиха к своей Изуне, думая о том, что он сделает всё, чтобы его женщина была самой счастливой на свете.--- ---
Клан Учиха
Мизуки не спеша помешивала в котле свои ядовитые варева, а я смотрела на садящееся за леса Солнце. Сегодня было как-то на редкость тихо в селении, хотя в этом не было ничего удивительного — часть жителей уже перебрались в Коноху. — Так она согласилась? — искренне удивилась я решению Мито отказаться от возможности рожать от Хаширамы детей. — В этом ничего удивительного — ты бы тоже на её месте захотела быть свободной от прощального подарочка такой семейки, — отозвалась моя мать и внимательно посмотрела в один из котлов, знаком велев мне снять его с огня. — И всё-таки, — я замолчала, собираясь с духом. — Я бы многое отдала, чтобы иметь возможность родить Тору ребёнка. Между нами установилась какая-то вязкая тишина. Варево тихо булькало, Солнце приятно грело спину, в воздухе ощущался запах чего-то родного. Наверное, так пахнет то место, в котором ты родился и жил, и без которого ты с трудом можешь представлять себя. И это что-то неуловимое, что было здесь, на месте клана Учиха, словно просило никуда не уходить, остаться на месте. — Я почему-то в последнее время стала чаще задумываться над тем, что, возможно, всё как-то слишком быстро? Может быть, мы спешим с переселением в Коноху? — озвучила я свои мысли. — Мы, пожалуй, не спешим — мы слишком опаздываем! — чуть тяжело вздохнула Мизуки. — Ты ведь не слепая и не глупая, и прекрасно видела, что из себя представляет клан Узумаки? А что будет лет через десять на месте других кланов, что решили объединиться? (имеет в виду другие скрытые деревни) — Я понимаю, к чему ты клонишь, — невесело улыбнулась я. — Мы погрязли в своих разборках, и ковырялись в них, как дети в песочнице, пока другие набирали силы и крепли. — Вот именно: а то, что ты чувствуешь, называется страхом перед неизвестным, — она подбросила необходимые ингредиенты в следующий котёл. — Мы все должны понимать, что это (объединение) неизбежно в условиях современного мира. — Как-то волнительно, — улыбнулась я, но решила сменить тему разговора. — Я уже начала присматриваться к возможным кандидаткам на роль Младшей сестры. Как ты думаешь, к кому лучше за этим обратиться? — Здесь лучше спросить у Эйко: она всю жизнь тем и занимается, что за всеми поголовно следит, ещё можно обратиться к Асэми, но Харуно не особо сведущая на счет девиц нашего клана, да и занята она сейчас шмакодявкой, — я на эти слова тихо хохотнула, вспоминая, как мать Сакуры теперь воспитывает мелкую Мэнэми. — Я считаю их более лучшим советником в этом плане — от меня больше толку в ядах. Я вновь замолчала, вслушиваясь в тишину родного места, что был для меня целым миром, с которого я совершенно не хотела съезжать (Часть 1. Глава1). В голове стали всплывать воспоминания, вспомнился мой Тору, и первая встреча с ним. Я достала из кармана резное зеркало, и открыла, посмотрев на то, ровно ли лежат мои волосы, заколотые его подарком (заколка). Всё, как и всегда, в абсолютном беспорядке, но сейчас в зеркале отразилась моя мать, которая ловко взмахнула пальцами, и поймала упавший мимо котла лист нитями чакры. Невольно я задумалась над тем, как она поймала Второго Сенджу? Ведь это благодаря технике её клана, которая передается по женской линии. — Мама, а почему ты не научишь меня этому? — обратилась я к ней, наблюдая за исчезающими синими нитями. — У тебя нет способностей, — вздохнув, посмотрела она на меня своими чуть сумасшедшими глазами с явным сожалением. — Я всё-таки попробую, — твёрдо сказала я. — И отступать не планирую! — Моя детка совсем выросла! — улыбнулась она и докаснулась ладонью до моей щеки, чем вызвала у меня улыбку. — Я объясню тебе, и покажу, но, сомневаюсь, что у тебя получится. А если и получится, то тут тренироваться нужно не один год! — А я не сдамся!!! — топнула ногой по родной земле я, скрестив руки на груди.--- ---
Запечатывание Девятихвостого
Девятихвостый был огромной махиной, которая бешено ревела, била хвостами, расплющивая всё, что попалось под них. Чакра, из которой он был создан, обладала такой плотностью, что имела вполне ощутимое воздействие на эту реальность в виде разрушения всего и вся. — Изуна! — услышала я голос Мито, которая поспешно готовилась к ритуалу принятия в себя Хвостатого. — Что случилось? — поспешила подойти к ней я. — Пообещай мне, что это случится именно сегодня! — она строго посмотрела мне в глаза, и я удивилась произошедшим с ней за столь непродолжительное время переменам. — Я хочу прибыть в Коноху как Джинчурики Девятихвостого! Как самое грозное оружие этой деревни! А Хаширама он тот ещё лис, и вполне может повернуть на попятную в последний момент. Сделай так, чтоб Девятихвостый оказался во мне! — хитрющими глазами посмотрела она на меня. — Хорошо, — пообещала я, немного удивляясь её просьбе и опасениям. Чуть позже Мито Узумаки лежала посредине огромной печати в форме круговорота, по краям которой было нанесено множество других маленьких печатей, и ждала, когда Лис будет пойман совестными усилиями кланов Учиха, Сенджу и Харуно. Собственно, сразу, как Хашираме удалось его спеленать своей Древесной техникой удержания, Мадара поймал его во власть Шарингана, и, подчинив, направил к поглощающей печати. Хотя, нет, не совсем сразу.--- ---
— А, может быть, позже его запечатаем? — неожиданно задал нам вопрос Хаширама. Тобирама недовольными глазами уставился на него и, кажется, медленно закипал. — Просто Мито ведь не сможет больше родить ни одного ребёнка, а так — Мадара ведь прекрасно им руководит! Он его слушается! Такая сила без использования человека для запечатывания! Зачем подвергать Миточку риску? Запечатывание ведь весьма болезненно! Она будет плакать и кричать! Я внимательно смотрела на Первого Сенджу, и понимала, что опасения Старшей Узумаки были совершенно не напрасны! Всё-таки Хаширама прекрасно понимал, что если Лис будет на свободе, то он тоже может им теоретически управлять своими Древесными техниками, а если он в Мито, то управлять им может по факту только она, ну и немножечко Мадара. — Ты ей не доверяешь что ли? — я решила задать неудобный вопрос прямо, помня об обещании, что дала Мито. — Учти: ты обещал! — Нет, дело не в этом, — ответил он сильно поменявшись в лице, и от того улыбчивого мужчины не осталось абсолютно ничего. — Я просто не хочу рисковать своей женой. — Или не хочешь рисковать, давая ей в руки такую силу? — произнёс Тобирама, взяв себя в руки и успокоившись. — Хм, Девятихвостый и в самом деле послушен и управляем! — Мадара на секунду задумался, очевидно, прикидывая перспективы ручного зверя под своим контролем. — Но с женщиной надо не соревновать, с женщиной нужно сотрудничать! Хаширама на это недовольно сощурил глаза и скрестил руки на груди, явно давая понять, что не согласен ни с кем из нас. — Что за бред? — произнесла я. — Ты мужик или как? С одной бабой договориться не сможешь?! Мито, быть может и не подарок, но она в конечном счете единственная, кто будет рядом с тобой постоянно! — С чего ты взяла? Вдруг нет? — спросил Хаширама жестко, тут же напоминая про то, какой он на самом деле человек. — С того, что на вашей церемонии заключения союза, она единственная, кто осталась тогда рядом с тобой! Мы все ушли! Ушли и две твои другие жены, прикрывшись претензиями к своему прибывшему отцу, а она осталась! И смотрела только на тебя! Она без вопросов родила тебе ребенка, она не против, что кроме неё, у тебя есть ещё две жены… — Меня обязывает мой статус одного из последних истинных Сенджу иметь более одной жены! — перебил меня он. — Это не важно! Она ведь любит тебя! Шаринган не обманешь! — пустила я в ход последнее, что у меня было. Хашираме крыть было нечем, и он просто молча смотрел на меня. Молчание затянулось, я ждала. — Хорошо, будь по-вашему, но ты, Мадара, мог бы и поддержать меня, а не принимать сторону этих двоих! — на это заявление Первого Сенджу Первый Учиха тихо хмыкнул, и мы отправились к Мито Узумаки.--- ---
Мито визжала, извивалась, билась в цепях, испещрённых печатями. Чакра Девятихвостого уже третий час вливалась в её тело, ограничивающие печати на теле сияли ярче Солнца, но пока не желали испаряться с кожи несчастной женщины. — И всё-таки это гениально! — услышала я тихий голос одного из тех, кто теперь отдыхал в стороне, уступив место в укреплении удерживающей печати своей чакрой другим. — Тобирама САМ придумал это! — Абсолютно новая техника! Да он гений! — услышав это, я испытала гордость за мужа по сотому кругу за сегодня. Ведь почти всю операцию по ловле Хвостатого разработал именно Второй Сенджу! Мой Сенджу! И вот, когда все мы уже подумали, что даже пропущенная через тело Чакра самого сильного хвостатого не сможет выжечь этих печатей, Мито неожиданно замерла, и с тихим шипение её тело стало чистым. Чакра Девятихвостого текла в неё равномерно, больше не причиняя дикой боли. Она теперь, измучанная и уставшая, молча ждала окончания ритуала. — И всё-таки не так опасен Девятихвостый, как бешенная Сакура Харуно! — услышала я слова одного из Сенджу, что был свидетелем бешенства жены моего брата. Я нервно оглянулась по сторонам, чтобы убедиться, что упомянутая Харуно сейчас трудится над удержанием чакровой зверюги на другом конце печати, и не слышит этого.--- ---
Мито говорила, а мы все записывали информацию Шаринганами, позже перенося её на бумагу. — Не густо, — произнёс чуть разочарованный Хаширама, осматривая листы с рисунками, письменами и прочей информацией о печатях Узумаки. — Она ничего не скрывала, — Мадара налил себе чая, и ещё раз осмотрел листы. — Мало! — тяжело вздохнул Первый Сенджу. — Здесь только основы! Этот её идиотский папаша и не собирался её учить! Она ведь основы знает, и то далеко не все, и то… очень мало! — Мне этого будет достаточно, чтобы понять принцип, — не громко произнёс мой муж. — Это необходимый минимум, не всё, конечно, что-то придётся самим додумывать, но тут ничего не поделать! В тот день Тобирама с глазами, горящими решимостью, шел рядом со мной, возвращаясь в клан Учиха. Я держала его за руку, и думала о том, что скоро мы переберёмся в Коноху, и место жизни многих поколение Учиха, да и Сенджу, опустеет навсегда.--- ---
Коноха
— Тобирама! Мне нужно с тобой поговорить! — произнесла я, войдя к нему в комнату, что располагалась на втором этаже нашего нового дома в Конохе. — И не думай, что у тебя получится увильнуть от разговора в этот раз! — Я немного занят, — оторвал он свой взгляд от очередного чертежа печати, и тяжело вздохнула, понимая, что, кажется, он снова откажется. — Тобирама! Три года прошло, как мы с тобой вместе! И все никак не получается! Я, понимаю, что ты надеешься на лучшее, но я смотрю на жизнь реальнее, чем ты! Я подобрала на роль Младшей сестры подходящую девушку! И не перебивай меня! — крикнула я, видя, что он решил открыть свой рот. — Она одна из Учиха, и очень хорошая, поверь мне! — Изуна, остановись! — заявил он, встав со своего места, полный решимости. — И не подумаю! Мы сейчас живем достаточно спокойно, но я даже не знаю, сколько продлится это затишье! — произнесла я вслух то, что меня немного беспокоило. — Всё будет хорошо — я всегда буду защищать тебя! — он медленно подошел ко мне и обнял, даря ощущение этой самой защищенности. — Я просто хочу, как лучше, — тихо и глухо произнесла я бесцветным голосом. — Я не могу дать тебе сама то, что нужно. И наличие Младшей Сестры единственный выход. — Дай мне немного времени, — он заставил меня посмотреть ему в глаза. — Я решу эту проблему. — Как? — меня вновь охватило отчаянье. — За меня родишь что ли? Горячая слеза чиркнула по моему лицу, упала на его руку, которую он держал на моей щеке. Я почувствовала слабость в ногах, и постаралась успокоиться — ведь никто не должен видеть слабости Второй Учиха. — Нет, это единственное, что я не смогу сделать за тебя, — спокойно проговорил он. — Но если ты перестанешь меня отвлекать… — Если в течение этого года ничего не получится, то больше тянуть время не имеет никакого смысла! — сбросила я со своего лица его ладонь. Тобирама молчал и смотрел мне в глаза прямо и уверенно. Мной же вновь овладевала боль и обида. Я не хотела, чтобы он видел меня такую — слабую и никчемную, мне не хотелось, что бы он понимал, что я просто «пустоцвет». Я выскочила прочь из дома, и ноги понесли меня навстречу ветру. Сегодня на небе сияла полная Луна, и я остановилась под её отраженным светом. Ночная прохлада чуть остудила кровь, и я закрыла глаза, прислушавшись к тишине бытия. — Что-то случилось, химе Изуна? — услышала я сзади от себя тихий, но такой властный голос. — Наследник клана Хьюга? — удивилась я, увидев его здесь в такое время. Бьякуганы смотрели на меня прямо и, казалось, светились Лунным светом. Этого молодого мужчину, что был ровесником Мадары, я видела не особо часто. Дела клана, и прочие проблемы отнимали много моего времени, и гулять было некогда, а клан Хьюга славился своей закрытостью и отличиями от всех нас. — С завтрашнего дня — Глава клана Хьюга. Я рад видеть Вас здесь, — он чуть улыбнулся, одними уголками губ, но для представителя этого клана этот жест был сродни широченной улыбки Хаширамы. — Возможно, Вы согласитесь пройтись со мной обратно, до Конохи. Не хорошо, когда женщина ходит по ночи одна! Он протянул ко мне руку, и как-то странно кивнул головой, что это воспринималось, как приказ, хоть и сказанный невероятно мягко, обволакивающе. Колкость вертелось на языке, и мне с трудом удалось подавить в себе желание сказать что-то типа: женщины Учиха не такие тряпки, как женщины Хьюга, но я во время прикусила язык. Я немного помолчала, вспоминая, что в их клане женщина не имеет тех же прав, что и мужчина. Они, в самом деле, были какими-то мягкими и излишне уступчивыми. Их не обижали, охраняли, но почти все вопросы, в отличии от нашего клана или клана Харуно, решали мужчины. Легкий налет снисходительности по отношению ко мне так и сквозил во всем внешнем виде Хьюга. Я посмотрела на него ещё, и молча пошла в его сторону, он же неожиданно резко убрал свою протянутую ко мне руку. — Изуна! — услышала я голос Тобирамы у себя за спиной. — Идем домой! Я обернулась, и увидела какими глазами он смотрел на Хьюга: тут и без слов было понятно, что в этом с виду спокойном Сенджу читалась неприкрытая угроза в адрес будущего Главы клана белоглазых. — Кажется, Ваша жена не разделяет Вашего желания! Но ничего, все течет и все меняется! — усмехнулся наследник, и не спеша развернувшись к нам спиной, медленно удалился прочь. Мы оба так и стояли в тишине шумящего леса, который стал почему-то слышен только сейчас. — Изуна, — Тобирама говорил мягко, но в его голосе отчетливо ощущалось волнение. — Что он тебе говорил? — Ничего, — отмерла я от наваждения, посмотрев в ту сторону, куда ушёл этот странный мужчина. — Хотел проводить до Конохи. — Он шел за тобой, — Тобирама сжал кулаки. — Он выследил тебя. — Да с чего бы? — удивилась я, хотя почти тут же поняла, что Тобирама прав. — Мы сейчас весьма далеко от Скрытой Деревни! Что он тут мог случайно делать посреди ночи после нашей ссоры? — пояснил мне он, и я осмотрелась по сторонам, отмечая, что на эмоциях могла и не заметить, что ушла далеко. — Пойдём домой! Мне всё это не нравится. Собственно, конфликтов с Хьюгами не было, но было в них самих что-то потустороннее, что-то отличное от нас самих. Может быть, их странные глаза создавали такой эффект? А, быть может, это из-за их чрезмерной закрытости? Но обращать внимание на ревность Тобирамы, и липучесть белоглазых мужиков я не собиралась — мне в жизни было не до этого в данный момент (слишком сильны были мои переживания за невозможность подарить Тору наследника). — Пойдём, — согласилась с ним я, и мы поспешили обратно, в Коноху.--- ---
Ритуальная поляна Учиха
Прошло ни так много времени, и я лицезрела на поляне огромную печать, в центре которой был расположен маленький домик, в котором места едва хватало на стандартное ложе. Сейчас Сакура рисовала на моем обнаженном теле печати, что должны были концентрировать во мне только женскую энергию. Вокруг домика были расположены ритуальные шкатулки клана Харуно, а сами Харуно готовились к проведению масштабного ритуала по накачке меня этой самой женской энергией, которая должна была помочь мне зачать ребёнка. Ведь проблема была именно в зачатии — все остальное, как показала диагностика, было в порядке. Ночь медленно вступала в свои права, Харуно начали читать славы (хвальбы) своей Богине, желая выпросить у неё благословение на такое важное дело. — Думаешь, получится? — спросила я у Тобирамы, который разработал всю эту технику, и теперь поспешно перепроверял верность расстановки всех Харуно, что от природы обладали повышенным фоном этой «женской» чакры. — Я на это рассчитываю, — произнёс он с самым серьёзным видом. Ожидание было весьма утомительным: я не особо верила, что что-то получится, но где-то в глубине души надеялась на благоприятный исход, и тем страшнее было думать, что может ничего не получиться. — Мне страшно, Тобирама, в первый раз в жизни, — тихо сказала я. — Не бойся, я всегда буду рядом и буду защищать и оберегать мою Учиха! — также тихо ответил он. Тору аккуратно обнял меня, и коснулся губами моего лба, застыв так на некоторое время. — Если бы ты знала, как вкусно от тебя пахнет! — с улыбкой произнес он. — Да ладно, — улыбнулась я в ответ, слегка расслабившись. Но вот назначенный час пробил: на небе сияла полная Луна, а я под песнопения клана Харуно вошла в шатёр первой. Сакура встала на своё место последней, и, сделав серию печатей, которую по очереди очень быстро повторили все по кругу, кивнула головой Тобираме, объявив, что всё готово для начала. Тору чуть повернул зеркало, и вся поляна заискрилась. Я закрыла глаза, и убрала активацию Шарингана, прекрасно понимая, что где-то через час начнётся соитие, которое, если Второй Сенджу все верно рассчитал, приведёт к моей беременности.--- ---
Почти девять месяцев спустя
Нэоко неслась навстречу ветру. Уйти от наблюдателей, что стоят на стенах Конохи, ей не составило проблем. Её ноги, абсолютно бесшумно перемещали её в пространстве, и все мысли были направлены на осуществлении дерзкого плана. «Я знаю, что договор призыва с ниндзя-кошками будет лучшим подарком Госпоже Изуне на рождение её первого и единственного ребёнка! И как я раньше не догадалась? Теперь мне нужно спешить, чтобы уложиться в график!» — недовольничала сама собой молодая Учиха. Шаринган сверкнул и выхватил рядом с собой мимолетное движение — брошенный камушек-предупреждение! Она сразу поняла, кто последовал из Конохи за ней. — И куда же ты собралась совсем одна? — лукаво спросил её Аки, длинные волосы которого развивались от быстрого бега. — А тебе скажи! — огрызнулась Нэоко. — Я сама всё сделаю! Иди домой! — Я же тебе говорил, что она будет недовольна! — раздался голос Рензо, что, разумеется, всегда, как истинный друг, поддерживал все начинания Аки. — А выследили вы меня с помощью Мэнэми? — недовольно отозвалась Учиха, уже слыша её шаги. — Да! Ты представляешь, сижу я такая, делаю маникюр и подумываю, как мне лучше уложить волосы, а тут два эти засранца вламываются ко мне в окно, и заявляют, что ты пропала! Хорошо, что достопочтенной наставницы Асэми в доме не оказалась. А то бы всем пришлось получить за плохое поведение! — пожаловалась на жизнь теперь уже не малявка, и не дикарка, а даже слишком приличная девушка (правда, слегка стервозная), воспитанная бывшей Главой клана Харуно. — Ты же сразу поняла, что это не так? — не особо поверила словам слегка рыжеволосой девчонки Учиха. — По дороге за тобой, но было поздно — я уже удрала, и лучше мне вернуться с хорошим результатом, чем ни с чем, иначе Асэми будет просто в бешенстве! — с дикой улыбкой произнесла, как выяснилось уже в клане Харуно, когда девчонка подросла и у неё поменялся цвет волос, недо-Узумаки и одновременно недо-Яманака. Рензо тихо усмехнулся и вместе с Мэнэми опередил Аки и Нэоко. — И всё-таки они спелись! — заметила Первая Ученица. — Этого и следовало ожидать! — со знанием дела произнёс Аки. — Они сразу, как друг друга увидели, так всё для себя решили. — Ага, — с сарказмом проговорила Учиха. — Рензо со всей дури за волосы её дёрнул, так, что она упала лицом в грязь, а она его избила до обморока! — Да, — добавил Сенджу. — Они немного странные: вон, смотри, опять почти дерутся! — Нафиг ты их с собой взял? Нас ведь будет даже в Конохе слышно! Никакой конспирации! — отчитала его Нэоко. И они продолжили путь в сторону входа в измерение ниндзя-кошек.--- ---
Столица страны Огня. Замок даймё (в тоже время)
Столица встретила нас, как и всегда, весьма тепло. Мы остановились на ночь в домике хитрой старухи. Теперь там вот всю помогала та самая правнучка, которая была нечаянно мной спасена. Я была одета весьма мешковато — благо осень позволяла мне максимально скрыть свой большой живот. Время родов для моего ребенка приближалось. И я бы, разумеется, никуда не поехала из селения Учиха, если бы не требования дайме немедленно привести ему Изуну, которую не уберегли, и именно поэтому он не видел ее уже почти четыре месяца. Перед встречей с даймё я зашла к той самой Юри, с именем которой у меня навсегда запечатлелась моя первая с виду простая и безобидная миссия. По сердцу острым кунаем полоснула картина, навечно запечатлённая шаринганом: девчонка, отдавшая жизнь во имя того, чтобы главарь банды попытался уйти. (Часть 5. Глава 3) — Госпожа Изуна, — поприветствовала она меня, придерживая рукой большой живот. — Мама! — следом за ней к нам выбежал мальчишка двух лет, и схватился за подол её одеяния. — Я вижу, что кто-то тоже на сносях? — улыбнулась Юри счастливой улыбкой, и пригласила нас зайти в дом. Нас принимали, как дорогих гостей, но долго мы засиживаться не имели возможности — сегодня после обеда нам предстоял визит к даймё.--- ---
Дворец Правителя страны Огня
Я сидела напротив правителя страны Огня и смотрела на его загадочную улыбку. Он протянул свои красивые руки к чайнику, и САМ налил чай себе и мне, что было не характерно для мужчины его положения. — Так значит, слухи не врут! — улыбнулся он хитро и посмотрел на меня своими красивыми глазищами. — Моя Изуна всё-таки беременна, и отнекивалась от визитов ко мне последние четыре месяца не просто так! Можно же было и прямо сказать, не скрывая. Мне бы не пришлось выяснять всё самому, а тебе бы не пришлось ничего от меня скрывать! После его слов мне стало как-то сразу стыдно: не понятно, почему я ничего ему не сказала, да и от других скрылась в стенах стремительно пустеющего клана вместе с Тобирамой? — Я не знаю, — честно призналась я. — Простите меня, если сможете. Я не хотела Вас обидеть. Положенный поклон не получился, и я так и застыла слегка согнувшись над столом. — Да полно — я не злюсь! Я сразу понял, что кто-то на сносях! И я очень рад, что твой ребёнок скоро увидит свет своими Шаринганами! — он улыбнулся весьма дружелюбно. — Правда? Я ведь не хотела ничего плохого! — мне вновь неловко, и я, кажется, слегка покраснела. — Я не злюсь! Забудь! — он отпил чаю и пододвинул ко мне сладости, лежащие на тарелке. «Что-то он от меня хочет, хотя его внимание не может быть неприятным!» — отметила я про себя, пробуя угощение — оказалось очень вкусно! — Есть какое-то особое поручение? Какая-то просьба? — задала я вопрос, вспоминая, что он часто сообщал мне об особых (секретных) заказах лично, без посторонних ушей, а я уже передавала их Мадаре. — Да, мне нужно, чтобы во дворец доставили одного человека, — чуть улыбнулся он. — Хорошо, говорите когда и кого, клан Учиха сработает так, что никто об этом и не узнает! — пообещала я, беря еще сладостей. — Я не сомневаюсь в высоком профессионализме вашего клана, но имя и место я сообщу позже, — он ещё раз чуть улыбнулся. — Когда? — обратилась к нему я, желая сразу узнать все подробности. — Через несколько лет! — я удивленно воззрилась на него, не понимая в чем дело. — Просто это задание будешь должна выполнить ты в одиночку, поэтому я и предупреждаю заранее, чтоб ты не теряла форму, — выразительно глянул он на меня и мой живот. — Я могу доверить это только тебе, и никому больше! — Хорошо, — я чуть наклонила вперёд голову, сделав имитацию поклона. — Не переживайте: это моя единственная беременность — больше мне не судьба! — Даже не знаю: порадоваться за одну из лучших шиноби страны Огня или нет? — усмехнулся он, и поманил меня к себе, обнимая и поглаживая по спине. — Я счастлива, что в результате техники разработанной моим мужем смогла забеременеть и выносить одного ребёнка, но больше не стоит перегружать тело! — улыбнулась ему я. — Да, конечно, — улыбнулся он, и обнял чуть сильнее. Стало как-то тихо и спокойно, и я, закрыв глаза, поняла, как я скучала по этому странному человеку, вынужденному находиться здесь, под защитой замка постоянно, не покидая его. Там мы сидели некоторое время, обнявшись, но все кончается, кончилось и время, которое мне смог уделить даймё. Он проводил меня, как и всегда, до ворот, и долго смотрел вслед, как я и остальные Учиха, Сенджу и Харуно, уходили прочь со двора его замка. Я обернулась, и Шаринган запомнил его именно такого: с чуть мечтательной улыбкой на красивом аристократическом лице. Я улыбнулась ему в ответ, подумав о том, что было бы хорошо, если бы наши дети дружили! Тогда можно бы было свозить его ребёнка в Коноху, и всё ему там показать, а он бы рассказал во всех красках отцу, если уж ему не суждено покидать замок и столицу.--- ---
Дорога домой, в клан Учиха
Я вместе с Тобирамой возвращалась домой, к себе в клан. Падал первый снег, земля начинала одеваться в белые одежды, и мы топтали их, оставляя черные следы. — Не вовремя! — подметил Тору, и мы ускорили шаг. Так мы шли часа два, но тут я почувствовала «это». — Тобирама, — обратилась я к своему мужу. — Я… кажется это скоро случится. Он чуть удивленно уставился на меня, а потом широко улыбнулся, что бывало крайне редко. Он подошел ко мне и притронулся к моему животу. — Надо поспешить в клан. — Мы не успеем! — улыбнулась я. — Я не сразу поняла, что рожаю! Мне показалось, что это просто живот тянет, как и до этого уже несколько раз было! А сейчас, понимаю, что это уже несколько часов… — почему-то на глаза навернулись слёзы, и я заныла. — Какая же ты у меня терпеливая! — он обнял меня и поцеловал в макушку. — Здесь до Горячего озера близко, я донесу тебя до него. Почему-то все тревоги сразу испарились, и я почти счастливо заулыбалась. — Я хочу, чтобы ребенок был похож на тебя! — тихо сказала я. — С такими же глазами и волосами! — Это не важно! — усмехнулся он и, подняв меня на руки, понёсся в сторону горячей воды, благо, она была недалеко.--- ---
Несколько часов спустя
Я пребывала в теплой воде и несколько устало улыбалась. Я, как и предсказывала когда-то Сакура, не издала во время родов ни звука (хотя было ощутимо), как и было положено женщине-шиноби. Глупые мысли вились в моей голове, и я понимала, что если бы у меня была такая возможность, то я бы родила моему Тору еще десяток детей. Неожиданно вспомнилась Мито, что отказалась от этого дара во имя становления Оружием Скрытой Деревни, женой Первого Хокаге, что под стать своему мужчине. Её Хаширама, посадив себе на плечо, сам лично торжественно занёс в Деревню во время праздника завершения строительства Конохи. Но с другой стороны, если бы не этот её каприз, то сейчас мой Тору не смотрел с такой нежностью на наше дитя. — Это мальчик, — тихо сказал Тобирама, боясь напугать ребёнка, который плавал в воде рядом со мной. — Почему-то я так и думала! — мы не смотрели пол заранее — хотели, чтоб это было для нас обоих сюрпризом. — А я думал, что будет девочка! — произнёс он, и вытащил ребёнка из-под воды, поняв, что он уже наплавался и хочет сделать первый вдох. — Жаль, что навряд ли получится родить второго ребёнка! — погладила Тору я по руке и взглянула на своего сына, который сейчас смотрел на своего отца черными чисто Учиховскими глазами. — Вот ё-моё! Он вылитый Учиха! А я так хотела, чтоб был похож на тебя! — Да ладно, главное, что он вообще есть! Жаль, что второго не будет! Девочка была бы кстати! — Тору приложил ребёнка к моей груди, и тот присосался к ней тихо сопя. — Как сказали Харуно, технику больше нельзя применять — я её тяжело перенесла, а вот женская чакра может ещё накопиться сама в моем теле, ведь оно продолжает изменяться, только очень медленно! — улыбнулась ему я и погладила ребёнка по спинке. — Только столько люди не живут, сколько она копиться будет! — улыбнулся Тобирама, и прикрыл ребенка своей меховушкой.--- ---
Клан Учиха
Чуть позже мы выдвинулись в клан, и там провели несколько дней. Это время мы сидели в нашем с Тору доме, и наслаждались тишиной и покоем окружающего мира. Было удивительно тихо и спокойно! Место, в котором жили многие поколения Учиха, словно притаилось перед важным событием, что должно было случиться в скором времени. Я стояла на пороге и смотрела на свой дом, в котором когда-то очнулась, смотря на белый потолок. Я жила здесь вместе с Мадарой, а затем уступала его ему и Сакуре, в который я потом привела Нэоко, Аки, а затем, Тобираму. На душе стало как-то горько от осознания неизбежного, но я понимала, что иначе в нашем стремительно меняющемся мире уже нельзя. — Ты в порядке? — спросил у меня Тору, стоя чуть поодаль и держа нашего сына на руках. — Да, я просто вспоминаю всё, что с ним (домом) было связанно. Ведь его скоро разберут, — я с тоской посмотрела на дом, в котором творилась моя история. — У нас есть новый, — поспешил утешить меня Тобирама, чуть покачивая завозившегося на руках сына. — Я понимаю, — улыбнулась ему я, и мы наконец-то пошли в Коноху. Отойдя чуть подальше, я обернулась на то, что осталось от селения клана Учиха, и поймала себя на мысли, что только что из него ушли последние жители — я, Тору, и наш сын. Другие дома нашего клана уже давно опустели, и только я с Тору ещё были в селении до этого дня.КОНЕЦ ВОСЬМОЙ ЧАСТИ