Кап-кап.
В помещении было темно. Хотя, если подумать, тут и должно быть темно. Темница, как-никак.
Веревки туго обвивали запястья женщины. Какой же жалкий вид – бывшая правительница, едва ли не сильнейшая – сразу после своего брата – среди всех нынешних магов, сидит в темнице.
Волшебница Храбрости кашляет. И, кажется, вместе с кашлем она выплёвывает и то, что осталось от её прежней жизни.
Свою
душу.
Своё
сердце.
Свою
беспомощность.
Мир уже полностью серый для этой женщины.
Платье порвано настолько, что едва ли прикрывает тело Лайтвейл. Серые волосы в некоторых местах окрашены алым. Её кровью. Они уже слиплись, и то, что сейчас было, трудно назвать «волосами». А ведь волшебница очень любила ухаживать за ними.
Руки завязаны настолько, что Агата уже не уверена – сможет ли она ими двигать когда-либо? Хотя, когда ей это понадобиться?..
А в голове лишь одна мысть:
«Почему не получилось?»
Где она просчиталась?
Может там, где Коппер выбрал вместо младшей сестры королевство? Да, именно там. Лайтвейл сама признавала, что на его месте поступила бы так же.
Сейчас, сидя здесь, в темнице, Храбрость признавала, что всегда, в тайне, завидовала своему брату и сестре.
У одного – душа Решимости, у другой – двухцветная. Агата понимала, что на их фоне выглядит слишком жалко.
Неожиданно разболелась спина. Женщина стала гадать, с чем это связанно. Это из-за пыток? Или из-за того, что после того, как она убила Эмбер, Коппер отбросил её одним ударом к стене?
А вообще, сколько времени прошло с того момента?
Месяц? Пара недель? Год? Агата уже давно перестала вести счёт.
Послышались шаги. Они раздавались по темнице гулким эхом, и многие заключённые насторожились. Да, кроме Агаты тут находилось ещё около десяти человек, по разным камерам.
«Рановато для обеда…» – невольно подумалось Лайтвейл, стоило только взглянуть за решёточку маленького окошечка, туда, где открывался вид на лес, в котором она когда-то гуляла. –
«Неужели хотят кому-то озвучить дату казни?»
И верно. Охранник, что наконец преодолел лестницу, зашёл со свёртком в руках.
– Агата Лайтвейл и Ширика Киру, – басом проговорил мужчина, разворачивая свёрток. Агата внимательно осмотрела всю темницу, но так и не нашла обладателя второго имени. Все сидели спокойно. Неужели не боится? – Поздравляю, завтра вы покинете это место.
В груди что-то предательски защемило. Неужели сердце решило показать, что оно ещё осталось? Страх Агаты можно понять. Так говорят тем, кто будет казнён. Значит, всё-таки, её братец решился…
Охранник подошёл к решётке, за которой сидела Лайтвейл. Но, неожиданно, он встал боком, так, что бы смотреть сразу на две клетки.
– Есть, что сказать на прощание? – Издевательским тоном спросил он у девушки, что сидела в соседней клетке. А та лишь подняла на него свои глаза. И первое, что увидела Агата – они совершенно пусты. Словно как у куклы. Неужели ей ничуть не страшно умирать?
– Я ни о чём не жалею, – бывшая правительница услышала тихий шёпот.
– А ты, – охранник повернул голову в её сторону. Он явно был не рад подобной реакции. Обычно заключённые умоляли оставить их в живых, а тут такое… – Есть, что сказать своему брату напоследок?
Агата почувствовала на себе взгляд удивлённой девушки. Неужели она не знала?
– У меня нет брата, – женщина не узнавала свой голос.
Охранник хмыкнул и, повернувшись, направился к выходу. Волшебница проводила его взглядом.
– Вот как, – послышалось со стороны. Лайтвейл повернула голову и встретилась с заинтригованным взглядом девушки, которую, как и её, должны были казнить завтра.
«Кажется, её зовут Ширика» – проскользнула мысль в голове у мага Храбрости.
– Тебя ведь сюда посадили из-за того, что ты убила принцессу Эмбер, верно? Я до последнего не верила, – Киру пододвинулась ближе, давая Агате шанс рассмотреть её.
Длинные вьющиеся тёмно-фиолетовые волосы – первое, что отпечаталось в голове у Агаты. А ещё глаза, по цвету напоминавшие аметист. И как она тут вообще оказалась?
– Всё верно, – слегка кивнула Лайтвейл. – А ещё, из-за того, что экспериментировала с запрещёнными заклинаниями. А ты-то как очутилась здесь?
– Я создала тринадцать запрещённый заклятий, – чуть улыбнулась девушка. Бывшая правительница округлила глаза. Тринадцать? Да как она вообще жива осталась?
– Расскажи-ка мне поподробнее, – идея появилась настолько быстро, что Агата, увлечённая ею, даже не обратила внимание на то, что одна прядь её волос окрасилась оранжевым.
***
И, стоя уже завтра утром на склоне, что так удобно открывал вид на догорающий королевский замок, Агата понимала, что всё это было не зря.
Да, понадобиться время, что бы привыкнуть к новым способностям и к светло-розовым волосам.
Да, понадобиться время, что бы воссоздать из пепла могущественное королевство.
Да, понадобиться время, что бы объединить все территории под свой контроль.
Да, понадобиться время, что бы привыкнуть к лиловой колдунье, которая и помогла ей бежать.
Но это время стоит того, что эти двое, измученные жизнью, получат в итоге.
А тем временем, пока Агата размышляла над всем этим, Ширика стояла сзади и улыбалась. Всё случилось так, как ей и предсказывала старая колдунья. А она до последнего не верила…
А теперь она даже понимала, почему та колдунья назвала их птицами…
…Птицами, сумевшими сломать замок на золотой клетке, и вылететь из неё.
