Держись, Марко!

— Ребята… — сгружая учебники на стол, обречённо вздохнул Марко. С лёгкой растерянностью оглядев друзей, он чуть нахмурился и принялся барабанить пальцами по столешнице, мягко, но решительно привлекая внимание Анны и Жана. Которые, увлечённо склонившись над листком бумаги, азартно черкали по нему ручками и услышали Марко далеко не сразу. Прошло где-то полминуты, прежде чем сделавшая последний победный ход девушка сверкнула довольной улыбкой и откинулась на спинку стула. И тут же подняла на друга широко распахнутые невинные глаза. — Что такое, Марко?.. Эта комбинация была бы беспроигрышной, если бы они не провели столько времени бок о бок. Конечно, юноша до сих пор с завидным постоянством попадался на такие штучки, — больно уж трогательной могла выглядеть Анна, когда хотела этого, — но, видимо, сегодня её удача решила ограничиться только победами в играх. — Чем вы занимаетесь? — сердито вопросил Марко, сразу же становясь похожим на недовольного совёнка с укоризненными глазами-блюдцами. — Вы ещё даже не начинали, да? — Ой, да кому это вообще нужно, — включился в разговор Жан, до того мирно заштриховывавший листочек — свидетель своего проигрыша. В отличие от Анны, невинных глаз он делать не умел, и немедленно был за это наказан — к нему по столешнице немедленно подъехал учебник, недвусмысленно намекающий на намерения друга. Друзья-бездельники скептически переглянулись — кажется, в преддверии завтрашнего теста Марко был настроен решительно и давать им спуску не собирался. Об этом же свидетельствовало и то, что, сев на своё привычное место между ними, он строго пояснил: — Вы отвлекаетесь друг на друга. Бедный, бедный Марко! За столько раз он всё ещё не усвоил (а точнее, просто наотрез отказывался это принимать), что если эти двое всерьёз решили ничего не делать, а не просто дразнят его, то все попытки повлиять на них оканчиваются полным провалом. Основной проблемой было понять, подначивают они его в этот раз или нет. Тяжело вздохнув и аккуратно придвинув учебник к руке девушки, кадет Бодт открыл свою книгу на заложенной странице. Занятый поиском нужной строчки, он не сразу заметил, что его друзья не делают ни шага к успешной сдаче теста — Анна уже лёгкой рукой набрасывала эскиз на полях тетради, а фыркнувший Жан сосредоточенно разминал пальцы, будто ему предстояла очередная тренировка врукопашную, а не сытный ужин из гранита науки. Уловив отсутствие интереса с их стороны, Марко свёл брови, принимая одновременно невероятно серьёзный и удивлённый вид. — Мы уже потратили много времени зря, неужели впустую? — предпринял он очередную попытку достучаться до совести друзей и вздрогнул от неожиданности, когда они оба внезапно пошли в атаку. — Да ладно тебе, Марко! — сначала в бок ему ткнулся острый сильный локоть, просверлив рёбра одновременно и уколом, и щекоткой, а его владелец вкрадчивым тоном продолжил. — Можно будет перед сном прочитать, ну или перед уроком. Выкрутимся как-нибудь. Разумеется, читать он ничего не собирался. Безумно уставший после очередной головомойки для кадетов, устроенной приятным во всех отношениях инструктором, Кирштайн мечтал лишь поскорее добраться до своей кровати, и занудные до ломоты в зубах параграфы вкупе с унылой зубрёжкой на весь вечер никак не входили в его планы. — Марко, пожалей нас, — будто ободрённая выступлением Жана, подхватила Анна, и Бодт снова вздрогнул — на этот раз из-за тёплого лба, мягко стукнувшего его в плечо. — Мы устали. Шадис из нас все соки выжал! Проникновенно говоря об этом, девушка незаметно сгребла исписанный Жаном листок и спрятала его под ладонью. — Анна, и ты туда же? — едва не простонал кадет Бодт, окончательно забывший о раскрытом учебнике и только переводивший жалобный взгляд с девушки на Жана. — Жан, ты на неё дурно влияешь! Его обвинение, рассчитанное на пробуждение совести друзей, вопреки ожиданиям, не возымело должного эффекта. Точнее, эффект проявился, но вовсе не тот, на который рассчитывал юноша. — Я же говорила, что он так скажет! — неожиданно развеселилась Анна, и, откинувшись на стуле и протянув руку за спину сидящего рядом с ней Марко, задиристо ткнула недовольного Жана пальцем в плечо. — А ты: «Я его лучше знаю»! Теперь ты должен мне пудинг! — Эй, я же шутил! — немедленно возмутился Кирштайн, возвращая ей её жест, только на этот раз тычок вышел обвинительным. — Никто не виноват, что ты так серьёзно всё воспринимаешь! — Ничего не знаю, — дразнясь, она показала Жану язык. — Спор, как и карточный долг — это свя... — Ничего не хочу слышать! Остолбеневший Марко, уже давно выронивший из пальцев закладку, ошеломлённо наблюдал за набиравшим обороты спором друзей, вошедших в раж и теперь увлечённо отвоёвывавших друг у друга гипотетический пудинг. До поры до времени домашняя работа была отложена.