Между строк

«Ты бросил меня тогда», — рождается в голове мысль. Просто ушел, одарив меня напоследок презрительной усмешкой и словами: — Я должен продолжать род Малфоев, Поттер, а не спать с тобой. Этой фразой ты перечеркнул все: наши отношения, каждое прикосновение, каждый поцелуй и момент на нас двоих. Ты просто вычеркнул это из жизни, а я из своей так и не смог. Знал бы ты, сколько раз я прокручивал твои слова в голове, сколько раз эта фраза снилась мне во снах! Я все думал, что я сделал не так, где свернул не туда, почему наши отношения были обречены на такой нерадостный финал? Ты оставил после себя эти слова, пустоту в моем сердце и множество воспоминаний в голове. О ледяных изящных пальцах пианиста, перебирающих мои непослушные волосы, как клавиши фортепиано, о пробирающем до мурашек голосе, шепчущем всякие глупости, о серых глазах, напоминающих звезды на ночном небе. И самое главное, о пустоте, оставленной в груди. И тупой боли вперемешку с острым чувством одиночества, терзающим меня по ночам. Не только от мысли, что ты просто взял и ушел, нет, но еще и от осознания того факта, что твои слова не были пустым звуком. Однажды сова мне приносит «Ежедневный Пророк» с заголовком «Свадьба Драко Малфоя и Астории Гринграсс». Ничего в мире не изменилось. Не возродился Волдеморт, не рухнули стены моего дома, не пало Министерство Магии. Но мой мир потух, потерял все краски, а вернуть их обратно так и не смог. В тот вечер я позволил себе напиться до потери сознания. А утром, умирая от похмелья, я вспоминал о прошедшем вечере. Единственное, что всплывало в памяти, кроме тошнотворного привкуса огневиски, это мысли: «Я тебя ненавижу». Я пообещал себе больше тебя не любить (невыполнимая цель), не искать белоснежную макушку в толпе, не разглядывать украдкой в Министерстве, не просматривать наши общие фотографии, не трогать лишний раз твои подарки и не перечитывать судорожно каждую новость о тебе в газетах. Что же говорить, я не сдержал ничего из вышеперечисленного. Да, я постоянно работал, занимал свои мысли делами, выбирался в другие города, проводил много времени с друзьями, находил себе новых пассий, но ни одна из них никогда не дотягивала до тебя (Золотой стандарт Гарри Поттера, усмехнулся бы ты: обязательно изящные пальцы, тонкие губы и серые глаза). В конце концов, время притупило и мою боль. Я не забыл тебя, не разлюбил, но теперь вспоминал меньше, начал жить заново. Было сложно и трудно, я срывался, но старался изо всех сил. Однажды твой сын приходит в Аврорат. Он похож на тебя. Серые глаза, платиновые волосы, такие же черты лица — весь в отца. Но стоящий передо мной, краснеющий, неловко улыбающийся и стесняющийся Знаменитого Героя Британии — он одновременно на тебя не похож. Ты бы окинул презрительным взглядом мой кабинет, сказал бы что-то оскорбительное о беспорядке на столе, а потом изящно присел и попросился на работу. Скорпиус так не делает, но я все равно принимаю его в Аврорат. Его белоснежные волосы чаще всего в художественном беспорядке. Скорпиус не причесывается каждый час, не смотрит на себя в зеркало, проходя мимо — ему плевать на внешний вид. Рубашка всегда расстегнута на две пуговицы, обнажая изящные ключицы, пиджака и вовсе нет — он уже давно висит забытый на спинке стула. Скорпиусу плевать на свой статус наследника рода Малфоев, плевать на то, что он должен жениться на чистокровной девушке, а не работать на плебейской работе. Этим он так сильно не похож на тебя — Скорпиус смело идет против традиций. На каждой битве я внимательно слежу за ним, судорожно сжимая в руке свою палочку. Скорпиус храбрее тебя, смелее и увереннее — он бросается в бой всегда первым, атакует яростно и молниеносно. Я все равно слежу за ним, несмотря на мастерство Скорпиуса, потому что это твой сын, кровинка и наше несбывшееся будущее. Скорпиус отлично вписывается в мой кабинет. Среди беспорядка, бесчисленного количества бумажек, разбросанных по полу, он выглядит ярким пятном. Скорпиус смотрит на меня задумчиво, улыбается, а потом подается вперед. У него горящий взгляд, красивые ключицы, розоватые губы, серые глаза, платиновые волосы и изящные пальцы. Скорпиус говорит: — Я люблю тебя, я хочу тебя, — и я не могу сопротивляться (и, Мерлин, не хочу). Эти отношения сводят меня с ума. Стоит мне только закрыть глаза, как передо мной возникаешь ты, отличающийся только презрительным взглядом, а если открыть, то появляется твой сын, смотрящий на меня с восхищением и улыбкой на лице. Скорпиус, как солнце, как лето, он обжигающий, настоящий, яркий — целует меня в шею, проводит рукой по моим волосам, смотрит на меня так же, как и я на тебя (иронично, правда?). Скорпиус не шепчет мне глупости, не посмеивается надо мной в шутку, нет. Вместо этого он переплетает наши пальцы, смотрит на меня с надеждой в глазах, а потом облокачивается головой на мое плечо. Я не могу остановить это. Не только потому что он твой сын и подходит под мои стандарты, Мерлин, нет! А потому что это первый человек за много лет, который полюбил меня ярко, искренне и открыто — за это я ему благодарен. Скорпиусу плевать на свой долг перед родом, он приводит меня знакомиться со своими родственниками и заслоняет перед тобой в попытке защитить. Скорпиус задирает подбородок и заявляет уверенно, что любит меня. Ты смотришь ненавидящим взглядом на меня и поджимаешь губы. Глаза Скорпиуса горят огнем, защищая меня от твоего холода. Ты шипишь: — Это что месть, Поттер? — «за наше прошлое» я читаю между строк, но молчу, не зная, что и ответить. Утром Скорпиус просыпается первым, перебирает своими изящными пальцами мои непослушные волосы, потом тянется для поцелуя и касается губ, а следом морщится от солнечных зайчиков, прыгающих по комнате. Я должен быть счастлив, что он меня любит, так сильно и отчаянно, но… Как жаль, что я до сих пор люблю его отца.