И я кружилась под каплями дождя, Чувствуя себя живой — ни о чем не жалею. Но сейчас отведи меня домой, Туда, откуда я родом. Я тут больше не выдержу. Aurora — Runaway
Естественно, Джи мои порывы не оценил и потрепав по голове сдал на руки охреневшего Нагато. Аргумент был такой себе: общайтесь родственнички, вы же вчера так хорошо пообщались, что аж всегда скучающий Нагато решился меня проводить. Не особо поняла подоплеки, но рядом с аловолосым, я чувствовала себя очень некомфортно. Тот, естественно, хотел узнать обо мне больше, но интересовала его не «племянница Узумаки», а именно я. Он также выдал историю о том, что согласно рассказам, их деревню построил путешественник между мирами, так почему я не могу быть одной из них. Я по большей части старалась молчать, но у меня тряслись руки от нервного напряжения. Уже через несколько часов мне хотелось сбежать от него куда подальше, но Курама предложил затащить его ко мне в подсознание и чутка припугнуть. Нагато видит перед собой двенадцатилетнюю девочку, но в подсознании я выгляжу как обычно. Я не сразу вспомнила об этом факте, но тут же возник вопрос: а почему Гаара ничего не сказал по поводу несоответствия? По крайней мере, я была уверена что джинчурики никому не скажет об этом. Но с Нагато была проблема. Будет ли действовать печать на то, что он увидит в подсознании? В целом, мне хотелось запихнуть надоедливого Узумаки в Мясорубку. Или Жарку. От него не исходило агрессии или злобы, он не желал зла. Ему было просто интересно. И от этого было только хуже. Если бы он негативно относился ко мне, то у меня была бы веская причина отказаться от прогулок с моим дядей, но Нагато был образцом радушия. Даже по морде не съездить, просто потому что ничего плохого он еще не сделал. Ключевое слово — пока что. Вообще, Нагато запомнился мне как вполне себе спокойный, уравновешенный мужчина. Но вот в реальности он открылся с другой стороны: неуемный нрав Узумаки брал верх, когда дело касалось чего-то любопытного. Я буквально ощутила, что будь воля аловолосого, он бы уже начал трясти меня за ноги, лишь бы узнать хоть что-то. Это привело к закономерному результату. Оттащив его куда-то за пределы деревни, под предлогом потренироваться, я поставила на его руку печать молчания, а Ку затянул его в подсознание. — Доволен, нечисть? Ты мне весь мозг вытрахал, — Нагато с удивлением смотрел на меня. Ну да, в подсознании я не старею, но годы все-таки идут (хотя на мое ментальное взросление прошедшие годы особо не повлияли, какой дурной была, такой и осталась). — Значит действительно из другого мира, — Узумаки где стоял, там и сел, когда увидел огромного рыжего Лиса, высунувшего свою морду из лесного массива. — Я могу его съесть, и тогда он уже никому ничего не расскажет, — и миленько так скалится. Мда, походу я на всех плохо влияю. — Не надо, Ку. А то еще несварение будет. Узумаки народ неспокойный. У этого Нагато Риннегана конечно нет, ну да кто его знает, что он отчебучить может, — удивленно прикладываю пальцы к губам. А я думала закон молчания распространяется и на подсознание. — Ты знала меня, — вау, а глазки у Нагато прям нереально красивые. Интересного такого оттенка, не то фиолетовые, не то синие, не то серые. — Узумаки Нагато, также известный как Пейн, создал преступную организацию Акацуки, убил своего учителя, разрушил к чертям собачьим всю Коноху, поспособствовал началу Четвертой мировой войны. Трагически погиб, используя силу Риннегана, чтобы исправить одну из своих ошибок, — с хитрым прищуром смотрю на то, как вытягивается лицо мужчины. — Запомнился мне как персонаж из мультика под названием «Наруто». Ку услужливо вытаскивает из воспоминаний шесть путей Пейна и самого исхудавшего Нагато, подключенного к специальному аппарату. Естественно нарисованных. Аловолосый напряженно молчит, а я через эмпатию четко отслеживаю его эмоции. Страх. Ему страшно от того, что могли произойти те же события, и он был бы тем чудовищем, которым был в аниме. Основная фишка «Наруто» была как раз таки в том, что было очень мало строго положительных и строго отрицательных персонажей. Да, Наруто был добрым и светлым мальчиком, что старался помочь всем, но в то же время он был шиноби, а значит и убийцей. Нагато был злодеем, от рук которого погибло много людей, но он хотел прекратить войны и чтобы наконец наступил мир. Нет однобоких персонажей, почти всех постарались раскрыть с разных сторон как личность, и именно это заставляло сопереживать тем или иным персонажам, полюбить тех, кто на первый взгляд был мировым злом. Даже Кагую и Зецу можно понять. Но, к сожалению только тогда, когда ты по ту сторону экрана. Жизнь в этом мире заставляет принимать какую-то одну сторону. — В моем мире не было магии, не было чакры или еще каких-то сверхспособностей. Но у нас также не было войн, по крайней мере таких крупных, как у вас. И для меня ваш мир шиноби был не более чем интересным мультфильмом о храбром блондинистом парнишке Узумаки Наруто, что раз за разом преодолевал трудности судьбы и из изгоя, которого ненавидела вся деревня, он превратился в героя Пяти Наций, — я присаживаюсь прямо напротив Нагато. — Но проблема в том, что я попала в ваш мир, который до этого считала выдуманным. И здесь вообще все не так. Взять хотя бы Наруто, который в этом мире был рожден девочкой и эту самую девочку постоянно били и унижали. В конечном итоге она просто не захотела жить. Просто так совпало, что я умерла в тот же момент, в который Нару решила уйти. Но Нару - это та, кто должен спасти этот мир, поэтому умирать ей было нельзя, а вот заменить кем-то другим, кто более-менее разбирается в происходящем и может хоть как-то исправить ситуацию — можно. Вот так, я живу здесь уже шесть лет. Благодаря тому, что я знала из канона, я смогла предотвратить вырезание всего клана Учих и сделать еще одну немаловажную вещь для Конохи. Благодаря этим знаниям я смогла спасти еще одну Узумаки, которую эксплуатировали на родине. И так же смогла направить на правильный путь одного парня, что в будущем будет одним из самых выдающихся Каге, который смог начать изменения всего мира шиноби. Конечно, ему еще предстоит стать Казекаге, но он был тем самым первым камнем в плотине, что хотя бы на время остановит полномасштабные войны между странами. — Я никому не скажу об этом, — Нагато протянул мне свою руку. — Но я хочу помочь. Пусть ты не моя «сестра» по крови, пусть ты не была рождена Узумаки, но ты также хочешь прекратить боль этого мира. — Боги, ты говоришь прямо как Нагато из аниме. Только тот хотел установить тотальный контроль и отобрать Хвостатых у стран, — я пожимаю протянутую руку. — Я родилась в мирное время и хочу, чтобы это мирное время длилось как можно дольше. Я не хочу крови и войн, не хочу, чтобы маленьким детям приходилось убивать, но к сожалению, это реальность этого мира. Возможно, через четыре года начнется война, для которой все страны объединятся. Она будет страшной, много шиноби погибнут, но если мы выиграем, то войны закончатся. Хотя бы на длительный промежуток времени. — Это хорошая цель. Но мира без войн никогда не добиться, пока в людях есть чакра. — Я знаю, Нагато, я знаю…***
Узумаки успокоился после нашего разговора в подсознании. Мы много чего обсуждали, он даже позволил поставить печать на его сознание, чтобы никто из менталистов не смог вытащить сведения из его головы. А мне стало легче. В кои-то веки стало легче, после того как я выговорилась и меня поддержали. Нагато не осуждал меня, не расспрашивал о будущем, или о том, другом мире. Мы просто разговаривали об этом мире, о ситуации в целом. Я старалась в равной степени опираться на свой разум и доверять интуиции. И впервые ни интуиция, ни разум не были против того, что Нагато теперь знал о моем секрете. Почему-то я чувствовала, что он не предаст. Как было в тот вечер, когда я рассказала Рок Ли о Кьюби. Эта уверенность придавала мне сил, а я как будто смогла расправить плечи и ясно смотреть вперед. Это было опьяняющее чувство, будто изменилась и я сама, и мир вокруг меня. Я вкратце рассказала ему о целях, которые преследовали Акацуки в свое время и мужчина пообещал разведать информацию, касательно той организации, что собирает нукенинов сейчас. Все-таки Узумаки был джоунином, одним из командиров АНБУ Дождя и доступом к информации владел неограниченным. Яхико решено было не обманывать, и я разрешила ему полунамеками обрисовать ту ситуацию, что может повлечь создание организации типа Акацуки. А она будет, потому что в этом мире есть Зецу, существование которого подтвердил Рикудо. Поэтому и в интересах Яхико было собрать как можно больше данных, а потом объединиться с большой деревней вроде Конохи. Прокралась мысль рассказать все Орочи, который как капитан АНБУ тоже обладал рядом привилегий и мог выяснить нужную информацию. Хватит тащить все на своих хрупких плечах. Не ровен час, что они просто сломаются, под тяжестью груза. Либо банально будет потрачено время впустую, а при объявлении войны мы мало что будем знать о противнике. А так, я хотя бы могу сделать основные наводки и заострить внимания на каких-то деталях, которые опытные шиноби могли не воспринимать всерьез. Решено. Если я в начале весны получу жилет чуунина, то расскажу все Орочи. От Цунаде особой помощи не будет, она Хокаге как-никак, и если она будет вести подозрительную деятельность по сбору данных, это может заинтересовать Совет. Нужно действовать аккуратно, по-хорошему подключив к этому Шикаку, но Шикамару я доверяла больше. В результате, я склонилась к мысли рассказать Орочи только часть правды. Ни к чему ему знать о том, что я из другого мира, ему это знание ничем не поможет, а мне только усложнит жизнь. Но стоило обрисовать возможные неприятности, что могут принести товарищи с то ли луной, то ли солнцем на спине. У нас есть всего четыре года на подготовку, это не много и не мало, поэтому чесаться надо было начинать уже сейчас. Разговор с Нагато, да и в целом подозрительные шевеления в мире тонко намекают, что нужно собирать как можно больше информации о потенциальных противниках. На следующий день я снова выловила Нагато, но теперь заставила его учить меня Водяному граду. В Дожде мы пробудем еще несколько дней и мне надо пользоваться всеми преимуществами, пока они прямо передо мной, словно на блюдечке. Аловолосый для вида посопротивлялся, но после моих объяснений, что мне жизненно необходима еще одна техника С класса, согласился. В конце концов, мне останутся только миссии и считай все поставленные условия я выполнила. Плевать, что я уже второй раз тренируюсь в условно нейтральной стране, плевать на то, что уже есть шиноби, представляющие примерный уровень моих возможностей. На все плевать. Мои мысли сейчас занимала предстоящая война и то, что я хочу выжить любыми способами. А по возвращении в Деревню нужно насесть на Саске. И я, и он — реинкарнация Ашуры и Индры, если Кагую все-таки возродят, мы любой ценой должны быть еще живы к тому моменту. А чтобы выжить, мы должны быть достаточно сильны. Возможно, стоит попросить Цунаде, чтобы Учиху поставили мне в напарники, как только тот получит чуунинский жилет. Мы прекрасно работали вместе, лучшего напарника для меня не найти, да и ладили мы вполне нормально. Ну, если исключить мой взрывной характер и характер Учихи, что и дня не мог прожить без подначек, которые в итоге выливались в радостный мордобой. Я считаю это хорошими отношениями. Мы были друзьями, пусть и не лучшими, но хорошими, умели подстраиваться под стили боя друг друга и не ссориться, когда этого требовала ситуация. Техника получилась с первого раза и то благодаря тому, что мы тренировались около близлежащего водоема. Нагато даже показал мне Водяной клык, что после долгих попыток и ковыряний получился только под вечер, который мы закончили дружественным спаррингом. Как противник, Нагато был опасен и без Риннегана. Ловкий, сильный, с огромным запасом чакры, перекрывающим мой резерв чуть ли не в два раза. По возвращении буду еще больше растягивать свой резерв. Контроля мне хватало, но чертова жадность заставляла исходить слюнями на такое количество чакры и ее восхитительный контроль. И плевать, что аловолосый был вдвое старше меня (ну как вдвое, почти на двадцать лет), моя внутренняя еврейская жаба визжала, что нужно больше чакры. И я была с ней согласна. Ох, дайте мне таблеток от жадности, да побольше. Мужчина жалел меня, не вкладывая полной силы в удар, однако техниками шмалялся будь здоров. Воздушные пули насквозь пробили мне ногу в двух местах, заметно снижая мою скорость и давая своеобразную оплеуху за невнимательность. Курама уже начал залечивать их, а я в состоянии холодной ярости деактивировала утяжелители и смогла ранить шиноби в бок и плечо. Даже смогла опрокинуть на спину, при усиленном ударе чакрой, но победителем из схватки не вышла, так как взрослый мужчина с легкостью скинул мою тщедущную тушку с себя, моментально приставив кунай к горлу. Даже обидно за такой проигрыш не было. Я еще ни разу не смогла победить в схватке с Орочи или с другим джоунином, но могла спокойно выстоять против сильного чуунина, выводя бой на ничью. Для двенадцатилетней девочки — неплохо. В таком положении нас и застал Джирайя, начиная громко ругаться на Нагато за то, что поранил его дорогую крестницу. Забавно, Саннин сильно изменился за эти пять лет. Раньше даже особо не интересовался по поводу жизни Наруто, а теперь готов шею голыми руками свернуть за любую царапину, оставленную чужой рукой. Мне, как человеку что был совершенно одинок в этом мире, было безумно приятно. Несмотря на мое прохладное, поначалу, отношение к нему несколько лет подряд, Жабья морда все равно умудрился стать частью моей семьи, наравне с Орочи и Цунаде. — Ну Джи, не ругайся на него. Я сама попросила о тренировке. Больше двух месяцев просидела в Суне, первый месяц вообще только работала, а на второй пыталась понять нужен ли мне Расенган и как мне вообще жить дальше с контактной техникой, — дядя помогает мне встать, с удивлением осматривая порез на шее, что моментально затянулся без следа. — Ты думаешь, что по прибытии в Коноху я не разведу тебя на спарринг? — Да хоть в пути. Не обязательно преодолевать все это расстояние бегом, можно просто прогуляться, — задумчиво чешу шею и морщусь от ощущения промокших перчаток. — Тогда надо будет выбираться раньше. Можно даже завтра. Все, что мне нужно было, я узнала, — а потом улыбаюсь аловолосому. — Да и с Нагато мы нашли общий язык, поэтому не стоит больше отвлекать твоих учеников от работы. — Ну как скажешь. Завтра с утра тогда и выдвигаемся, — Джи привычными движениями лохматит меня по голове, а я, несмотря на усталость от целого дня тренировок, чувствовала себя необыкновенно отдохнувшей. Поутру мы тепло распрощались с тройкой из Дождя. Нагато обещал писать мне (все так же на имя Хокаге, квартал-то закрыт от посторонних), так же говорил, что возможно его команда генинов примет участие на экзамене в августе. Забавно было то, что страны всегда знали, кто принимает экзамен следующим, просто расписывая план на год. Как по мне, это было более логично чем то, что показали в каноне. Мы действительно выдвинулись в путь прогулочным шагом, а Саннин начал травить байки о своей молодости, рассказывая забавные случаи из своей неудавшейся любовной авантюры, в которой он заставлял принимать участие Орочи. Только вот Цунаде в конечном итоге все равно не оценила стараний Саннина и после смерти возлюбленного решила и вовсе остаться одна. Намекнула Джи, что они и с Орочи смотрятся вполне неплохо и даже по своему гармонично. Аж загляденье. Жабья морда как-то растерянно смотрел на меня, а потом издал мученический стон. Как оказалось, Хатаке (на пару с Обито) уже успели пожаловаться на мою извращенную фантазию и самопровозглашенную роль свахи, которая, слава богам, действует только словесно. Хотя, будь моя воля, я бы и так попыталась их свести. Правда, не представляю как. Поэтому просто капала на мозг окружающим. Следующими в моих планах были Темари с Шикамару, да Ино с Саем. И если первых я еще знала как ненавязчиво так свести (тем более что спецом для Шики была проведена краткая лекция почему его отец так ведет себя с матерью. Нара поахал, поохал, но в общем и целом позицию отца принял), то касательно вторых нарисовалась проблема, имя которой неадекватная блондинка. Все мои разговоры сначала с Ино, а потом неприятный разговор с Иноичи плодов своих не дал. Да, маленькая Химе перестала прилюдно вешаться на Саске, однако в нашей компании (в которую обе фурии, так же как и прекрасная Кумико, были вхожи из-за того, что состояли в команде с моими друзьями) ситуация снова повторялась и мне постоянно приходилось оттаскивать блондинку и розоволосую от несчастного Учихи, который девушек старался не бить. Этот запрет на меня не распространялся, так как Учишонок воспринимал меня как соперника и «брата» по оружию. Что забавно, Кумико с начала нашей командной работы просекла фишку с моим полом, но посвящать в нее двух пустоголовых куриц не спешила. Бывали случаи, когда обе девушки отхватывали от меня болезненные подзатыльники, а их наставники неодобрительно косились на меня, приговаривая о том, что девушек бить нельзя. Причем и Асума, и Обито были в курсе моей половой принадлежности, но затянувшуюся игру поддерживали. Грудь росла, остановившись где-то в районе единички, которая была не особо заметна под плащом, так же как и женское боевое кимоно. Как-то так сложилось, что плащи я носила даже в Конохе, только у меня был особенный зеленый, укороченный, до середины бедра. Осталось только крылья на спину прихерачить и можно титанов идти валить. Собственно, когда я сшила себе этот плащ цвета листвы, я как-то не особо об этом подумала, пока не посмотрела на себя в зеркало и не разразилась диким хохотом. Была идея начать носить высокие сапоги, но они были мне ни к чему, так как стесняли движения. Вообще, я даже с замиранием сердца ждала, когда до этих двух куриц дойдет, что я девушка. Учиха крайне неадекватно реагировал на всех окружающих его девушек: от фанаток он кривился, а с теми, кто относился к нему ровно, был подчеркнуто вежлив, однако при мне показывал свою внутреннюю и не затыкающуюся ехидну. Когда мы не ругались, то вполне себе нормально общались с Саске, тот даже не кривился в моем присутствии, а иногда даже таскал меня на пару с Итачи покушать данго. Но моти мне зашли больше, особенно с мятным чаем. Эх, сладенького бы сейчас. Роюсь в продуктовых свитках на наличие чего-нибудь съестного, но все было съедено еще в Суне, а запасы я пополнить не додумалась. Все тлен. На границе со страной Огня у меня началась ломка, и я упрашивала Саннина зайти в город и покушать чего-нибудь сладенького. Тортика, например. Апельсинового. Или данго. Иначе я не дойду до Конохи, вот прям здесь лягу и умру от нехватки сахара. Отшельник для вида протестовал, но с моим решением все же согласился, учитывая что Химачи была буквально в сутках бега от границы. И что немаловажно, там были бани. Я накинула на голову теплый капюшон. Если в Аме было просто сильно влажно, то в Хи-но-куни уже становилось морозно, по мере продвижения вглубь страны. Декабрь как-никак. Пусть снега еще не будет с неделю, но замерзшая земля уже хрустела под ногами, беспощадно демаскируя нас. Впрочем, протектор с капюшона легко спарывался, но на кой мне это делать, если я хожу по земле своей страны, шиноби которой числюсь? Мы старались обходить людные тракты, двигаясь коротким путем, то есть, напролом и расслабленным бегом. Деревья были чутка скользкими от легкого слоя льда, и мне пришлось долго приспосабливаться к точному потоку подачи чакры, чтобы он не трескался под моими подошвами, но при этом, чтобы я не навернулась и не сломала шею. Было странное предчувствие чего-то хорошего, будто этот Новый год станет для меня особенным. Возможно, из-за того, что это будет первый год который я встречаю в доме родителей. Да, они приходились родителями Наруто, а не мне, но я умудрилась проникнуться к ним какой-то странной симпатией, воспринимая Минато с Кушиной как часть своей семьи, которую я никогда не знала. Да и проще это было, даже если все эти чувства ложны. Хотелось вернуться домой. Пусть я до сих пор не считаю Коноху своей родиной и особых чувств к ней не испытываю, но мой дом там, где мое сердце. А сердце отчаянно тосковало по ребятам, которых я не видела почти три месяца. Мы все активно пропадали на миссиях и если повезет виделись кусками нашей компании пару раз за месяц. С тех пор как каждый получил повязки, так вообще не собирались вместе. Столица запомнилась для меня чем-то смазанным. Ну да, местные сладости были вкусными, но в Конохе они были все равно вкуснее. Поэтому я плюнула на возможность потренироваться в пешей прогулке с Саннином и как только мы отдохнули, то снова выдвинулись в путь. Я буквально летела, не заботясь о заметании следов, лишь бы побыстрее ступить за ворота. Это необъяснимое чувство восторга, когда приближаешься к дому, не отпускало меня с самого выхода из Суны, а я и не желала загонять это чувство глубоко в себя. Стоило показаться красным воротам, как я рванула еще быстрее, под недовольное ворчание Джирайи. Ничего, старичку полезно косточки разминать. По-быстрому отметилась на посту (сегодня дежурили Учихи, что горестно так на меня посмотрели, тоже скучали, наверное), схватила Джи за руку и поскакала в Резиденцию. А то знаю я его. Тоже любит потеряться на дороге жизни (читай: в купальнях) и припереться к Хокаге только под вечер, а так, считай отметится сразу и может валить на все четыре стороны. А доклад и до завтра подождет. Как обычно, запрыгиваю на красный парапет, чуть не припечатав Джи об окно. На эту возню обернулась Цунаде, сразу же страдальчески скривившись. Ух, как все рады меня видеть! Улыбка до ушей сама разъезжается на лице, и я радостно сдвигаю оконную раму, впуская зимний воздух в кабинет. — Я вернулась, сестренка Цунаде! — Да поможет нам Рикудо. — Эй!