Чужая жизнь. Послесловие.

Что чувствует человек, у которого исполняется заветная мечта? Должно быть, его счастье переполняет грудь, глаза сияют ярче июньского солнца, и непременно ему хочется прокричать о своём счастье на весь мир. Именно так ответит большинство опрошенных людей, и именно так думал Павел. До определённого времени думал. В первые года полтора-два, если вести отсчёт от их болезненного расставания с Соней, ему казалось, что если не сегодня, то завтра, он обязательно увидит любимую. Стиснет её в своих объятьях настолько сильно, насколько только хватит сил, и громко (при свидетелях!) твёрдо скажет, что больше никуда и никогда не отпустит. Но шло время и…ничего не менялось. Ничего, кроме того, что к сербу пришло осознание, что ни с кем он своим счастьем (возможным) делиться не хочет и не будет. Сокровенное должно быть сокровенным. И разделить его, если и нужно, то только с самым близким и родным человеком. К нему пришло это верное осознание, но в жизни ничего по-прежнему не менялось. Ровно до вчерашнего дня. Семь лет. Долгие и томительные семь лет он жиль лишь невесомой надеждой. Неоднократно клялся себе в том, что всё кончено, что больше Соня его не волнует, но разве от настоящей любви убежишь?.. Сильное истинное чувство найдёт твоё сердце везде. Найдёт, и снова и снова будет заставлять болезненно встрепенуться. Но взаимная любовь уже само по себе, в настоящее время, чудо. И жить (равно существовать) вдалеке друг друга всю жизнь, два любящих сердца не смогут. - Мне кажется, у неё опять температура повысилась, – с нескрываемой обеспокоенностью, Паша снова и снова касался губами женственного лица. Соня крепко спала, относительно спокойным и крепким сном, после всех пережитых приключений. Как заснула у любимого на руках ещё по пути из психдиспансера, так пока и не просыпалась. Но дистанционно консультировавший Павла врач, из Москвы, уверил, что это норма. Организм девушки перенёс сильный стресс, наряду с медикаментозным воздействием, и чтобы должным образом восстановиться, ему [организму], в первую очередь, нужен покой. И поддерживающая терапия, в будущем, естественно. - Это нормально – поверь мне, как будущему психологу. Естественная реакция на сильнейший стресс, который вызван как действиями Вадима, так и вернувшейся к ней памяти, – Маргарита, которая с позволения серба (или по его настоянию) находилась в отеле, присматривая за Соней, как с точки зрения профессионализма, так и чисто по-человечески, являясь для блондинки едва ли не единственным верным и относительно близким человеком, в ужасающем прошлом. - Она меня по имени называла, – мужчина многозначительно покачал головой, мысленно окунаясь в недавние воспоминания. – Значит, память вернулась. - Этому явно поспособствовали вы, – девушка слегка улыбнулась. – И спасли её… - Я поставлю на уши всех, кого только можно, пойду по головам, но эта скотина (Лебедев, он же Лебединский) ответит за всё! Я даю слово. И, пожалуй, давай ко мне на «ты»… - Хорошо, – Рита охотно кивнула. – Может быть, я пока чаю сделаю? Или кофе?.. - Мне кофе. Если тебе не сложно, конечно, – серб бросил беглый взгляд на часы – уже пять часов с момента их приезда сюда – в отель – минуло. - Пять минут и всё будет готово. Бесшумно удалившись из спальни, девушка принялась хозяйничать на своеобразной кухне-гостиной, что имеются во всех номерах класса люкс, а Паша в очередной раз поцеловал женственную ладошку любимой. Соня почти не изменилась за эти семь лет – разве что только чуть похудела, но это, скорее нервное истощение, нежели естественное. А так, по-прежнему красивая, родная, любимая. Его нежность и главная слабость… «Прости меня за всё, милая. И поправляйся, только поправляйся (!), как можно скорее», – тихий искренний шёпот и ошибочная уверенность, что пока что, в эту минуту, адресат не услышит его слова. Но София не спит. Уже не спит, проснувшись несколькими мгновениями ранее. - Пашенька… – на этот раз шёпот исходит не от него, а в Его адрес. И ответная хватка тонкой женской руки – слабенькая, но вполне уловимая. - Всё хорошо. Уже позади всё, – ласково целуя любимую в щёчку, констатирует серб. – Не бойся ничего – ты в безопасности. Больше я тебя не оставлю ни на минуту. Соня не произносит больше ни слова, да и нужно ли?.. Она просто обнимает его, прижимаясь к родной мужественной груди тесно-тесно, и чувствует себя, впервые за долгое время, любимой и защищённой.