Твои губы, мои шрамы

Под утро, когда уже невозможно сопротивляться дрёме, Антону снится странный сон. Он бежит по вокзалу, кричит чьё-то имя. Скопление народа слишком большое. Идут навстречу, толкаются, ругаются. Но парень не обращает внимания. Всё бежит куда-то. Когда силуэт человека впереди приближается, ноги Шастуна будто прирастают к земле. Он смотрит в большие глаза напротив. Он не видит чёткого образа. Лишь глаза. Светлые глаза и голос, бархатный, приятный. — Ты ищешь меня? – акцентируя интонацию на последнем слове, говорит незнакомец. Шастун просыпается от собственного бормотания. Постель мокрая. По лбу стекает пот. Отросшая чёлка прилипла к коже. И сердце неровно стучит, словно пытается выбраться наружу. Он долго думает про странное сновидение и больше не может уснуть до рассвета. Ему слишком плохо. В дверь начинают громко тарабанить где-то в восемь утра, когда до занятий в школе осталось минут пятнадцать. Шастун что-то невнятно бубнит. Пересиливает себя и медленно плетётся к двери. За ней стоит Светлана, уже собравшаяся на работу и, видимо, плохо отошедшая после вчерашней гулянки. — Сколько можно спать? Ты время видел? Быстро в школу! – кричит женщина, размахивая в такт руками. Сонный Антон глядит на неё абсолютно безразлично. — Идиот, – кидает напоследок брюнетка и наконец-то оставляет парня наедине. Шастун ещё долго не может отойти от сегодняшнего сновидения. Всю дорогу до школы он думает о нём. Как ни странно, он отлично запомнился. Во всех деталях. Посмотри кто на Антона со стороны, сразу понятно, что с ним не всё в порядке. Ходит загруженный, весь в в своих странных мыслях, не замечая никого на пути. — Смотри куда идёшь, – какая-то девочка на лестнице недовольно смотрит на зеленоглазого снизу вверх после того, как сталкивается с ним. Юноша мямлит что-то вроде «прости» и спешит в класс. Первым по расписанию «любимая» химия, которую он благополучно вчера не выучил. Русоволосый заходит в класс со звонком. Почти все ученики на своих местах, химичка что-то пишет на доске. Все последние парты заняты, поэтому парень решает сесть за единственное свободное место на второй парте с Макаровым. Разделять с кем-то своё одиночество не очень-то хочется, тем более с тем, кто вроде как входит в круг «избранных» Макса. Но выбора нет. Поэтому Шастун приступает доставать всё необходимое. Как назло, он не может найти учебник в портфеле. Кажется, в нём есть всё, кроме нужной химии. Сосед в это время внимательно смотрит на одноклассника, ухмыляется, убеждаясь в том, с каким неудачником он всё-таки учится. Илья никогда особо не задевал Антона, но наблюдая за ним на уроке, ему так и хочется ляпнуть что-нибудь оскорбительное. — Не повезло же тебе, Шастун. Мне всегда хотелось узнать, как живётся таким как ты. Не поделишься? – не переставая ухмыляться, язвит блондин, внимательно смотря на то, как по лицу одноклассника пробегает растерянность. — А таким как ты, норм? – Антон не сразу понимает, что сказал прямо в глаза соседу. Мозг отключен. Как это называется, встал не с той ноги, кажется? — Чё ты сказал, олень? – всего лишь одна фраза, а какая ответная реакция. Макаров удивлён, разозлён и вообще не понимает, почему такой забитый чудик ему хамит. Он грубо толкает Шастуна, и с грохотом падает со стула. — Мальчики, перестаньте! Что за бардак вы тут устроили? – кричит химичка, подходя к парте. — Вон из класса, оба! – учительница всегда отличалась строгостью, и сегодня не стало исключением. Первым из класса вылетает Макаров. Антон же не спеша собирает вещи и тоже отправляется за дверь. Одноклассники внимательно за всем наблюдают и перешёптываются. Шаст идёт по длинному школьному коридору. Тишина начинает его напрягать. До звонка где-то минут двадцать. Их он проводит на подоконнике. Сегодня всё утро идёт дождь, который звонко тарабанит по крышам. Капли стекают по окну, на улице всё серое и невзрачное. Довольно подходящая погода для сегодняшнего утра. Да и вообще для последних пяти лет в жизни Шастуна. Уроки кажутся Антону невыносимыми. Он проклинает сегодняшний день и желает быстрее покинуть здание школы. Юноша нервно дёргает ногой, подглядывает каждые полминуты на время и слышит, как за спиной шепчутся о нём. — Я думаю, самое время поставить его на место, – слышит голос Макса и хмурит брови. Хочется повернуться и ударить его тупую голову о парту. Хочется, но нельзя. Зеленоглазый подрывается с места, как только слышит первый звонок. Начинает скидывать принадлежности в портфель, но учебник, как назло, совсем не хочет туда помещаться. — Чего тут застрял, шпала? Сдвинься, дай пройти людям, – кидает Абрамов, толкая Антона. Тот в силу своего небольшого веса немного пошатнулся, но остался на ногах. Встречается с братцем взглядом и пулей вылетает из класса первым, даже не успев застегнуть портфель. Он не выдерживает, ещё немного и разрыдался бы от бессилия. В голове только одна мысль: «Пускай этот день закончится как можно быстрей». Поэтому Шастун спешит в раздевалку, по пути всё-таки застёгивает молнию на рюкзаке, накидывает джинсовую куртку и направляется к выходу. Школьники толпятся, и это порядком его раздражает. Дождь стал слабее, но не закончился, к тому же, неприятно моросит. Ещё вчера яркое солнце, а сегодня ливневые дожди. Что ж, Питерская погода, этим всё сказано. Антон как обычно идёт с опущенной головой, уткнувшись взглядом в свои испачканные кеды, поэтому не сразу замечает Максима и трое его дружков, среди которых есть и Макаров. Они стоят возле ворот и явно кого-то выжидают. Как только все четверо переводят взгляды на него, и на лице Абрамова появляется уже победная улыбка, Шастун понимает, что их сегодняшняя жертва – это он. Неужели снова? Ему хочется развернуться и убежать, но это слишком унизительно. — А вот и наш дорогой Антошка. Мы как раз тебя и ждали, – начинает Макс, улыбаясь и делает шаг к парню, при это пряча руки за спиной. — Ты таким смелым сегодня утром был. Чего же тогда стоишь, бледнеешь? – подключается Илья, толкая Шастуна в плечо. — Илюх, тормози. Сначала же нужно сообщить Антошке, что у нас есть для него сюрприз, – говорит Абрамов, и его друг охотно соглашается. Зеленоглазый, откровенно говоря, не может въехать в происходящее. Какой ещё сюрприз? — Смотри-ка. Ты кое-что потерял, растяпа, – с этими словами парень протягивает из-за спины тот самый альбом. То самое «слишком личное», что никто не должен видеть. — Отдай, – шипит юноша и тянется рукой к знакомому предмету. Макс снова прячет альбом за спиной. — Нет, зайчик. Мы так не играем. Чтобы что-то получить, нужно за это побороться. Идём-ка с нами. Он тянет Шастуна, но тот сопротивляется. Тогда его толкает другой парень, и Антон чуть не падает на асфальт. Ему приходится идти за ними. Они проходят пару метров в молчании, прежде чем с зеленоглазого срывают рюкзак. — Что вам надо от меня? – чуть слышно спрашивает русоволосый. У него нет сил, чтобы бороться. Он уже сдался. Ему хочется, чтобы драка прошла быстрее, чтобы весь этот кошмар закончился. — Как это что? — Мы просто хотели спросить у тебя о твоём хобби. — Точнее, о твоих каляках-маляках. Они смеются, а Шаст убеждается в том, какое же у них дерьмовое чувство юмора. — Рисуешь, значит? Так-так, интересно. Посмотрим-ка, что тут у нас. Абрамов начинает листать альбом. Пролистывает пару страниц и останавливается на портрете мужчины. Просто образ из головы Антона. Как это часто бывает, когда он рисует людей. — Оу, мужиков, значит, рисуем? Вот всё-таки не зря говорят, что ты педик, – смеётся Макс, продолжая листать. — Бля, просто посмотрите на это, пацаны. Здесь же почти нет баб, одни мужики и в основном полуголые. Он показывает им альбом, все тянутся к нему, начинают разглядывать и смеяться. — Отдайте! – уже кричит Антон, пытаясь вырвать рисунки. — Убери свои руки, педик! – кричит кто-то из парней, но зеленоглазый уже не различает их голоса, лица. Абрамов толкает со всей силы брата, и тот падает на землю, прямо в грязь, в прямом и переносном смысле. Они нависают над ним, и на красивых глазах волей неволей выступают слёзы. — Ты такая бездарность! Нужно завязывать с этим делом. — А мы тебе поможем, – с этими словами Абрамов начинает вырывать листы. Это зрелище, как нож по сердцу для Антона. Он подскакивает с земли и кидается к брату, пытаясь забрать у него любимую вещь. Но все попытки тщетны, другие парни оттаскивают его за обе руки. — Лучше бейте меня! Альбом не трогайте, прошу! — С каких пор ты решаешь, что лучше, сопляк? — Не переживай, нас много, мы справимся и с тобой, и с твоими писульками. После следует удар в лицо, потом ещё один в живот, и Шастун снова падает. Его бьют, бьют беспощадно, со всей жестокостью, ногами и руками. Он пытается сопротивляться, но у него ничего не выходит. И поэтому он сдаётся. Юноша лежит на холодной земле, по ледяным щекам стекают горячие слёзы. Сквозь них он наблюдает, как избавляются от последних листов альбома, вырывая их и втаптывая в грязь. Последний удар приходится ногой прямо под рёбра. Антон протяжно скулит, ему слишком больно. — Хватит, парни! Не стоит его гробить до конца, этот засранец нам ещё пригодится, – командует Абрамов. Они послушно прекращают. Напоследок вытряхивают всё содержимое из рюкзака и топчут. А потом уходят, оставляя искалеченное тело на сырой земле. «Подростки самые жестокие обидчики» Антон лежит без движения минут двадцать, скрутившись «калачиком». У него истерика. Слёзы текут градом. Он кричит от бессилия и ужасной боли, пронзающей всё тело. Его находит незнакомый мужчина, с ужасом спрашивает, что случилось. Парень ничего не отвечает, он просто не в состоянии внятно говорить. Незнакомец помогает собрать уцелевшие учебники в рюкзак и поднимает тело зеленоглазого. — Может, тебе скорую вызвать? – обеспокоенно спрашивает мужчина. — Не нужно скорую, – невнятно мямлит русоволосый. — Тогда давай я помогу дойти тебе домой. Держись за меня, – незнакомец подставляет плечо, подхватывая парня подмышки, а тот всем телом навешивается на него. Шастун смутно помнит, как он дошёл домой. Но точно знает, что без помощи доброго дядюшки он бы так и лежал на улице. Истерика прошла, он больше не плачет и не кричит, но от этого ни капельки не легче. Парень часто думал о самоубийстве до произошедшего, но сегодняшний день расставил всё на свои места. Что толкает людей на совершение этого страшного поступка? Конечно же, другие люди. Он твёрдо решил, что ему больше незачем жить. Также, решил, что не хочет жить после того, как уничтожили то единственное, к чему лежала его душа. Всё накапливалось годами, а сегодня стало определённым подытоживающим толчком. Он больше не видит причин оставаться. В этот момент Антон думает о родителях и о том, что они снова смогут стать семьёй. Подросток сидит в ванной, тёплая вода обволакивает замёрзшее тело в синяках и ссадинах. Он смотрит в одну точку, по щекам одна за другой стекают горькие слёзы. Потом переводит взгляд на свои руки, увешенные разными браслетами и кольцами. Шастун начинает снимать их. Это занятие раздражает его, и он швыряет украшения на плитку. Ложится, ещё раз смотрит на свои руки. Затем берёт приготовленное заранее острое лезвие. Закрывает глаза и делает первый порез. Не издаёт ни писка. Больно, но не сравнится с тем, что творится в его душе. Повторяет то же действие решительней, и на этот раз порез более глубокий. Алая кровь стремительно бежит по тонким рукам, окрашивая воду. Он закрывает глаза, надеясь, что весь этот ужас подошёл к концу.