И только луна знает

      Утренний воздух был чист и свеж. Арлетта, стоя у окна и приподняв нижнюю створку, с наслаждением вдыхала его полной грудью. Во дворе уже полным ходом кипела жизнь: был слышен гомон людей, лай собак и лошадиное ржание в конюшнях. Почти три года минуло со дня её появления в Галианте, и каждый раз, когда Арлетта вставала рано, она удивлялась этим людским подъёмам с петухами, энтузиазму и кипучей жажде жизни и деятельности. Со временем она перестала оглядываться назад и сравнивать две своих таких разных жизни. Теперь она жила сегодняшним днём, в котором есть она, Тарик и их будущий ребёнок. Словно поняв, что она думает о нём, малыш толкнулся. Арлетта тут же положила руку на выпуклый живот и погладила место, куда пнул мелкий бузотёр.       — Ты почему босая на холодных плитах пола? — спросил строго мужской голос позади неё. И сейчас же она оказалась на руках у недовольно нахмурившегося супруга. Арлетта не испугалась, а тут же потёрлась щекой о гладкий подбородок супруга как игривая кошечка. А он на проявление ласки только крепче прижал её к себе.       — Не шипи, дорогой муженёк, и не хмурься. От этого морщины появляются. А ты у нас теперь не бессмертный. Не смотри так сурово. Понимаю, что беспокоишься обо мне и малыше, но сейчас лето, и нет причин для беспокойства. Мы у тебя сильные.       — Знаешь, я люблю тебя, несносная девчонка, — улыбнулся Тарик на её слова.       Арлетта подняла голову и взглянула в мужественное лицо своего возлюбленного. Да, она полюбила эти места, эту непростую жизнь, а главное, полюбила своего такого разного и непростого супруга. И приняла его со всеми достоинствами и недостатками. И теперь даже порой злое выражение лица и плотно сжатые губы Тарика не отталкивали её. Ведь он стал для Арлетты самым-самым.       — Конечно, знаю. И я тебя люблю, мой загадочный лорд.       Она приподнялась и потянулась к губам Тарика. Всё, что можно было ещё сказать, читалось в их красноречивых взглядах, которыми они обменялись перед нежным долгим поцелуем. И по тому, как после его окончания у обоих сбилось дыхание, можно было предположить, что спальню супруги покинут нескоро, ведь новый день только начинался. Тарик опустил свою драгоценную ношу на кровать и снова завладел мягкими губами, сразу почувствовав их отклик.       В замке Данорад Дамир и Аурелия обедали в обществе друг друга, попутно ведя любовную игру. Казалось бы, столько времени утекло со дня свадьбы, а они по-прежнему влюблены и находили каждое касание дарованным чудом. Аурелия позабыла наконец свои страхи, что может потерять Дамира, и что он не полюбит её так, как любит она. Доказательства взаимности чувств сейчас сладко спали в своих кроватках наверху, под бдительным оком няни и Доминика Велора, который пожаловал навестить дочь и близнецов-внуков. Это был второй раз после возвращения из Ахерона, когда Доминик приехал погостить и остался дольше пары дней. И как ни была огорчена Аурелия, что так и не узнала лучше свою мать, но была рада, что отец стал снова оживать. Сорванцам было всего два года, а они, по словам сестры, уже ставили замок на уши в своём неуёмном желании познавать мир. И потому возможность уединения для пары сейчас была приятной роскошью, приправленной пикантной составляющей. Руки супруга настойчиво путешествовали под столом по обнажённым ногам Аурелии, пробираясь всё выше, когда что-то пошло не так.       — Эм, мне кажется, почтовый голубь в окно стучится, — сказал Дамир, прерывая ласки. Супруги моментально оказались на ногах.       — Возможно, это весточка из Блэкстэра! — воскликнула Аурелия.       Дамир впустил птицу и снял с лапки прикреплённую записку.       — Ну?..       — О да, дорогая Аурелия, у моего брата и твоей сестры родился первенец!       — Какая замечательная новость!       — Так чего же ты стоишь? Беги, обрадуй отца и поздравь его от меня. А я пока напишу ответ.       Аурелия заливисто рассмеялась и, приподняв подол платья, поспешила к парадной лестнице. Глаза Дамира тепло смотрели вслед супруге, пока она не скрылась из вида. Он почувствовал себя в который раз счастливым, ведь у него для этого есть всё, что нужно. Уверенный стук в дверь, и на пороге библиотеки возник Вестар собственной персоной.       — Надо же, и что это в лесу издохло, что ты стучишь? Не припомню сего чуда с тех пор, как мы стали жить под этой сенью, — сказал Яс-Кейран, отодвинув бумаги и откидываясь на спинку кресла. — Или случилось что-то серьёзное? — вальяжность повелителя как рукой сняло.       — Да, случилось! — Вестар проигнорировал подколку, решив отыграться в следующий раз, и начал со второго вопроса. — Лёгким пёрышком прилетело послание от Мегары, а следом и от Тарика.       — И?..       — Мы едем в Блэстэр! У них там пополнение в семье!       — Думаю, это мальчик.       — А то!       — Что же, посмотрим.       — И как это понимать? — Вестар нахмурился, опёрся бедром о стол Яса-Кейрана и недовольно сложил руки на груди.       Повелитель эльфаров смотрел на своего скорого на расправу вспыльчивого мага, и на губах появилась плутовская ухмылка.       — Хм, а что мне будет, если я всё-таки брошу все дела и заботы, требующие моего участия, и отправлюсь в гости навестить твоих родных?       — Вот оно как… — протянул Вестар. Эту игру он знал в совершенстве и снова почувствовал себя на коне. — А что ты хочешь?       — Ты знаешь.       — Ну, может, я ещё не готов.       — Что же, раз не готов, то…       — А ведь это шантаж, уважаемый лорд.       — Нет, что ты! Это огромное желание услышать слова, что так легко срываются с твоих губ во время страсти и совсем отсутствуют в повседневной жизни.       Глаза Вестара заблестели от предвкушения. Он плавно оттолкнулся от стола и оперся руками о кресло Яса-Кейрана, поймав того в своеобразный капкан. Маг нахальным долгим взглядом прошёлся по расслабленному сильному телу, которое знал как своё собственное, и, склонившись к заострённому уху, прошептал:       — Погоди, ты мне ещё ответишь за это. А сейчас… — он выдержал долгую паузу. — Люблю. И хочу. Немедленно.       Яс-кейран не успел среагировать, как проворный маг был уже у дверей. Повелитель, выругавшись, стремительно вскочил с кресла и ринулся следом за своим непредсказуемым возлюбленным.