***
Тэхен тормозит рядом с маленьким частным домом недалеко от центра города и поглядывает в зеркало. Чон Чонгук на заднем сидении его «Тойоты» спит, словно младенец, откинув голову назад. Во сне его лицо намного мягче, потому что в обычное время он все время чем-то недоволен или насторожен, чем каждый раз забавляет Тэхена до непонятного восторга. Чонгук похож на хмурого гнома из «Белоснежки», только ростом не удался — почти перерос Тэхена в свои семнадцать лет. Но в остальном он такой же — грозный взгляд и постоянное недоверие к окружающим. А может быть, только к Тэхену. Он оборачивается назад и застывает на некоторое время в этом положении, просто рассматривая сидящего парня. Они с Чонгуком редко общались. Все потому, что Тэхен всегда чувствовал себя старше и умнее младшего брата и его друзей, которых постоянно интересовали вещи, которые тот уже перерос. Будь это приставка или компьютерные игры, мальчишки всегда были шумные и активные, а Тэхену хотелось спокойствия и тишины, чтобы настроиться на нужную волну для творчества. Но он не будет скрывать того, что дружба парней вызывала у него улыбку и грела сердце. За ними было смешно наблюдать, особенно, когда парни начинали ругаться и чуть ли не драться по абсолютно идиотскому поводу. И было что-то в тринадцатилетнем Чонгуке такое, что отличало подростка от его друзей; он был сосредоточен на себе и других, глаза его всегда были полны пониманием происходящего, а взгляд был таким проникновенным, что Тэхен каждый раз пытался сбежать от него, чувствуя себя в ловушке. У Чонгука в тринадцать были пухлые щеки и огромные оленьи глаза, а взгляд взрослого человека — старшего это пугало, и, несмотря на разницу в восемь лет, он принимал Чонгука на равных, боясь смотреть ему в глаза. И только сейчас, в двадцать пять лет, Тэхен осознает: Чонгук все еще ребенок, который где-то свернул не туда, приняв неправильную сторону. Он выглядит сейчас, в тэхеновой машине, таким беззащитным и простым, что вызывает у старшего неконтролируемую улыбку. Тэхен выходит из машины только для того, чтобы открыть заднюю дверцу и попытаться разбудить младшего, заснувшего на заднем сидении. Он легко тормошит парня за плечо: — Чонгук, просыпайся. Мы уже приехали к твоему дому. Чонгук не откликается, но еле-еле разлепляет глаза. Берет свой рюкзак, все так же молча вылазит из машины под чужим взглядом и плетется в сторону дома. На полпути останавливается, разворачивается и кивком прощается со старшим, снова направляясь к дому. Тэхен облокачивается локтем о свою машину и наблюдает за ним всю дорогу до дверей. Тот чуть не падает лицом в землю, запнувшись о лежавшие на ней садовые инструменты, а потом спустя множество попыток вставляет ключ в дверной замок. И только когда он заходит внутрь, Тэхен понимает, что все это время улыбался. Все-таки, подростки иногда бывают и милыми тоже.***
Все выходные Чонгук прилежно зализывает раны, слезно прося сестру помочь в труднодоступных местах. Синяки к вечеру воскресенья болят уже меньше, а тот, что на скуле, уже почти незаметно. Поэтому в понедельник утром он чувствует себя намного лучше, уверенной походкой направляясь в школу. Сегодня первым уроком биология, к ней он почти не готовился, потому что знал тему наизусть благодаря родителям, из-за чего совсем не спешил в класс. Наоборот, он как можно глубже дышал свежим после ночной грозы воздухом и даже улыбался солнечным лучам, которые скользили по его лицу. И все шло хорошо и прекрасно, пока на большой перемене до него внезапно не дошло: он вел себя в пятницу, как последний идиот. Уснул в чужой машине, а потом еще и не попрощался нормально! А на данный момент мнение о нем Ким Тэхена решает многое; вот подумает он, что Чонгук невежливый и наглый идиот, и закончится все это спокойствие вокруг них, как будто его и не было. Чонгук думает об этом, смотря в одну точку на двери кабинета литературы, и не сразу слышит, как до него пытается докричаться Енджун. — Что? Тот смотрит на него обиженно и кивает куда-то вдаль: там Чонгук видит свою сестру и какого-то парня. У того не совсем корейская внешность и премилые кудряшки, закрывающие глаза наполовину, а еще он такой высокий, что Чонгук даже удивленно приподнимает брови. Хиджин рядом с ним кажется совсем крошечной. Она что-то говорит растерянному великану, хмурит брови и закатывает глаза; поднимает упавшие у парня тетрадки, сует их ему в руки и качает головой. — Это кто? — требовательно спрашивает у Чонгука лучший друг и тыкает в ту сторону пальцем. — Это что за хрен такой? — Мне-то откуда знать? Подойди к ней и сам узнай! Енджун отчаянно мотает головой: — Ты что! Она же со мной даже переписываться не хочет, а ты говоришь подойти! Размажет меня по стеночке взглядом своим, не соберешь потом. — Енджун, ты так со всеми девушками, которые тебе нравиться будут, будешь общаться? — спрашивает его устало Бомгю, жующий свой чокопай. — Как — так? — Никак! Ты с ней никак не общаешься, идиот. Чонгук закатывает глаза и машет на друзей рукой. Его телефон отзывается коротким сигналом о пришедшем сообщении, и он тянется в карман школьных брюк, чтобы нехотя посмотреть, от кого ему пришло сообщение. «12.28 от Ким Тэхен: Добрый день, Чонгук. Я заболел, поэтому работаю из дома. Жду тебя сегодня как обычно.» Он судорожно вздыхает. Енджун с Бомгю на заднем плане продолжают о чем-то агрессивно спорить, но Чонгук их не слышит. Отчего-то, сегодняшняя встреча с Ким Тэхеном, вызывает у него непонятный страх. За свою сохранность.***
Енджун осознает, что совершенно не понимает противоположный пол, когда Хиджин смотрит на него, как на последнего идиота, в столовой. Он всего лишь предложил отдать ей свою творожную булку, потому что все остальные уже раскупили, но любовь всей его жизни одарила его взглядом, способным извергать молнии и убивать наповал. Что делать и как быть, Енджун не понимал. У него все еще болело плечо и саднила щека изнутри, когда он пил что-то горячее или ел свою любимую острую лапшу. Вот и сейчас, запивая чаем свой обед, он шипит и отодвигает поднос куда подальше. Друзья вопросительно на него смотрят, но им хватает обычного указания пальцем на больное место. Они понимающе вздыхают и продолжают стучать палочками о свои тарелки. Енджун еще какое-то время ощущает вкус крови у себя на языке, поэтому не решается снова приступать к еде. Он осматривает большое помещение столовой и скучающе выискивает кого-нибудь знакомого в толпе одинаковых школьников. И находит. Хеджу смотрит на него хмурым взглядом. Ее немного пухлые щеки придают ее лицу вид милого, но злого хомяка, от чего парню становится смешно. Но он не смеется, потому что Сон Хенджу его пугает. Поэтому, Енджун только улыбается уголками рта, но в ответ получает только взмах волос и вид чужого черноволосого затылка. Сон Хеджу никогда его не интересовала. Она была одной из тех девчонок, что постоянно ходили в одиночку или в компании пугающих парней, которые всем своим видом показывали, насколько им неприятны окружающие жалкие люди. Такие школьники, как она, презирали учителей и одноклассников, а после окончания учебы не поступали в университет, находя себя в музыке или актерстве. Их еще называют ильджинами, но Енджун не решается присвоить этот статус Хеджу. Уж слишком она… А какая она, Сон Хеджу? Енджун задумывается, хмуря брови, но вовсе не от солнечного света. Хеджу идет впереди него, как всегда в своих темно-красных наушниках и, конечно, совершенно одна. Если подумать, у Хеджу не было особых проблем в школе. С учебой она справлялась, не была в конце списка по успеваемости. К директору ее вызывали редко, а если и вызывали то только за драки с другими девчонками, которые постоянно строили козни и пытались ее как-то задеть. Енджун и в этом девушек не понимает: зачем гнобить своих же? Они же должны все быть друг за друга горой! Разве не так работает весь мир? У Хеджу всегда было отстраненное лицо и грустный вид, а опущенные уголки ее глаз дополняли картину — для окружающих она казалась холодной и недосягаемой. Если бы не случай с дракой, Енджун бы, наверняка, никогда бы и не задумался над этим простым вопросом: а какая Сон Хеджу на самом деле? Обычная девчонка, в свободное время читающая комиксы и гуляющая по паркам? Или, возможно, она спокойная и рассудительная, и хочет только одного — чтобы от нее все отстали и дали спокойно жить в своем замкнутом мире? Есть ли у Сон Хеджу друзья? Или подруги? А может братья или сестры? Енджун резко останавливается. Почему? Почему ему стало это интересно? Он мотает головой, натягивает на лицо привычную глупую улыбку и вприпрыжку добегает до школьницы, стаскивая с ушей ее темно-красные наушники. Хеджу тормозит, смотря на него испуганно и удивленно, а когда понимает, что это всего лишь тот самый глупый Ким Енджун, который ни черта не боится, закатывает глаза и продолжает идти дальше, не обращая на него никакого внимания. — Чего тебе, боец? — О, ты придумала мне прозвище, Хеджу-я! — щебечет Енджун сладким голосом. — Это так мило с твоей стороны! Девчонка косит на него презрительный взгляд и сдувает упавшую на лицо прядку волос. — Я бы на твоем месте такому прозвищу не радовалась. Так что тебе нужно, Ким? — У меня к тебе вопрос, Хеджу-я, — Енджун засовывает руки в карманы и собирается с мыслями. — Как от парня к девушке. Хеджу отчего-то снова останавливается, смотрит на него как-то непонятно и опускает взгляд: — Продолжай. — Как нам, парням, можно понять, что мы вам нравимся? — Чего? — Ну, — парень пожимает плечами, рассматривая нависающие над ними ветви деревьев, полностью усыпанные зелеными листьями. — Вы же любите скрывать свои чувства. Любите юлить и делать вид, что парень вам безразличен. А как нам понять, что вы на самом деле думаете про нас? Хеджу молчит, задумчиво смотря вдаль. Она почти такого же роста, как и Хиджин, только комплекция у них разная и стиль в одежде. Енджун смотрит на нее со стороны и понимает, что именно сейчас почему-то ее не боится. — Мы не скрываем, — говорит она снова, но теперь тише; точно также, как разговаривала в прошлый раз, сидя вместе с ним под лестницей. Енджуну приходится прислушиваться, поэтому он решается и подходит немного ближе, наклоняясь. — Мы не скрываем, просто вы не замечаете. — Что не замечаем? — Все, — девчонка бросает на него осторожный взгляд и говорит: — Вы просто плохо смотрите. В каждом нашем движении вы можете увидеть, что нравитесь нам, но вы… не замечаете. Вы зациклены на показательных действиях и словах, но не слышите и не видите главного. Как с вами разговаривают. Как с вами себя ведут. — То есть, если девушка меня игнорирует, это не значит, что я ее не интересую? — непонимающе спрашивает он, но Хеджу снова смотрит на него тем самым взглядом и натягивает на уши наушники. — Пока, боец.***
У Чонгука потеют ладони, когда он звонит в дверь уже знакомой ему квартиры. Заходить ему туда страшно и стыдно: он ведь именно оттуда украл кошелек с огромной суммой денег, которую сейчас отрабатывает. Для него скопить такую сумму было бы просто невозможно, поэтому предложение ее отработать казалось привлекательным и выгодным. Раньше. Но сейчас Чонгук понимает, что боится. Дверь ему открывают спустя половину минуты. У Ким Тэхена вид человека с простудой и небольшой температурой; свитер холодного зеленого цвета, мягкие домашние брюки и очки на лице. Выглядит он, как и обычно, словно с обложки журнала, только теперь для каких-нибудь домохозяек, любящих рассматривать красивых молодых мальчиков на глянцевых страницах. — Здравствуй, Чонгук, — приветствует он парня, пропуская внутрь. Чонгук кивает еле заметно головой, разувается и краем глаза смотрит на лежащую на тумбочке сумку. Ему снова становится невероятно стыдно. — В выходные внезапно почувствовал себя не очень хорошо, возможно, в больнице что-то подхватил. Но ты не бойся, я напичкан лекарствами и не должен тебя заразить. Все это старший говорит из другой комнаты, куда Чонгук держит путь, постоянно оглядываясь по сторонам. В прошлый раз в этой квартире он не особо успел что-либо разглядеть. Но сейчас понимает, что это действительно красивая и действительно дорогая квартира: вся обстановка просто кричит об этом на каждом углу. Чонгук чувствует себя немного неуютно, но это, в принципе, не смертельно. В конце концов, он уже столько раз бывал в не менее дорогой квартире семьи Енджуна. Он застает Тэхена за раскладыванием бумаг по большому письменному столу. Чонгук делает вывод, что эта комната является кабинетом, потому что письменный стол отливает аристократичным темным деревом, а у стен стоит несколько книжных шкафов. Да черт подери, у него даже есть большой золотой глобус, как в тех фильмах про пиратов! — Проходи, не стесняйся, — говорит Тэхен, и Чонгук слышит в его голосе некоторое сипение. — Я сделал небольшую выкладку из бумаг, прочитай их и потом расскажешь мне вкратце, о чем в них говорится. — Э? Все? Чонгук удивленно смотрит на разложенные документы в два ряда. — Их не так много, как кажется, — слышит он у себя за спиной, — Я не успеваю прочитать их все, поэтому нуждаюсь в твоей помощи. У Чонгука не остается иного выбора, кроме как стянуть рюкзак с плеч и взять в руки первую стопку бумаг. Время за работой снова пролетает очень быстро. Он кратко пересказывает мужчине каждый прочтенный документ, и Тэхен иногда не сдерживает улыбки, когда школьник путается в терминах или неправильно их произносит. Он говорит, что у Чонгука очень хорошо получается проговаривать слово «декларация», но очень плохо «концептуально», а потом заставляет прочитать его все сложные слова по слогам. Чонгук хмурится от смущения, но читает, чем снова вызывает чужую улыбку. — У тебя хорошо получается работать с документами, Чонгук, — замечает Тэхен, когда младшему остается всего пара стопок с бумагой. — Кем ты хочешь стать в будущем? — Вы же снова засмеете меня, — ворчит Чонгук, усаживаясь на край письменного стола. Тэхен на этот жест реагирует, но парня не сгоняет. — Для вас, наверняка, важны только серьезные профессии, типа, юриста или врача. Тэхен не отвечает, только качая головой. — Я не хочу быть юристом или врачом, — продолжает Чонгук, чувствуя внезапное желание говорить о своих планах. Ведь с ним никто не разговаривал об этом: родителей это особо не волнует, друзья и сами находятся в постоянных поисках, а учителя интересуются только ради галочки. Чонгук смотрит на висящую рядом с дверью картину, на которой изображена пожилая влюбленная пара, и вздыхает: — Если честно… Никто никогда меня об этом не спрашивал, поэтому я и не знаю, что вам ответить. Наверное, я хочу связать свою жизнь со спортом, потому что у меня ничего больше так хорошо не получается. — Каким именно спортом? Баскетболом? — Может баскетболом, а может и нет. Я не знаю. Возможно, я и не стану спортсменом. Не всем дано быть тем, кем они мечтают быть. Вот вы, вы стали тем, о ком мечтали? Мужчина, стоящий перед ним, стягивает с носа очки и обращает взгляд к той же картине, на которую все это время смотрел Чонгук. Его затылок выглядит, отчего-то одиноко. — Не стал. — А кем вы хотели стать? Тэхен поворачивается к нему с хитрым взглядом и кивает себе за спину: — А то не понятно? Чонгук вспоминает пятна на его белых футболках, измазанные руки в разноцветных красках, картины, развешанные по дому… — Вы рисуете. Верно? — Верно, — улыбается ему старший. — Рисовал и рисую, но художником мне не быть. Для меня картины, которые я создаю, значат слишком много. Я не хочу показывать их другим людям. Я рисую их, руководствуясь только чувствами. Знаешь, почему в этой картине нет жизни? Он показывает на ту самую картину с пожилой парой, и Чонгук вопросительно склоняет голову набок. — Потому что я не состарился со своей второй половиной и не знаю, что такое, прожить с кем-то под одной крышей в любви всю жизнь. — Я запутался, — тянет Чонгук, откладывая в сторону бумаги и сцепляя руки в замок. — То есть вы рисуете только то, что сами чувствуете? Неужели все те картины, что я видел в вашем доме, вы рисовали таким образом? Тэхен кивает и пожимает плечами: — У каждого свои странности. Знаешь, Чонгук, это как с книгами — есть авторы, которым дано писать любые вещи, а есть такие, которым нужно все это сначала пережить. Вот и я такой же, только не писатель. Чонгук кивает, в понимании, с открытым ртом и оглядывает кабинет. Видит другие картины, завораживающие его своими красками и сюжетами, ощущает, как его грудь наполняется чужими чувствами… Но потом натыкается взглядом на запрятанную в тени шкафов, совсем маленькую, что и не разглядеть сразу. На ней двое мужчин, и Чонгук с уверенностью может сказать, что их губы находятся в опасной близости друг от друга. Он хмурится. — А эту, — он указывает пальцем в нужном направлении, — эту картину вы тоже «прочувствовали»? Этот глупый вопрос вызывает у мужчины смех. Чонгук впервые слышит, как Ким Тэхен смеется; смех у него мягкий и игристый, как шампанское. Чонгук хмурится еще больше. — Хочешь узнать, целовался ли я с мужчиной для этого? Чонгуку стыдно признаться, что да, хочет. Это же уже новый уровень! Но для людей творчества, скорее всего, подобные эксперименты являются нормой. Ведь он сам ничего в этом не понимает — парню кажется, что он с легкостью может перепутать элементарные цвета в палитре. Чонгук кивает сам себе, тем самым отвечая на чужой вопрос подтверждением. Тэхен хмыкает. — Так и есть. — И что вы чувствовали после этого? Он не знает, зачем продолжает задавать такие нелепые вопросы, но не может остановить себя.np Stateless — Bloodstream
Тэхен зачем-то смотрит на него очень странно и тягуче; у него в глазах растекается карамель, будто прямо сейчас он вспоминает о том, что ощущал после того самого поцелуя. Карамель тает, плывет волнами, пока Тэхен делает несколько мягких шагов в сторону письменного стола. Когда до него остается совсем ничего, мужчина начинает улыбаться — загадочно и для Чонгука непонятно. Он еще зачем-то кладет свои сложенные очки на край стола рядом с чонгуковым бедром и становится совсем рядом. Чонгук может при желании пересчитать все вкрапинки темного шоколада в его зрачках и родинки на лице, отчего замирает и боится дышать. Тэхен настолько близко, что и без того ломкое личное пространство Чонгука идет трещинами. Он ощущает, как вена на шее начинает сжиматься и разжиматься быстрее, и слышит стук собственного кровотока в ушах. Ему кажется, что если мужчина подойдет еще хоть на миллиметр ближе, Чонгука не станет — он просто взорвется на тысячи кусочков из-за давления в черепной коробке. — Это невозможно описать словами. Чонгук задыхается. Потому что Ким Тэхен делает еще один крошечный шаг вперед. Теперь он может чувствовать запах его геля для душа и кондиционера для белья. — П-почему? Черт возьми, почему он нервничает?! — Потому что, мальчик, — на последнем слове его дергает: интонация, с которой Тэхен это говорит, совсем не та, что обычно слышится в офисе или в машине. — поцелуи разные бывают. И некоторые из них лучше не описывать. Их лучше чувствовать. Чонгук умирает первый раз. — Хочешь почувствовать, не так ли? Когда Тэхен тянется вперед, Чонгук умирает второй раз. Третий, четвертый, бесконечно долго, пока не ощущает на своих губах чужое теплое дыхание. Тэхен, старший брат его лучшего друга, целует его. Открывает его губы большим пальцем, напирает своим весом и заставляет закрыть глаза. Потому что Чонгук не выдерживает этой картины: он целуется со взрослым мужчиной, который в этот момент совсем не выглядит как младший брат. Ким Тэхен в этот момент выглядит как обычный человек во время обычного поцелуя, но Чонгук снова умирает. И именно из-за этого закрывает глаза. Когда он начинает чувствовать поясницей поверхность стола, он со страхом понимает, что на него сейчас просто лягут, и сбежать уже станет невозможным. Сбежать… Может ли он сбежать в принципе? Тэхен подхватывает его рукой под поясницей и прижимает к себе — Чонгук понимает, что сейчас его голова точно взорвется, потому что он не чувствует того, что должен чувствовать парень в его ситуации. Отвращения. Он чувствует непонимание, отрицание происходящего и непонятный восторг, когда Ким Тэхен трогает его волосы на шее. По его позвоночнику проходят тысячи мурашек, и Чонгук не ведает, что делает, когда дергается и сцепляет щиколотки за чужими бедрами. Его затуманенный разум отказывается адекватно реагировать. Он сломался. Чонгук сломался. И несколько раз за последние пять минут умер. У него рот жжет от движений и ласки чужого языка, горит лицо и сердце сходит с ума. А Тэхен просто отстраняется от него с красными губами, облизывается, моргает. Взгляд у него сумасшедший; Чонгук пугается его. Теплая ладонь скользит по спине и исчезает, подхватывает очки. Чонгук на мужчину не смотрит. Только хлопает глазами и пытается отдышаться. — Почувствовал? Сиплый чужой голос отдается в ушах эхом. Чонгук кивает и хватает документы под рукой, начиная ими обмахиваться. Почувствовал.