Отношения

Жить с одной женой, Гарри убежден, совсем не так сложно, как с двумя мужьями-близнецами. А Гарри знает, о чем говорит. Фред и Джордж, несомненно, его главная головная боль. О, они замечательные. Поттер любит их едва ли не больше всей жизни вместе взятой, и каждого — по-своему. Фред — до невозможности импульсивный, скорый на решения и такой же открытый в эмоциях. Совсем не серьезный. Именно он стал инициатором тех отношений, что были у них сейчас — спустя десять лет: брак, общий дом, вполне ясные планы на будущее. И в то же время Джордж — такой похожий, но совсем другой. Более вдумчивый и молчаливый, искренний и, ну, знаете, совершенно необходимый и Гарри, и Фреду стоп-кран. — Вы понимаете, что мы можем попасть в серьезные неприятности? — Ребята, нас арестуют. А Азкабан — не то место, где я хотел бы провести остаток своей жизни! — Мантию-невидимку не забудьте. Джордж — это голос здравомыслия, такой родной и все понимающий и принимающий, что его просто не получается игнорировать. Джордж участвовал во всех шалостях, а некоторые и придумывал, а потому точно знал, что нужно сделать, чтобы не попасться. А еще… Именно он сформировал их семью. Своей настойчивостью, честностью, этим невозможным анализом — потому что Гарри честно не представляет, что должно быть в голове, чтобы буквально мысли партнеров читать! Серьезно! Он ставил во главу стола важные проблемы и нерешенные вопросы, он заставлял Гарри и Фреда включать мозги, когда они очень сильно старались поссориться, повод выхватывая наугад из воздуха, он покрывал их самым изощренным матом, когда они не хотели осознавать своих косяков. Это теперь ссоры в их семье чисто номинальные и больше шутливые, а раньше ведь были практически битвы не на жизнь, а на смерть. — Еще раз, — шипел Джордж, заставший Гарри и Фреда валяющимися по полу и пытающимися выдрать друг другу волосы, — еще раз я увижу, что вы пытаетесь убить друг друга — клянусь, прокляну обоих! Научитесь разбираться, говоря словами через рот! Джордж очень дорожил семьей — это Гарри точно мог сказать, спустя столько-то лет. И по утрам, когда очередь готовить была младшего близнеца, они с Фредом одинаково влюбленно смотрели на широкую спину и пускали слюни на поджарую задницу. Джордж в их отношениях был незаменимым членом — во всех смыслах этой фразы. Он любил их, любил мать, братьев и сестру, не забывал помогать родителям деньгами, да и они вообще периодически навещали их, только вот, ну, Гарри до сих пор не был уверен, на кого Молли злится больше — на него за то, что он испортил ее мальчиков, или на близнецов, потому что те не родят ей внуков. Ну правда. Сам Гарри был в их семье ни то ни се — что-то среднее между сначала любовниками, а потом и супругами. Он любил дурачиться и охотно позволял себе к Мордреду забывать, что все шутки приводят к различным и часто неприятным последствиям, особенно легко было забыться рядом с Фредом — тот был таким уверенным и казался настолько сильным и всемогущим, что, ну, а как не расслабиться-то? Гарри и в школьные годы чувствовал это от него — то само очарование, заставляющее идти на любые глупости, только бы с Фредом. Также Гарри любил учиться, умел думать, не зря же он выучился на артефактора, когда ему осточертело орать на недобитков Волдеморта в Аврорате. Джордж у них с Фредом в этом деле был один на двоих — вместе с близнецом он мастерил шутки, а с Гарри работал над всякими затейливыми темными артефактами. Фред тоже пытался совать нос и даже немного помогал, но однажды Гарри и Джорджу немного поднадоело то, что Фред больше стремится что-нибудь поскорее взорвать, чем преодолеть очередную стену на пути к цели. Так что его очень часто стали выставлять на время самых необходимых экспериментов. И Гарри, ну, если честно, он просто не знал, зачем нужен Фреду и Джорджу — он понимал, что они так или иначе были бы вместе, даже травма Джорджа (у него не было уха, не забыли? Просто Гарри, понимаете ли, совсем не обращает на это внимания после десяти лет отношений, да) и почти-смерть Фреда не помешали бы. Их бы не разделило ничто, а Гарри… порой Поттеру казалось, что он сперва был очередной шуткой. И в один из таких моментов Джордж пришел немного раньше, чем Фред. — Чую тоску, — крикнул он из прихожей, тут же проходя в гостиную и начиная раздеваться, только удостоверившись, что Гарри жив и сидит перед ним на диване. Разматывая шарф и все еще не спуская с будущего мужа пристального взгляда, он вдруг заговорил: — Если сейчас ты думаешь о том, зачем нам нужен, я тебя ударю. Гарри, плечи которого были явственно напряжены все это время и уже, честно сказать, ныли, сжал их еще сильнее. Джордж громко удрученно выдохнул. — Говорил я Фреду, надо было тебе с самого начала все объяснить, — бурчал он, стаскивая с широких плеч пальто, вешая его на один из трех крючков вешалки, — а он: нет, Гарри же не тупой, сам все понимает!.. Два сапога пара вы с ним, ничего не скажешь. Гарри чуть вздрогнул — от неожиданности, когда на диван рядом с ним плюхнулся Джордж, на какое-то время до этого замолчавший. Поттер и не сообразил, когда тот успел подойти так близко. Поднял голову — а карие глаза, больше и светлее, чем у Фреда, споро поймали его взгляд. — Вы оба — надутые, гордые идиоты, — с расстановкой произнес он, не отпуская чужие глаза, приближая свое лицо ближе к лицу Гарри. — Он был счастлив, когда ты не отверг его перед Хэллоуином. Он заснуть не мог всю ночь и мне не давал. А рассказать, как был счастлив я, когда ты принял не его одного, но нас — вместе и по отдельности? Да мы жить без тебя не можем. — Джордж коснулся губ Гарри в мягком поцелуе — они тогда еще даже не заключили брак, и, знаете, Поттер был жутко в себе не уверен, а близнецы берегли его, словно самки-драконицы свои яйца. — Я дома! — крикнул из прихожей голос Фреда. Джордж тут же отстранился от Гарри и уже привычно оповестил брата: — Гарри тут умудрился предаться самоуничижению! Я говорил, что ты идиот! Джордж все проблемы решал так — делал их достоянием их маленькой внутрисемейной общественности. Любые ранения Гарри, недвигающийся процесс экспериментов, сложности с работой или финансами — он считал, что их — тройственному — союзу можно было не только выживать, но и жить, только деля всевозможные детали на всех троих. И Гарри порой казалось, что, какой бы раздражающей ни была эта его привычка — даже не спрашивать, она имела место быть. В их семье — шебутной, разношерстной и такой теплой, начавшей формироваться еще когда младший из них был в школе — необходимы были такие вещи: общие секреты, общие трудности, общие открытия. — Что?! — удивленно воскликнул Фред, быстро забегая в гостиную и за секунды сбрасывая верхнюю одежду, кидая ту куда-то в угол. Джордж молча взмахнул палочкой, Левиосой перемещая пальто, шарф и шапку на вешалку. Гарри как-то подспудно ожидал, что и обувь Джорджа теперь стояла там, где ей положено. — Что случилось? Ты что, плакал? — Если первый вопрос был задан вроде как Джорджу, то ко второму Фред уже все свое внимание обратил на Гарри, опускаясь на противоположную сторону от брата, руками поднимая голову Поттера к себе и заглядывая в прокрасневшее от осознания своей глупости Гарри лицо. — Он не плакал, — негромко заметил Джордж и со своей стороны тоже прижался к Герою последней Войны, тепло дыша куда-то в шею, — зато он очень упорно думал, зачем нам сдался. Представь себе, он считает себя бесполезным. — Но ты наш. — Фред так привычно улыбнулся: ничто не могло расстроить его надолго, уж Гарри-то знал. Старший близнец сжал его в медвежьих объятиях, горячо шепча в макушку: — Я думал, ты умный, Гарри. Ну, умнее меня — точно. А ты такой дурачок, оказывается. С другой стороны фыркнул, но промолчал Джордж. — Давайте завтра навестим Гермиону, а? — спросил Фред, когда почувствовал, что все успокоились — а он это чувствовал, Гарри был уверен. Джордж же это точно знал — так же, как знал, что Фред плевать хотел на всех, кто не был ему как-то важен. Потому-то его и не считали особо чувствительным. — Она сказала, что можно было бы где-то в этом месяце встретиться. И у Виктора сейчас нет никаких соревнований. Джордж промолчал снова, оставляя решение на Гарри. Более того, он был уверен, что тот согласится. — Конечно, — ожидаемо откликнулся Поттер — Фред и Джордж грели его с двух сторон, забирали все неприятные мысли и дарили их общую, на двоих, уверенность, так что Поттеру было спокойно и уютно, — почему бы и нет. Всем было немного плевать, что за вечер им межконтинентальные портключи никто не сделает, а сами они не то чтобы сильно умелые в плане пространственной артефакторики. Просто, ну. В доме будущей семьи Поттер-Уизли сегодня тепло. Искрит камин, Блэк-мэнор затих и даже портреты предков этим вечером как-то особенно молчаливы. Трое юношей, жмущиеся друг к другу, словно к единственной правде в этом мире, мирно спят на диване в гостиной, и верный домовой эльф укрывает их пледом, щелчком пальцев приглушая в комнате свет. — Верный Кричер не мог подумать, что близнецы предателей крови, — он окинул задумчивым взглядом рыжих близнецов, окружающих с двух сторон хрупкого черноволосого мага, — сделают хозяина Гарри таким счастливым. И, все также поскрипывая и бурча, аппарировал из комнаты. Понимаете, отношения — это не работа и не дружба. Это сильная связь, образующаяся далеко не сразу. И в них, в этих отношениях, нет бесполезных деталек-участников — каждый нужен, каждый в чем-то прав и неправ. Чтобы построить отношения, все эти «прав-неправ» нужно разбирать, нужно порой драться, кричать, выплескивать эмоции, обижать и извиняться, принимать ошибки к сведению и больше не повторять. Отношения — это сильные чувства, которые должны связывать людей. Связывать так, чтобы им всегда было тепло. Так же, как в Блэк-мэноре в этот звездный зимний вечер. Тепло и уютно. Правильно.