Моя любимая игрушка.

Он стал ощущать как тёплые, даже слегка горячие струйки воды стали литься по его телу, отчего было дико приятно. Его даже не смущало то, что Чон смотрит на то, как он моется. Но если честно, Паку уже было плевать, он всё равно видел его тело уже достаточно раз и в разных позах. — Вот, возьми, — снова говорит Чон, протягивая ему мочалку в виде лягушонка, отчего младший немного умиляется, послушно взяв её в руки и начав мылить своё тело. Чон всё также не переставал думать о том, что случилось вчера, а точнее сегодня, так как время уже было к обеду. Почему всё получилось именно так?... И почему Чон продолжает себя так вести?... Его правда беспокоили эти мысли, пока он смотрел на тело Чимина, которое было в синяках и вчерашних засосах, что свидетельствует о том, что ему было дико хорошо с ним. Но эти синяки и гематомы... Они так не идут Чимину, они не идут его телу, которое было поистине превосходно. Пак стал мылить свое тело, наслаждаясь теплой водой из душа, который держал Чон, постоянно смотря прямо на него и на какие движения он делал, пока мылся. Это было довольно странно... Но Чонгук впринципе очень странный парень, поэтому младший старался думать только о том, что сейчас он будет чистым, так же надеясь на чистую одежду. Через несколько минут брюнет смыл с него последние остатки пены, которые оставались на его теле и выключил душ, быстро доставая полотенце из шкафчика отдавая его блондину. Пак тут же склонился в благодарности без слов и стал вытираться полотенцем, проводя им по шее, острым ключицам и груди с тонкой талии, впитывая влагу и капли воды, которые стекали по его стройным ногам. Чон так же смотрел на него и пытался понять свои чувства, так как был в растерянности. Он правда не знал как быть дальше, если как ему казалось, он изменился за один день. Резко вспомнил о том, что он давно не ел и немного напрягся. — Хочешь еды? — заманчиво спрашивает Чон, подходя к нему чуть ближе, уже взяв с собой чистую большую футболку с маленькими шортами, от чего Пак остолбенел. Он не думал, что Чонгук даст ему нижнюю часть одежды. И от этого он был очень рад, начиная часто кивать на его вопрос. — Д.. Да!.. Пожалуйста.. — отвечает Пак, часто кивая и аккуратно забирая у него чистую одежду с его рук, после быстро натягивая футболку и шорты. Боже, какой кайф. Темноволосый наблюдает за тем, как тот одевается, после резко взяв его за руку и отводя на кухню через длинный коридор. Чимин неожидал и дернулся, пытаясь успеть за ним в спешке. Как только они зашли на кухню, младший очень удивился и стал осматривать комнату. Она была такой же дорогой на вид, слишком чистой и блестящей. — Садись, — приказывает старший и аккуратно усаживает его на стул за столом, отчего мальчик послушно садится и сводит колени, положив на них свои руки и наблюдая за действиями Чона, немного волнуясь. Он не знал, что ему даст Чон, но то что он привел его на кухню, уже говорит о том, что тот приготовит ему что-то нормальное. И это не могло не радовать. Старший встал около плиты и достал из холодильника мясо, начиная резать его на мелкие кусочки огромным ножом. Чимин заметил нож и ему стало немного не по себе от его вида, поэтому он вжался в стул, иногда смотря на дверь, которую он оставил приоткрытой, а затем снова на него и на его масштабную и широкую спину, рассматривая лопатки. Чимин все так же злился на него и у него постоянно всплывали в памяти все те жестокие моменты и то как ему было больно при насилии. Иногда он хотел даже ударить его, когда тот так пристально за ним наблюдал, но боялся, поэтому сдерживался и всего лишь хмурил брови от обиды. Через пару мгновений в помещении стало слишком аппетитно пахнуть и Пак тут же уловил этот запах, выпучивая глаза от своего неимоверного аппетита и боли в желудке, отчего тот съеживался и скручивался, сильно морщась. Но ждать осталось не долго, и через пару минут старший ставит две тарелки на стол с сочными кусочками мяса и небольшим салатом, что пах так же заманчиво. — Приятного аппетита, — выдал Чон и протянул ему маленькую вилку, будто для детей, после, садясь перед ним за стол. — С..Спасибо.. — неловко отвечает Чимин и послушно берёт вилку в правую руку, начиная с большим аппетитом кушать, не обращая внимания, практически ни на что. Он хотел лишь есть, заполнить желудок хоть чем-то съедобным. Чон даже не успел наколоть на вилку кусок мяса, как уже стал смотреть как он ест, убеждаясь в том, что он был дико голоден и виноват в этом лишь он один. Старший снова нахмурился от этих мыслей, не понимая, почему его должно это волновать, ведь раньше такого не было, так с чего вдруг? Пара секунд и он начал есть вместе с Чимином, постоянно смотря на то, как он уплетает довольно большую порцию для такого маленького тела. Он съедает всё слишком быстро, пока Чон доедает только половину от своей тарелки. Младший поднимает голову и вытирает свой рот тыльной стороной ладошки, сглатывая столь вкусную еду. — Спасибо з-за еду.. — неуверенно говорит Пак, посмотря ему в глаза и тут же отводя их в сторону, снова от всплывших и жестоких картинок у себя в голове. — Не за что, — кратко отвечает старший и продолжает есть, не отрывая от его взгляда. Паку становится очень неловко от такой тишины и пристального наблюдения старшего, поэтому через пару минут он задумался о том, чтобы снова поговорить с ним, только спокойно. Где-то он читал, что во время приёма пищи люди менее агрессивны. — А... Ч.. Чонгук... — неожиданно для Чона, заговорил младший, подняв на него голову, — А...А где.. Где мои родители?.. Почему они меня не ищут?... — осторожно спрашивает Чимин, сжимая конец футболки под столом, боясь, что тот набросится на него. Услышав, что спросил Пак, он немного удивился от его смелости и выгнул бровь, думая, как ему ответить лучше. — Они... Как тебе сказать, — специально пугает его, — Я оставил их в командировке подольше, — чуть ухмыльнулся Чон, говоря двусмысленно, смотря на реакцию младшего. Чон, ты возвращаешься к себе, прошлому? Мало тебя хватило. Хах. — Т.. Ты.. Ты их убил?!.. — резко вскрикивает Пак от страха и шока, будто начнёт истерить. У него заколотилось сердце от паники и беспокойства. — Нет, успокойся, — резко и немного грубо говорит Чон, понимая, что так шутить нельзя, смотря на него и чуть вздыхая, начиная рассказывать, — После того, как ты оказался у меня дома, я заметал за собой следы и сделал всё так, будто ты никуда и не уходил. Я знаю, что вы, общаетесь по скайпу и переписываетесь, поэтому, я всё написал им от твоего лица, будто у тебя какие-то неполадки с видеокамерой и стал отвечать за тебя им на сообщения. Спустя неделю такого общения, как видишь, они ничего не заметили, так как я изучил то, как вы общаетесь и то, как ты отвечаешь. — объясняет ему и делает глоток воды, смотря на недоумение на лице Пака, который всё также был в шоке. — Т...То есть с ними все хорошо?..Ты их не трогал?...— на всякий случай переспрашивает Пак, пытаясь понять, как он всё это провернул, касаясь своими руками лица. — Не трогал, — спокойно отвечает и доедает свою еду, наблюдая за тем как тот спокойно выдыхает. — А...К..К-когда я смогу выйти отсюда?.. — также спрашивает Пак, смотря ему в глаза с надеждой на свободу. — Точно не сегодня, — отвечает Чонгук, до сих пор не понимая что с ним, смотря на пустую тарелку. Он решил попробовать снова обращаться с ним как с игрушкой, чтобы понять что с ним происходит. — Вставай, — приказывает Чон, смотря на расстроенное от ответа лица Чимина, который после довольно быстро встал, услышав в его голосе злость, — Помой посуду, — также говорит старший, приказным тоном, и наблюдает за тем как младший послушно берёт их тарелки и уходит к раковине медленными шагами. — Ааааах!..— Чон резко шлепает его по ягодице с ухмылкой, с той злой ухмылкой, с которой он смотрел на него пока насиловал или издевался. Нет, Чонгук, ты не можешь вернуться в того, кто заставляет его страдать. Нет. Признай, что он тебе не безразличен. Он в панике подходит к раковине и аккуратно кладёт тарелки на дно, начиная чувствовать как в глазницы стали поступать слезы от обиды и жжения на коже. Его родители даже не знают, что он был похищен, они в неведении, но если бы они знали, они бы точно его забрали отсюда. Домой он отправится ещё не скоро и Чон снова посмотрел на него, тем злым и извращенным взглядом, который он так желал забыть. Пак аккуратным движением включает воду и начинает мылить тарелку специальным средством, а по его щекам покатились слёзы отчаяния и безысходности. Это все эмоции, которое он не может сдерживать. Больше не может. Чон обернулся и увидел как тот начал плакать, он заметил его легкие поддергивания носиком, слыша тихие всхлипывания. Он не отступал и решил дальше попробовать вести себя как раньше, поэтому резко встает и хватает его за руку, дабы приказать ему прекратить плакать со злым взглядом, но в его руке была тарелка и он просто роняет её на пол, отчего та разбивается на мелкие осколки прямо рядом с ними. Пак дико паникует и смотрит на злого Чона, который был и так в ярости, а теперь разозлился еще сильнее. — Ты ахуел!? Ты знаешь, сколько она стоит?! — кричит брюнет и даёт ему смачную пощёчину правой ладонью, из-за чего младший громко вскрикивает и немного "улетает" в сторону раковины от столь сильного удара, падая на неё и начиная рыдать от боли и эмоций вперемешку, прямо как маленький ребенок. Чон взял его лицо своей рукой и увидел как тот горько плачет, из-за чего он замер и казалось, его сердце тоже замерло. Ведь это он виноват в его слезах. Только он. Чонгук что-то почувствовал, то, что никогда не ощущал, что-то в сердце. Оно болит? Что это? Через пару секунд он осознал, что ему больно смотреть на его заплаканное лицо, которое было полностью уже в слезах. — П.. Прости.. — неожиданно для Пака, начинает Чон, аккуратно поворачивая его к себе, взяв за лицо двумя руками, — Прости меня... Прости.. Я не хотел бить... — в панике говорит Чонгук, понимая, что он натворил и что больше не может быть грубым по отношению к Чимину, — Прости меня.. За все...Прости... — искренне извиняется, вспоминая какие вещи, он с ним делал. Будто это был другой человек. Нет Чон, это был именно ты. Пак был в диком шоке от его слов, но его злость и ненависть к нему никуда не исчезла. — Н.. Нет... — всхлипывает Пак и пытается убрать его руки от себя, желая, чтобы он больше никогда его не трогал, — Н.. Н-не трогай меня!.. — вскрикнул Пак на Чона, впервые не боясь его, начиная колотить того по груди, вспоминая прошлые дни, — Я н-ненавижу тебя!.. Не трогай!, — хнычет Пак, чуть задыхаясь от слёз и гнева, пока Чон, казалось бы, спокойно придерживал его и давал себя бить, понимая, что это полностью заслуженно. Ему было не больно, поскольку у Пака слишком слабые руки, чтобы причинить ему боль. Но ему хотелось её ощутить. Странно, да? Вчера ты душишь его собственными руками, а сегодня уже даёшь ему колотить себя по груди и кричать, срывая голосовые связки. — Н-ненавижу!.. — задыхается от слёз и падает на колени, начиная шумно дышать и хныкать, пытаясь выплакать всю боль через слёзы и настигнувшую истерику. Чону было дико неприятно и также горько смотреть как ему тяжело. На самом деле он понял, какого ему было всё это терпеть, смотря как тот закрывает своё лицо руками и очень громко ревёт, всхлипывая. И он даже ничего не сделает? Как всегда? Нет, сегодня всё изменится. Он опускается на корточки и заглядывает ему в лицо, убирает ручки. — Эй.. Чимин.. Всё хорошо...Такого больше никогда не повторится.. Я обещаю...Обещаю..— спокойно говорит Чон, пытаясь заглянуть ему в глаза. — Хнныыыы... Мм.. — Пак снова хнычет и аккуратно смотрит на него мутными глазами из-за слез, — Т.. Т-ты...только ч-что меня ударил...— всхлипывает и сжимает губы, пытаясь успокоить свою истерику, чтобы показаться не такой плаксой. Но ему так хотелось плакать. Ему хотелось плакать до потери сознания. — Я знаю, знаю малыш...Я просто хотел проверить, как я буду чувствовать себя когда снова ударю тебя... Я больше не хочу видеть то, как тебе больно.. — искренне говорит тот, медленно поднимая его голову за подбородок, аккуратно коснувшись пальцеми и смотря ему в глаза. Чимин стал молча, но всхлипывая и шмыгая носом, смотреть на старшего, пытаясь поверить его словам. Его тон голоса и глаза заставили его поверить хотя бы на половину и Чимин начал понемногу успокаиваться, внушая себе то, что это все правда, а не ложь. Буквально через мгновенье он почувствовал, как тёплые и слегка влажные губы коснулись его, совсем не ожидая этого. Младший сильно выпучил глаза, проливая последние слёзы, но они уже были от шока. . . . . . . .