Моя любимая игрушка.

Пак сразу же ответил на поцелуй, прикрывая веки глаз, наслаждаясь столь нежным и мягким поцелуем, чувствуя, как старший легонько сминает его губы в процессе. Он положил руки ему на плечи для удобства, а Чон тем временем аккуратно притянул руки к его талии и взял его за неё через одеяло, также аккуратно сажая его на край стола, не отрываясь от его губ. — Ммм~мн..— Пак глухо простанывает, чувствуя, как Чонгук стал "изучать" его ротик своим языком, углубляя поцелуй. Он чуть раздвинул его ноги одной своей, делая это не слишком резко, дабы не пугать его, а Пак в принципе был не против и не стал сопротивляться, а лишь прижимая его к себе ещё сильнее, повторяя движения при поцелуе. Они стали целоваться несколько минут, думая лишь о том, что они оба влюблены и этот поцелуй для них был необходим. Чон стал прижимать его к себе за талию, наблюдая и чувствуя, как тот жмётся к нему сильнее и то, как одеяло спадает с каждой минутой всё быстрее, заставляя показаться тело Пака в полной наготе. Пак трепетал всем телом, проводя по его шеи своими маленькими ладошками, думая о том, что с этой минуты всё пойдет в лучшую сторону, так как они оба признались в своих чувствах. Он хотел его целовать, ни как своего насильника, а как своего парня и человека, который заботиться о нём. Да, возможно этих поступков было не так много, но даже такие мелочи для старшего уже были подвигом. По крайней мере Чимин считал именно так. Они действительно получали удовольствие лишь от поцелуя, был бы он страстным и с языком, или был бы он робким и мягким, как в первый раз. Но всё же с каждой минутой их поцелуя, Чонгук успел не мало возбудиться, отчего больше не мог терпеть. — Хаа..Хочу тебя..— Чон отрывается от его сладких губ, горячо дыша в них от возбуждения, наблюдая за его реакцией. — Я..Я т-тоже Чонгук-хён.. — смущенно отвечает Пак, смотря ему в глаза, слыша его шумное дыхание около своих губ. Чон не сдерживается из-за тянущегося чувства внизу живота, ощущая, как это теснота сводит его с ума, заставляя аккуратным движением перевернуть тело младшего к себе спиной, облокачивая его на локти. — Ааа~ах! — Пак чуть не ожидает и послушно поворачивается к нему спиной, чуть сводя ноги и начиная сильно смущаться его позы, чувствуя, как брюнет стал прижиматься к его ягодицам своим пахом. — Мннн.. Хочу чтобы ты был только моим, —произносит Чон, проводя руками по его талии, разглядывая столь красивое и изящное тело. Эту фразу Чимин мог рассмотреть по разному. В самые первые дни нахождения в этой квартире, это фраза была похожа на угрозу, на угрозу заточения в ней. Но сейчас эти слова звучат иначе, так как они оба признались друг другу в чувствах, смотря в глаза. Сейчас каждое его прикосновение заставляло его тело дрожать и пылать от удовольствия. Из-за его кончиков пальцев на бархатной коже, которые касались его плеча до поясницы, ощущая то, как он проводит ими вдоль её, вызывая у младшего лишь непрерывное дыхание и возбуждение, желание стать одним целым, прижаться и не отлипать ни на секунду. — Ах~ххх...П-пожалуйста...Быстрее.. — возбуждённо мямлит Пак, желая поскорее ощутить Чона внутри себя и почувствовать дикое удовольствие. Брюнет немного не ожидал услышать от него это в данный момент, так как обычно именно он настаивал на сексе, а теперь Пак сам просит его побыстрее начать. Это лишь обрадовало и дало уверенности. — Ах..Ты такой милый..Уже не терпится?..— с мягкой усмешкой говорит Чон, по доброму спрашивая, прижимаясь к нему всем телом и давя на его ягодицы своим пахом, вызывая у младшего тихий стон из-за возбуждения. — Ааа~ах!.. Д..Д-да.. — смущённо отвечает Чимин, снова воспринимая эту же фразу с другими эмоциями, с более тёплыми и светлыми, а не тёмными и мрачными от безысходности. Этого чувства практически не осталось. И даже надежда исчезла...Он был уверен, что всё будет хорошо. Чон стягивает с себя боксёрки и аккуратно начинает тереться об него своим органом, вызывая у Чимина тихий и пошлый скулеж от нетерпения. Он приближается к его шее и начинает оставлять алые засосы на его задней части шеи, переходящий в лопатки и плечики, зацеловывая их. С каждой секундой возбуждение всё нарастало и нарастало, затуманивая сознание и заставляя двигаться только своим инстинктам. Старший больше не может терпеть, как младший из-за чего одним аккуратным движением начинает входить в него, нажимая пальцами на поясницу того, дабы он выгнулся в спине для удобства. Пак громко простанывает от его головки в себе, послушно выгибаясь в пояснице и хватаясь за поверхность стола обеими руками. — Аааааа~х!.. — Чон входит чуть глубже, заставляя младшего простанывать всё громче и громче, жмурясь от большой тесноты внутри себя. Постепенно, Чон заходит всё глубже и останавливается на половине, наблюдая за тем как Чимин не может найти себе место от чувство наполненности, слыша скрежет его ногтями по столу. А ведь он даже не вошёл полностью и не начал двигаться. Он аккуратно поглаживает его ягодицы и поясницу, чтобы он окончательно расслабился и получал лишь одно удовольствие от процесса, одним толчком входя полностью. — Ааааааа~ххх!.. — из рта Чимина вырывается пошлый и громкий стон, чувствуя, как тот вошёл полностью. — Готов?.. — спрашивает Чон, приблизившись к его ушку, затем аккуратно кусая его за мочку, наблюдая, как тот тихонько кивает со слезинками в глазах. Это было одновременно дико возбуждающе и мило. Вообще Чимин был именно таким, невинным, сексуальным и милым. Он даже не мог представить как один человек может совмещать всё это вместе. Брюнет берет его за тонкую талию двумя руками и начинает медленно двигаться внутри него, чувствуя, как стадо мурашек только что пробежали по его коже. Его вид и его поза с каждой секундой заставляли двигать бедрами быстрее, что послушно делал Чон, поддаваясь своему инстинкту, но не позволяя ему одурманить его мозги, чтобы не слетать с катушек. — Ааааа~х!..А~ххх!.. Мннннн!.. — Пак начинает громко стонать, так как толчки старшего стали куда быстрее прежних. Чувство удовольствия распространялось по его телу с бешеной скоростью. Через несколько минут, Чон начинает двигаться ещё быстрее и грубее, иногда шлепая его по ягодицам, вызывая у младшего резкие крики, которые возбуждали ещё сильнее. Он прижался к его телу своим, прижимая его за плечики к своей груди, слушая стоны от удовольствия прямо около ушка, получая кайф. Проходит немного времени и младший кончает с писклявым стоном от грубого толчка Чона, скользя пальцами по столу от оргазма и удовольствия, закатывая глаза, пока старший тем временем нежно целовал его в заднюю часть шеи, чтобы доставить больше удовольствия и чтобы Чимин на все сто процентов прочувствовал эти приятные ощущения, искренне желая этого. — Приятно?, — шепчет ему на ушко старший, затем украдкой целует его в мочку, слыша в ответ тяжелое дыхание и скулеж вперемешку с дрожащим: «Д..д..да..~», отчего на его лице тут же появилась ухмылка. В этот момент он начинает грубо и быстро двигаться, понимая, что младшему тоже нравится такой темп, касаясь его простаты своей головкой, отчего Пак просто выл, а брюнет наслаждался всем моментом и получал удовольствие, наблюдая за взъерошенной макушкой и прижатыми к себе плечиками от смущения. От такой картины и кончить не стыдно...Что собственно собирался сейчас сделать Чон, глубоко входя и кончая в него, сжимая тонкую талию двумя руками, хрипло простанывая от оргазма. — Аааа~ааах!...— младший громко и пошло простанывает, чувствуя как его тело горит изнутри, сильно выгибаясь в спине. Чон же, тем временем прижался к нему всем телом, дыша около его шеи, слушая его скуление. Сейчас им было обоим дико хорошо. Они слышали и чувствовали непрерывное дыхание друг друга. Они знали, что делали это из-за общей страсти и желания. Они оба хотели этого. Они оба были влюблены. Чон проводил своими пальцами по его бархатной коже, думая лишь о том, что теперь он только его, такой прекрасный человек, как Чимин. Да, это было очень странно, но он действительно влюбился в свою же жертву, хотя хотел лишь издеваться и насиловать его. Пак пытался отдышаться , скользя пальцами от его огромного органа внутри себя со стонами, из-за чего Чон медленно вышел из него, позволяя младшему спокойно расслабиться и успокоиться, начиная поглаживать его талию и поясницу для лучшего эффекта. — Аааах..Мнн.. — Чимин тихо простанывает и чувствует, как по щекам текут слезы от столь яркого оргазма в его жизни, тут же прислоняясь к столу лбом от усталости, чувствуя теплые ладошки Чона, которые как раз заставляли расслабляться. — Я..Люблю тебя, — искренне произносит Чон, аккуратно взяв Пака на руки для его же удобства, смотря в глаза. — Я..Я т-тоже.. — слегка неуверенно произносит Пак, так как ещё не совсем точно знал, что чувствует к нему. Сильное это чувство или нет. Но то, что это была его первая влюбленность, это факт, так как она продолжается. Он ему нравится, но эти три слова, которые сказал Чон, слишком серьёзные. Брюнета тут же охватила радость, которую он не так сильно и скрывал, нежно целуя того в лобик, медленно относя его в свою спальню. Он кладет его на кровать, укрывая уже другим одеялом, чтобы он не замёрз, аккуратно ложась рядом с ним, прижимая его к себе. — Ты такой крошечный..— говорит Чон с умилением, вызывая у Пака смущение. — Н..Н-не правда...— Чимин надул губки с красными щёчками, прячась головой около его плеча, чтобы тот не видел его. В ответ Чон по-доброму посмеялся, всё также умиляясь его реакции, поглаживая по голове. Он резко вспомнил про еду и посмотрел на него. — Ты голоден? Хочешь кушать? Пить?, — заманчиво спрашивает Чон, смотря на маленькую блондинистую макушку снизу. — А..Д-да..Хочу...— отвечает Пак, действительно чувствуя голод и начиная часто кивать. — Хорошо, я пойду приготовлю тебе покушать, а ты пока отдыхай, — быстро говорит Чон и целует его в щечку, вставая с кровати. Тот быстро накинул на себя спортивки, поправляя их на бедрах и направился на кухню, оставляя Чимина в комнате. Пак провел его взглядом и сразу задумался, чувствуя как его тело практически не способно двигаться. Он удобно прилёг на кровать снова и попытался расслабиться, думая про его поступок. Чонгук подумал о том, что он может быть голодным...Такое произошло во второй раз, и это его очень обрадовало. Неужели он правда стал меняться?.. Через несколько минут, Чон возвращается к младшему с подносом еды, а точнее с горячим омлетом и кружкой чая с хлебом. Да, немного странно, что он довольно хорошо умел готовить. Он ставит поднос на кровать рядом с телом Чимина, садясь рядом с ним. — Кушай, — добродушно говорит Чон, смотря на блондина с улыбкой. — А..Спасибо большое, — отвечает Пак с удивлением, аккуратно садясь рядом с ним, прикрываясь одеялом, так как до сих пор был нагишом, взяв вилку с подноса и кусочек от омлета. Пахло просто превосходно, заставляя желудок младшего урчать всё громче и громче. Но скоро он заполнится вкусным обедом, приготовленным самим Чоном. Пак начинает быстро кушать, даже не смотря на то, как старший пялиться на него. Ему так хотелось есть, отчего он просто не мог оторваться, запивая еду чаем с сахаром. Через пару минут на тарелке уже ничего не было, как и жидкости в кружке, а Чон с довольным удивлением посмотрел ему в глаза. — Ты молодец, всё съел, — хвалит его и чуть взъерошивает ему волосы на голове, заставляя Пака краснеть. Это его действие было таким домашним?..Ему стало так приятно от этого, из-за чего он стал смотреть ему в глаза с красными щёчками. Похоже, он действительно влюбился в своего насильника. Но теперь он не такой. Он стал лучше. — А..Чонгук, сколько я ещё буду тут находится?.. — довольно уверенно произносит младший, всё также желая выйти из этой квартиры. Он не хочет больше чувствовать себя в заточении. — Выйти...— лицо брюнета заметно "ухудшилось", и не в плане гнева, а в плане грусти. Чонгук не хотел отпускать его, понимая, что возможно он больше никогда не захочет его видеть, даже после того что он сделал. Да, он понимал, что все эти жесты заботы, не перекроют всё то, что он с ним делал до этого. Он знал, что такое может случиться и естественно, думал о том, что ему придётся отвезти его домой, в надежде, что они продолжат общаться и развивать свои отношения. — Я думал над этим, — говорит тот, посмотря ему в глаза, — Твои родители приезжают уже завтра и..Я отвезу тебя сегодня домой, — так же уверенно говорит старший, с небольшой грустью в голосе, доставая из ящика его чистую одежду, которую он купил совсем недавно специально для него, — Вот, она новая, можешь надеть, — так же грустно говорит Чон, положив джинсы и теплый свитер с полосками около него на кровать, отложив поднос с посудой на тумбочку рядом с кроватью. — Правда!?, — Пак начинает сильно радоваться с улыбкой и смотреть на новые вещи, которые его порадовали не меньше. При виде его улыбки, старший не стал скрывать и свою радость, ведь он видел как тот счастлив. Он не мог не улыбнуться, хоть ему и было грустно от мысли, что возможно это последний раз, когда он был тут, в его комнате, в его квартире. — Правда, малыш, надевай, сейчас поедем домой, — произносит Чон с такой же улыбкой от его радости, через минуту наблюдая как тот надевает на себя новые боксёрки, джинсы и свитер. — Они..Очень удобные..И свитер теплый, спасибо, — искренне говорит Пак про одежду, так как он вообще не мог подумать, что Чонгук купит ему одежду, и тем более нужного размера. — Не за что, — Чонгук сильно умиляется от такого милого выражения лица Чимина, от которого он думал, что не может оторваться, но вспомнил, что сам сидит в одних спортивках. Он чуть усмехается над собой же, вставая с кровати и быстро надевая на себя джинсы с толстовкой, пока Чимин наблюдал за ним, в довольно хорошем настроении, так как знал, что очень скоро будет у себя дома. Через несколько минут они уже обувались, да, Чонгук купил ему и новые кроссовки, нужного размера и легкую ветровку, что ещё больше ввело Чимина в некий восторг, от его заботы. Чон помогает ему одеться и застёгивает на себе свою ветровку, посмотря ему в глаза. Они встретились взглядом и простояли пару секунд, не отводя его. Но Чон был первый, кто отвел взгляд чуть в сторону, чтобы скрыть свою грусть, взяв его за ручку. — Идём, — коротко говорит Чон, выводя его из квартиры, убедившись, что ничего не забыл. А у Чимина тут же началось колотиться сердце от того, что он наконец выходит из этой квартиры. Он пытался из неё выйти, но не получалось. Этот день настал, он попадет к себе домой. Он держался за его руку, чувствуя, как Чон сжимает её, будто бы желая не отпускать. Да, он заметил его грустное лицо..И он понимал, из-за чего оно именно такое, возможно не до конца, но знал, что ему грустно из-за этого. Чон крепко сжимает его ладошку, сильно, чтобы он не убежал, но и не больно, выводя его из квартиры, после закрывая дверь на ключ. Через минуту они уже выходили на улицу и в эту же секунду Чимин вдохнул свежий запах улицы, он увидел людей. Он стал осматривать каждый дальний "угол" улицы, смотря на небо. Это была искренняя радость. Он так долго не гулял...Казалось, что тот уже просто забыл, как выглядит небо, улица, другие люди. Да, в комнате было окно, но просто смотреть в него.. Это не то. Естественно, Чон заметил какой взгляд был у младшего и это его расстроило. Только то, что он в этом виноват. Не должен нормальный человек радоваться обычной улице. Но виноват в этом лишь Чонгук, это он его не выпускал из-за заточения в квартире. Он виноват. . . . . . . . .