***
Сорвав с ящика крышку, я привычным взглядом осмотрел его содержимое: всё как и обычно. Часть патронов россыпью, а часть — в обоймах по две штуки. Ничего нового. Впрочем, в моей работе редко случается что-то интересное. Надеваю свой просторный кожаный плащ. Нет, погода сегодня скорее даже тёплая, но это неважно — климат и тому подобная ерунда меня не волнует. Для меня имеет значение только то, что у плаща достаточно вместительные карманы. В правый ссыпаю одиночные патроны, а в левый — обоймы. Придирчиво осматриваю двуствольную винтовку. Нет, я точно помню, как тщательно вычистил её вчера вечером, но перепроверить никогда не бывает лишним. Удовлетворённый осмотром, закидываю винтовку на плечо и покидаю квартиру. Дверь не запираю — всё равно в здравом рассудке в мою квартиру рискнёт войти разве что сам Люцифер…***
Шагаю по улице. Внимательно сканирую взглядом окружающую меня на сколько хватает взора толпу. Спросите, как я вычисляю своих жертв? Да кто бы его знал… просто вижу, и всё. Вон тот бедолага, например. Он до конца своих дней будет одинок из-за меня. Всю жизнь будет вздыхать по какой-то высокомерной девке, которая на него даже не взглянет. Прости, парень, но это моя работа. Заряжаю одиночный патрон в один из стволов ружья и стреляю. В сердце. Окружающие люди попросту не обращают на меня внимания. Они настолько тупые, что не способны узреть меня… О, а эти двое ублюдков будут до конца жизни медленно вгонять друг друга в гроб. Будет много ругани, ссор, взаимной ненависти, однако дело не дойдёт и до развода. Поистине, людская натура непредсказуема… …Вот так так! Хорошо ли я вижу? Неужели мои глаза не обманывают меня? Эти двое прямо-таки созданы друг для друга: пусть он и ебанько, она тоже умом не блещет. Заряжаю обойму, стреляю дуплетом. Желаю вам счастья, людишки… шучу. Мне наплевать на них. У меня есть план: определённое количество патронов. И этот боезапас я обязан израсходовать, иначе меня ждёт Втык Господень. …Хм, за этой парой даже интересно наблюдать. Тут бы и моего вмешательства, пожалуй, не потребовалось, если бы не одно «но»: оба-двое упрямо отрицают собственные чувства. Вот и сейчас они вполголоса обмениваются грубыми фразочками в адрес друг друга. Говорят, вместо того, чтобы просто разойтись по разные стороны улицы. Выстрел дуплетом. А вот это — крайне тяжёлый случай. Я, конечно, слышал, что любовь к себе всегда взаимна, но не думал, что на свете в самом деле существуют больные ублюдки, которые любой женщине предпочтут собственную руку… хрен с тобой, живи до поры до времени. Но Смерти я всё же пару слов на ушко шепну… От размышлений меня отвлекает задорно подпрыгивающая фигура в светло-салатовом сарафане. Проклятье, господи, только не она!.. Эта треклятая, прости господи, засранка то и дело целует кого-нибудь из толпы в щёку. И вот, я вижу, как в дуэте «счастливых ебанько» любовь начинает потихоньку угасать. А что самое забавное — я с этим ничего не могу поделать: в одного и того же человека нельзя выпустить больше одного патрона из набора. Поэтому я раздражённо хватаю девчонку за локоть. — Какого чёрта ты творишь, мелкая пигалица?! — возмущаюсь я. А чертовка невинно грызёт барбариски, удивлённо округляет глаза и заявляет: — Как что? Я работаю! У меня, знаешь ли, план ничуть не хуже твоего! Люцифер с меня шкуру спустит, если я не поцелую за день нужное количество людей, во! — демоница демонстрирует мне бланк, чуть менее чем наполовину заполненный отпечатками губ. — Тогда, по крайней мере, не смей разрушать пары, которые я создаю! — рявкнул я, — Тебе что, так сложно убивать только невзаимные чувства?! — Откуда я знаю, взаимны чувства или нет? — удивляется девчонка, — И потом, это совсем неинтересно. Ведь так я ничего не поменяю… — А не нужно ничего менять! — окончательно сатанею я, смутно догадываясь, что десяток-другой перьев в моих крыльях наверняка только что почернел, — Нехрен! Я делаю так, как надо! Это я тут исполняю волю Господа, а не ты! — Ну тебя… — проворчала эта засранка, — Вы, ангелы, все такие скучные? Или только купидоны вроде тебя? Тогда я даже понимаю, почему начальник предпочёл жар преисподней вашему обществу… — Короче, не мешай мне работ… — не успел я и глазом моргнуть, как эта чертовка принялась совать мне в зубы барбариску. — Прекращай уже быть таким букой! — заявила мне она, — Вот поэтому тебя до сих пор и не повысили в звании! Бе! — засранка показала мне язык. — Меня не повышают в звании потому, что я особенный купидон, — огрызнулся я. — Да ладно? — ухмыльнулась демонесса, — И что же в тебе такого особенного? Мой ответ был предельно краток: — То, что я блюющий, курящий, бухающий, ебущийся купидон. — Вот как? — ещё шире осклабилась чертовка, на мгновение принимая облик соблазнительной женщины, и тут же превращаясь обратно в маленькую девочку, — Докажи. С этими словами она поскакала дальше творить беспредел. Господи, почему ты нé-дал мне силы прикончить её?! — мои челюсти сомкнулись, кроша карамель на осколки… — Блядь! — взвыл я, хватаясь за щёку: дьявольская барбариска застряла в дупле коренного зуба…