Chisaki Kai Как грязно ты пытаешься мне врать, месть в таком случае - справедливое наказание. Ты же жаждешь его, не отрицай, не сопротивляйся, не убегай, получи то, о чем мечтала всю свою жизнь. Не важно, что ты говоришь, ты же хочешь этого, верно?..
Как началось: Мало-помалу, когда выяснилось, что она, девушка, в самом деле ответила взаимностью. Хотя, наверное, лучше вернуться немного назад, на пару лет, когда Чисаки взял все обязанности главы на себя, а девушка только пришла в отряды мафии. На самом деле она принимала классическую позицию своей организации, которую предпочитали все остальные ее члены. Последние подчинялись Каю только до тех пор, пока их истинный Босс не был против, настаивая на том, что этому неугомонному мальчишке просто нужен шанс на понимание или реабилитацию. Может, он и прав. Как раз, когда старый мафиози потерял свою свободу в связи со здоровьем, девушка начала заботиться о нем, став кем-то вроде личной служанки, с которой можно мило поболтать, дать поручение, на нее никто не подумает толком, если понадобиться человек для выполнения рискованного дела, к тому же, характер юной особы привлекал своей непосредственностью, любопытством, смышленостью, а на личико девушка выходила весьма миловидной. Может поэтому Босс однажды при очередном личном разговоре с ней, уже подметив особое отношение Кая к его гувернантке, попросил ее стать "ножнами для этого неуправляемого кинжала, пока он всех не изрубил". Пусть {Имя} не любила Чисаки, но откровенного отвращения шатен не вызывал в ней, хоть и пугал, слегка. Глаза бояться - руки делают, как говориться, поэтому она стала проявлять знаки внимания к мужчине, уже заметившему свое желание осмотреть все прелести юной преступницы под ее платьем. Впрочем, не так уж и радужно разворачивались события, как могло показаться на первый взгляд. Он требовательно прижимал ее в коридорах, признавался в жарких, пылающих внутри, острых, как перченые кинжалы, чувствах, при этом каждый раз избегая слова " любовь", все чаще используя "обожаю". Его отношение их простой симпатии, не затрагивая никаких светлых эмоций, быстро прошло в одержимость, но, если попадаются такие индивидуумы, которые попросту бояться или не хотя из-за лицемерно - лживого уважения к объекту своих страстей, следят, не ограничивая свободу, но лишая "неудобных" знакомых, приятелей, прочих парней. Чисаки же хотел полностью обладать ей. Без остатка. Она обязана была позабыть все на свете, даже свои прямые обязанности по заботе за Стариком в пользу его, Кая, потому что только это имело хоть какое-то значение, только ее стоны, крики, мольбы, страдания, тайные, самые откровенные просьбы и так далее. Симптомы: Развивались от одной встречи до очередной, притом не важно, столкнулись ли они совершенно случайно в коридоре или планировали провести время вместе. Чисаки держал себя в руках только в том случае, когда вокруг крутились какие-то его подчиненные в масках, полностью отвлекающие мужчину от грязных приставаний к своей сослуживице. Пару раз на советах, где решалась дальнейшая судьба всех членов Заветов смерти, девушка надевала на себя специальное белье, которое невозможно было расстегнуть просто так. Тогда Восстановитель во время самых скучных и очевидных докладов, которые слушал в одно ухо, пользуясь причудой заковывал разные предметы в девушку, те вибрировали и извивались во внутренних стеках. Конечно, она бы с радостью остановила это, достала бы столько приятно мешающий элемент, но сама корила себя за то, что ее белье невозможно было расстегнуть просто так. Она опускала голову вниз, смущенно смотря в пол, задирая юбку, расставляя ноги, вытягивая одну из них, чтоб коснуться Чисаки, который улыбался ей мимолетно, показывая всем своим видом, что она сама напросилась, и его теперь просить совершенно бесполезно. {Имя} крутилась, ерзая на стуле, при том чувствуя, как наливаются румянцем ее щеки, когда на нее косились некоторые другие из Заветов, она неловко улыбалась, отмахиваясь, прося прощения за свое частое, громкое, неровное дыхание, используя невинную ложь, вроде той, что она больна. А, стоило этому кончиться, как Кай всех распускал, кидаясь на девушку. С такой же страстью, даже с большим рвением он ревновал ее ко всем, даже к Боссу. Ему казалось, что его личная собачка для желаний слишком много проводит времени с людьми, никак не заслужившими этого. Нет, так не пойдет, это его женщина, она обязаны забыть о том, что существуют другие люди. Со временем, девушка стала содержаться в тех же условиях, что и Эри, за одним исключением, пока все смотрят на поведение Чисаки, как безоговорочного главы, он не мог лишить полномочий гувернантки столь раздражающую особу. Она бесила его. Он избивал ее и насиловал до посинения, потому что шатен не мог вынести саму мысль о том, что она занимается чем-то еще. Несколько дней к ряду он только и делал, что стелил белое тело, после чего, когда оно сплошь и рядом покрывалось синяками, ссадинами, порезами, а влажных вход стирался, Кай восстанавливал ее, начиная экзекуцию заново. Что спровоцировало приступ: Облава на штаб. Притом, тут скорее ситуация подготовки и тревоги довела сначала до истерики, затем перешла к нервному срыву, а закончилась на неадекватном отношении к девушке. То есть, до этого их отношения нельзя было назвать нормальным, но, если учитывать тот факт, что Чисаки мог позволить себе успокоиться только в те моменты, когда они вместе, снимая стресс, накопившийся за целый день. Весь день приходилось думать, что сделать, что сказать, кому, ничего не забыть, готовить своих не самых преданных людей, следить за тем, что делают Тога с Твайсом, дабы не попасть в безвыходное положение, а расслабление Кай не получал ни от выпивки или других увеселительных средств, ни от мероприятий, направленных на поддержание правления его строгой рукой, нет, только девушка имела рычаги давления на него, но, так как шатен ненавидел быть зависимым от кого бы то ни было, требовал к себе более подобающего поведения, но, так как у молодого человека не находилось слов, чтоб описать то, что он чувствует, он принуждал ее еще активнее, рыча, как животное, время от времени забывая человеческую речь, девушке же данное поведение говорило только о слабости и напряженности своего партнера. Но все не могло продолжаться так, близился день операции. {Yandere-dere} Девушка с печалью, хромая, переваливаясь с ноги на ногу, медленно шла по коридору. Сегодня ее молодой человек вышел из себя, он прокусил ее кожу, вгрызаясь в тело, разрывая его изнутри, пытаясь, по крайней мере. Поэтому не удивительно, что даже идти ей стало тяжело, каждый следующий шаг причинял ей невыносимую боль, герои уже напали. Наверху, где уже связанными лежали пленные товарищи, внизу, куда побежал Чисаки, позабыв про нее. {Имя} не знала, что делать во всей этой ситуации, на нее всем как-то наплевать, она оказалась в гуще событий, не в силах противостоять причуде, от которой стелы, пол и потолок ходят ходуном, извиваясь, как змея. И все же, через усилия, слишком большие для одного человека, юная особа добирается до кабинета, где, почти лишенный всех чувств, лежит ее Босс, кашляя, подзывая к себе, чтоб что-то сказать, но она далеко, слишком невнятно. Он сказал, что герои скоро будут здесь, что надо спасать Кая, пока он не натворил еще больших дел. Зря он взял в помощники Лигу Злодеев, поскольку теперь они, скорее всего, нет, точно, они предадут его, Шигараки ждет своего часа, что близиться в геометрической прогрессии, поэтому стоит поторопиться, дабы спасти его, путь у юной особы нет такого количества силы, причуда ее слаба, а раны оставляют желать лучшего, если Кай действительно любит ее, он спасет ее. И себя. Они сбегут, начнут все заново, но уже без очернения якудза, помощи Томуры или прочих ошибок, что допустил шатен, а, если повезет, он вообще не захочет ничего более делать. Верилось плохо, но никогда нельзя полностью исключать такой вероятности, самой благоприятной, к слову. Она не могла не подчиниться, прощаясь со своим Боссом, они оба знали, что не увидятся более. Выйдя, оставляя за собой кровавый след, она побрела вглубь, постанывая. закрывая рот руками, когда проходила мимо героев. Сначала она встретила странного парнишку с темными волосами и эльфийскими ушками, затем прошла дальше, мимо Жирножвача с мальчишкой с красными волосами, дальше, избитые заветы, еще глубже. По пути она падала несколько раз. Пришлось сломать себе пару костей. Это уже не так значительно. Отлежавшись, слыша звуки драки, она прошла дальше, последний раз приземлившись на колени рядом с Мирио. - Эри?- девочка была совсем напугана, она смотрела с ужасом на девушку. - Ты знаешь ее? Кто она?- но ответа не последовало. И, дабы не создавать неловкой тишины, юная особа ответила сама за себя. - {Имя}. Я гувернантка Босса. Его приказ - спуститься сюда и угомонить Чисаки. - Боюсь, у тебя это не получиться. Этим занят Мидория. - Что?- она подняла взгляд вверх, где происходила драка не на жизнь, а не смерть. *** Оставалось только наблюдать, когда бой был окончен, из которого герои вышли победителями, она подползла к шатену, пока тот еще был в сознании. - Кай...- хриплым голосом позвала она его, так тоскливо, будто скулившая собака перед гибелью, зная, что он в сознании,- К-кай,.. - Почему ты здесь?! Убирай...ся... - Босс... сказал мне... спас-ти т-тебя...- она слабо улыбнулась, положив руки на его грудь, нависая сверху,- Мы ж-же... не можем его... ослушаться...- избитый, он улыбнулся кроваво-выбитыми зубами ей в ответ. - Я еще могу восстановить... - Себя.. -Тебя.. Сил оставалось только на одного человека, Чисаки ощущал то, что сейчас он засыпает и, возможно, кто знает, навсегда, хотя, теперь эти герои не дадут ему просто так умереть. - Все... все идет крахом... но я еще м-могу... м-м-м-м...- он закашлялся, сплевывая сгусток темно-красной жидкости,- могу... сделать... что-то правильно... -Нет! Н-не...- последнее, что она помнила - его беззаботное лицо, что он строил для нее, закрывая ей лицо рукой. *** Девушка проснулась без единого изъяна в больничной комнате, где развивался белый, прозрачный тюль без рисунка. Там стояли цветы, много цветов, вся комната в них, поэтому аромат стоял приятный, солнце приятно теплым светом освещало комнату. Она пару секунд спокойно смотрела на то, как красиво разлита лазурь на небе. Затем, резко погружаясь в воспоминания, испугалась, садясь на кровать. - Ч-что? - Проснулись? Поздравляю. - Кто вы?- утробно, без доверия проговорила девушка. - Меня зовут Тсукаучи. Я детектив.- спокойно, совершенно беззлобно проговорил мужчина. - Сколько я... лежала здесь? И как давно вы здесь? Откуда цветы? И... - Успокойтесь. Вы спали пару дней, я здесь около десяти минут, врачи прогнозировали дату и время, когда вы проснетесь. С вами все хорошо. Восстановитель, похоже, использовал на вас последний запас сил. А цветы... их оставили вам по просьбе ваших... сослуживцев. Они все, как один настаивали, что за заботу о главе вашей организации, отправить вам вот такой презент...-он хотел было перейти к чему-то еще, но девушка, вскочив с кровати, подошла к брюнету. - Чисаки!.. Кай Чисаки... Что с ним?! Где он?! - Пропал. - Что? Вы не схватили его?! - Он был похищен Лигой Злодеев во главе с Даби, Твайсом, Тогой, злодеем спинером и так же Шигараки Томурой. - О нет... Она медленно села на кровать. Тсукаучи встал, подходя к ней, садясь рядом. Я так понимаю, что вы не делали самостоятельно ничего. Если вы мне скажете правду, всю, что знаете и уедете, то я закрою глаза. - Что? - "О нет", вы знали про Лигу. Сокрытие преступников - преступление, ваше место может быть за решеткой, вместе с вашими друзьями, приславшими цветы. Но вы ведь не при чем, просто горничная. Я могу закрыть на эти факты глаза, если вы скажете мне все, что знаете. - Но...- ее глаза налились слезами,- Ч-чисаки... - Вы любили его? - Не говорите в прошедшем времени! - Хорошо.- Мужчина, как истинный джентльмен, достал из нагрудного кармана белый платочек, подав его девушке,- Если он спас не себя, а вас, думаю, он любит вас. И он предпочел спасти вас, {Полное имя}, будьте благоразумны. Она медленно подняла на него заплаканные глаза. - Вы готовы сотрудничать? Кивнув, она приготовилась отвечать на вопросы, пытаясь успокоить себя. Она не уедет. Нет. Не сейчас. Они еще встретятся, он жив, она чувствует. И все у них закончиться хорошо. Но на этот счет девушка не была столь уверена.