Scar

Сколько ещё можно разбивать? Ты снова и снова мажешь в своём потрепанном скетче B5, грифель крошится как и мои нервы. Ты ломаешь меня изнутри, добиваешь своими фактическими ошибками в жизни и говоришь, что это просто творческая натура такая. А я год сижу со своими ужасно тупыми способностями все корректировать, и абсолютно тебя не понимаю. Любви не существует? Кто я для тебя? Твои эмоциональные перепады мои струны рвут. Каждый вечер прижимаешь меня к стене, целуешь жадно и с опаской, будто мы прятаться должны. А должны? Тебя слишком много всегда, но мне не хватает. В какой момент все покатилось к черту? В голове пластинка на повторе, красные глаза, солёные дорожки на щеках и очередная пустая пачка сигарет. На подоконнике в пледе уютно. Только в груди дыра какая-то. На пыльных полках скопились кучи недомолвок между нами, которые ни ты, ни я не пытаемся разобрать, исправить ошибки, поставить точки, подшить дела, убрать в архив. По правилам. Полный кавардак. Говорю, что мне плевать. Вру, что отпустил, и продолжаю тлеть в районе умершей души, как дешёвая сигарета. Я настолько отвратителен? Тебе не хочется дотянуть до фильтра? Я и есть проблема? Помню, как в мерзкий холодок ты подошёл за зажигалкой... Щелчок. И огонь загорелся в нас. "Внутри дизайнеров бардак". А я ведь прав... Каждодневное чувство тревоги, потому что все не по плану, не на своих местах. У меня ОКР, и я должен навести в тебе порядок. До мозолей. Ты заставил кровоточить то, что так давно и старательно было запечатано. Наш первый поцелуй? Дьявол, ты был так пьян. Тогда я осознал, что посыпался. Причем уже давно. Снова подоконник, один дым на двоих. Горячие прикосновения твоих сухих губ, вечно мешающая чёлка, что щекотала мне нос, и невозможно сильные, властные руки, которым сопротивляться я просто не смог. Чем дальше, тем страшнее. Меня тянула на дно эта токсичная любовь к тебе. Ночи, измазанные гуашью лица, искусанные в кровь губы, взгляд, обнажённая кожа, хриплый голос, искры из глаз, шрамы. Панические атаки. Удушающий страх быть не вместе. Пользуешься мной? Грифель продолжает осыпаться, на желтоватом листе появляется моё лицо. Ты называешь своей музой и просишь разрешения нарисовать, как одну из француженок. Я сдаюсь тебе каждый раз. Нет, нет, нет. Пытаюсь разорвать это, остановить по понятным нам причинам. Но каждый раз ломаюсь и прощаю тебе все. Двуличность, эгоизм. Наверное, я сошел с ума. Это пожирает меня изнутри. Я умру? Вот так, после всего? Пограничное желание существовать назло или повернуться лицом к следующей по пятам смерти. Звучит смешно. Абсурдно. До истерики. Ты в чёрном списке. И это я не о соц. сетях. Несколько долгих месяцев игры в молчанку. Я послал тебя грубо. И вроде все кончено, но... Ты единственная ошибка, которую я не смог исправить. Подходишь с сигаретой в зубах, я на автомате достаю зажигалку. Вокруг ни души. Протягиваешь пачку рисунков. Щелчок. Я смотрю на огонь. С облаком дыма вылетает первое "люблю"... Как жаль, что я тоже.