Lanterns of Sorrow

Лон Бо схватил Ли Би до того, как Чжан Сяо Цзин успел выстрелить из арбалета. — Отставить! — выкрикнул он, не открывая взгляда от Лон Бо. Тот прижимал к шее Ли Би острый нож. Кто-то крикнул «защищай императора!», но Чжан Сяо Цзин снова приказал отставить, и солдаты почему-то подчинились. Все замерли. — Отпусти его, — прохрипел Чжан Сяо Цзин. — Иначе что? — Лон Бо словно назло сильнее прижал Ли Би к себе, прикрываясь им как живым щитом. Острие ножа сильнее вжалось в кожу, и Ли Би пришлось задрать голову. Чжан Сяо Цзин кинул взгляд на императора. Старик, окружённый террористами, молчал и бесстрастно наблюдал за происходящим, как будто не его собирались похитить и как будто не из-за него происходило всё это. Ситуация казалась безвыходной. Чжан Сяо Цзин знал, что его долг — защитить императора, чего бы это ни стоило, и для этого он не должен дать Лон Бо уйти. Но прямо сейчас Лон Бо прижимал остриё ножа к тонкой шее Ли Би, и Сяоцзин не мог заставить себя пошевелиться. Он стоял перед ними на колене и крепко сжимал в руке арбалет, направленный на Лон Бо и Ли Би. Позади него — высший свет империи и иностранные послы, все они были напуганы. А в окне — Великий Фонарь с ликом Лао Цзи, что взирал на эту сцену с абсолютным равнодушием. Ли Би перевёл взгляд на Сяо Цзина. Меньше чем за день они научились понимать друг друга без слов, поэтому сейчас Чжан Сяо Цзин по спокойному взгляду Ли Би понял, что тот хотел сделать. Он мотнул головой, не соглашаясь. — Сяо Цзин… — с укором прошептал Ли Би, но Лон Бо тряхнул его, заставляя замолчать. Ли Би поморщился, но всё-таки продолжил: — Чжан Сяоцзин, мы уже говорили об этом. — Нет, — последовал грубый, отчаянный ответ. Чжан Сяо Цзин понял, что Ли Би имел в виду — пожертвовать им, но не дать Лон Бо уйти и похитить императора. Да, они говорили об этом. Всего лишь несколько часов назад, когда Чжан Сяо Цзин нехотя поделился о том, как пожертвовал шпионом ради информации. За один только день Чжан Сяо Цзин потерял всех дорогих ему людей, принеся их в жертву во имя спасения Чанъаня. Он не был готов пожертвовать последним дорогим ему человеком. Это было слишком. Только не Ли Би. Только не им. Только благодаря ему Сяо Цзин ещё окончательно не сошёл с ума. — Все существа рождаются… тремя, — Ли Би незаметно кивнул и после перевёл взгляд за Чжан Сяо Цзина, взирая на статую Лао Цзи за окном. — Три рождаются двумя. Цитата из Дао Дэ Цзин была произнесена им в обратном порядке. Это был обратный отсчёт. — Мастер, не надо! — раздался откуда-то отчаянный крик Тань Ци. Она тоже поняла, что тот собирался сделать. Ли Би почувствовал, как напрягся Лон Бо, чувствуя подвох. — Два рождаются одним. Одно рождается Дао! На последнем слове Ли Би зажмурился и со всей силы мотнул головой назад. Его нефритовая заколка острым концом воткнулась в щёку Лон Бо. Ли Би вырвался из ослабевшей хватки, и Чжан Сяо Цзин немедленно выстрелил из арбалета. Неудача — стрела воткнулась Лон Бо в плечо, и прежде чем Чжан Сяо Цзин успел рвануть со своего места и наконец обезвредить его, тот схватил Ли Би за плечо и всадил ему нож в спину. Ли Би вскрикнул. Чжан Сяо Цзин увидел, как он рухнул на пол. В ярости он набросился на Лон Бо с голыми руками, даже забыв про свой меч. Началась потасовка. Имперские солдаты схватились с террористами. Чжан Сяо Цзин не замечал всего этого. Он повалил Лон Бо на пол и яростно избивал его, пока его насильно не оттащили. — Чжан Сяо Цзин, прекрати! Хватит, хватит! Тань Ци сидела рядом и удерживала его за предплечье, чтобы тот не вырвался вновь. Её голос немного отрезвил его. Он бросил взгляд на Лон Бо — тот был без сознания, всё его лицо было в крови, как и руки Сяо Цзина. Он осмотрелся: император стоял, прислонившись к какой-то колонне, вокруг него столпились министры и имперские солдаты. Тех террористов, кто не погиб, связывали и обезоруживали. Раненых уводили. Повернув голову, Чжан Сяо Цзин увидел, что кто-то помог Ли Би сесть, прислонив его спиной к стене. Он подорвался, вырвавшись из захвата Тань Ци, и кинулся к Ли Би, грубо оттолкнув кого-то в сторону. Он не хотел, чтобы кто-то недостойный даже находился рядом с ним. — Ли Би, эй, — Чжан Сяо Цзин нервно сжал его руку. Она была холодной. — Эй, очнись! Ли Би медленно открыл глаза и сфокусировал взгляд. Чжан Сяо Цзин сжал его руку крепче. Ли Би улыбнулся. — Чжан Сяо Цзин. Я солгал тебе. Дважды, — прошептал он едва слышно. Сяо Цзину пришлось наклониться ниже, чтобы расслышать его слова. — Что ты имеешь в виду? В этот момент мир сузился до них двоих, и не существовало больше ничего. Ли Би медленно поднял свободную руку и достал из-за пазухи немного помятый и заляпанный кровью документ. — Твоё помилование, — он прижал бумагу Сяо Цзину к груди, и тот накрыл его руку своей. — С императорской печатью… — Ли Би болезненно закашлялся и болезненно застонал. Его рука выскользнула и упала. — Чжан Сяо Цзин, ты теперь свободен… Как и я. Чжан Сяо Цзин неверяще уставился на документ о помиловании. Теперь он был свободен. Но стоило ли оно того?.. Ли Би рвано вздохнул и откинул голову назад. — Ли Би?.. — Наконец-то… Наконец-то я могу поспать. — Ли Би! — Чжан Сяо Цзин отбросил документ и легонько потряс Ли Би за плечо. — Ли Би, не засыпай! Нельзя спать, слышишь? — он ещё крепче сжал его холодеющую руку. — Не засыпай! Ли Би! Ли Би! Не засыпай, слышишь? Ли Би! Глаза Ли Би закрылись. Его тонкая рука безвольно повисла в захвате Сяо Цзина. Он больше не дышал. — Ли Би! Ли Би! — Чжан Сяо Цзин… — Тань Ци попыталась подойти ближе, но Сяо Цзин рявкнул на неё, словно раненый зверь, не подпуская к мастеру. Он отчаянно звал его по имени, будто веря, что это вернёт его к жизни, будто не хотел признавать, что всё было кончено. Он прижал мёртвое тело Ли Би к себе и уткнулся лицом в его волосы, пряча собственные слёзы. В зале было тихо. Никто не издавал ни звука. В окне чёрное небо Чанъаня заискрилось сотнями бумажных фонариков под радостные крики толпы.