the enemy

у юно взгляд бешеный, когда юта открывает дверь после долгой раздражающей трели звонка. он вообще весь заведённый и дёрганный и даже на приветствие не реагирует, скидывает с себя обувь в прихожей, сдёргивает куртку и пролетает мимо юты на его же кухню. - есть что-нибудь выпить? – спрашивает он, усаживаясь в кресло и откидывая назад голову. - виски, который ты в прошлый раз оставил. - давай. юта злится. я тебе горничная что ли, думает он, но всё равно достаёт стакан, кидает туда лёд и доливает остатки джим бима. телевизор надрывается очередным музыкальным шоу, не давая раздражению юты выйти за границы своей головы. пока юно успокаивается, он успевает убраться в комнате, дожарить овощи и покурить. проходит не меньше получаса, когда юно наконец притрагивается к еде, апатично закидывая куски сельдерея и перца в рот. - работа? – спрашивает юта совсем тихо, когда молчание начинает напрягать. - нет, - отвечает юно, не поднимая головы. юта кивает и делает телевизор потише, отпивает свой кофе и снова закуривает. за окном занимается вечер. на кухне, освещённой только висящим над столом ночником, становится темнее и интимнее. лицо юно, напряжённое и хмурое, сглаживается от тонкого жёлтого света лампы, становится мягче. становится таким, каким юта не привык его видеть. - расскажешь? – пробует он, на секунду воображая, что сейчас всё будет по-другому. - слишком сложно. забей. спорить юта не решается. они доедают в тишине, нарушаемой репликами из заменившей шоу дорамы, шелестом проезжающих мимо дома машин и редким лаем собак. юно за всё время вообще признаков жизни не показывает – только рука с вилкой поднимается и отпускается. - спасибо, - говорит он. – очень вкусно. юта встаёт и складывает тарелки в стопку, но отнести их в раковину не успевает, потому что юно хватает его за руку и утягивает к себе на колени. целует за ухом, оттягивает воротник, чтобы оставить поцелуи и под футболкой, а потом так сильно сжимает его горло пальцами, что юта даже проскулить не может от боли, просто цепляется за руку юно своими двумя и хрипит, ёрзая на крепких бёдрах. трахаться на старом скрипящем кресле не очень удобно, но юта не возражает, боясь разозлить юно ещё сильнее, принимает его в себя даже без подготовки и в итоге срывает голос. на прощание юно его целует, коротко и сухо, в самый уголок губ, заводит прядку крашеных волос за ухо и говорит – спишемся. окей, отвечает ему юта еле слышно и закрывает дверь. в ванной становится легче: ноющие от неудобной позы мышцы расслабляются и горло, прогреваясь, не дерёт так сильно. в воде плавают капли вытекающей из его задницы спермы, белёсые и плотные, похожие на гель для душа – если быть оптимистом. но юта уже двадцать два года как реалист, поэтому остатки спермы в воде вызывают в нём максимум приступ тошноты. - тебя что, избили? – спрашивает тэиль, когда юта стягивает с себя шарф. - лучше бы избили, - бормочет юта. тэиль открывает рот, наверняка хочет сказать ему что-нибудь нравоучительное о нездоровых половых связях, но спустя пару секунд почему-то просто молча сжимает губы обратно и возвращается к безалкогольному мохито. - хочешь что-нибудь? – спрашивает он. – отвёртку? - не откажусь, - соглашается юта. отвёртка входит в горло как стакан молока перед сном и действует примерно так же – успокаивает и разгружает голову от ненужных мыслей. тэиль первые несколько часов ещё пялится на его синяки на горле, осуждающе и беспокойно, а потом тоже успокаивается и даже делится с ним своим обедом, разделяя порцию удона на двоих. к пяти часам ресторан забивается под отказ, и юта даже не замечает, как проходит остаток смены, бегая с подносом по залу и разнося заказы. ёнхо за вечер собирает коллекцию самых тупых подколов на тему его прихрамывания. - тебя выебали, что ли, - хихикает он, когда они наконец выходят покурить. на улице уютно – уже стемнело, но по всему тротуару горят огромные круглые фонари и подвешенные гирлянды, тут и там мигают неоновые вывески магазинов и ресторанов. вокруг снуют люди, наслаждаясь тёплым октябрьским вечером, куча парочек, идущих под ручку и счастливо воркующих. - выебали, - отвечает юта, поворачивая голову и сталкиваясь с ёнхо взглядом. ёнхо тушуется и так отвлекается на свои эмоции, что обжигается о сигарету, прогоревшую до бычка. юта почему-то смеётся, когда тэиль провожает их непонимающими взглядами – бегущего в обеденную ёнхо и внезапно развеселившегося юту, чуть ли не летящего по воздуху. - бэкхён говорил, что у нас будет новенький, - делится джено с набитым кимчи ртом, когда юта заходит, чтобы забрать свои вещи перед окончанием смены. - симпатичный? – интересуется он, оборачиваясь и чуть не роняя вешалку. - да откуда мне знать-то. - тебя что, только это волнует? – недовольно спрашивает донхёк и закатывает глаза. юта пожимает плечами. - я без определённых целей интересуюсь, - оправдывается он и выходит из обеденной, краем уха улавливая недовольное донхёково “пиздит”. когда он плетётся к метро, мечтая только о банке пива и горячей ванной для его больной задницы, на телефон приходит уведомление. “пошли в кино” предлагает ему тэён. “а то юно не понимает мои шутки. никакого удовольствия”. юта смеётся, сжимая в руке смартфон с брелком из киндера, и отправляет ему сообщение с согласием. где-то внутри теплится надежда, что тэён не додумается взять с собой юно. к его надменному фальшивому лицу он сейчас не готов - слишком много обид под черепной коробкой. домой юта зайти не успевает - до кинотеатра, в который они любят ходить, полчаса на метро и пешком минут десять, вдобавок к тому, что тэён наверняка будет стоять у витрины с попкорном слишком долго, как всегда без каких-либо определённых предпочтений, что неизменно приводит к тяготам выбора. - солёный или сладкий? - и ещё бы юта в этом ошибся. - солёная карамель, - говорит выплывающий из-за угла юно и отодвигает тэёна, чтобы сделать заказ сразу за троих. получив свои начос и колу, юта прилипает к тэёну и до начала сеанса обсуждает с ним возможность второй части джокера, старательно смотря мимо юно и умудряясь заигрывать взглядом с симпатичным школьником в дальнем углу зала ожидания. - успокойся, юта, - говорит юно. голос его звучит так, будто кто-то проводит рукой по ворсу самого дорогого ковра в мире. - тебя посадят за совращение несовершеннолетних. тэён на это только усмехается и сёрбает своим холодным американо, приканчивая его стабильно раньше начала сеанса. юта ничего не отвечает и подмигивает школьнику, с удовольствием замечая румянец на чужих малолетних щеках. - дайте поразвлечься старику, - говорит он и встаёт с места - приветливая работница кинотеатра наконец объявляет их сеанс. на входе в зал юта умудряется задеть школьника плечом и сверкнуть глазами вслед, окончательно приводя его в смущение, на что тэён только прикладывает ко лбу руку и цепляется за плечо юно, чтобы не потеряться. фильм проходит на одном дыхании, потому что юта засыпает на втором рекламном ролике и просыпается уже под финальные титры. сон покидает его медленно и неприятно, под ощущение накатывающей тошноты и сухости во рту, из-за которой хочется не пить, а вырвать себе горло. все конечности ноют из-за неудобной позы, пол усыпан опрокинутыми начос и пятнами от остатков колы. - ты такой бесполезный, - недовольно комментирует тэён и бьёт его в плечо. - мне пришлось все два часа разговаривать с этим человеком без намёка на чувство юмора. - прости, - безразлично извиняется юта и встаёт, тут же ловя на себе уже знакомый взгляд смущённого подростка. на этот раз милашка даже не краснеет и выдерживает пытку бессовестными глазами юты, чем определённо заслуживает уважение. на выходе с кинотеатра юта приваливается к перилам и закуривает, ёжась от осеннего ветра, пробирающегося под одежду к самой коже. - донён возвращается на днях, - говорит тэён, не смотря на него, и тоже закуривает. в последний раз, когда тэён курил, им было по восемнадцать лет - безумно дурацкий и счастливый возраст, когда можно позволить себе так много, и это желание всего и сразу пьянит похлеще любого алкоголя. они сидели на берегу реки хан, сбежавшие с выпускного, красивые и юные, распивали на четверых бутылку дешёвого вермута и курили без остановки. больше юта не видел тэёна курящим. а донёна вообще не видел. - он тебе написал? - спрашивает юта и бросает взгляд на юно, сразу понимая, что он снова узнаёт самые горячие новости последним. - да. позавчера. - я тебя подброшу, - говорит юно. - метро уже не работает. - забейте, я такси вызову, - отнекивается юта, но тэён мотает головой и указывает рукой в неопределённую сторону. - нам тут всего минут десять до дома, а тебе гораздо дальше, - уверяет он. - так что не ломайся, целка, и запрыгивай в тачку. юно смеётся - когда тэён пытается в молодёжный сленг, это всегда слишком забавно. юта подвисает на его улыбке, чуть ли слюну не пуская и искренне надеясь, что тэён ничего не заметит. ему никогда не доставались такие улыбки от юно - только дежурные, сухие, вежливые. словно юта был одним из его партнеров по бизнесу или каким-то там знакомым знакомого. после десяти лет дружбы это было даже обидно, но на самом деле... на самом деле, юта всё понимал. если в юно и было что-то хорошее, то всё доставалось только тэёну. все счастливые улыбки и нежные прикосновения, объятия и поцелуи, тёплые взгляды, всё улетало ему. едва ли юно мог сжать его запястья, пока кончал, до огромных фиолетовых пятен или почти задушить от злости. пока тэёну доставалась ласка, юте доставалась грубость. но он, наверное, этого заслуживал. - ложись без меня, - говорит юно и наклоняется, чтобы поцеловать тэёна в висок. - юта, садись в машину, - его голос заметно холоднеет, когда он разговаривает не с тэёном, и юта судорожно вздыхает, послушно усаживаясь на переднее сиденье и пристёгиваясь. - пока, - прощается он с тэёном и захлопывает дверь. юте всегда нравился вид ночного сеула - яркий, неоновый и шумный, сияющий впитанными в себя душами своих жителей, завлекающий разукрашенной обложкой, за которую так хочется заглянуть. смотря на буйство всех этих красок, юта всегда приободряется, мысли покидают его голову, оставляя месиво из всех цветов радуги. что-то типа бесплатной терапии, спасающей от депрессии. - прости, - вдруг извиняется юно и бросает на него короткий взгляд. - хочу волосы в красный покрасить. - юта. - что? - прости меня. юта хмурится и складывает на панель под окном локоть, упираясь в него носом и щурясь от стоящих по краям дороги слишком ярких фонарей. центр города остаётся позади, и на смену ему постепенно приходит спальный район, тёмный и уютный. - ты меня игнорируешь? - спрашивает юно. по голосу становится слышно, что он начинает злиться. - нет. просто не понимаю, за что ты извиняешься. - за твою шею. и руки, - убрав ладонь с рычага, юно обхватывает его запястье пальцами и легонько давит на потемневшие с утра синяки, заставляя юту болезненно нахмуриться. понимание вдруг накатывает на него, словно ведро ледяной воды за шиворот опрокидывают - он совсем забыл о своих ссадинах и провёл целый вечер с тэёном прямо в таком отвратительном виде, а тэён даже ничего ему не сказал и не стал допытываться. а если бы стал, юта от неожиданности не смог бы вразумительно ответить на все вопросы и наверняка выглядел бы неубедительно. осознание достоинств тэёна снова придавливает юту к земле - туда, где по законам распределения кармы и базовых человеческих качеств для юты было слишком высоко, а вот тэёну слишком низко. - не смертельно, - отвечает юта и аккуратно выпутывается из хватки юно, отлипая от окна и выпрямляясь. - не болит. так что нечего извиняться. краем глаза юта видит, что юно недоволен его ответом - ему следовало согласиться с извинением, тогда бы он успокоился и не чувствовал себя виноватым. юно ненавидел чувствовать себя виноватым. про донёна они не говорят. всю оставшуюся дорогу юта смотрит в окно и вообще ни слова не произносит, чувствуя витающую тёмную ауру в машине, исходящую от юно, и его отвратительное настроение, против которого есть шансы только у тэёна. - завтра заберу тебя с работы, - говорит юно вместо прощаний и наклоняется, чтобы поцеловать юту в уголок губ, даже не смотря на него. гадко. гадко и мерзко. так должен чувствовать себя юта, но на деле чувствует только усталость и желание нормально поцеловать юно и оседлать его бёдра, чтобы натыкаться спиной на жёсткий руль, пока юно будет брать его прямо на водительском сидении. - ты знаешь, когда точно возвращается донён? - спрашивает юта, когда уже приоткрывает дверь, чтобы выйти в холодный воздух. - в пятницу. - хорошо. пока. - пока. юта захлопывает дверцу. юно не задерживается ни на секунду и тут же газует, срываясь с места так, словно юта держит в руках пушку и имеет желание его пристрелить. может, и имеет, на самом-то деле. было бы чем. квартира встречает его заледеневшей из-за открытой форточки кроватью и заполненной до краёв пепельницей, холодильником с полупустой бутылкой джим бима и выключенным за неуплату интернетом. влив в себя полстакана виски, юта укладывается в кровать прямо как был, в рубашке и джинсах, и засыпает даже быстрее, чем мог ожидать. иногда юта очень сожалеет о своих необдуманных поступках - раз в год, может быть. с возрастом это сожаление появляется чаще, но и юта учится заталкивать рефлексивные позывы глубоко и надолго. жаль, что в этот раз самообман не срабатывает: лица джено и куна сложно описать словами, но самое близкое было бы “недоумевающие”. из-за них юта тушуется и неожиданно для себя краснеет. - вы знакомы? - спрашивает бэкхён, у которого выражение лица никогда не меняется с похуистичного. - да не то чтобы, - улыбается юта и наконец берёт себя в руки. новенький хлопает своими симпатичными ресничками и держится ближе к бэкхёну, словно стоит подойти к юте поближе, и он останется без руки. сначала юта его и не признал - ему нравится заигрывать с теми, от кого не ждёшь ответа, поэтому он часто позволяет себе метать стрелки глазами в общественных местах. кто ж мог знать, что новеньким окажется школьник из кинотеатра. - так ты не школьник? - уточняет юта и делает шаг ближе. новенький делает такой же шаг назад. за своей спиной юта слышит смешок тэиля, неустанно протирающего бокалы. - как тебя зовут? - марк, - выпрямляясь, отвечает мальчишка. - я студент. - хорошо, марк. я юта. марк кивает и даже пожимает руку, которую юта ему протягивает. - рад знакомству, - добавляет юта и проходит мимо него в подсобку, специально задевая плечом и со смешком отмечая, как марк дёргается. - не пугай мне ребёнка, накамото, - ворчит ему вслед бэкхён и грозит кулаком. остальное за толстой подвальной дверью юта не слышит. всю смену он снова носится по залу от столика к столику, только и успевая принимать и относить заказы. даже на перекур ни разу не выходит, но исправно приводит марка в смущение, отпуская не самые приличные комментарии в его сторону и используя весь свой запас глупых подкатов. первая затяжка после восьмичасовой смены кажется глотком воды посреди пустыни. ноги неприятно ноют, и в целом состояние какое-то пассивно-агрессивное - они вяло переругиваются с тэилем, пока бэкхён закрывает ресторан, постоянно что-то ворча. марк стоит рядом, покашливает от дыма и держит обеими руками свой рюкзак, мало походя на студента этим застенчивым поведением, но юта слишком устал, чтобы доставать его, поэтому с царского плеча позволяет ему от себя отдохнуть. - как домой будешь добираться? - спрашивает у него тэиль, затягиваясь сигаретой с рук юты. - я его довезу, - отвечает бэкхён вместо марка и несколько раз щёлкает кнопкой сигнализации, проверяя исправность. юно подъезжает практически к крыльцу на своём дурацком чёрном лексусе. выглядит как всегда отлично - белая рубашка с расстёгнутыми верхними пуговицами, обтягивающие где надо серые брюки и идеальный беспорядок на голове. сверкающее табло его дорогих тяжёлых часов видно даже с того места, где юта стоит. - а я всё думал, откуда у тебя ремень от гучи с твоей-то зарплатой, - задумчиво комментирует тэиль и выкидывает бычок. - ты выходной завтра? вместо ответа юта кивает и салютует всем, прежде чем сесть на переднее сиденье рядом с юно. последнее, что он видит, когда юно плавно трогается с места, это вытянувшееся лицо марка, провожающего дорогую машину блестящими глазами. - привет, - наконец говорит юта и поворачивается лицом к юно, попутно пристёгиваясь. - привет, - отвечает ему юно. - мне показалось, там стоял твой школьник из кино. - не показалось. - серьёзно? - юно усмехается. - так он не школьник. - студент, - пытаясь повторить интонацию марка, отвечает юта и невольно улыбается, вспоминая его реакцию на непристойные шутки. юно замечает его улыбку. - понравился? - спрашивает он, поворачиваясь. выражение его лица какое-то неоднозначное, и юта впервые за долгое время не может понять, как ему лучше ответить - честно или соврать. пораскинув мозгами, он всё-таки соглашается: - может, немного. юно ничего ему не отвечает и на первом светофоре целует, чуть не отгрызая кусок губы и придерживая затылок рукой, чтобы юта и не подумал отстраниться. - сегодня останусь у тебя, - сообщает он. - тэёну ни слова. есть еда дома? - кимчи, - отвечает юта и морщится, когда железный привкус крови попадает на язык. - ты, блин. убьёшь меня когда-нибудь. - вполне возможно, - соглашается юно, и юта не уверен, что он шутит. - тогда в магазин заедем. до самого дома они не разговаривают. молча набивают тележку в супермаркете, юно молча всё оплачивает и молча прижимается к заднице юты пахом, пока он открывает входную дверь. до выключателя они не добираются, чему юта более, чем рад - если не видеть лица юно, вполне можно представить, что они в здоровых человеческих отношениях. там, живут вместе, готовят ужин по субботам и ходят на прогулки в кофейни и парки. заводят собаку, покупают шторы в икее и грязно целуются в кино... - если хочешь чего-то, попроси, - шепчет ему на ухо юно и сильнее сжимает заломанную за спиной руку, припечатывая всем своим весом к кровати. юта чувствует его горячее дыхание на своих плечах и реагирует скопом мурашек и выгнутой спиной. - блять, - шипит он и шумно выдыхает, в очередной раз сходя с ума. - трахни меня. юно недоволен его просьбой: на голое бедро юты со шлепком опускается тяжёлая ладонь. кожа словно вспыхивает, а из груди вырывается тонкий скулёж вперемешку со всхлипами. - проси лучше, - железным тоном приказывает юно и больно сжимает горящую кожу пальцами. - пожалуйста, трахни меня, - почти выстанывает юта и вскрикивает, когда юно в очередной раз шлёпает его. они кончают одновременно - после трёх поз и сорванного голоса юты. юно заваливается рядом, не убирая руки с его рёбер, и тяжело дышит. юта чувствует, как из его задницы вытекает сперма, пачкая простыни, но не находит в себе сил хотя бы в душ сходить, не говоря уже о смене белья. - я не встану, - так он и говорит юно, даже глаз не открывая. - не вставай, - разрешает юно и подтягивает скомканное в ногах одеяло, накрывая им себя и юту. сон приходит сразу, как только юта остывает. юно так и засыпает с рукой поперёк его живота и сопит ему в плечо - юта чувствует это, когда теряет связь с реальностью, и откровенно ненавидит все эти лишние проявления нежности. никогда после них ничего хорошего не бывает. когда он просыпается, рядом никого закономерно нет. на кухне стоят пакеты с едой, огромные и не тронутые. юно ожидаемо выкинул чек, как только они вышли из магазина, но юта и так видит, что продукты не дешёвые. раскидав всё по полкам в холодильнике, он выуживает со дна одного из опустевших пакетов пачку сигарет и закуривает, не открывая окон. по началу он действительно собирается в аэропорт, чтобы встретить донёна, выходит на улицу к остановке, пропускает несколько рейсовых автобусов и выкуривает сигарет пять точно, после чего возвращается домой. весь вечер он смотрит какое-то нелепое шоу про айдолов и играет в карты в приложении на телефоне. под ночь просматривает сторис тэёна с левого безымянного аккаунта - там джехён и донён, глушащие соджу как воду, куча домашней еды и громкий смех за кадром. о том, как много всего нездорового беснуется внутри, юта старается не думать. не думать - это вообще то, что ему нужно по жизни, иначе давно бы свихнулся из-за привычки всё обмусоливать и искать подводные камни. рефлексировать он отучился ещё года четыре назад, когда донён кинул билеты на стол и сказал, что видеть их всех больше не может. - я тебе кофе купил. с каких пор утро начинается со стоящего возле подъезда юно, юта не совсем понимает, но без слов садится в машину и забирает стакан с чем-то очень пенистым внутри. юно выглядит замечательно, как и всегда, весь сияет и принижает его стоимостью своего шикарного пальто, в котором поместилось бы ещё человека два. - почему трубку не брал? - не видел звонков, - врёт юта и чуть не проливает кофе на штаны, когда юно резко тормозит на светофоре. - юта, - поворачивается к нему юно и пальцем вытирает с его верхней губы пенку. - донён всего на две недели приехал. не игнорируй его. ты же знаешь, что- - знаю, - обрывает его юта и тянется вперёд. юно не сопротивляется ему и охотно перехватывает инициативу, хватая за волосы и притягивая к себе ближе. они влажно целуются, пока машины сзади не начинают сигналить. юно успевает оставить ему ещё один укус на губе, и остатки кофе принимают солёный металлический привкус. они подъезжают к ресторану раньше, чем юта обычно приходит. у юно хватает снисходительности, чтобы остановиться с другой стороны дома - у заднего выхода уже тусуются ёнхо и кун, которых юта замечает издалека. - не уверен, что донён хочет меня видеть, - впервые за несколько месяцев озвучивает свои мысли юта и утыкается взглядом в крышку от пустого стакана. - о боже, - юте даже голову не нужно поворачивать, чтобы понять, что юно закатывает глаза. - с такими разговорами тебе к тэёну надо, явно. в целом, юта согласен. сколько он себя помнил, с тэёном они всегда могли поговорить на любую тему, но на самом деле, тэён многого не знал, и это накладывало определённые ограничения на степень откровенности их дружбы. вроде того факта, что его парень и его лучший друг трахались на стороне. как-то смущало. и в глаза смотреть было стыдно по большей части. с юно было по-другому. если тэён был открытым аккаунтом, в который можно было выставить симпатичную фотку с прогулки по берегу и поделиться рецептом глинтвейна, юно был вторым, скрытым аккаунтом, к которому юта приходил выплеснуть свои мерзкие мысли без страха осуждения. - он хочет, юта. ты и в прошлый раз так с ним и не увиделся. не расстраивай его. - он так сказал? - да, блять, сел и такой “сейчас бы юточку увидеть”. конечно, он не говорил. - тогда откуда такая уверенность? юно раздражённо вздыхает. - он тебя любит, - таким тоном, будто в десятый раз объясняет правила умножения непутёвому ребенку, говорит он. - как минимум, по дружески. поэтому будь хорошим мальчиком, и напиши ему. - мне больше нравится быть хорошим мальчиком в постели, - парирует юта и заматывает шарф покрепче. - спасибо, что довёз. - не за что. тэилю хватает тактичности не расспрашивать его о юно - вместо ненужных воспитательных разговоров юта получает бесплатную отвёртку и старается не слишком агрессивно реагировать на комментарии донхёка об алкоголизме. марк приходит только под вечер, когда смена юты уже заканчивается, и даже здоровается первым, мягко и смущённо улыбаясь. - я что, умер, - отзывается на приветствие юта и слишком долго держит марка за плечо, распространяя флюиды счастья вокруг себя. - пиздуй, накамото, - у бэкхёна явно чуйка на слишком счастливых людей, поэтому он тут же забирает марка из его хватки. в первый раз юно трахнул его после выпускного. юта знал, что ему нравится тэён, и постоянно подначивал его этим, давал советы и счастливо наблюдал за тем, как у них постепенно складывались отношения. сложно начать встречаться с кем-то, кого ты знаешь с песочницы и натянутых до горла колготок, но у них всё получалось неплохо - юте даже казалось, что так всегда было. юно и тэён и их идиллия. в какой-то момент он подумал, что готов отпустить юно и пережить свою несостоявшуюся первую любовь со всей юношеской стойкостью. донён считал примерно так же и сообщил им, что поступил в университет в японии. тэён плакал. потом блевал. потом блевал и плакал. и донён, как самый ответственный, повез его к себе домой прочищать желудок и успокаивать, оставив юту и юно переваривать новость вдвоём. оказалось, что справляться с проблемами юно проще с членом в заднице юты. юта до сих пор не помнит, кто начал первый, но помнит, как юно рычал, когда юта сжимался внутри и просил его быть быстрее. может, не переспи они тогда, сейчас всё было бы не так сложно, но сожалеть для юты было ещё более противопоказано, чем поступать по совести и разуму, и он просто принимал то, что заслуживал, не жалуясь и не возмущаясь. юно с тэёном поступили в один университет и съехались через полгода. ещё через год юно взял на себя управление не особо крупным, но достаточно прибыльным семейным бизнесом и перешёл на заочку, позволяя тэёну спокойно доучиваться и ни в чём себе не отказывать. донён приезжал каждый год на каникулы, какое-то время проводя с родителями, а остальное наслаждаясь отдыхом у юно и тэёна. юта... юта никогда не грезил о великом будущем и нашёл себя в простых житейских радостях, вроде работы в ресторане и встречах с друзьями раз в неделю. за все четыре года он ни разу не отказал юно - даже когда юно однажды от злости трахал его всю ночь, после чего юте пришлось взять больничный на работе, потому что он не мог даже лечь так, чтобы ему не было больно. по законам мелодрам, юно не приходил к нему с лекарствами и не готовил утешающий супчик, но оплатил врача и купил новый телефон. оглядываясь на проведённые в таком режиме года, юта не может сказать, что в действительности о чём-то жалел. человек, которого он любил, проводил в его постели пару ночей в неделю, а лучший друг был достаточно слеп, чтобы этого не замечать. не так уж и плохо всё было. если забыть о моральных ценностях. в школьные времена юта мог проводить вместе с донёном сутки напролёт. они ночевали друг у друга, потом спали вместе на задней парте, потому что целыми ночами рубились в видео-игры, и получали пиздюлей от учителей на пару. пробовали в первый раз алкоголь. курили за домом и получали пиздюлей уже от родителей, когда те находили пачки в их карманах. донён был целым миром для юты. пока пьяный не полез к нему целоваться. - тебе нравится япония? - лучшее, что находит юта, чтобы начать разговор. донён смотрит на него как на идиота. на самом деле, он почти не изменился. немного вытянулся, где-то нашёл себе бицуху и нормально подстригся. в остальном это был всё тот же донён, что и в последнем классе старшей школы - язвительный, правильный и с кроличьими зубами. - да, очень, - отвечает он всё-таки и выкидывает окурок в урну. - у тебя же последний курс? что потом делать будешь? донён пожимает плечами. весь этот диалог кажется юте каким-то ненастоящим. будто их вставили в уже написанный сценарий с заранее подготовленными репликами и реакциями. юта уже знал, что донён вот так пожмёт плечами, а потом ответит: - вернусь обратно в корею. но всё равно пропускает вдох. а затем ещё один, когда донён впечатывает его в стену всем весом и кусается под воротником рубашки. от него пахнет сигаретами и дешёвым шампунем, ещё немного пивом, которое они успели выпить, пока прогуливались по его району, и кремом для лица. юта иногда думал о том, почему из всех людей донён умудрился втюриться именно в него - слишком поверхностного и легкомысленного, и представлял, что было бы, ответь он ему тогда, четыре года назад. донён был бы идеальным парнем. встречал бы его после работы, обнимал со спины и всегда мыл посуду, потому что юта терпеть не мог её мыть. гладил под футболкой и будил с утра поцелуями. тело всегда работает лучше, чем мозг, - юта возбуждается слишком быстро и сам валит донёна на кровать, седлая его бёдра, стягивает с себя рубашку через голову и просит больше, пока трётся задницей о пах под собой, а потом отсасывает донёну, проглатывает всю сперму и облизывается, возбуждаясь от этого ещё сильнее, и донён берёт его несколько раз подряд, пока они не выдыхаются. обычно юта не курит в постели, но когда донён достаёт пачку, ничего ему не говорит и закуривает сам. они скидывают пепел в горшок с полумёртвым кактусом, почему-то глупо хихикая с этого, и лениво целуются, переплетают ноги под одеялом, трутся носами, как коты, и болтают о школе. юта должен бы чувствовать себя мразью редкостной, давая снова донёну призрачные надежды, но вместо этого эгоистично счастлив. - я рад, что ты всё-таки позвонил, - говорит донён, когда они уже ложатся спать, и обнимает юту со спины, утыкаясь лицом в его шею. от его горячего дыхания юта вздрагивает и жмётся к нему ближе, наконец согреваясь в своей постели. - я тоже рад, - отвечает он тихо. донён говорит ещё что-то, но юта уже засыпает и не слышит его. или мастерски убеждает себя в этом. единственное, о чём он успевает подумать, прежде чем отключается, это о том, что не такая уж и плохая идея попытаться всё наладить. просыпаться с кем-то ему непривычно - обычно джехён уходит до его пробуждения или сразу после секса, зато донён даже лёгкий завтрак готовит и варит ему кофе в вытащенной из недр полок турке. - я уже забыл о её существовании, - говорит юта, когда заходит на кухню, но не успевает сказать ещё что-то, потому что у него звонит телефон. - да, юно. - ты где? - дома. - это юно? - спрашивает донён, отрываясь от телевизора. - да, - отвечает ему юта. юно в его трубке молчит. - алло, - зовёт юта. - ты с донёном? - да, - юта отвечает, пока донён подходит к нему и коротко целует в уголок губ. - он оставался у тебя? - голос юно становится стальным. - это допрос? - смеётся юта. - да. а что? донён разливает кофе по чашкам, одновременно закуривая, и юта смеётся снова, когда пепел попадает прямо в турку, отчего донён недовольно матерится. - вы его потеряли, что ли? - спрашивает юта, когда юно слишком долго молчит. - с ним всё в порядке. - вы переспали? юта давится согласием. донён, замечая его молчание, поворачивается и вопросительно склоняет голову к плечу. после сна он натянул на себя только домашние спортивки юты и выглядит очень привлекательно в свете утреннего солнца и с торчащими в разные стороны прядками волос, явно намекая своим видом на продолжение ночи. и не то чтобы юта был бы против. - ты хотел что-то? - спрашивает юта у юно и всё-таки уходит в комнату, чтобы донён не мог услышать, о чём они разговаривают. - вы переспали, блять, юта? - какая тебе разница? - юта вдруг начинает злиться. - действительно, - юно практически выплёвывает это. - ты прав. никакой. он сбрасывает звонок, оставляя юту раздражённым и расстроенным. - что случилось? - спрашивает донён, когда юта возвращается, и протягивает ему пачку. - не знаю, - честно отвечает юта и благодарно целует донёна. до завтрака они добираются только после ещё трёх раундов, из-за чего юта опаздывает на работу и получает выговор от бэкхёна и несколько плоских шуток от ёнхо. пару раз за смену он замечает на своей искусанной шее заинтересованный взгляд марка и впервые за всю жизнь хочет прикрыться не из-за дурацких вопросов, а от стыда. марк, конечно же, ничего у него не спрашивает, зато донхёк явно обделён рамками вежливости. - мне вот интересно, - наигранно задумчиво тянет он во время обеда, - как хорошо нужно сосать, чтобы тебя забирали на лексусе? - явно получше, чем ты, - огрызается юта и выходит на перекур. на третьей затяжке, когда пелена злости сходит, он не без удивления замечает рядом марка. - ты куришь? - спрашивает юта. - только когда нервничаю, - отвечает марк и вполне себе по-взрослому затягивается чапманом, смотря куда-то за юту. юта улыбается. минут десять они стоят молча и приканчивают по две сигареты каждый. обычно юта балаболит, как сумасшедший, чтобы не чувствовать неловкой тишины, но в этот раз не видит в этом необходимости и просто периодически поглядывает на марка, обдумывая его новую сторону. заходя обратно в ресторан, он обновляет соцсети и с улыбкой открывает диалоговое окно в катоке от донёна. последняя переписка датируется далёким две тысячи пятнадцатым, а сразу за ней два сообщения часовой давности: несмешной мем и какая-то песня на японском. юта обещает послушать песню позже и отправляет ему фотку своей истерзанной шеи. к концу смены бэкхён штрафует его на половину дневной выручки за то, что он постоянно копается в телефоне. юте так плевать на это, что становится страшно за собственную зарплату. “ты мне должен” сообщает он донёну и записывает голосовое, как бэкхён его отчитывает. “напиши после смены тогда” просит донён и присылает фотографию своей опущенной на обеденный стол тэёна и юно головы. юта сохраняет фотку и смотрит на неё ещё раз десять до конца смены, пока бэкхён не конфискует у него телефон. донён встречает его после работы со стаканом кофе в руках. - ты, что ли, ухаживаешь за мной? - смеётся юта. - на самом деле, я боялся, что ты мне даже не ответишь, - говорит донён и закуривает. - у меня тоже был такой страх, - откровенничает юта и забирает стакан. - куда мы идём? - как насчёт кино? всю дорогу до кинотеатра донён даже к нему не пристаёт и юта соврёт, если скажет, что не ждал его приставаний, поэтому липнет сам - подхватывает под руку и поправляет волосы, смущая не столько донёна, сколько окружающих вокруг людей. лезет ладонями под куртку и заглядывает в глаза. - так рад меня видеть? - спрашивает донён, когда они усаживаются в зале перед сеансом. - а ты нет? - отвечает вопросом юта и демонстративно поднимает ручку кресла между ними, чтобы завалиться на плечо донёна. - не представляешь, как сильно, - тихо отвечает донён. юте не хватает терпения даже до конца рекламы. донён отвечает на его поцелуй осторожно и мягко - юта к такому не привык и плавится слишком быстро, чуть ли не поскуливая и заставляя донёна покраснеть. на самом деле, он и не думал, что у донёна могли остаться к нему какие-либо чувства, кроме обиды. если быть честным, юта этого хотел. было проще жить с мыслью, что донён не влюблён в него до сих пор и не убивается, что он нашёл себе кого-нибудь подходящего и счастлив в новых отношениях. что он понял, насколько юта был не достоин его любви. - хватит думать, - шепчет донён и не сильно прикусывает его нижнюю губу. - что было, то было. мне до этого никакого дела нет, хорошо? сейчас будь со мной. - хорошо, - соглашается юта. о чём был фильм, никто из них так и не узнаёт - потому что целоваться оказывается гораздо интереснее. уже после сеанса, когда юта с опухшими губами ждёт донёна из туалета, ему приходит несколько сообщений от юно, в которых он интересуется, когда юта заканчивает смену и наконец поможет ему расслабиться. “пусть тебе твой парень поможет” отвечает ему юта. - я просил тебя просто увидеться с донёном, а не трахаться с ним, - рычит юно, когда юта с третьего раза всё-таки берёт трубку. - а я думал, ты этого и хотел, - парирует юта. - чтобы я от тебя наконец отъебался. - не неси чушь. заканчивай с донёном и скажи мне, где тебя забрать. - нигде, - отвечает юта. - кто звонил? - спрашивает донён, когда юта уже убирает телефон в карман, поставив его в режим самолёта, и тянется за поцелуем. - с работы, - врёт юта. - жить без меня не могут. донён смеётся и всё-таки целует его. на следующий день он перевозит к юте свою сумку, делая его ещё довольнее и предвещая лучшие несколько дней до его отъезда, но самый счастливый из них всё равно тэён - присылает юте целую кучу радостных эмоджи и сообщает, что подкинул донёну упаковку презервативов. “придём завтра с юно вечером пить пиво” добавляет он в конце. “как раньше, помнишь?”. юта помнит, и это почему-то не приносит ему такой радости, как тэёну, но он, естественно, ему не отказывает. - завтра тэён с юно придут, - говорит он донёну и валится сверху, прижимаясь к его носу своим. - хорошо, - улыбается донён и опрокидывает его на спину. с момента окончания школы юта пытался пару раз завести отношения, но всё обычно заканчивалось на стадии перехода к постели - потому что юте требовалась лошадиная доза алкоголя, чтобы забыть о том, что он трахается не с юно. с донёном вдруг обнаруживается, что кончать можно не только лицом в подушку и придушенным. донён обволакивает его невысказанной нежностью, и юта эгоистично окунается в эту ласку, где-то на задворках сознания осознавая - он готов забыть о том, что не испытывает к донёну ничего кроме благодарности и вины. всё в порядке, пока донён любит его. широкая улыбка тэёна чуть не слепит юте глаза, когда он открывает дверь. они с донёном не шибко позаботились о том, чтобы выглядеть прилично, и тэён осуждающе цыкает на их голые торсы и взъерошенные волосы. - хоть бы причесались, - говорит он, пока выгружает пиво в холодильник. ещё немного пришибленный после оргазма, юта даже не замечает юно, ни разу не проронившего ни слова с самого прихода, а когда замечает, неосознанно жмётся к донёну ближе, ища в нём защиту. донён, не подозревая о происходящем, коротко гладит его по спине и уходит, чтобы принести футболки. вечер проходит хорошо - по большей части из-за довольного до усрачки тэёна, который постоянно вспоминает школьные времена и болтает без умолку. от рефлексий юту спасает только присутствие донёна, который без лишних слов позволяет к себе прижиматься и стойко выдерживает злые взгляды юно, пусть и мало понимая их причину. засыпая с лицом в шее донёна, юте вдруг кажется, что тяжёлая стальная цепь, всё это время тянущая его на дно камнем на другом конце, наконец отпускает. - выглядишь счастливым, - делится тэиль, когда юта умудряется закрыть свои столики за полчаса до закрытия и просто чиллит у него за стойкой, переписываясь с донёном. - сам не ожидал, - делится юта в ответ и в наглую подливает себе в кофе виски из стоящей рядом бутылки, пока бэкхён гоняет донхёка, запутавшегося в заказах. - новый парень? - спрашивает тэиль. юта жмурится. за все три года, что он проработал в ресторане, он так толком ни с кем и не подружился - обычно, коллектив менялся слишком быстро, не давая ему возможности познакомиться с кем-то поближе. тэиль начинал тут раньше него, но юта так и не смог подступиться к нему, хоть и пытался, зато вот тэиль почему-то читал его как открытую книгу, угадывая настроение на раз. тем не менее, больше, чем знакомыми, юта назвать их не мог. - вроде того, - уклончиво отвечает он. - хороший, видимо, раз ты такой довольный, - ухмыляется тэиль. - очень хороший, - не может сдержаться юта. “кстати, когда у тебя был отпуск в последний раз?” спрашивает у него донён. “ ты меня с собой, что ли, зовёшь?” уточняет юта. “почему бы и нет”. - ой, только не пищи, - просит тэиль, когда юта не справляется со своими эмоциями. предвещая вечер с донёном и обмусоливая мысль о поездке, юта успевает своим счастливым лицом вывести всех вокруг не больше, чем за полчаса. реальность окатывает его слишком резко. донхёк присвистывает, тут же получая подзатыльник от тэиля, но юта чувствует себя слишком херово, чтобы сообразить какой-нибудь достойный ответ. задний карман звенит уведомлением от соскучившегося донёна, и юте хватает ума не достать телефон прямо на глазах у юно. он давится сигаретами, пока все не расходятся, оставляя его одного, и давился бы ещё, не выйди юно из машины. - долго мне тебя ждать? - что ты тут делаешь? юно усмехается и забирает у него сигарету, заменяя её губами. в этот раз он окончательно зверет и чуть не вырывает ему клок волос, пока сжимает их пальцами, никак не реагируя на протесты юты и его болезненные стоны. - планируешь встречаться с ним? - спрашивает юно после того, как почти силком запихивает юту на переднее сиденье. - не твоё дело, - скалится юта и на пробу дёргает дверь, но та, конечно же, оказывается заблокированной. - это похищение, ты в курсе? - заткнись, пока я тебя не убил, - советует юно и пугает юту не на шутку своими вздувшимися на руках венами и выпирающими желваками. - а донён знает, как сильно ты течёшь, когда почти задыхаешься? или как ты скулишь, если тебя хорошо выпороть? он, наверное, такой милый с тобой. завтраки готовит, да? какая прелесть. - это не твоё дело, - повторяет юта. - такой смелый стал, - юно смеётся и резко замолкает, приводя юту в полный испуг, а затем тянется к нему и замирает в сантиметре от лица. нет, думает юта. в этот раз нет. больше никогда. всё это время он был так счастлив с донёном и даже смог поверить, что заслуживает этого - завтраков и любви. юно кладёт ладонь на его бедро и плавно ведёт к паху, отчего у юты бегут мурашки вдоль позвоночника. его сердце начинает ускоряться, а в желудке что-то взрывается, когда юно прикасается губами к его щеке и мягко целует. - ты меня любишь, юта, - говорит юно и тянет его к себе за шею. - я знаю тебя лучше всех. ты не сможешь с ним. ты можешь только со мной. - нет, - просит юта и упирается рукой в его грудь. юно разблокировывает дверь, не отрываясь от него. щелчок замка отдаётся у юты где-то в горле и пульсирует так гулко, что юта за ним ничего не слышит. - ну же, - шепчет юно, и его голос кажется юте каким-то отчаянным. - если ты действительно меня не любишь, просто уходи. юта сжимает пальцами рубашку на его груди и тянет к себе, что поцеловать. их обрывает стук в окно. в машине повисает густая, почти осязаемая тишина, покалывающая на кончиках пальцев. словно сквозь вату юта слышит, как открывается дверь. даже не поднимая головы, он знает, чей взгляд сейчас прожигает дыру в его затылке. - я почему-то так и думал, - говорит донён. - я знал, что между вами что-то было, но я смог поверить, что ты будешь сильнее. и больше всего мне жалко даже не себя. и не тебя, юта, влюблённого идиота. тебя-то я как раз понимаю. мне жалко тэёна. юта не находит слов, чтобы ответить хоть что-то. сколько он сидит вот так, молча, он не знает, но когда вдруг юно легонько дёргает за плечо, замечает за окном собственный подъезд. - ты ко мне? - спрашивает юта, не смотря на юно. - если пустишь, - отвечает юно и закуривает. от донёна в квартире остаётся только запах его одеколона. юту не хватает даже на истерику, которой юно от него наверняка ждал. они оба вскакивают от звонка на телефоне юно. юта с каким-то нездоровым весельем думает, что впервые просыпается с ним в одной кровати и смотрит на время. - работаешь сегодня? - спрашивает юно. выглядит помято - рубашка, в которой он уснул, вылезла из брюк, воротник неуклюже поднялся и галстук перекосился в сторону. - нет, - отвечает юта и приглаживает собственные волосы. - тебя тэён не потерял? - не хочешь кофе? - слушай, - юта трёт лицо рёбрами ладоней. - не нужно. донён не стал бы ему ничего рассказывать, и я не буду. давай остановимся? - прости, - вместо ответа говорит юно. - не нужно, - повторяет юта. ладони становятся мокрыми, а из груди рвётся не то вой, не то скулёж. - юта, - зовёт юно и тянет к нему руку, но юта выставляет свою, защищаясь, и давится слезами. больше попыток приблизиться юно не предпринимает. юта ожидает услышать, как хлопает дверь, но слышит только шум чайника и воды в ванной. чем там юно занимается в его квартире, ему даже не интересно. задавив рыдания в подушке, он снова засыпает, а когда просыпается, в квартире уже никого нет. на кухне стоят тарелка с остывшей подгоревшей яичницей и чашка с чаем. как забавно, думает юта, что он даже чай-то не пьёт. о том, что донён улетел обратно, юта узнает от тэёна, когда тот через пару дней заглядывает к нему на работу, потому что юте было слишком стыдно даже на его сообщения отвечать. - так и не понял, что у вас произошло, - расстроенно говорит тэён. - это к лучшему, - неопределённо отвечает юта. - и нам не стоит больше общаться. тэён хмурится. - в смысле? - уточняет он. - я знаю, что ты простишь меня, какую бы хуйню я не натворил. а я натворил, даже не представляешь, какую, - говорит юта. - но ты заслуживаешь лучшего друга, правда. а я такого хорошего, как ты, не заслуживаю. - погоди... - ты всё узнаешь, - прерывает его юта и уходит обратно, закрывая дверь заднего выхода и спускаясь по ней спиной. вот таким его и находит марк - потерянным, опустошённым и разрушенным собственными руками. - хён? - зовёт марк, робко трогая его за плечо. - юта-хён? замёрз весь. иди сюда. марк накидывает ему на плечи свою толстовку и подхватывает под руками, поднимая. юта даже стоять не может из-за того, как сильно дрожит, и практически валится всем весом на марка, чуть не роняя его на пол. - тебя все потеряли, а ты тут сидишь, - вздыхает марк. - всё в порядке, - отвечает юта. - ага, вижу, - соглашается марк и дотаскивает его до обеденной. - посиди пока, сейчас кофе тебе принесу. - спасибо, - шепчет юта, заставляя марка остановиться в двери. - пока не за что, - отвечает марк. - сначала кофе, потом благодарности. дверь за ним щёлкает, оставляя юту в тишине. “я тебя не виню” приходит ему от тэёна. юта утыкается лицом в сложенные на коленях руки.