мама, брось мое оружие на землю, мне уже не придётся стрелять, на меня надвигается темнота, кажется, я стучусь в небесные врата
***
Джин заплетает жидкие пряди в аккуратную косу, темные волосы, путаясь в ее пальцах, выпадают и оседают на пушистом зеленом ковре. Девушка зацепляет худой рукой тяжёлый рюкзак и спускается вниз. Отец встречает ее вялой улыбкой и пожеланием доброго утра, она замечает его усталое лицо и увеличившиеся мешки под глазами. «Опять не спал», - подмечает она про себя. Впрочем, Джин и сама не может похвастаться прекрасным сном. Она лениво жуёт арахисовый сэндвич, так старательно приготовленный отцом, моет за собой тарелку и направляется к двери. - Джин, - Гален догоняет ее в проходе и резким движением прижимает к себе, поглаживая по макушке своей сухой рукой, - звездочка моя, я приеду, навещу тебя, может через неделю-другую, - Джин стискивает руку за спиной и впивается в неё ногтями, плакать нельзя. Она знает, что отец занят работой, делает все, чтобы оплатить ее медицинские счета и закрыть долги за старые, мамины. Слезы все-таки наполняют глаза, но она сдерживает их и улыбается папе. - Конечно увидимся, буду ждать тебя, - говорит так, будто не понимает, что видятся они последний раз. Эрсо доходит до станции и садится в электричку, все места заняты, кроме пожалуй одного, на которое какой-то безобразный парень закинул свои ноги. Голова начинает кружиться, и на последнем издыхании она просит его уступить ей место. Тот презрительно фыркает, но ноги убирает. От молодого человека ужасно разит дешевым табаком и возможно более дешёвым парфюмом, Джин даже думает, что возможно не стоило садиться. На вокзале она вызывает такси и доезжает до хосписа. Останавливается перед огромным зданием со стеклянным фасадом, пару раз глубоко вдыхает и идёт вперёд в белоснежные помещения, где одурманивающе пахнет медикаментами, а в воздухе витает безысходность. Девушка петляет по коридорам больницы, в поисках нужного кабинета. Ей на встречу попадается много людей, кто-то ободряюще кивает ей, а кто-то под грузом болезни сидит и смотрит в одну точку. Иногда из палат доносится плач: женщин, мужчин детей.. Больнее всего идти по детскому отделению, маленькие, облысевшие малыши играют в догонялки, зажав в мраморных ручках капельницы. Джин старается не обращать на них внимание и бредёт к своему кабинету. Врач пожимает ей руку и усаживает на стул, проводит стандартный опрос и меряет давление. -... Мы вас подержим здесь где-то три-четыре недели, - говорит светловолосая женщина, параллельно записывая что-то в медицинской карточке. - Столько мне осталось? - Джин спрашивала, не размениваясь на намёки и прочие ненужные вещи. В ее положении проще всего бить вопросом напрямую. - Что вы.., - врач пытается как-то выйти из этой ситуации, но Джин ее перебивает: - Слушайте, у меня рак щитовидки, последняя стадия, о выздоровлении и речи не может идти, и для меня было бы лучше знать, сколько мне осталось прожить в этой дрянной больнице. - Да, столько, - набравшись смелости, выдаёт врач, Джин с напыщенной благодарностью кивает и уходит, забирая направления на анализы.***
Кассиан прытким взглядом изучал обои, грязные, отвратительные, они напоминали потрепанную клеенку. Он проснулся около часа назад, но сил вставать совершенно не было. Андор попытался напрячь оставшиеся живые клетки и всё-таки встал. В ванной он долго разглядывал отражение, за месяц он заметно сбросил, его и так худощавое тело теперь напоминало если не покойника, то человека мечущегося между жизнью и смертью. Собственно, таким он и был. О болезни он узнал на ежегодном медосмотре. С работы турнули сразу же, негоже на истребителе летать летчику с раком легких. От лечения Кассиан отказался, денег не было, да и ему уже вряд и что-то бы помогло. Мать иногда высылала ему копейки, на это он и жил. Не позавтракав, Андор вышел из дома, достал пачку сигарет и выругался: «блять, последняя». До электрички оставалось совсем нечего, поэтому он постарался идти как можно быстрее, чтобы забежать в табачку. Лёгкие скрутило и жгло невероятно, дышать становилось тяжелее, но он не обращал на это внимания. Привычка. Успев купить пачку, он забежал в поезд и упал на сиденье. Во избежание приступа, закинул пару таблеток в рот и быстро проглотил. Наконец Андор расслабился и положил ноги на сиденье впереди. Последние месяцы он существовал с философией того, что надо жить как хочешь, ведь осталось недолго. И все бы хорошо, если бы не эта девчонка-выскочка. - Уберите, пожалуйста, ноги. Себя убери, блять. Он постарался одарить ее самым ненавистным взглядом, который был у него в запасе. Девчонка вышла на его станции и куда-то убежала, Кассиан двинулся в сторону автобусной остановки, и спустя три пересадки и сорок минут был у больницы. Он выкурил две сигареты, поборол ещё один прорывающийся приступ и зашёл внутрь. Кассиан отворачивался от идущих навстречу ему людей и быстро добрался до кабинета. Врач открыла ему дверь. «Не особо симпатичная, но грудь что надо», - подумал он. - Мистер Андор? - он оторвал взгляд от ее груди, врач неприлично зарделась, что почему-то вызвало у Кассиана волну негодования, и после этого врач не вызывала у него никаких положительных эмоций, - стоит ли вам говорить, что вы не в лучшем положении, я гарантирую вам неделю, что возможно только при строгом лечении, без него - максимум четыре дня. Кассиан соврал бы, если бы сказал, что не знал. Конечно он знал. Не надо было ехать в этот хоспис. Спокойно бы умер у себя дома, а тут ещё и анализы заставили сдавать. Для чего? В голове крутились только маты и желание покурить, он плёлся по коридору, гипнотизируя пол, и с кем-то столкнулся. Волна напряжения захлестнула его, он сорвался: - Куда прешь? - Кассиан поднял свой взгляд на «обидчика».... девчонка. Он почему-то замялся, девушка гордо смотрела ему прямо в лицо своими грустными зелёными глазами. Она держала в руках кипу бумажек, направления на анализы, до Андора вдруг дошло.., - прости. Джин просто развернулась и ушла, Кассиан пару секунд смотрел ей вслед, но спустя всю больничную волокиту просто про неё забыл.***
Эрсо не спалось, неудобная кровать и постоянно носящиеся мысли в голове портили ей сон. Джин всё-таки встала с кровати и вышла в коридор. Кое-где мерцали грязно-зеленые лампы, иногда слышался гул медицинских аппаратов. Она прошла коридор от начала до конца и наконец села на лавку. Джин впивалась взглядом в ночной пейзаж за окном. Фонарь потрескивал и иногда мигал, освещая стоящие рядом машины реанимации, крупные деревья свесили свои тяжелые кроны, которые грузно покачивались при сильном дуновении ветра. Она отвернулась и уставилась в пол. Джин подумала, что было бы лучше увидеть природу не через оконное стекло, девушка встала и направилась к выходу. Прошмыгнув через охранника, она выскользнула на улицу и... - Да боже ты мой! - мужчина повернулся в ее сторону, его лицо, со вставленной в зубы сигаретой выражало непомерное удивление, - ты решила каждый раз врезаться в меня? Это какой-то новый метод слежки? - Прошу прощения, - она прошмыгнула и встала перед парнем, желание наблюдать природу ушло к чертям. - Курить будешь? - прозвучало где-то со спины. В голове Джин уже придумала, как гордо ответит «нет» и удалится, но в следующую секунду она уже поджигала свою сигарету. «Господи боже, ты же даже не куришь, Джин!» Она затянула дым глубоко в легкие и сразу же закашлялась, от горького дыма из глаз потекли слезы. Парень противно улыбнулся, да так, что Джин захотелось дать ему пощечину. - Первый раз? - насмешливо спросил он. - А что, не заметно? - она попыталась сделать еще одну затяжку, в этот раз вышло получше, из горла вырвался одинокий кашель, а затем Джин гордо пустила дым в небо. - Меня зовут Кассиан, - сказал он после затянувшейся паузы. - Джин. - У меня есть три желания? - в его вопросе просвечивалось ехидство вперемешку с похотью, но она в последнее время не обращала внимание на выходки людей, - ладно, прости, глупая шутка, вообще, прости, что вел себя как козлина, состояние такое, ты, наверное, и сама знаешь. - К сожалению, знаю, ладно, бывай, - она выкинула окурок и зашла в помещение, - в ее румяное лицо резко ударил спертый и душный воздух, она с трудом вдохнула и пошла к лестнице. - Джин! - из-за спины прозвучал шепот, - Джин! - еще настойчивее вторил голос, она обернулась и пошла на зов. Улыбающийся Кассиан стоял посреди холла и бодро указывал на стол охранника. Там в гордом одиночестве стояла бутылка текилы. - Нет, - протянула девушка. - Только не говори, что у тебя были другие планы. Мы заслужили эту бутылку своими страданиями, осталось только лимон заслужить. - Я не пью, - стояла на своем Джин. - А я не курю, погнали в столовую, там точно лимон есть, - он схватил девушку под локоть и повел в сторону столовой, сопротивляться не было сил.***
- Да где эти блядские лимоны? - Кассиан открывал каждый шкаф, а после довольно громко хлопал дверьми, Джин, сидящая на столе, зажмуривалась каждый раз после оглушающих звуков. Девушка спрыгнула со стола, голова немного закружилась, она постояла пару секунд и прошла к самому отдаленному шкафчику. Створки поддались и с трудом распахнулись, под ноги Эрсо высыпался минимум десяток лимоном. Кассиан сразу подошел, поднял пару лимонов и похлопал ее по плечу. «Умница». - Ты никогда не пила текилу? - спросил он, разрезая второй лимон на дольки средней величины. Джин отрицательно покачала головой, - сегодня будем учиться, - он повернулся к ней и улыбнулся такой искренней улыбкой, что лицо Джин в секунду стало светлей. Андор поставил на стол тарелку с лимонами и солонку соли, сам запрыгнул на стол и похлопал рукой по свободному месту, подзывая Джин сесть рядом. Он протянул ей руку для того, чтобы она вложила туда свою ладошку. «Смотри и учись». Рука Кассиана была раза в полтора больше ее. Он провел большим пальцем по тыльной стороне ее ладони, так небрежно, будто бы на автомате, а потом начал свой мастер-класс. Он раздвинул ее большой и указательный пальцы и насыпал туда немного соли, в эту же руку дал ей лимон. - Сначала слизываешь соль, потом делаешь глоток, проглатываешь залпом и закусываешь лимоном, давай, - Джин сделала глубокий вдох, притянула к себе руку и слизнула соль. Солоновато-горький привкус ощущался на языке, а она уже делала большой глоток. Не успев сполна почувствовать вкус маслянистой жидкости, Джин закусывала лимоном. То ли от сладкого жжения текилы, то ли от горького лимона Эрсо поморщилась, чем вызвала у Кассиана легкий смешок. Он повторил ту же махинацию с солью и проглотил алкоголь так, словно это была обычная вода. Они сделали несколько таких же подходов, а потом алкоголь взял верх. Напиток уже не казался таким обжигающим, поэтому они спокойно пили из бутылки, передавая ее из рук в руки. Кассиан и Джин сползли на пол и теперь сидели, опираясь спиной на кухонные ящики. Между ними было чертовски маленькое расстояние, которое занимала бутылка. Андор запрокинул голову назад и сидел с закрытыми глазами, его губы были чуть приоткрыты и через них с легким свистом выходил воздух. Джин же сидела, повернув голову влево, разглядывая его. Он был худым, но мышцы все же очерчивались через белую футболку, на нем были огромные пижамные штаны в клетку и такая же рубашка, которую он снял и положил на колени. Андор делал размеренные вздохи, а когда сглатывал слюну, его выпирающий кадык заметно шевелился. Зрачки, спрятанные под веками иногда шевелились, а когда Кассиан о чем-то думал, его темные брови сдвигались ближе к носу. Джин вдруг почувствовала непомерное желание его поцеловать, она так давно никого не целовала. И она бы сделала это, если бы Андор не открыл глаза. Он повернул свою голову к ней, и расстояние сократилось сантиметров на пятнадцать, не меньше. Его карие глаза осмотрели лицо девушки, а затем обратились к поискам соли. Он окунул палец в солонку и вытянул его перед собой: - Стоишь на берегу, и чувствуешь солёный запах ветра - что веет с моря. И веришь, что свободен ты и жизнь лишь началась. И губы жжёт подруги поцелуй, - пропитанный слезой. И помнишь ты, как жизнь твоя прошла, прекрасно понимая, что вспять не повернуть... - Кассиан облизал палец и запил соль алкоголем, попутно протягивая бутыль девушке. - Я никогда не была на море, - проговорила она, делая глоток. - Не заливай, ни разу? - Как-то не получилось, - сказала Джин. Она подняла перед глазами текилу и посмотрела сколько жидкости осталось на дне, облизала губы и поднесла к ним бутылку. Она сделала три глотка и пару капель скатились к ее подбородку, Кассиан аккуратно стер их рукой, но одна капля так и продолжала катиться дальше по шее вниз. Белая майка открывала грудь девушки и Кассиан проследил за тем, как капля аккуратно скатилась в ложбинку между грудей. Он поднял глаза и увидел, что Джин смотрит прямо на него, ее щеки были розоватыми из-за алкоголя или смущения, Кассиан думал, что она выскажет ему что-то по поводу его поведения, но она молчала. Поэтому он заговорил сам: - На небесах никуда без этого. Пойми, на небесах только и говорят, что о море. Как оно бесконечно прекрасно. О закате, который они видели. О том, как солнце, погружаясь в волны, стало алым, как кровь. И почувствовали, что море впитало энергию светила в себя, и солнце было укрощено, и огонь уже догорал в глубине. А что ты им скажешь? На небесах тебя будут считать неудачницей. - Мне не привыкать, - усмехнулась Эрсо, - уже ничего не поделаешь... Кассиан опять повернулся к ней и посмотрел своими карими глазами, с какой-то странной искоркой, а в следующую секунду они бежали по коридору. Ноги практически не держались и они оба пару раз стукались об стены, рискуя разбудить медсестер. Джин чуть не упала, но сильная рука схватила ее. И вот они уже ввалились на стоянку, держась за руки. - О боже! Ты только взгляни на эту красотку! - Джин стояла, опираясь обеими руками на капот машины, - мой отец как-то чинил такую. - Это старье? - иронично возмутился Кассиан. - Сам ты старье, это мустанг шестьдесят седьмого, раритет, - она аккуратно провела рукой по красной машине. - Ну хочешь эту, значит возьмем ее, - Кассиан подошел и открыл водительскую дверь, она с легкостью поддалась. Не ожидая такого исхода, он сел внутрь, Джин плюхнулась рядом. Во всех фильмах ключи оставляли под козырьком, поэтому он без сомнений полез туда, хоть и не надеясь на успех. Ключи со звоном брякнулись на приборную панель. Он завел машину и услышал рык мотора, теперь стало понятнее почему Джин выбрала эту консервную банку. Кассиан сжал руль и большими пальцами постучал по нему. - Ты водить-то умеешь? - смеясь, спросила девушка. - Захлопнись, - беззлобно ответил он и тронулся с места.***
Джин снилась мама, она лежала такая слабая и бледная. И Джин не знала куда ей встать и что делать. Во всех глупых и беспощадно-грустных фильмах, люди брали умирающих людей за руку или убирали потные тяжелые волосы с мокрого лба, подносили воду им к губам. Мама открывала рот и что-то говорила, но Джин не могла разобрать что именно. В горле было сухо, но она чувствовала подступающий к горлу приступ тошноты, чувствовала слезы, стоящие у нее в глазах и чувствовала, что плакать нельзя. Маме было гораздо хуже. Вдруг в руке Джин ощутила что-то тяжелое. Пистолет. Завороженная, она подняла руку и уперлась дулом в бледный как смерть лоб. Спустить курок. Облегчить страдания. Выстрел и все закончится. Раскатистый звук ударил по ушам. С громким вздохом она проснулась. Еще две минуты ей понадобилось, чтобы успокоиться и стереть слезы с лица. Прозвучал еще выстрел. Она начала осматриваться, попыталась сесть и поняла, что спина очень болит от неудобной позы, в которой она спала. На ней все еще была белая майка, но поверх нее надета огромная рубашка, наверное Кассиан одел ее ночью, чтобы не мерзла. Еще выстрел. Джин открыла дверь и вышла из машины. Кассиан стоял где-то вдалеке и палил по банкам. - Откуда у тебя пистолет? - стараясь перекричать ветер, спросила она. - Нашел в бардачке. - А что за машина? - Ты же сама вчера говорила, - он повернулся к ней лицом, ветер беспощадно трепал его футболку, - какой-то там мустанг какого-то года. - Нет, ты не понял, откуда она у нас? - Мы угнали ее вчера ночью, не помнишь? - Кассиан подошел еще ближе и заправил ее темно-каштановые волосы. Джин нахмурилась и отошла от него на шаг, что наверняка вызвало обиду у него, но он искренне попытался изобразить ухмылку на лице. - Боже мой! - она подошла к машине и положила лоб на крышу, повернулась и закрыла глаза рукой в уставшем жесте, - мы должны вернуть ее обратно. Вернуться в больницу. - Тебе же в раю не о чем будет говорить. - Знаю, но... мне страшно, Кассиан. - Бояться глупо, нам обоим нечего терять, так что давай, залезай в машину, - он прошел рядом с ней, легко задев плечом.***
Они доехали до ближайшей заправки. Кассиан сразу стал заниматься машиной, а Джин села на капот и начала разглядывать пейзаж. Вокруг царило запустение, голые поля смотрели на все с неизмеримым одиночеством, ветер никак не унимался, покатывая вдалеке перекати-поле. На заправке пахло бензином, но это все лучше больничного запаха медикаментов. Она перевела взгляд на магазинчик и ужаснулась от того, что ей было видно через мутную витрину. Кассиан наводил на работника пистолет. - Что ты тут устроил? - запыхавшаяся, она вбежала в магазин и встала перед Кассианом. - Отойди. - Это преступление, Кассиан! - вскрикнула девушка. Свободной рукой он потер переносицу и грозно на нее посмотрел. - Дорогая, у нас нет денег, вряд ли ты носишь в пижаме наличку, верно? - Ребят, извините, что вмешиваюсь, но вы не думали продумывать преступление заранее? - вторгнулся в их разговор работник. На него сразу уставилось две пары глаз и дуло пистолета, заставившее мужчину быстро поднять руки вверх. - Наличку, - сурово пригрозил Андор. Мужчина повиновался и скоро они уже сидели в машине, Джин ела начос, которые они стащили в магазине и жирными руками пересчитывала деньги. - Итого три тысячи четыреста пятьдесят семь долларов и мятная конфета, - сказала она, чавкая. - Звучит многообещающе, и хватит уплетать чипсы, мне хоть немного оставь. - Не-а, - Эрсо показательно зачерпнула ладонью горсть чипсов и засунула их все себе в рот, рассыпая вокруг себя крошки. - Ты отвратительна, - смеясь, что есть мочи, сказал Андор.***
Они заехали в небольшой город и Джин выразила желание сменить больничную «робу» на что-то более элегантное. Кассиан остановился около магазина дорогущей одежды, в который Джин бы даже не попыталась заглянуть раньше, стесняясь грозных и высокомерных взглядов продавцов. При остановке Андор чуть не задел пожарный гидрант, за это Джин ударила его по плечу и «вежливо» попросила: - Не смей поцарапать ласточку! В магазине было прохладно и пахло ароматом, внушающим что-то донельзя аристократичное. Продавщица одарила их надменным взглядом, но это и немудрено, ведь выглядели они мягко говоря, как два бомжа. Кассиан не растерялся и сразу выложил перед ней «аванс», составляющий все их денежные запасы, сказав, что если они найдут что-то стоящее, то готовы доплатить гораздо больше. Молодая девушка сразу начала крутиться вокруг Джин, поднося ей все новые платья, а Кассиан встал в углу, рассматривая костюмы. Она еще была в примерочной, когда Андор ушел, сказав продавщице, что захватит небольшую сумму из машины. Джин примерила много прекрасных платьев, на которые даже бы не посмела взглянуть раньше. Осталось последнее платье винного цвета. Даже смотреть на него Эрсо смущалась. А когда надела его, то будто перестала дышать. Платье напоминало собой странную длинную версию сексуального женского белья, кружева были темнее в местах, которые стоило закрыть, но бедра все еще оставались открытыми. Она вышла из примерочной и конечно же это стоило удивления, которое читалось на лице продавщицы. - Ваш муж будет в восторге, - проговорила женщина восхищенно, и Джин так и не успела сказать, что Кассиан вовсе не ее муж и вообще знакомы они только полтора дня, потому что в магазин вошел он сам. На нем был элегантный бежевый костюм-тройка, который, очевидно, выбрала ему продавщица, ведь Джин уверена, что он бы взял обычный черный костюм, размера на три больше. Кассиан стоял с бумажным пакетом в руках, в котором, по предположению Джин была крупная сумма денег. Андор не сводил с нее глаз. Он раз за разом очерчивал ее фигуру своим взглядом, это было так комично, видеть его с открытым от нескрываемого изумления ртом. - Ты.. потрясающая, - наконец изрек он, облизав губы, - мы берем это платье? И Эрсо была невероятно близка к тому, чтобы отказаться и взять обычное черное коктейльное платье, примерно такое же она надевала на похороны матери, но было что-то во взгляде Кассиана, что заставило ее сказать совсем другое: - Да, конечно. - Вашей жене очень идет это платье, - сказала девушка, когда Кассиан выложил на прилавок огромную сумму денег. - Спасибо, - с заминкой ответил Андор, - пошли, милая. Они вышли на улицу, посмотрели друг на друга и залились громким хохотом. Да кто вообще, черт возьми, мог подумать, что они супруги?