Собственность лесного короля

Трандуил привык всегда получать то, что хотел. Тысячи лет жизни на престоле научили его брать от жизни всё. Дорогие ткани, изысканное вино, прекрасные украшения и лучшее оружие – у лесного короля было всё, чего когда-либо могли желать смертные или эльфы. Даже когда дело касалось любовных утех, к услугам повелителя были девушки и парни любой расы и любого возраста. За свою долгую жизнь король перепробовал практически все земные наслаждения, но всё равно чувствовал скуку и пустоту внутри. Вот и сейчас, глядя, как стражники уводят сопротивляющегося гнома, Трандуил скучал. У него в плену был сам Торин Дубощит, Король под горой. Но радости это почему-то не приносило. Неудивительно, что он тут же отдал приказ отпустить весь отряд. Всех, кроме Торина, разумеется. Этого самодовольного, наглого гнома по приказу поместили в самую дальнюю и тёмную камеру в подземелье и приковали цепями, лишив малейшей возможности двигаться. А король тем временем в своих покоях стоял перед громадным зеркалом и, глядя на своё безукоризненно прекрасное отражение, думал. Думал о своей бессмертной жизни. Столько способов существует, как можно её провести, а он предпочёл празднество, удовольствие и утехи. Ему нужно было что-то новое, а он, казалось, перепробовал всё. И вдруг…. Мысли Трандуила невольно обратились к своему пленнику. Вот чего он ждал. Подобного себе. Такого же короля, каким был сам. И пусть это лишь ненавистный гном, но титул - есть титул. К тому же Трандуилу безумно хотелось отомстить Королю под горой за его высокомерие и жадность. А лучшего способа, нежели унизить гнома, не было. Хитрая улыбка коснулась губ лесного короля, когда он спускался в подземелье. Он уничтожит, растопчет, унизит этого наглеца, позволившего появиться у него на пороге. Он сполна воздаст за все его оскорбительные речи. Этот жалкий гномишка ещё увидит всю мощь бессмертного владыки… Никогда в своей жизни Владыка Трандуил так не ошибался. Спустившись вниз по витой лестнице, король жестом прогнал стражников и прикрыл за собой дверь. Факел в темнице горел слабо, поэтому глазам потребовалось время, чтобы привыкнуть к полутьме. Торин стоял у дальней стены, раздетый по пояс, с низко опущенной головой. Руки были стиснуты стальными кандалами и закреплены высоко над головой. Длинные чёрные волосы спадали на спину и плечи, покрытые множеством шрамов. Несмотря на неприязнь к данной расе, Трандуил засмотрелся на крепкую, хорошо сложенную фигуру, на бугрящиеся мышцы, на широкие, крупные ладони, на кубики пресса и выступающие вены. «А он хорош, чертовски хорош» - промелькнуло в голове короля. Однако он тут же отослал эту мысль куда подальше, вспоминая истинную причину своего визита. Месть и унижение. Эльф подошёл ближе, взялся двумя пальцами за подбородок гнома и резко дёрнул вверх, заставляя посмотреть себе в глаза. Торин поморщился: ссадина на брови и рассеченная губа говорили о том, что солдаты лесного короля не привыкли церемониться со своими пленными. Трандуил нетерпеливо сжал пальцы, и Торин, превозмогая боль и неприязнь, всё же поднял глаза на своего пленителя. Взгляд небесно-голубых глаз, чистых, как лазурь, и глубоких, как море, на мгновение обезоружил короля. Но всего лишь на мгновение. -Думал, ты умнее всех? Провести меня решил? Или тебе показалось, что сможешь с МОЕЙ помощью вернуть себе Эребор, вместе с его несметными сокровищами? Отвечать Торин конечно же не собирался. Да и нечего было отвечать. Но Трандуила этот «ответ» вполне устроил. -Отлично. Теперь ты будешь в моей власти. И будешь делать то, что я пожелаю. И сгниёшь здесь, потому что на то будет моя воля. Сотня лет лишь мгновение в жизни эльфа. А я терпелив. И я умею ждать. Обойдя пленника сзади, Трандуил дотронулся до шрама над левой лопаткой. Прикосновение холодных пальцев заставило Торина вздрогнуть. Но король и не думал останавливаться. Он продолжал водить рукой по спине и плечам гнома, обводя каждый сантиметр горячей грубой кожи. Тело Торина сотрясало от мелкой дрожи… Разум Трандуила был затуманен. Он вряд ли хорошо понимал, что происходило в тот момент. Голубые глаза этого наглого эгоистичного гнома, его наглая ухмылка. Что они делали с ним? Это ведь просто невозможно. Нависнув над пленником, король крепко сжал его шею, намереваясь навсегда смахнуть эту улыбку. И в следующий миг губы мужчин слились в горячем, страстном поцелуе. Трандуил растворился под напором жаркого языка. Руки он запустил в густые волосы, дыхание практически остановилось, словно они оба старались замедлить время, ухватиться за этот момент. От нехватки воздуха лесному королю всё же пришлось оторваться от таких сладких, манящих губ. В глазах напротив он увидел весёлые, задорные искорки. Звонкий шлепок разорвал густую тишину в камере. На щеке Торина Дубощита красовался огромный пылающий отпечаток ладони, а Трандуил, спрятав взгляд, поспешил убраться восвояси. Он не видел похотливой улыбки гнома, которой тот наградил его вслед. А сам король чувствовал себя паршиво. Беззащитно. Опорочено. Он ещё никому не позволял так вскружить себе голову. Никому не показывал свою слабость. Хорошо, что гном никогда не покинет королевскую темницу, и некому будет рассказать этот позор…. Хотя, позор ли? Не то чувство обуяло Трандуила во время поцелуя. Скорее нежность и безграничное желание. И, что самое ужасное, королю до безумия хотелось повторить… *** Проходили дни, а Трандуил всё никак не решался спуститься вниз. Его одновременно и тянуло к гному, и пугало то новое, неизведанное чувство, которое не давало спать спокойно. Он старался отвлечься на житейские дела, даже выехал пару раз на охоту, но нервы это не успокоило. Оставался один разумный вариант. Встретиться со своими сомнениями лицом к лицу, как подобает королю. Спускаясь по пыльным лестницам в самую глубь, Трандуил думал только об одном: не поддаться чарам, не показать слабость, не выдать своего желания. В конце концов, кто из них двоих тут пленник? Тихо проскрипела тяжёлая стальная дверь. Стражники были отосланы. Взгляд Торина Дубощита упёрся в высокую стройную фигуру, замершую в дверях. Едва заметная улыбка тронула его пересохшие губы. Гном сидел в углу камеры, руки по-прежнему сковывали кандалы, от долгого пребывания в темноте под глазами залегли тёмные круги. Трандуил вставил факел в крепление на стене и закрыл дверь. -Пришёл за добавкой? – долго молчавший Торин теперь хрипел, язык отказывался связывать слова, но всё же король уловил явную издёвку в интонации. Непроницательное лицо лесного короля не выражало ничего, а внутри бушевал океан смешанных чувств. Ему вновь хотелось почувствовать под кончиками пальцев эту грубую, горячую кожу, вновь ощутить незабываемый вкус солёных губ, и вновь заглянуть в бездонные голубые глаза. Но он изо всех сил сдерживал себя. Из последних сил. -Брось, ты не обманешь меня. Своих придворных, своего сына, кого угодно, но не меня. Я вижу, тебе хочется. Думаю не меньше, чем хочется этого мне. Так зачем притворяться? Мы ведь здесь одни, – голос гнома стал ещё глубже, тише, и приятно щекотал слух застывшего на пороге короля. -Не зазнавайся, гном. Пока что ты мой пленник, и я буду решать, когда тебе говорить, а когда молчать, - голос Трандуила предательски задрожал, и он осёкся на последнем слове. -Думаю, у тебя есть только один способ, как заставить меня молчать, - шутливо заметил пленник. Краска залила бледные щёки лесного короля, что даже в полумраке не осталось незамеченным. -У тебя ведь так хорошо это получается, верно? Ты ведь мастер в этом ремесле? Вряд ли во всём Средиземье найдётся мужчина, равный тебе. Уж кто – кто, а Трандуил, король лесных эльфов - мастер в снесении голов, - с плохо сдерживаемым смехом закончил Торин. Эльф буквально подавился воздухом. Этот наглец, при всём своём незавидном положении, ещё и умудряется шутки тут шутить? В один миг Трандуил оказался рядом с пленником, уперев тому меч под горло. -О, это я запросто, - зло прошипел он в лицо гному. А тот лишь в очередной раз улыбнулся, поднял руки и, несмотря на выступившую на шее кровь, прижался губами к губам лесного короля. Нежно, едва ощутимо, словно дразня, прошёлся кончиком языка по подбородку, по точёной скуле, по заострённым, пылающим как пожар ушам. С грохотом упал на пол меч. Отбросив все свои предрассудки и сомнения, Трандуил сел на колени к гному и стал жадно, с напором терзать его губы. Рука Торина скользнула под тонкую тунику, поглаживая спину. Жар грубых ладоней одновременно с прохладой стальных оков заставили короля прогнуться и чувственно застонать. От этих сладких звуков в штанах у Торина стало совсем тесно. Рывком он стащил с эльфа тунику и на несколько секунд замер, разглядывая бледную, будто светящуюся изнутри кожу, выпирающие ключицы и розовые соски. Затем, будто очнувшись, потянул за длинные серебристые волосы, заставляя Трандуила отклонить голову назад. Дыхание обожгло шею эльфа, горячие губы оставляли влажные дорожки на плечах и груди. Руки крепко, до боли сжали ягодицы. А сидеть на напряжённом естестве гнома становилось всё невыносимее. Но тот, казалось, совсем не спешил. Словно дразнил, испытывая терпение своего пленителя. Трандуил буквально изнывал от желания, но мешать Торину не хотел. Избавившись от остатков одежды, гном, перевернув короля на спину, уложил того на холодный каменный пол. Однако от близости разгорячённого тела холода эльф не чувствовал и, обвив ногами талию Торина, дерзко и выжидательно смотрел ему в глаза. -А может, мне стоило проучить тебя за твоё неподобающее поведение? – лукаво улыбнувшись, спросил узбад. – Я ведь тоже король, а вместо роскошных покоев и хорошего вина мне предоставили тесную камеру. Твои солдаты избили меня. Ты угрожал заточить меня здесь на веки вечные. И вот теперь стонешь подо мной как… Договорить ему помешал настойчивый язык Трандуила, который в тот момент действительно испугался, что Торин говорит всерьёз. Он, наверное, готов был на коленях просить у гнома прощения, но, Торину было достаточно хрупкого, прекрасного тела, дрожащего от нетерпения в его объятиях. Терпению лесного короля подходил конец, поэтому он обхватил рукой крепкий член гнома, упирающийся ему в живот, вызвав у того едва сдерживаемый вздох наслаждения. Движения Торина были осторожными, спокойными, будто он боялся повредить нежное сокровище, доставшееся ему по счастливой воле судьбы. Однако Трандуил был не так хрупок, как могло показаться на первый взгляд. На мокрой, бугрящейся стальными мышцами спине гнома красовались багровые царапины и синяки, оставленные в порыве бушующей страсти. Торин понемногу ускорял темп, доводя себя и эльфа до пика. Они оба были уже на пределе, когда Дубощит, глухо зарычав, излился прямиком на белоснежную кожу. С тихим всхлипом Трандуил уткнулся в горячую шею Торина и затрясся от наслаждения. Какое-то время они ещё лежали на каменном полу, сцепившись телами так крепко, как будто от силы их объятий зависела судьба всего мира. Торин первым поднялся на всё ещё дрожащих от напряжения руках и с улыбкой взглянул на раскрасневшееся, с капельками пота на щеках и лбу лицо лесного короля. Пальцы того всё ещё судорожно сжимали крепкие мышцы на плечах, а дыхание было неровным и сбивчивым. -Когда мне ждать Вас в следующий раз, Ваше Высочество? - с неизменной ухмылкой поинтересовался гном. В ответ Трандуил лишь тихо вздохнул и спрятал лицо на груди любимого. Его любимого гнома. Единственного. В это трудно было поверить, но Владыка Трандуил, всю свою долгую жизнь люто ненавидевший гномов, полюбил самого высокомерного, эгоистичного и самого красивого из них. А в том, что это была любовь, эльф ни на секунду не сомневался. *** Если кто из придворных и удивился внезапному переезду пленника из камеры прямиком в покои короля, то перечить, а уж тем более распускать слухи никто не стал. В конце концов, в постели владыки много кто побывал за тысячи лет, у королей свои тараканы в голове. За Торином ухаживали лучшие лекари, он вдоволь ел, пил, носил дорогие одежды и украшения, прогуливался по саду и, в общем-то, ни в чём себе не отказывал. Ночи проходили в жарких объятиях Трандуила, который впервые за много лет почувствовал себя живым и желанным. Однако взгляд Торина, полный горечи и печали, всё чаще обращался на север, туда, где, упираясь макушкой в облака, стояла Одинокая гора. Туда, где был его дом, захваченный Смаугом. *** Солнце только поднялось из-за верхушек деревьев. Его золотые лучи осветили богато обставленную комнату, кровать с тяжёлым бархатным балдахином, и спящего на ней эльфа. Торин же, проснувшись давно, стоял нагишом напротив окна и с грустью смотрел вдаль. Он любил Трандуила, очень любил. Он был безмерно благодарен ему за ту теплоту и нежность, какой тот одаривал его ежедневно. Во дворце лесного короля Торину ни в чём не отказывали. Золото, драгоценные камни, изысканное оружие – всё падало к его ногам по воле Трандуила. Однако Торин Дубощит чувствовал себя запертым в золотой клетке. Он скучал по долгим прогулкам, по ночёвкам у костра под открытым небом, по своим друзьям. Скучал по дому, который так и не смог вернуть. Эребор, его высокие залы, глубокие шахты, несметные богатства, которые захватил Смауг – всё это не давало спать по ночам. И даже нежные руки Трандуила, покоящиеся на груди, тёплое дыхание на шее и громкий стук его сердца не помогали унять боль. Он подвёл свой отряд. Где они сейчас? Где его племянники? Где Балин и Двалин? Где Бильбо? Что с ними стало? Трандуил великодушно отпустил их, но куда они отправились потом? Быть может, решили найти убежище у его кузена Даина в Синих горах? Вопросов было слишком много, и ни одного ответа. Не такой судьбы он им желал. Все они достойны гораздо большего, чем вечные скитания по миру в поисках ночлега. От мрачных мыслей его отвлекло прикосновение прохладных губ к шее. Трандуил неслышно подошёл сзади и теперь, склонившись и обвив руками талию Торина, покрывал плечи и спину лёгкими нежными поцелуями. Торин глубоко вздохнул, повернулся и перехватил губы эльфа, поглаживая того по обнажённой спине. Но Трандуил вдруг резко отстранился и внимательно взглянул Торину прямо в глаза: -Что с тобой, любовь моя? Торин почувствовал себя так, словно его застукали за чем-то непристойным. Ведь лесной король отдавал ему всего себя без остатка, а он в это время думал о том, как бы сбежать и закончить начатое. Натянув на себя улыбку и отведя взгляд, гном вновь потянулся за поцелуем, бросив мимолётное: -Всё в порядке, не бери в голову. Но обмануть эльфа ещё сложнее, чем забрать золото у дракона. Поэтому, схватив Торина за руку, Трандуил потянул его за собой. И, усадив того на кровать, сел рядом. Спросил ещё раз, буравя сжавшегося гнома взглядом: -Что случилось? Рассказывай. Ведь кому, как не мне? Торин понял, что ему не отвертеться, и, вздохнув, вновь посмотрел в окно. Эльф терпеливо ждал, положив руки ему на колени. -Эребор. Со мной случился Эребор. Этот проклятый змей всё ещё там. Мой народ в изгнании. Я не знаю, где мои друзья. Я не выполнил своего обещания. Не вернул дом. Не вернул сокровища моего деда. Что же я за король тогда? Грош цена моим словам, значит? Я не достоин называться потомком Дурина. В словах Торина Дубощита слышалась такая горечь и боль, что сердце Трандуила невольно сжалось, а по спине пробежал холодок. Гном сидел, низко опустив голову. По щеке его стекали слёзы. Уткнувшись в плечо эльфа, он беззвучно плакал. Трандуил крепко обнял дрожащее тело и в тот момент решил: он закончит то, что начал Торин. Он соберёт свою армию. Если понадобится, отправит весть Даину Железностопу, как ни унизительно это будет выглядеть. Он войдёт в Одинокую гору. Чёрт возьми. Да он собственными руками обезглавит этого дракона. Смауг не был первым поверженным им драконом, не будет и последним. Если это так важно для Торина, значит важно и для Трандуила. Говорить о своих планах любимому он пока не собирался. Решил сначала всё тщательно спланировать, подготовить. А уж потом устроить своеобразный сюрприз. А пока он лишь с улыбкой на лице поглаживал длинные волосы цвета вороньего крыла и целовал солёные от слёз щёки. *** Огонь. Повсюду был огонь. Казалось, горела сама гора, горел воздух, и озеро. Смауг был повержен знаменитой чёрной стрелой, выпущенной, как ни трудно догадаться, самим Трандуилом. Но перед смертью змей забрал с собой несколько сотен жизней. Эльфы, гномы, под предводительством Даина, даже люди из Озёрного города. Их собрал Балин и другие гномы из отряда Торина Дубощита. Все эти месяцы они провели как раз таки в этом городе, вынашивая план, как освободить узбада и отвоевать родной дом. Но всё оказалось гораздо проще. Несомненно, гномы удивились, увидев своего короля живым, здоровым, и даже счастливым рядом с владыкой Трандуилом и армией лесных эльфов. Но от радости долгожданной встречи и удачной победы, вопросов никто задавать не стал, а прежние обиды и недомолвки были забыты. Сейчас же, мысли были заняты вопросами о реставрации горы, города Дейла и, конечно же, о коронации. *** Торину Дубощиту очень шла корона. В этом не сомневался никто. Ни гномы, понемногу возвращавшиеся в Эребор, ни эльфы, по приказу Трандуила помогавшие отстраивать залы, ни сам Трандуил, который наконец видел своего любимого искренне улыбавшимся. И от этого улыбался сам. Церемония коронации прошла, как и следовало ожидать, пышно и богато. Многочисленные гости принялись за еду и напитки, музыка лилась со всех сторон, смех перемежался весёлыми рассказами и байками, а от танцев на столах падали тарелки и кубки. Трандуил почувствовал, как кто-то схватил его за руку и потянул вглубь переходов. Торин, а это был конечно же он, поспешил покинуть праздник, несмотря на то, что он был виновником сего торжества. Трандуил несколько раз пытался спросить, куда его ведут, но гном в ответ лишь нетерпеливо шикал, и продолжал петлять по переходам своего царства. Наконец, они остановились перед массивными дубовыми воротами, обитыми железом. Легко распахнув тяжёлые двери, Торин пропустил вперёд Трандуила. Тот зажмурился от яркого света, хлынувшего из залы, и успел только подумать: «Солнце? Откуда же здесь солнце?» Однако в следующий миг замер, не в силах пошевелиться от открывшегося взору вида. Всюду, куда падал взгляд, и ещё дальше, до самого потолка, лежало золото. Горы золота. Море драгоценных камней. Слитки, украшения, самоцветы. Торин потянул ошарашенного Трандуила вглубь, мимо золотых холмов и бриллиантовых ручьёв к небольшому каменному столику. На этом столе стоял маленький деревянный сундук, инкрустированный драгоценными камнями. Открыв его, он достал ожерелье из тех самых самоцветов, что были белее света звёзд, и протянул его эльфу. Тот сначала не поверил своим глазам. -Что? Нет. Я не могу это принять. Не могу. Это реликвия гномов. Это ведь ваши камни. Зачем ты отдаёшь их мне? -Потому что ты заслужил их, - спокойно ответил Торин. – Если бы не твоя смелость, мы бы сейчас здесь не стояли. И никто бы не стоял. И мои люди до сих пор были бы в изгнании в чужих землях. Эти украшения - меньшее, чем я могу тебя отблагодарить. Взгляд Трандуила стал жёстким, холодным. Он навис над гномом, как ледяная статуя. Гневные слова рассекли воздух подобно взмаху меча. -Значит, ты считаешь, что я убил этого мерзкого дракона Смауга и подверг своих людей опасности и даже смерти ради каких-то камней?! -Я отдаю их тебе, потому что люблю тебя…- едва слышно прошептал Торин. Трандуила словно молнией прошибло. Он смотрел на гнома, отказываясь поверить в происходящее. Пытаясь навсегда оставить в памяти этот миг. Эти слова, которые Трандуил ждал так долго, сорвались с губ гнома так легко и непринуждённо, и так…неожиданно. -Я люблю тебя – громче повторил Торин, приближаясь к эльфу и запечатлевая на дрожащих губах крепкий, горячий, тяжёлый поцелуй. Ноги Трандуила подкосились, он обмяк, и позволил Торину усадить себя на каменный стол. Горячее дыхание обжигало кожу. Становилось жарко. Поэтому внезапное прикосновение холодных камней заставило Трандуила вздрогнуть. Торин, обойдя стол сзади, надел сверкающее ожерелье на шею эльфа. -Тебе очень идёт, - восхищённо прошептал гном, отойдя на пару шагов назад. Белые камни, сверкающие подобно луне, прекрасно оттеняли серебристые волосы и серо-голубые глаза эльфа. Глаза, в которых теперь стояли слёзы. Торин, испугавшись, что сделал что-то не так, прикоснулся к щеке Трандуила и кинул вопросительный взгляд. В душе Лесного короля бушевал целый океан разнообразных эмоций. Радость. Любовь. Нежность. Желание. Издав полустон-полувсхлип, он приник к губам любимого. Страсть накрыла их обоих прямо на столе, усыпанном белыми камнями. Капли пота стекали по разгорячённым телам. Чувственные стоны Трандуила всё больше и больше распаляли пожар в груди Торина. У него было всё, чего он так долго желал. Эребор, трон, золото, Аркенстон, и эльф. Такой прекрасный, нежный, любящий и любимый. Его эльф. Вот уж поистине шутка судьбы. Ещё год назад он был готов снести эту длинноволосую голову с бледных плеч. А сейчас он покрывал эти плечи поцелуями, и не мог насытиться. И, вероятно, не сможет ни через 10, ни через 100 лет. Ему нужна только вечность. Вечность и любовь. *** Шум за дверью разбудил Трандуила. Пошарив рукой по простыне, он понял, что ранняя пташка Торин опять куда-то ушёл. Потянувшись, он поудобнее раскинулся на кровати и окинул взглядом комнату. Покои короля гномов были гораздо больше и богаче обставлены, чем его собственные. «Выпендрёжник» - так он подумал, впервые зайдя за резные деревянные двери. Гигантская дубовая кровать с балдахином занимала практически половину комнаты. Одна из дверей вела в гигантскую купальню. Мраморная ванна была самой большой из имеющихся в Эреборе, и вполне могла вместить 20 взрослых гномов. Благодаря хитроумному приспособлению лучших инженеров, вода в ней всегда была горячая. Окно с широким балконом выходило прямиком на главные ворота Дейла. На прикроватном столике стоял кувшин с вином и ваза с фруктами, что говорило о том, что Торин успел метнуться на кухню. Трандуил улыбнулся, и вновь провалился в сон. Проснулся он от того, что кто-то навалился на него сверху и от души чмокнул в макушку. Король гномов был в приподнятом настроении духа. Видимо, кувшин на столе был уже не совсем полон. Торин сгрёб в охапку смеющегося и извивающегося эльфа. Тот отчаянно пытался сопротивляться, однако силы были не равны. Горячие руки вдавили Трандуила в подушки, а губы лишили воздуха. Тело затряслось, а потом обмякло, сдаваясь на милость победителя. Усмехнувшись, Торин уселся сверху. Одной рукой удерживая запястья Трандуила над головой, скользнул другой рукой вниз. Шумно выдохнув, эльф выгнулся, как кошка, и прижался к крепкой груди. Несколько уверенных движений, и Трандуил почувствовал, как естество Торина заполнило всё пространство внутри. Они провели вместе уже сотню ночей, но каждый раз лесной король открывал для себя новые и прекрасные ощущения. Первоначальная боль от впечатляющих размеров гнома сменялась приятным наслаждением. После опаляющего жара внутри оставалась приятная теплота. А частое дыхание в спину было мелодичнее любой песни. Они любили друг друга. Оба пережили множество бед и лишений. Оба были в тупике. Они заслужили счастье. Заслужили любовь и покой. И для этого у них впереди была целая вечность…