Три недели лета

              Юнги давно уже понял, что жизнь всегда любила его. С самого первого дня. Разве давала бы она столько ласки, нежности и счастья, если бы не любила? Но как он распоряжался ее подарками? Жизнь давала ему многое, о чем некоторые лишь мечтали. Он мог делать что угодно, а он просто прожигал свое время, пока не понял, что преданная любовь может обернуться жутким кошмаром. Ведь жизнь тоже хотела получать что-то взамен. И в последние несколько лет Юнги на всё смотрел иначе, с опаской, ведь всё, что становилось для него дорого, жизнь норовила отнять. Глянув на валяющуюся в пыли конфету, Юнги с прищуром посмотрел на Джису. Девушка виновато улыбнулась. Похоже, она целиком и полностью состояла из неловкостей, магнитила неприятности, создавала вокруг себя особую атмосферу разрушения. Но, как ни странно, это лишь придавало ей какого-то трогательного очарования и шарма, так что Юнги только махнул на ее путанные извинения. — Я не хотела, честно, — закончила Джису, улыбаясь. — Знаю я, но это последняя была. Тут ведь и со сладостями напряг. Подохнуть можно от такого режима, как мелкота это терпит? — Не терпят, это же дети, — пожала плечами девушка, оглядываясь на рассевшихся по площадке подростков. Те были увлечены какой-то игрой, которой вожатые даже не знали. Всё проходило без беготни, драк и почти без криков, так что возражать никто не стал, девушки и парни наслаждались обществом друг друга. Парочка же вожатых, заняв скамью на окраине площади, изучала выпрошенную у Минсока брошюрку. — Они хитрые, изворачиваются. Тут недалеко деревня, минут тридцать пешком. Из нее иногда приходят местные ребята, можно договориться, чтобы принесли что-нибудь запрещенное. — Это тема, учту, — усмехнулся мужчина. Джису протянула ему горсть тыквенных семечек. — А чем они, кстати, заняты? — скривился Юнги, принимая угощение. — Гадают, — загадочно улыбнулась Джису. — Всерьез, что ли? Такой толпой? — Да нет, что ты. Какое всерьез? Балуются. Откуда у них гадалкам взяться, они же просто дети? — Фигня, — отмахнулся Юнги. — У меня в отряде есть дельная гадалка. Гадалк. Ну, как его назвать-то? Короче, парень будущее предсказывает. Вон тот как раз, который сейчас за ведущего. Знаешь, как будто в самом деле видит что-то. Я аж поверил. — Ух ты, он тебе уже гадал? — заинтересованно протянула Джису, щелкая семечки в ладошку. — И как? Что интересного нагадал? — Большую и искреннюю любовь в ближайшем будущем, — усмехнулся Юнги. — Светлую, взаимную… и запретную. — Так-так… — Джису пихнула коллегу локтем, глядя исподлобья весело и с хитрецой. — Это еще как понимать? К девчонкам своим не подпущу, так и знай. Юнги отмахнулся. И так оба прекрасно понимали, что девчонок он не тронет. Джису, похоже, свято верила в его благородство, а он сам понимал, что всё так же не интересуется. Но всё же в очередной раз задумался над предсказанием. Что же могло скрываться под этой запретностью? Хосок так и не смог ответить четко, сказав, что подробности способен понять только сам Юнги, который знает свою жизнь и себя лучше кого бы то ни было… А Юнги уже начинал думать, что не знает. Но какую-то тайну и скрытность ему уже наобещали. Оставалось только две догадки. Ребята между тем закончили со своими шутливыми гаданиями. Поднявшись с земли, они разминали затекшие ноги и уже бурно обсуждали следующую игру. — Сейчас что-то будет, — пробормотал Юнги, щурясь. Больше всех активничали Тэхён и Лалиса, а это наводило на мысли, что грядет беспредел. Вожатый всё еще не отсмеялся по-человечески после их затеянной на складе игры, так что приготовился к новому зрелищу. — Эта парочка нас прекрасно заменила бы, как думаешь? Умеют организовать досуг молодежи. — Да, — вздохнула Джису. Ребята уже о чем-то спорили, делясь на команды. Их в итоге получилось две: мужская и женская. Вечное противостояние полов. Вожатые с интересом наблюдали за развитием событий. «Обувь и носки не считаются! — кричал кто-то из парней. — Не считаются!» Джису с Юнги недоуменно переглянулись. Толпа же охотно поддержала. Две команды посыпались к краю площади. Джису встрепенулась. — Они уходят, что ли? — Нет, кажется, — пожал плечами Юнги, всё же тоже подавшись вперед и готовясь разбираться на повышенных тонах. Но ребята остановились у самого края, принесенным откуда-то угольком начертили две линии на примерно одном уровне и, скинув обувь, выстроились за ними. — Всё нормально, это какое-то соревнование. Может, бег? — А при чем тут «носки не считаются»? — недоверчиво хмыкнула Джису, отвергая такой вариант. Парни и девушки в нетерпении слушали командующую действом Лалису. Юнги пожал плечами. В шестнадцать лет он не особо-то увлекался играми на свежем воздухе, поэтому мало представлял себе, чем в таких местах развлекаются подростки, выбравшись из-под строгой опеки преподавателей. Один пример еще нельзя было считать типичным. — И зачем разулись, если бег? Может быть, они решили кидать обувь, кто дальше? Хотя это еще глупее. — Все готовы? — громко спросила Лалиса, два отряда дружно заголосили, показывая свой боевой настрой. Они мялись возле черных линий, но не похоже было, что готовились бежать или чем-то кидаться. Юнги прищурился и разгрыз крупную семечку, замерев в ожидании. Лалиса подняла руку и начала отсчет: — Три. Два… Один! Она первой бросилась стягивать с себя майку, но когда кинула ее на асфальт рядом с линией, пытаясь разровнять и растянуть по земле, парни выкладывали рядочком уже четвертую футболку. Тут же появились и следующие, очень быстро подтянулись и шорты. Одежка укладывалась на асфальт под довольные смешки и крики. — Вот это поворот, — прыснув со смеху, выдавил Юнги, наблюдая за радостным копошением. — Это прямо массовый стриптиз. И при том бесплатный. Удачно я попал. — Как не стыдно! — от удивления перейдя на драматичный шепот, протянула Джису, даже немного краснея. — Ну что за… — Ладно тебе, — улыбнулся Юнги, глубоко вдохнул и медленно выдохнул, чтобы перестать смеяться. — Все девчонки в купальниках. Завтра на пляже то же самое будет, нет в этом ничего страшного или стыдного. Лето же, пусть загорают, пока тепло. — Но не перед домиками же, — попыталась возразить Джису. — А какая разница? — Юнги пожал плечами и выплюнул шелуху. — Тем более, что все свои, мы тут одни. Никто за нами не следит. Можем творить всё, что захотим… Скинутая одежда протянулась двумя длинными рядами через большую часть площади. Они были почти равны, но девичий всё же опережал на один короткий рукав. Две толпы столклись возле концов тряпичных линий, оценивая. Все футболки, рубашки и штаны были сняты. Девушки довольно хихикали, видя свою безоговорочную победу. — Ну что, парни, — осмотрев друзей, с усмешкой сказал Тэхён. — Продолжаем? — Да! — дружным воплем отозвался целый хор мальчишеских голосов. Девчонки, не готовые к такому, запищали, возмущаясь. — Ладно-ладно, ребята, хватит! — рассмеялся Юнги, поднимая руки, чтобы привлечь внимание. — Не переходите границы, обнаженки нам достаточно на сегодня. В этот раз девушки выиграли, признайтесь, будьте мужиками. Парни обиженно заворчали, зато девушки радостно и благодарно закричали стайкой голосистых пташек, победно вскидывая кулаки и поддразнивая проигравших. Все стали неспешно разбирать свою одежду. — Эй, Тэхён, я сказал хватит! — повысил голос Юнги, заметив, как Лалиса в ужасе хватается за верх купальника. Парень тут же сделал невозмутимое лицо, будто это и не его рука только что тянула желтую завязку. Юнги покачал головой, снова возвращаясь к тихой беседе с коллегой. — Вот ж извращенцы малолетние. — Еще скажи, что ты не был таким же, — улыбнулась Джису, насыпая ему новую горстку семечек в ладонь. — Ни за что не поверю. — Придется. Я в жизни никогда девчонкам лифчики не расстегивал. — Серьезно? — ошарашенно выдохнула Джису. Поправила очки, с сочувствием глядя на мужчину. — Бедняга. Хочешь? — Она подмигнула и развернулась спиной, пригласительно покачав плечами. — Надо же, у тебя, оказывается, есть чувство юмора, — покивал Юнги, выплюнув шелуху. — Своеобразное. Впрочем, и я не идеален, сработаемся. Но я не особо хочу расстегивать, расслабься. — Ну же, — шутливо настаивала Джису. — Каждый должен хоть раз попробовать. Юнги хмыкнул и проворно забрался ладонью под топик. Джису только ойкнуть и успела, схватившись за грудь, совсем как Лалиса недавно. Семечки с шуршанием рассыпались по поджатым коленям, скамье и земле. Юнги рассмеялся, надеясь, что никто из отряда не заметил эту сценку. — Обманщик, — вспыхнула Джису, не зная, что держать, кофту или стаканчик с семечками. — Ты же сказал, что никогда… — Никогда не расстегивал, — кивнул Юнги, снова запуская ладонь под яркий топик. — Но много раз помогал подруге застегивать. Это развивает ловкость рук не меньше. Джису хмыкнула и немного поерзала, проверяя работу. Всё было застегнуто как положено, мастерски. Она смущенно опустила взгляд, снова усаживаясь прямо и собирая семечки со своих колен в стаканчик. Закончив с нехитрым занятием, девушка отставила стакан и сделала вид, что увлеченно читает брошюрку для новичков. Ничего особо полезного в ней, кстати, не нашлось, краткое описание всего того, что им уже объяснили на линейке, какие-то пестрые фотографии с прошлого года и пожелания. Джису листала странички туда-сюда, Юнги искоса поглядывал на картинки. — О, это мои, — бросил он, резко положив ладонь на разворот, заставив девушку замереть. — Точно, из моего отряда парни, вот эти, во втором ряду. Как их там звать-то?.. Чонгук с Тэхёном, черт, через раз вспоминаю. — А это мои девочки, — улыбнулась Джису, показывая на соседнее фото. — Лалиса, Чеён, Дженни, Синхэ и Соин. — Да как ты их так быстро запомнила? — скривился Юнги. С одной стороны он восхитился, даже слегка позавидовав. С другой… он пока не был готов привязаться к ребятам из отряда. Понимал, что это непременно случится, что он станет относиться к парням, которым отдал месяц жизни, как к родным, но почему-то опасался этого момента, старался оттянуть, даже не держал в голове имена, которые уже успел узнать. — Мы провели игру, — с готовностью пояснила Кона. — «Мяч знакомства». Кто-то берет мяч, называет имя и передает его любому человеку. Тот называет имя предыдущего и свое, после передает дальше. Последним должен быть вожатый. Трудновато, конечно, назвать все имена, указав на их обладателей в толпе, но это помогает. — Слишком запарно, — прохрипел Юнги. — Со временем сам запомню. Времени у него впереди было полно, а имена эти играли минимальную роль в жизни. После лагеря всё равно забывать придется, ведь ни с кем, наверное, даже и не встретится. А если и встретится, то не узнает. А тогда зачем хранить в голове имя? Когда-то люди верили, что имя способно подчинять. Что тот, кто знает настоящее имя, может приказывать и командовать, полностью подчинять своей воле его носителя. Если бы только можно было так же удобно использовать имена мальчишек из отряда для командования… у них был бы идеальный отряд. — А я тут слышала… — Джису усмехнулась, кокетливо заправив прядь волос за ухо. — Слышала, что ты зовешь их зайками. — Ну да, у нас эмблема такая, — невозмутимо ответил Юнги, задрав голову и указав на вяло развивавшийся флажок над их домиком. Зрелище не слишком воодушевляющее, но зато им зачли это задание как выполненное. — Красиво, правда? Сам рисовал. Умничка. — Заяц-то красивый, — протянула Джису, прикладывая ладонь козырьком ко лбу и осматривая тряпицу. — Вышел получше, чем моя ракушка с жемчужиной. Но почему он перевернут? Там же видно сторону, за которую флаг крепится. — А вот так надо. Он не перевернут, он отдыхает. Мы с отрядом намерены хорошенько оттянуться за этот месяц, так что к концу лагеря будем примерно в таком же состоянии. По крайней мере, я. Он улыбнулся и щелкнул последним семечком. Джису «понимающе» что-то промычала и встала, собираясь уходить. Ссыпав семечки со скамейки в стакан, она оглянулась на ребят в центре площади и пошла к домику, обмахиваясь брошюркой. Через минутку за ней потянулись и девчонки. На площади остались только парни. — Что, нас уже разгоняют по домам, что ли? Юнги дернулся от неожиданности, услышав этот вопрос. Как-то он умудрился слишком задуматься, глядя на соседний домик, не заметить тихо подобравшихся ребят. Тэхён стоял над ним, с улыбкой раскинув руки, пока Чонгук застегивал ему надетую задом наперед рубашку. Чуть дальше плелись в сторону скамьи еще несколько парней. — Н-нет, — покачал головой Юнги, спешно собираясь с мыслями. — До ужина еще полчаса, вы свободны. Можете сходить с ума. — А вы к нам опять не присоединитесь? — Когда долгая процедура застегивания была закончена, Тэхён осмотрел себя и подбоченился. — Теперь-то вы уже на работе. Что скажете? — Я раздеваться не собираюсь, — усмехнулся мужчина, пододвигаясь и давая кому-то усесться рядом. За спиной уже шептались голоса, со всех сторон окружили дотошные ученики, Юнги неосознанно заозирался. — Не бесплатно. — Мы пока тоже не уверены, что готовы за такое заплатить, — тихо усмехнулся сидящий рядом Чонгук. Он подмигнул, и от этого прямо потянуло в животе. — Может, зрелище того и не стоит... Мы вас пока просто в компанию зовем. В мафию с нами будете? — Кстати, о мафии. — Юнги поспешил сменить тему, поднялся, чтобы не сидеть плечом к плечу с заставляющим волноваться мальчишкой, и осмотрел ребят. — Черт возьми, я же совсем забыл обобрать вас. Парни удивленно и недовольно заворчали, не понимая. Юнги усмехнулся. — Отзвонились мамочкам? А теперь скачите в домик и выкладывайте свои телефоны на мой стол. Возражения не принимаются, так требует устав. Отряд медленно потянулся к своему жилищу. Юнги шел последним, осматривая парней и следя, чтобы никто не улизнул. Тэхён с Чонгуком, волочившиеся прямо перед ним, уже пытались сделать из клетчатой рубашки смирительную, связав сзади рукава. Выглядело странновато, но хотя бы не вызывало подозрений, как тихие перешептывания и косые взгляды Намджуна и Сокджина. Как Юнги и ожидал, спокойнее всех себя вел Хосок, мальчишка, что увлекался гаданиями. Похоже, он приехал в лагерь в первый раз, поэтому держался рядом со старыми знакомыми из своего города, принимал участие во всем неохотно. С ним и его друзьями проблем возникнуть не должно было. А вот… но Юнги даже не знал, кто заставляет его переживать больше, явный бандит Сокджин или шебутной и неугомонный Тэхён. А между тем, зевая и потягиваясь, запнулся он о совсем другого. Тихо матерясь, неловко переполз через завязывающего шнурок парня, выпрямился и отряхнул саднящие ладони от пыли. Чонгук давился смехом, заплетая бантик из шнурков. — Пора уже трезветь, учитель, пора, — с наигранным укором протянул он, глядя снизу вверх и берясь за протянутую ладонь. Юнги дернул слишком резко, в качестве маленькой мести. — Воу! Как грубо. Вы что, с зайками так нельзя. Он улыбнулся, поднимая взгляд, и Юнги с трудом заставил себя отпустить твердую ладонь. Но тут же несильно пнул Чонгука, подгоняя в дом. С усмешкой, с попыткой спугнуть оцепенение. Хотелось, конечно, пнуть не его, а себя и посильнее, или хотя бы подзатыльник дать, ведь это уже начинало настораживать — в поведении мальчишки ему виделось что-то... похожее на заигрывания. А этого быть не могло, так что хотелось пнуть себя посильнее, чтобы выбить неуместные фантазии из головы. Но пришлось просто прибавить шагу. Резко выдохнув перед входом, он прошел через коридорчик и распахнул дверь в жилую комнату. — Мы-то понадеялись, что в этом году нам разрешат их оставить, — проворчал Тэхён, уже ждавший друга со своей сумкой на кровати, связанный по рукам. Чонгук, выудив собственный телефон, принялся ковыряться и в его вещах. — Было бы здорово хоть разок иметь доступ к современным технологиям. Да в боковом кармане, Гук, справа. — На то это и лагерь, чтобы отбирать у подростков всё, что им так необходимо и дорого в цивилизованном мире, — неунывающе кивал головой Юнги, глядя на разномастные аппараты, выстраивающиеся на столешнице. — Вспомните, что такое дикая природа и дикая учеба. У кого-то есть с собой вторые мобильники? — Он осмотрел толпу невнятно мычащих парней. — Сделаем вид, что верю. Эти я сдам под ключ начальству, а вторые засовывайте в любые места, но так, чтобы их никто и ни в коем случае не нашел. Договорились? — Ладно, — пожал плечами Сокджин. — Вот мы и выяснили, у кого есть второй телефон, — усмехнулся Юнги. — А ведь первым отнекивался. Ай-ай, как не стыдно?.. — Всё равно я его спрячу так, что вы ни за что не найдете. — Даже пытаться не стану, — заверил Юнги, пересчитывая телефоны и осторожно складывая в специально приготовленный коробок, на боку которого написали номер их отряда. — У меня есть и более увлекательные занятия. Мне, например, уже сегодня велели начать думать, как бы так осторожно внедрить в ваши неокрепшие умы идею для фестиваля. Готовьтесь, с сегодняшнего дня буду практиковаться в гипнозе и прочих методах внушения, чтобы вы, не-дайте-духи-лесные, не придумали чего-нибудь своего. Накрыв коробок крышкой, он с улыбкой осмотрел ребят. Большинство выглядело настороженными. Откуда-то слева послышался тихий голос: — А что для нас припасено сильными мира сего? — Спектакль по какой-нибудь старой легенде. Ребята облегченно выдохнули и тут же заголосили, наперебой обсуждая все сказки и страшилки о демонах и духах, какие только знали. Идея, похоже, пришлась по вкусу всем и каждому. И чего же такого они ждали? Юнги тоже почувствовал облегчение. Когда директор осторожно объяснял, что придется поработать и направить энергию детей в нужное руководству русло, неопытный вожатый всерьез испугался, что отряд взбунтуется против предложенной им идеи. Но народные сказания оказались для подростков интереснее, чем он ожидал, — в обсуждении звучали такие названия и имена, каких и сам Юнги никогда не слышал. К счастью, впереди было предостаточно времени, чтобы обсудить все варианты и выбрать лучший. Главное — не потратить всё на болтовню, ведь предстояло еще спектакль подготовить… — А на какой день фестиваля нас записали? — В каком смысле? — Думая о своем, Юнги перевел отстраненный взгляд на Чонгука. Тряхнул головой и уставился на мальчишку более осознанно. Тот сидел на своей постели, подперев плечом столбик кровати. — О чем ты? — На какой день назначен спектакль? Если на первый, то он быстро забудется, не вызовет интереса, никто же еще не успеет втянуться. В первый день все думают только о своих собственных делах. Лучше выступать на второй или на третий день, когда фестиваль уже в разгаре, многие успели освободиться от заданий и готовы расслабляться. — А вот этого я не помню, — натянуто улыбнулся Юнги, скрывая замешательство. — Уточним, узнаем, разберемся. А сейчас я должен отнести телефоны и проводить вас до столовой. Отдыхайте, скоро вернусь. Стараясь не терять лицо, он гордо вышел из домика, подождал, пока закроется за ним дверь, и в недоумении огляделся. Из книжки для вожатых он четко помнил, что культурный фестиваль длится один день. Ровно один день. Не больше. А тут речь о трех. Мог ли он что-то напутать? Перед глазами сам собой четко всплывал текст, который был прочтен совсем недавно. Мог? Нет, едва ли. И что это значило? — Почему вообще могли сократить фестиваль? — пробормотал он, спускаясь по лесенке на дорожку. — Вряд ли дети будут довольны, когда узнают, вряд ли. Чую проблемы на мою задницу.