Учиха и падающие звёзды

Темнота. Небо словно соткано из звёзд. Вокруг ничего — лишь сияющие огни, пробивающиеся из ночных глубин через сотни, тысячи световых лет. Солнца далёких планет ощущаются ей будто затерявшиеся корабли среди бескрайнего моря темноты — одинокие и повиновавшиеся течению. Будто… потерявшие надежду. Каори медленно вдыхает ледяную прохладу ночи и шумно выдыхает в попытке избавиться от этой мысли, туго сдавливающей грудь. Дышать становится легче всего на пару секунд. Туман невесомыми каплями оседает на немного шершавой, припавшей с заходом солнца зелени. Роса поблёскивает, как только в небе загорается очередная звезда. Другая тут же растворяется в темноте, теряясь в едва различимом свете своих сестёр. В конечном итоге звёзды, хоть и окружены сотнями прочих, всё равно одни — понимает Каори и горько сводит брови. Они загораются одни. Они исчезают одни, словно их никогда ни для кого не существовало. Смятая трава редко покалывает спину и оголённые руки, заставляя куноичи ненадолго очнуться от лёгкой дрёмы. Тогда небосклон очерчивает тонкая, едва различимая блестящая нить, и Каори медленно описывает горизонт усталым и немного сонным взглядом вслед. Падающие звёзды — те, что наконец сдвинулись с мёртвой точки, пробудившись от вечного сна, или те, что не смогли выстоять и теперь проваливаются в ещё большую бездну? Ей хотелось верить, что в конце они обретают покой. Безвременье. Первая, вторая, третья… Ресницы вздрагивают, как только четвёртая падающая звезда неожиданно и словно со звоном вспыхивает и пролетает высоко над головой, ненадолго нарушая безмятежность тёмно-синего неба. Мерцание ярко блестит во влажных глазах, заставляя часто поморгать, чтобы избавиться от пелены сна. Она бегло обводит горизонт взглядом, силясь уловить этот неожиданно яркий поток звёзд, но они уже скрылись за высокой травой. Каори сонно прикрывает веки. Впрочем, ничего, если она уснёт в очередной раз здесь, под открытым небом невдалеке от квартала Учиха: ни отец, ни Ясу-сенсей, ни Фугаку-сан — вероятно, совсем никто — не хватятся её до утра. Ночная прохлада быстро наполняет лёгкие и выходит наружу едва заметным паром. Холодает. Пятая, шестая — седьмая чуть ли не касается её лба: так ярко сверкает звезда и тут же прячется за горизонт. Каори с небольшой досадой вздыхает, теряя её из виду, и снова позволяет сну ненадолго смыть краски ночного неба перед глазами. Следом вспыхивают ещё и ещё — Каори сбивается со счёту, когда россыпь звёзд катится по горизонту, слишком быстро исчезая за высокой травой, и неожиданно для себя инстинктивно привстаёт, чтобы подольше посмотреть на зарождающийся звездопад. Невероятный поток падающих звёзд заполняет небо в считанные секунды, и Каори вдруг ловит себя на мысли, что от усталости могла проспать несколько месяцев и очнуться в самый разгар фейерверков в честь Ханами*. Но грохота праздничного торжества не слышно — вокруг лишь обволакивающая тишина и едва различимое стрекотание сверчков. Сейчас ей не нужно даже активировать шаринган, чтобы услышать в паре метров от себя юркнувшего в нору сурка и шумящую на дереве ночную птицу. Уголки губ невольно приподнимаются в лёгкой улыбке. Каори понимает, что хотела бы здесь быть не одна, вспоминает его улыбку — и тут же сжимает в кулак траву под ладонью, чувствуя, как саднит горло. На этот раз она берёт себя в руки, поджимает губы и укладывается обратно, ощущая, каким тяжёлым вмиг стало тело. Через пару секунд Учиха нерешительно открывает свои глаза. Хлопает ресницами, отгоняя сон прочь. Наверху всё сверкает и переливается, не прекращая, будто нарочно унося с собой в какой-то необыкновенный мир. Куноичи вмиг ощущает себя в колыбели, родной и тёплой, дарующей покой и умиротворённость, которых так не хватает. Она снова вспоминает об Обито, но уже не так грустно. Теперь ей думается, что всё это она видит благодаря ему. Не отрывая взгляд от неба, почти не мигая, девушка вспоминает, как он впервые привёл её сюда перед экзаменом на чуунина. «Плевать, что думают остальные. Я в тебя верю! Только какой в этом смысл, если ты не веришь?» — вспыхивают ярче звёзд его слова. Именно он, Обито Учиха, единственный смог зажечь в ней дух шиноби и надежду. Она жила этим, жила его словами, с восхищением наблюдала за его нескончаемой внутренней силой — а затем он исчез. Словно самая одинокая звезда в самом тёмном и бескрайнем небе. В конце концов, может это именно он, там, вдалеке, сотней огоньков сейчас сверкает для неё? И даже за эту возникшую у неё в голове глупость Каори всем своим сердцем ему благодарна. Она была бы безусловно рада, поглядывай он на неё оттуда хотя бы иногда. — Обито, — губы дрогнули. Каори с тоской подняла взгляд ввысь. — Если только ты меня слышишь… Этой ночью небо сверкало особенно ярко. _________________ *Ханами — праздник любования цветами.