Свет очей твоих

      Прохладный день был тогда. Густой белый, как молоко, туман объял море с прибрежным городком. Хоть глаз выколи, ничего не было видно. Ни людей, которые, по-видимому, разбежались все в свои ветхие избушки, ни живности какой. Только шум разбивающихся о скалы волн, что пеной оседают на поверхности моря.       Одинокий мост стоял посреди водной глади. Редкие птицы могли сесть на него, они смотрели пустым взглядом на части моря, что показывает им туман и, не находя ничего, улетали. Мог появиться на мосту рабочий, что пробрался сюда тайно, закончить ту работу, что не докончил вчера. Озираясь по сторонам, он с придыханием относил инструменты поближе к тому месту, где начнётся стройка. К слову, строительство это начиналось только после захода солнца, когда мрак покрывает окрестности, и холодный свет луны не в силах пробиться сквозь плотный туман. Тогда-то и начинают выбираться из своих домов люди.       Их веки не на миг не смыкались. Они работали, не смея опустить свои руки. И мысли такой мужчина допустить не мог. Только посмотрев на истощённое тело жены своей, впалые её щёки, что потеряли некогда тот румянец, что был доказательством жизни. Тогда-то боль отступала, кровь вскипала, согревала в морозную ночь и, может, спасала.       С заката до рассвета, день ко дню мост вытягивался, берегов огненных земель по-прежнему было не видно, и никто не пытался их рассмотреть через беспросветную тьму. Их глаза всё время были опущены, глазницы воспалены до безобразия, а лица… Одёжки на всех не хватало, и было б из чего связать, так нет — ничего нет.       Давно уже ничего нет. Сколько лет-то прошло, когда нога Гато ступила на эти земли. Он осквернил её и осушил, прибрав к своим сальным рукам все лакомые кусочки, заставляя работать до того, что дети насмерть падали, словно мешки с трухой. Бунты… На бунтах-то и погибало большинство. Он разрезал их пополам, отсекал ещё живым людям конечности. Кровавая река тогда протекала по деревне, а источником её была гора трупов.       Надежды не было, жизнь в людях гасла. Только чудо могло помочить им, проснуться от глубокого сна. И говорить, что это случилось не стоит. Чудо всё не приходило, не было того, что решит все проблемы. Тогда-то этим самым чудом решил стать один старик.       В кромешной темноте Тазуна захаживал в каждый дом, чуть ли не умоляя присоединиться к нему. Старик выслушивал недовольства, но всё же настаивал на своём. Он был архитектором, местным мастером на все руки. И план у него был готов, и скольких смог набрал, но, чтобы выполнить его, самому Тазуна надо было отбыть из страны.       Несколько дней его не было, уж люди подумывали о всяком, что даже не могло произойти на самом деле. От съедения морским чудовищем до обычного побега. Столь недоверчивый народ всё же подумывал о самом простом, что легче объяснить и над чем думать не надо. Но все слухи как ветром унесло, когда Тазуна прибыл в страну с несколькими шиноби, детьми ещё.       Недовольство стало таиться в людях. Но все, поджав свои губы, только и смотрели с подозрением на прибывших. Но всё развеялось в миг, когда они расправились с Гато. Тогда-то и наступил мир, хотя не все желают рассказывать, что же там произошло на самом деле.

***

      Увечный мост стоял посреди бушующего моря. Свирепые волны бились об него так, что соленые капли могли добраться до стоящих на мосту людей. Туман стал ещё гуще, словно не хотел пропустить бойню, что шла всего лишь несколько минут. Но за эти несколько минут, казалось, изменилось всё. Бесчувственное тело мальчика с глухим ударом грузно упало на хладный бетон. Железные иглы, что проткнули его детское тело, окрасились в ярко красные цвет стекавшей по ним крови. На его лице растянулась глупая улыбка, до того не верящая в происходящее, что не спала даже тогда, когда тело его приняло бледный, трупный цвет. На ледяных зеркалах окружавших его тело, словно он находится в иглу, отражался парень на несколько лет старше всей команды. Его лицо скрывала фарфоровая маска, а одежда его представляла собой традиционное кимоно Киригакуре с зелёным наори сверху.       — Са… — девичий голос сломался на полуслове. Её лицо искривилось, как бы предупреждая, что совсем скоро на неё накатит истерика, показывая всем истинные чувства, которые она так старательно пыталась скрыть. Она хотела было побежать, но ей надо было исполнять приказ, хотя Сакура и так не могла пошевелиться. Худое тело замерло в испуге, словно её прибили к этому сырому бетону.       Поодаль от тела на дрожащих ногах стоял светловолосый мальчик. Его несуразная, кричащая одежда, ярко-оранжевый спортивный костюм с синими вставками на плечах, была разорвана в нескольких местах, окроплена бордовыми пятнами, что ещё не высохли и пачкали без того грязную одежду. Голубые глаза, раньше напоминавшие безоблачное летнее небо, сейчас казались потухшими, заволоченными грозными тучами, в миг готовыми разразиться неистовым ливнем. На лице его отражалось непонимание, может, некая злоба.       Скинув с себя жуткое оцепенение, что длилось уже несколько секунд, Наруто подбежав к телу, упал на колени. Его руки висели в воздухе над бледным телом, глазами он искал место, не изувеченное иглами. Наруто хотел убедиться. Убедиться, что его друг всё ещё дышит, что он всё ещё на этой земле. Что мальчик ещё сможет отдать ему долг, который накопился за время этой миссии. Он был готов разразиться болезненным криком, только бы Саске очнулся и сказал хоть что-то про его поведение.       — Он мёртв, — Наруто дрогнул, он медленно опустил свой взгляд на лежащее перед ним тело. Парень в свою очередь, только продолжил. — Он — истинный шиноби. Не побоялся смерти, хоть, и знал о ней, — парень замолчал на несколько секунд. — Это первый раз, когда умирает твой друг?       Наруто так и не подняв своей головы, ответил:       — Замолчи. Я тебя ненавижу, — с шипящим звуком около Наруто стал подниматься пар, создавая вихрь, — Не прощу, — в миг всё окрасилось в алый цвет. Красная чакра вырвалась наружу, глубоко разрезая бетон. Наруто поднял свои глаза. Они вмиг стали кроваво-красными, животная ярость горела в них, они жаждали крови. — Я тебя прикончу прямо сейчас!       Он изменился в лице. Больше не было той печали, того сострадания, что он испытывал к парню, было только желание с яростью оторвать голову и посмотреть в глаза тому, кто убил его друга.       Заледенелые зеркала под напором бушующей чакры стали дребезжать, части бетона закружились в неистовом танце, царапая их. Хоть, под маской не было видно лица парня, но оно источало крайнюю степень удивления. Он опешил от того, что эта чакра появился из ниоткуда, словно у этого мальчика была ещё одна. Но такого не могло произойти, как и не могло того, что за несколько секунд его чакра преобразилась, став более смертоносной, прям таки удушающей.       Наруто встал на четвереньки, всё также злобно смотря на отражение парня в одном из зеркал. Его переполняла неведомая ему сила. Он хотел ещё и ещё, до тех пор, пока не убьёт этого человека, не особо задумываясь, откуда всё-таки у него эта сила.       Наруто сорвался с места в лоб, идя на атаку. Достав из-за своей спины пару игл, не задумываясь парень, запустил их в сторону мальчика. Они со звоном отлетели от него, что заставило врага удивиться ещё больше. Чакра мальчика была настолько сильна, что смогла отразить атаку, а Наруто даже не заметил этого. Вместо этого он напролом шёл к своей цели, сжав зубы до скрежета.       Когда он оказался на близком расстоянии от того, чтобы вырвать парня из своего измерения, тот вышел из зеркала и переместился в другое. Наруто стал ещё злее, ногой он оттолкнулся от зеркала, в котором раньше был его враг и нацелился на другое, в котором он появился. Как в один момент его тело насквозь пронзили с десяток железных игл. Приземлившись на ноги, он только и смог почувствовать лёгкий дискомфорт, после все иглы резко вышли, а тело мальчика объял приятный пар, затянувшихся ран. Наруто хмыкнул, улыбка озарила его звериное лицо.       В один момент, оказавшись перед врагом, он замахнулся, как парень в маске вынырнул из зеркала. Он попытался вонзить в тело Наруто ещё игл, но тот крепко сжал его ногу. Ничего не успев сделать, ему пришлось просто поддаться ему. Наруто опять замахнулся, с чудовищной силой ударив парня так, что тот отлетел на десяток метров, при этом разбив одно из зеркал.       Неприятный звон осколков зеркала раздался на всём мосту, от него хотелось скривиться, но никому не было до этого дела. Парень, что так рьяно пытался защититься от бушевавшего в Наруто гнева, лежал лицом вниз на прохладном бетоне. На него сейчас бежал мальчик с невероятными способностями, что даже ему не победить. Он прекрасно это знал, но всё же через силу поднялся. На фарфоровой маске появилась трещина от удара Наруто. Медленно осколки маски с тихим звяканьем падали, далее разбиваясь ещё больше. Хаку не переставал думать о Забузе, что он подвёл его, так и не став идеальным орудием ведь, его одолели. Но никогда на сердце Хаку не было так спокойно, теперь он знал, что точно умрёт. На его лице появилась лёгкая улыбка.       Наруто никогда не был так близок к цели, он видел, как его руки уже тянуться вырвать голову этого парня, что посмел убить Саске. Непроизвольно на его лице появилась хищная улыбка. Такие заветные два метра отделяли его от получения желаемого, как вдруг все части маски упали, а взору мальчика предстало уже знакомое девичье лицо. Он хотел было остановиться, не ударять его, но Наруто потерял контроль над своим телом и его как будто не стало. Всё расплылось перед глазами, становясь нечётким, а после и вовсе исчезло.       — Убей меня, — только и успел сказать Хаку, как кулак соприкоснулся с его лицом. Сухой хруст отозвался в его шее. Тело Хаку отлетело, мёртвым грузом падая уже навсегда.       Туман постепенно рассеивался, становясь более прозрачным. Теперь весь мост, где развернулась битва, можно было разглядеть, взглянув только один раз. Но это не шло сейчас на руку Какаши, что бился с Забузой. Мёртвенно бледное тело Хаку приземлилась в нескольких метрах от жестокой битвы двух шиноби, что не уступали друг другу в мастерстве. Окружённый псами, которые клаками своими вонзились в смуглую кожу врага, Забуза не мог сдвинуться и это был отличный шанс нанести решающий удар, если бы копирующий ниндзя не отвлёкся на приземлившееся тело своего врага.       Какаши оторопел и не из-за тела поверженного врага, а именно из-за вида своего ученика. Он хоть и отдалённо, но напоминал лиса с его усами и звериными глазами, а также с этой аурой. Только в тот самый день Какаши впервые её почувствовал, и вот она снова предстала перед ним. Такая же смертоносная, жаждущая смерти и наполненная злобой. Нет, это был не Наруто. Что предстало перед ним, нельзя было назвать вечно улыбающимся, глуповатым мальчиком, это был Кьюби. А значит, надо было кончать с Забузой и скорее вернуть Наруто контроль над его телом.       — Какаши! Время призыва окончено, — все восемь собак, что удерживали Забузу исчезли, оставив после себя лёгкую дымку, что рассеялась во мгновенье.       Не успев ничего сделать Какаши краем глаза увидел, что Забуза готовится атаковать. Он замахнулся своим мечом, что по длине был соизмерим с ростом Хатаке. Острое лезвие прошлось по плечу копирующего ниндзя, оставляя глубокий порез.       — Очень вовремя, Хаку. Хоть для чего-то сгодился, — даже под бинтами, что скрывали нижнюю часть лица, можно было увидеть, как на лице Момочи расплывается недобрая ухмылка.       Дело было хуже некуда. С одной стороны стоял Киригакуре но Киджин*, что с лёгкостью мог воспользоваться любой заминкой со стороны Какаши и в этот момент убить. С ним так просто не будет, хотя, он даже на это не надеялся. С другой биджу, что захватил тело мальчика и уже направлялся в сторону Сакуры. Сомнений не было — он хотел её убить. Да и какие сомнения могли возникнуть, ведь это девятихвостый лис. Какаши оставалось только надеяться, что Сакура сможет защитить себя и Тазуну, и, что ему хватит сил, чтобы победить, в противном случае вся команда номер семь останется гнить здесь. Несколькими минутами ранее       Откровенно не понимая, что здесь происходит, Алексей всё пытался уловить эту смысловую нить, что постоянно выскользала у него из рук. Может, ему всё же не надо было выходить за продуктами в столь позднее время. Поскользнулся незнамо где, вот теперь и смотри сны, думай, найдут тебя под слоем снега или нет. Всё же ему не стоило обувать те ботинки для осени, которые он купил на юге. Но они были столь удобным и не надо было корячиться, будить домашних. Просто вышел, купил и зашёл — всё же просто! Но на деле…       Алексею стало действительно страшно, когда перед ним ни за что мужчину порезали гигантским лезвием. Ему было неприятно смотреть, как капли крови, которые выглядели реальнее чем обычно, падают на бетон. Он хотел было зажмуриться, но веки не слушались. Словно это было не тело Алексея, а совершенно чужое, неподвластное ему тело. Мысленно мужчина проклял себя. Ему ничего не оставалась как смотреть за битвой.       Алексей всё пытался разглядеть лица мужчин, что так упорно хотели друг друга убить, в этом не было сомнений. Хоть и смутно, но эти пепельные волосы одного из них тупой болью отзывались у него в памяти. Но он так и не смог детальнее разглядеть его. Голова Алексей начала самостоятельное движение, он сильно напрягся, мужчина не хотел куда-либо двигаться или привлекать к себе лишнее внимание, ведь его могли порубить на мелкие кусочки. Медленно голова всё-таки повернулась без его воли налево, там поодаль от всего этого сумасшествия виднелись силуэты двух людей. Причём один был выше, а другой значительно ниже.       Тело начало своё движение. Алексей всё упирался, он не хотел идти к ним, что-то ему подсказывало, что это было опасно. И не для него самого, как для этих незнакомых ему людей. Всё это время, что он провёл здесь, мужчина пытался подавить злобу, что вдруг возникла у него. Он никогда не был злопамятен и вряд ли хоть когда-нибудь срывался на кого-то, но именно здесь ему захотелось крови. Такой, чтобы она стекала по его рукам. Такой, чтобы его язык постоянно чувствовал этот приятный привкус металла. Ему казалось, именно это действие удовлетворит бушующее нечто внутри.       — Это ведь невозможно, — проговорил он так быстро, что осознание сказанного пришло после. — Харуно Сакура.       Сколько лет-то прошло, когда последний раз говорил это имя Алексей. Он чётко помнил её лицо, линию поведения, но абсолютно не помнил её такой… такой беспомощной. Колени её дрожали всё сильнее, по мере того, как близко подходило тело. Мужчина упёрся, вложив всего себя в сопротивление непонятной силе, что передвигала ноги. Но он не мог бесконечно это делать, в скором времени он устанет, а после и оборвутся жизни Сакуры с незнакомым ему человеком. Для Алексея больше не казалось это сном, для него это стало реальностью, когда появилась, хоть и мнимая, но опасность.       Сакура просто не могла выйти из оцепенения. Это было пугающе смотреть на глаза животного, что десять минут назад было членом твоей команды. Волей неволей, но из её уст вырвалось: «Монстр». Реакция последовала молниеносная, ярость в звериных глазах усилилась, а шаги стали быстрее. Она не смогла заметить, когда стало слишком поздно, чтобы уйти из-под атаки Наруто. Отчаянный крик вырвался из горла, её руку крепко сжали, а саму Сакуру резко отдёрнули. Атака прошла мимо, на что со стороны Наруто послышался рык.       Крик был довольно громким, его услышали Какаши и Забуза. На что второй ухмыльнулся и сказал:       — Похоже, твой подопечный озверел.       Ситуация стала ещё хуже, нет, она была отвратительной. Чакра Какаши была почти на нуле, что нельзя было сказать о его противнике. Кажется, его это веселило, даря истинное наслаждение. Смотреть как твой враг мечется, чтобы помочь своим ученикам, но терпит поражение из-за того что слишком слаб, чтобы победить врага. Шаринган брал неумолимо много, но без него было просто не выжить. Оставалось только одно: битва на выносливость и её сейчас проигрывал Какаши.       Алексей чувствовал, что привыкает к новому телу и ощущениям. К его счастью, силы не только не убавлялись, они приходили ещё большими порциями, даря блаженное чувство тепла, которое разливалось по венам. Но тело всё не останавливалось, оно стало чуть медленнее. Алексей хотел крикнуть им: «Бегите». У него это даже получилось, но это был не его голос. Слишком хриплый и слишком детский для уже взрослого Алексея. На несколько секунд он потерял контроль.       — Девочка, пошевеливайся! — крикнул Сакуре на ухо Тазуна, который тоже был в некоем подобии оцепенения. Он всё тащил девочку за запястье, отводя прочь от лисьих глаз. В голове Тазуна было много предположений, что могли бы объяснить резкую смену поведения Наруто, но явной была только одна. Этот мальчик тот монстр, напавший на Конохагакуре но Сато** то ли пятнадцать, то ли тринадцать лет тому назад. Почему-то именно это предположение было столь явным, что заставляло дрожать мужчину.