Александрит и тигровый глаз

Как бы ни хотелось поднимать свою величественную тушку с кровати, а работа, как говорится, сама себя делать не особо-то желала, поэтому пришлось все-таки встать с любимой кровати и начать заниматься утренней рутиной. Дазаю иногда казалось, что он единственный в мире, кто любит вставать по утрам, при чем не в смысле «часов так в семь-восемь», а часов в пять и не позже. Будильников в доме он у себя не признавал, даже умудрился найти мастера, который на телефоне ему удалил данную функцию, конечно же, перед этим выпросив документы, подтверждающие у Осаму наличие мозгов (является ли мужчина психом или все же толика благоразумия имеется). Наколдовать их было без проблем, а для эльфа так вообще — расплюнуть. Вставал Дазай по каким-то своим внутренним часам, которые выстроились у него еще в детстве, даже родители порой ворчали на слишком активного с утра сына, требуя хотя бы еще полчасика отдыха в блаженном царстве Морфея. Эльфёнок, который уже тогда прекрасно осознавал всю величину своих способностей и возможностей, отлично манипулировал родителями в плане своих желаний, требуя за лишний час спокойного сна — лишнюю возможность прогулять школу, потусить с друзьями или просто не делать какие-либо дела. Родители, не даром ведь такие же мозговитые эльфы, отлично понимали детский шантаж, но все же шли на уступки. Спать хотелось отнюдь не по-детски. Как в случае раннего подъема, так и в случае утреннего рациона Осаму смог отличиться. У всех нормальных существ утренняя рутина могла начинаться с душа, завтрака, зарядки, уборки кровати, комнаты, готовки завтрака детям, да секса, в конце концов, но никак не у Дазая. Уже вот более двадцати лет с тех пор, как он устроился на работу, с самого утра он вынужден делать одно единственное обязательное действие, которое не подлежало изменению, отсрочке или любым другим манипуляциям — он надевал линзы. Поверх темно-бирюзового и аспидно-серого глаз ложились обычные карие линзы. Родители не раз спрашивали у своего ребенка — зачем он так мучает свои глаза вот уже на протяжении двадцати лет и более. А ответ был очень простой — в той компании, в которую умудрился устроиться еще начинающий специалист, главный директор терпеть не мог светлых эльфов. И не то чтобы Дазай напрямую спросил его об этом, просто еще в первый день, когда тогда еще зеленый паренек с огромными амбициями «быть самым лучшим и спасти мир» застал сцену прямо-таки выкидывания своего ушастого сородича за двери главного офисного здания. Грозные злые рыки неслись красавцу вслед, а в придачу к ним на улицу вылетело чужое портмоне, плащ и еще какой-то мешочек, который Осаму не успел толком разглядеть, потому что просто был сбит рьяно убегающим главным героем сего события. После собеседования, на котором Дазай умудрился чуть ли не постареть лет так на пятьдесят, пока высокий тонкий мужчина цепким взглядом рассматривал его документы, вчитывался в текст резюме и иногда задавал каверзные вопросы, Осаму пошел домой, практически не помня, как он добрался до своей квартирки, а на утро получил смс, а также звонок от, видимо, секретаря, в котором прямым текстом говорилось о том, что никто иной, как Осаму Дазай принят на работу в их компанию и с понедельника должен приступить к своим обязанностям, о которых ему поподробней расскажут в этот же день. О ненависти директора, на минуточку, дроу, к светлым эльфам ходили слухи даже в высоком свете. Огай Мори был достаточно известен в высших кругах, а что уж говорить о его собственной компании. Вовремя схватил быка за рога и уже через два года был в списке лидеров, тягаться с которым не каждый осмелится. Ненавистью к светлым, по слухам, эльф начал высказывать после его последнего расставания с любовником, который оказался остроухим хитрецом, спавшим с главным лишь за богатые шмотки и дорогие подарки. А Мори, как говорили, «был влюблен до глубины души» в этого длинноволосого пройдоху. И поплатился, в итоге. Ну и огоньку прибавлял тот факт, что в компанию очень редко принимали светлых. Прямо-таки настолько редко, что их можно было посчитать по пальцам одной руки. Да и должностей высоких у работающих, хотя бы в главном офисном здании, которым Осаму видел своими глазами, не было. Один работал в гардеробе, другой в столовой на разносе, а двое других сидели в офисах — один в бухгалтерии, другой у айтишников. Конечно, у Дазая была и нормальная взрослая и адекватная версия данного «конфуза». Из-за не пойми откуда распространившихся слухах светлые эльфы решили, что даже на метр не подойдут к компании, что уж говорить об устройстве на работу, по причине этого и было так мало эльфов на постах рабочих. У самого Огайя Осаму бы спросил лишь под дулом пистолета, но, все же, решил не испытывать судьбу и надевать линзы, о чем конечно же пожалел уже сразу после первой покупки, когда промаялся у зеркала почти два часа и кое-как напялил лишь одну линзу. Благо, тренировку он решил устроить себе еще до приглашения на собеседование, а то бы опростоволосился на раз-два. Светлые эльфы, хоть и так были достаточно красивы, так еще и сверкали направо-налево своими глазенками всех цветов радуги. Если среди людей, орков, драконов, да даже дроу, были хоть какие-то рамки, вроде того, что фиг ты встретишь человека с оранжевыми или белыми в крапинку глазами, то у светлых эльфов рамок не существовало вовсе. По цветам их глаз была даже написана книга одним интересующимся ученым, которая приобрела достаточную популярность не только среди хозяев таких необычных глаз, но и среди всего мира. Осаму же отличился еще больше, у него, помимо в принципе необычного цвета глаз, они еще и разными были. Правый был темнее, чем левый на несколько тонов, что делало еще более сложным подбор подходящих линз. Он в магазине замучил мастера до нервного тика, пока не выбрал наконец-то те, что точно подойдут именно ему, именно его глазам. Магией при надевании такого рода агрегата Осаму предпочитал не пользоваться. Мало ли что, может вообще ненароком себе глаз проткнет или удалит к чертовой матери. Такие проблемы ему были ни к чему. Была и еще одна причина, по которой в компании Мори не работало так уж много светлых эльфов. Представители данного сообщества предпочитали более высокие должности и даже «воздушные» должности, а такая «муть» как «сидение в офисе» и «работа с бумажками» их не привлекала совершенно. И способными они были, что аж противно. Такие вентиля могли выкручивать, хоть за голову хватайся. Да вспомнить хотя бы лучшего друга Дазая — Оду Сакуноске. Тот за всю свою жизнь ни одной книги длиннее ста страниц не прочитал, а пишет романы такие, что дух захватывает. Да и платят щедро, а уж за всякие разъездные конференции… Из всех своих знакомых и друзей Осаму Дазай был единственным, кто закончил университет и устроился на обычную работу в почти обычную компанию. «Почти» обычной она считалась лишь среди светлых эльфов. После наведения марафета и молниеносного надевания нужной одежды, Осаму пулей вылетел из дома так как сегодня правда припозднился, слишком часто задумываясь о чем-то. Таким рассеянным он давно не был. Данную проблему нужно было решать. И, задумавшись на очередном повороте, Дазай не заметил, как со всей скоростью врезался в кого-то, стоящего прямо на углу крутого поворота. До стеклянных дверей входа оставалось каких-то метров десять. Осаму уже хотел было начать извиняться, так как в полете успел заметить довольно-таки хрупкое телосложение и низкий рост «препятствия», что неумолимо намекало на детский возраст оппонента, но когда эльф поднял взгляд, то увидел перед собой большие, горящие гневом, прямо-таки пылающие, голубые глаза, а красная аура вокруг мужчины, а длина волос четко говорила, что это именно мужчина, а не мальчик, готова была сделаться живым объектом, желательно каким-нибудь острым или тяжелым, и отправить Дазая к прародителям, да как можно скорее. — Ну все, ты попал, человечишшшка, — прошипел рыжик, удлиняя и без того острые клыки. И несмотря на явную угрозу и весь тот пипец, что мог нагрянуть в любую секунду, Осаму просто сидел на земле и смотрел в глубокие и яркие карие глаза, очень похожие топаз. «Скорее это ты попал» — мысленно ухмыльнулся светлый.