Они пролетели быстро, эти дни, напоенные ароматом сосновых веток и рождественской елки, в трепетном свете елочных свечей, в сверкании блесток и мишуры, — пролетели как во сне, где каждая минута жизни равна одному сердцебиению.
Первый раз я увидела ее на выставке сосновых деревьев два года назад, когда с неба падали холодные белые хлопья, которые оседали на иголки срубленных деревьев, обрамляя их подобно сверкающих серебряным гирляндам. Эта девушка появилась из ниоткуда, просто резко оказалась прямо передо мной. Ее вороньи волосы в столь позднее время суток почти сливались с внешней обстановкой, их выделяли лишь белые снежинки, которые лежали на ее длинных прядях и не таяли. Поскользнувшись на мокром асфальте, я, потеряв равновесие, врезалась в девушку впереди, которая оказалась примерно такого же роста как и я. — Боже, простите, — быстро приняв вертикальное положение, я отошла на шаг назад и смущенно заглянула в темные глаза напротив. — Вы так неожиданно появились. — Что вы аж потеряли землю из-под ног? — усмехнулась она в ответ и отпустила локоть, за который меня держала во время неприятного столкновения. — Хорошего дня, — наклонив голову чуть в бок, подобно тому, как делали мужчины в давние времена, плавным шагом направилась дальше, на прощание добавив не оборачиваясь: — И счастливого Рождества! — Счастливого… — еле слышно протянула в ответ, смотря уходящей фигуре в след, которая спустя несколько секунд исчезла за елками, оставляя лишь небольшие следы на дорожке из осыпанных опилок, покрывающиеся новым и новым слоем снега.***
Второй раз я увидела ее в магазине игрушек. Кинув в стакан уличного музыканта несколько долларов, я, развернувшись, отправилась дальше по торговым рядам, с любопытством заглядывая в каждую лавку, надеясь что-нибудь присмотреть сестре или ее сыну на Рождество, но, увы, казалось, здесь тоже не было ничего особенного, как и в на прошлой ярмарке. Шагая по оживленной бурной улице под звуки праздничных мелодий и приятный голос молодого музыканта, я переводила взгляды от рождественских выпечек, пряников и блинчиков на причудливые самодельные игрушки и сувениры. Вдохнув полной грудью аромат лакрицы и миндаля от продуктовых лавок, останавливаюсь возле одной из лавок и прошу продавщицу показать самый маленький размер симпатичного новогоднего свитера для маленького Зальцмана. — Беру, спасибо, — пытаясь перекричать гул толпы, бросила я, подавая женщине необходимую сумму и получая на руки один из подарков. — Что ж, минус одна головная боль, — пробубнила себе под нос, засовывая пакет в небольшой коричневый рюкзак. Три года назад обручившаяся сестра не заставила долго ждать родителей и быстро подарила им внука — маленького карапуза, смугловатого мальчишку с большими амбициями вперед, ведь в свои два года он делает то, чего не делали многие дети и в пять лет. Кто бы мог подумать, что от самовлюбленной блондинки и диджея в местном клубе сможет родиться такой милый малыш. Бросив взгляд на магазинчик за заваленными прилавками, я на секунду замерла, но опомнившись, лавируя между людьми, устремилась к зеленой вывеске «открыто», подсвечивающейся чуть салатовым оттенком с беловатыми лампочками. Протискиваясь между плотно расставленными киосками с едой, я оказалась на еле освещенной половине улице с очень малым количеством народа. Создавалось впечатление, что это магазинчики были нарочно спрятаны среди шумных рядом базаров от ненасытных жителей Пенсильванского городка. Стоило зайти в магазин, как в нос тут же ударил запах ароматизированных свечек и свежеиспеченных печений. Под звон колокольчика я прошла вперед, воодушевленно разглядывая обстановку, царившую в маленьком здании, которое, казалось, сохранилось с давних времен: двухэтажный домик с магазинчиком внизу, где всегда рады как новым, так и старым покупателям, где у тебя спросят как дела и пожелают счастливого пути до дома. На потолках от люстры до люстры, от стен до стен, обрамляя витрины, висели зеленые гирлянды, которые переливались тусклыми огоньками, создавая чувство уюта и спокойствия, а над головами покупателей, почти доставая до их макушек, висели парочка омел. Все внутри этого милого магазинчика было пропитано духом Рождества и Нового года, и даже, если прислушаться, где-то в глубине дома, тихо играли тематические песни по местному радио или даже пластинке. Несколько увлекшись изучением интерьера, делая медленные шаги к стеллажам, я чуть было не заметила шебутного ребенка, спешащего к отцу с какой-то игрушкой. Каким-то чудом не налетев на него, быстро сориентировавшись, я крутанулась на небольшом каблуке и чуть отклонилась в сторону, врезаясь в кого-то плечом. — Извините, — изворачиваясь и упираясь рукой о стол, с которым чуть было не встретилась носом, невольно улыбнулась я и, твердо встав на ноги, подняла взгляд на человека, невольно послужившего местом приземления: — Оу. — Привет, — теплая улыбка тут же озарилась в ответ, от чего мгновенно затрепетало сердце. — Пенелопа. — Что, простите? — пару раз моргнув, я смотрела в знакомое лицо и еле слышала что она говорит, очарованная красотой прекрасных темных глаз, которые, кстати говоря, оказались каре-зеленые. — Пенелопа, — повторила девушка, указывая на себя рукой, и бросила взгляд на продавца. — Просто подумала, что было бы неплохо узнать имена друг друга, раз уж второй раз подряд так встречаемся, — пожав плечами, она забрала у мужчины небольшую коробочку, в которую был упакован маленький снежный шар. — Джози. — Что же, Джози, приятного тебе Рождества, — подмигнув, она снова улыбнулась, на этот раз на прощание, и двинулась к выходу, обернувшись лишь раз, чтобы посмотреть, не смотрят ли ей в след, и как оказалось — да. «Счастливого Рождества», — подумала про себя, провожая ее взглядом и вздыхая морозный воздух от открывающейся двери полной грудью: как оказалось, все это время я не дышала, сама того не понимая. Нервно улыбнувшись, подняла глаза к потолку и засмеялась: прямо перед нами все это время висела омела. — Пенелопа, значит, — прошептала еле слышно, почти что шевеля одними губами, пробуя имя на вкус. У нее была такая красивая улыбка и невероятной красоты глаза, так и искрящиеся добротой, хотя на первый взгляд можно было видеть лишь пляшущих чертиков. Вспомнив то, как она произнесла мое имя чуть хрипловатым голосом, по спине тут же пробежал табун мурашек. Кажется теперь я знаю, что подарю сестре на Рождество.***
Время двигалось к полуночи, когда я, пересекая центральный парк, неслась по обмороженной дороге домой, скользя по плитке и сокращая по газону, на котором сейчас лежал слой снега, и чертыхалась, смотря на время в телефоне. Выбегая к скамейкам, каким-то чудом не врезалась в куст в темноте, оказавшейся прямо передо мной, и замедлилась на минуту, чтобы перевести дыхание. И примерно в этот же момент мне в ногу прилетел снежок размером с бейсбольный мяч. Удивленно выгнув бровь, я уставилась на мальчика, который испуганно на нее смотрел, округлив глаза: — П-простите, пожалуйста, — он неловко поправил шапку мокрыми варежками и улыбнулся. А я тем временем умилялась его розовым щечкам и радостным темному взгляду, который явно говорил о желании поиграть. Угрожающе наклонив голову в бок и прищурив глаза, я понизила голос и тихо прошептала: — Ты так легко не отделаешься, пацан, — и быстро наклонилась, собирая снег в шар, и кинула в его сторону. Тот засмеялся и быстро отбежал, наклоняясь и собирая новый снежок. — Ты здесь один? — Нет, я жду кое-кого, она отошла за кофе, — крикнул он, уворачиваясь от очередного снежка, и решил обежать, но не тут то было — тут же получил снегом в живот и обиженно заворчал: — Ну не че-е-стно. — Все честно, — я улыбнулась и забежала за дерево, уворачиваясь от нескольких снарядов и крикнула через плечо: — Меня зовут Джози! Надеюсь, меня не убьют, если найдут нас здесь всех в снегу. Ответом была тишина и на миг я испугалась, вышла из-за дерева и стала осматривать парк в поисках мальчика, которого нигде не было. Кругом был лишь безлюдный ночной парк, покрытый кучей снега и полная тишина, нарушаемая лишь гудками машин. — Педро. Я резко обернулась от прилетевшего снежка в спину и гневно прошептала: — А вот это ты зря. Резко сорвавшись с места, отбрасывая снег из-под обуви во все стороны, я побежала на пацана, а он от меня. Так мы и носились друг за другом, изредка кидая друг в друга снегом, пока не услышали голос со стороны тропинки и мы, не сговариваясь, скрылись за укрытием. — Эй, Педро. Я же сказала ждать у входа. Я зря с судом боролась целый год? Если ты хочешь, чтобы тебя похитили злые дяди… — монолог девушки без резко прерван прилетевшим снежком ей под ноги и девушка возмутилась, громко пыхтя: — Ах, ты мелкий… ну держись. Не сумев побороть любопытство, я выглянула через щелочку скамейки и замерла, не веря своим глазам. Пенелопа наклонилась и, поставив бумажный пакетик вниз, принялась собирать снег в руки, делая его все больше и больше, пока он не стал достигать таких размеров, что у меня невольно вырвался свист. — Я знаю где ты, — воодушевленно крикнула она и его кинула прямо в скамейку. Соседнюю. Мальчик возмущенно вышел из-за укрытия, сплевывая снег, и обиженно посмотрел на шатенку, поправляя шапку. — Ну и что ты тут устроил? — Извини, просто тебя долго не было и мне стало скучно, а потом мы с Джози решили поиграть, — закрыв лицо рукой, я глубоко вздохнула: ребенок, что с него взять — Она еще здесь? — кажется ее голос на миг дрогнул и мое сердце затрепетало. Посмотрев на брюнетку между досок, я улыбнулась: как бы она не хотела выглядеть злой, у нее это не получилось, да и снег, плавно легший на ее волосах мешал воспринимать ее иначе, кроме как самого милого человека на свете. Даже с такой тонной сарказма и чуть томным голосом. — Привет, — поняв, что прятаться бесполезно, поднялась из-за скамейки и помахала, при этом по-дурацки улыбаясь. — Ты как ребенок, ей богу, — прыснув в кулак, она помахала в ответ. — Ну привет, Джо-Джо. — Джо-джо? — переспросила я, не веря своим ушам, и удивленно подняла брови, смотря на нее. — Она твоя девушка? — резко перебил их мальчишка, за что получил легкий подзатыльник: — Педро! — шикнула она в ответ, вызывая тихий смех у пацана. — Не хочешь кофе? — С радостью!