Равновесие

РАВНОВЕСИЕ «Человек, который дышит – это я». «Человек, который дышит – это я». «Человек, который…». Сегодня был один из тех дней, когда Рита могла до бесконечности повторять своё заклинание с результатом, равным нулю. Она знала, почему её прекрасное тело не поддаётся контролю, знала, и всё равно продолжала уже беззвучно шевелить онемевшими губами. Вскоре она просто сидела в изножьи кровати, и смотрела невидящим взглядом в стену напротив, покачиваясь, ощущая лишь пустоту и натянутую от высохших слёз кожу на лице. - Что ты хочешь от меня?! Что ты пытаешься сказать?! – глухо донеслось от стены, за которой находилась спальня Ларри. Рита вдруг подумала, что последнее время Ларри ссорится с Антидухом гораздо чаще, а Клифф совсем перестал уделять внимание своей железной дороге. Джейн стала особенно невыносима, а у самой Риты всё больше сил занимает привести себя в порядок. Наверное, они все достигли какого-то предела. В спальне Ларри что-то грохнуло, затем раздался характерный звук падающего тела и статический треск. «Не выдержал опять», - вяло подумала Рита и всхлипнула. Её собственное бессилие смешалось с жалостью к Ларри и к этому странному существу, с которым, видимо, ему найти общий язык так и не удастся. Да, пожалуй, к их печальным, одиноким душам стоит прибавить ещё одну. «Какое оно – твоё одиночество?» - мысленно обратилась Рита к Антидуху. – «Чего не может дать тебе этот мир?» Но лишь тишина была ей ответом. Рита опустила глаза на свои ноги. Они по-прежнему представляли собой бесформенное, отвратительно колышащееся нечто. Последним усилием воли Рита попыталась восстановить контроль, но сделала только хуже: её колени дрогнули и оплыли, слившись с остальной массой. Слёзы снова потекли по её щекам. Рита вспомнила, как когда-то танцевала, как была прекрасной и желанной… эгоистичной и себялюбивой… совсем другой, чем она стала за годы добровольного заключения в этом доме. И ей захотелось вскочить и срывать, срывать с треском со стен фото, афиши и плакаты, с которых на неё смотрела чужая женщина. Но Рита лишь натянула на изуродованные ноги лежавшее рядом покрывало, и зарыдала, закрыв лицо руками. Джейн всю ночь мучили кошмары. Поэтому, наскоро умывшись и одевшись, она спустилась в гостиную, в надежде встретить там кого-нибудь. Но было ещё слишком рано. Джейн сходила на кухню и вернулась обратно с кружкой кофе. По-прежнему, никого. Она уселась в кресло, положила ноги на журнальный столик, и обхватила ладонями горячую кружку. Сделав глоток кофе, Джейн попыталась вспомнить, когда они все перестали собираться по утрам в столовой, препираясь, в ожидании завтрака, над которым с рассвета колдовал Ларри. Когда Ларри забросил готовку и опять увлекся разборками с Антидухом? Когда наступил этот кризис, разбивший их хрупкое единство, и разбросавший их по одиночным камерам? Казалось, так продолжается уже целую вечность. Нельзя, правда, сказать, что до этого они жили душа в душу, делились сокровенным и заканчивали друг за другом предложения. Нет, каждый справлялся со своими демонами сам. В доме Коулдера было не принято отягощать других своими проблемами, все понимали, что счастливых и беззаботных людей здесь нет. Но, по крайней мере, они проводили время вместе, смотрели телевизор, переругивались, подкалывали друг друга, и ждали, когда Шеф привезёт очередного пациента. Иногда, в неспешных вечерних разговорах, кто-то мог внезапно поделиться чем-то личным, и тогда остальные затихали на эти несколько минут, ощущая странное единение, негласно никак не комментируя сказанное. Джейн с удивлением отметила, что меньше всех говорила о своих проблемах Рита. Но уже в следующий момент она нашла этому объяснение: Рита всегда была в восторге от своей внешности, и ей не хотелось лишний раз напоминать ни себе, ни остальным, что скрывается под ней. Пожалуй, подумала Джейн с горечью, Рите достаточно было тех неудачных моментов, когда все невольно становились свидетелями её позора, и ей стоило потом огромных усилий сохранить лицо, в том числе и буквально. Джейн вдруг даже точно поняла, что именно чувствовала Рита после этого: стыд, бессилие от того, что собственное тело не принадлежит только тебе и в любой момент кто-то третий может разрушить твой образ. На душе Джейн неожиданно стало тепло. Она впервые задумалась о том, как деликатно все вели себя после различных инцидентов, как не подавали вида, что с кем-то было что-то не так. И ей нестерпимо захотелось вернуть их забытые дни, напомнить всем, что они есть друг у друга. В этот момент из потолка просочился Антидух. Джейн рассеяно смотрела, как он, сделав круг над гостиной, опустился спиной к окну. Они молча созерцали друг друга несколько мгновений, после чего Антидух повёл головой, развернулся и выплыл в приоткрытую форточку. Джейн поняла, что ей надо увидеть Риту. Они такие разные, эти женщины, разделённые целой эпохой, но имеющие сейчас столько общего. Допив кофе, Джейн решительно поднялась, поставила пустую кружку на журнальный столик и отправилась к Рите. У двери её комнаты Джейн остановилась и прислушалась. Ей показалось, что Рита плачет. Не утруждая себя стуком, Джейн нажала на ручку двери и вошла. Рита вздрогнула от неожиданного постороннего звука и подняла заплаканное лицо. В дверях стояла Джейн и смотрела на неё. Рита заметила, что её взгляд словно смягчился, скользнув по прикрывающему обезображенные ноги покрывалу. - Что тебе нужно? – тихо спросила Рита. Джейн закрыла за собой дверь, сделала шаг и в нерешительности остановилась. Она не знала, что сказать, и ответа на вопрос Риты у неё не было. Только желание сообщить ей, что она не одна, что поняла её, что чувствует то же самое… Но слова никогда не давались Джейн легко. Рита провела своими тонкими пальцами по лицу, вытирая слёзы, и снова посмотрела на Джейн. Целая гамма эмоций читалась на её лице: неуверенность, понимание, уже знакомое Рите сочувствие, и что-то ещё, некая глубоко скрытая боль. Рита вдруг поняла, что рада её визиту. Она поняла, что Джейн здесь для неё, что сегодня можно разделить с кем-то свою боль, что её поймут и не осудят. - У меня не получается… - всхлипнув, сказала она. – Каждый день всё хуже. Джейн внезапно почувствовала, как злость на Риту, на себя, которая не может никому помочь, заполняет её. Она просто хотела, чтобы всё вернулось на круги своя. Чтобы она огрызалась Клиффу в ответ на предложение посмотреть на его железную дорогу; саботировала роскошные блюда от Ларри, заказывая на всех пиццу за час до обеда; чтобы Рита заставляла их прибираться в доме, и была, как всегда беспощадной стервой, когда дело касалось наведения порядка… - Чёрт, Рита, возьми себя в руки! – твёрдо сказала Джейн и подошла к ней. - Я не могу! – вскрикнула Рита и слёзы снова потекли по её щекам. – Я не могу больше! Я сда… Но Джейн не дала ей закончить. Испугавшись этого её последнего слова, звонкой пощёчиной она заставила её замолчать. Рита задохнулась от неожиданности. Прижав ладонь к щеке, она смотрела на Джейн, глаза которой горели гневом, но на лице застыл испуг. Откуда-то взялись силы, надежда. Рите стало ясно, что она не одна, что её присутствие кому-то нужно. Сквозь слёзы, она кивнула Джейн и прошептала: - Да, я постараюсь. Джейн испытала огромное облегчение. Она не ожидала от себя таких эмоций и была в замешательстве. Сейчас нельзя было оставлять Риту. Нужно поддержать её надежду и помочь ей стать прежней собой. Она обретёт силы и немедленно отправится разбираться с Ларри и мирить его Антидухом. А после – Ларри влезет на чердак и откопает среди старой мебели и пыльных коробок очередную допотопную настольную игру и пойдёт за Клиффом. Некоторое время они будут громко спорить, опрокидывать стулья, но Клифф быстро сдастся и они спустятся в гостиную, где Рита с неизменным бокалом Мартини в руке, а Джейн с кружкой крепкого чая будут ждать их. Поколебавшись мгновение, Джейн подошла к Рите и села на колени рядом с ней у кровати. Осторожно положив руки на покрывало, Джейн всмотрелась в её лицо и подумала, что эти десятилетия в заточении изменили Риту. Сделали её характер более сильным, но душу более уязвимой. Душа. В итоге это и всё, что осталось от них от всех. Одинокая душа. Рита смотрела на Джейн сквозь пелену слёз. - Я не знаю, как ты это делаешь, ну, чтобы восстановить своё тело, - сказала Джейн. – Но сейчас самое время попробовать снова. Рита несколько раз кивнула и коснулась рук Джейн, сжимавших покрывало. - Стив когда-то научил меня, - ответила она и, закрыв глаза, начала снова шептать. Джейн чувствовала, что пальцы Риты, лежащие на её руках, вздрагивают в такт словам. От этих бессознательных прикосновений и от тихого шёпота, Джейн сидела, словно завороженная, не в силах пошевелиться. Она закрыла глаза и растворилась в этом незнакомом, но приятно будоражащем ощущении. Внезапно пальцы Риты скользнули прочь. Джейн тут же открыла глаза и увидела, что Рита прижала руки к вискам. Она вся была такая хрупкая и потерянная, что в ледяном сердце Джейн больно кольнула жалость к ней. Она тихо поднялась и присела рядом с Ритой на край кровати. Изящные плечи Риты под волной рыжих волос казались фарфоровыми. Джейн осторожно положила на них руки. Рита вздрогнула и слегка напряглась. Она так глубоко ушла в свои мысли, что не заметила, как Джейн оказалась рядом с ней. - Джейн…? – тихо спросила она. - Тсс, не отвлекайся, - ответила Джейн и погладила её по плечам. Рита снова закрыла глаза, но сосредоточится ей мешало желание чувствовать уверенные прикосновения. Руки Джейн оказались такими крепкими, а движения – такими… такими… Мужскими. Это было странно и приятно. Рита вдруг ощутила давно забытое тепло, и поняла, как ей этого не хватало. Она сидела неподвижно, боясь прервать этот миг. Но Джейн уже не могла остановиться. Её руки скользнули на талию Риты, и, едва осознавая, что она делает, Джейн начала медленно целовать её плечи и тонкую шею. Тело Риты прижалось к её, и Джейн почувствовала дурманящее чувство контроля за происходящем. Она только сейчас впервые поняла, что ей просто необходимо осознавать, что всё будет по её инициативе, когда и как она захочет. Рита в её власти. И в ответ на эти чувства она ощутила, что ледяной кулак, сжимающий её душу вдруг стал расслабляться. Мужчины, женщины… О первых она думала с ненавистью, о вторых не думала вообще. Люди все отвратительны, лживы, порочны. Опасны. Рита не опасна. Рита – вот она, вся, как на ладони: ранимая, одинокая, нуждающаяся в ласке и защите. Джейн осторожно потянула Риту на себя и положила спиной на кровать, не переставая касаться губами её шеи. Затем, приподнявшись на локте, Джейн дотронулась пальцами её губ и потянулась к ним. Рита ответила на поцелуй неожиданно страстно и нетерпеливо, её изящные руки заскользили по бёдрам Джейн, которая, в свою очередь, сжимала её талию. Рита вдруг снова почувствовала своё тело, осознала, что оно принадлежит ей. Она ощутила его всё целиком, изящное, тонкое, снова нужное кому-то. Она уже давно отвыкла быть для кого-то желанной, быть женщиной. Плед сполз на пол, открывая её красивые ноги с грациозными ступнями. Руки Джейн всё крепче сжимали тело Риты, то опускаясь на женственные бёдра, то поднимаясь к груди. Она чувствовала, как они растворяются в своей страсти, как каждая из них эгоистично жаждет достичь пика своего удовольствия. Джейн пьянела от ощущения контроля. Она то отталкивала Риту, то снова впивалась в её губы. Не сексуальное возбуждение руководило ею, а странное, садистское возбуждение маньяка, вымещающего на своей жертве давние обиды. Тем не менее, Джейн испытывала наслаждение и от движений Риты, от её учащённого дыхания, от её трепетных губ. А когда Рита застонала, сжав её бёдра коленями, Джейн уже не могла противостоять природе. Через несколько мгновений они лежали рядом друг с другом, пытаясь осознать, что произошло. Рита потянулась ладонью к своим ногам и коснулась ступни. Облегчённо вздохнув, она сложила руки на животе. Джейн присела на кровати, оглядела Риту и нарочито бодро сказала: - Вперёд, Рита, ты в порядке. Ей натерпелось поскорее оставить Риту (благо, это уже стало морально возможным), запереться в своей комнате и постараться забыть обо всём. Рита тоже не горела желанием общения, поэтому, не открывая глаз и не меняя позы, надменно проговорила: - Надеюсь, что на какое-то время этого хватит. - Стерва, - огрызнулась Джейн. Под этим предлогом она встала с кровати и гордо удалилась, захлопнув за собой дверь. Рита ещё какое-то время лежала на кровати, с удовольствием касаясь своих ног. Внезапно в спальне Ларри раздался шум, звук передвигаемой мебели и несколько крепких ругательств. Нахмурившись, Рита решительно поднялась, впорхнула в лакированные туфли и в следующий момент уже требовательно стучалась в комнату Ларри. Следующее утро застало Джейн стоящей у своей двери, упёршись в неё лбом. Ей совершенно не хотелось выходить снова в этот пустой утренний дом, где никому ни до кого нет дела. Сейчас она со всей ясностью ощутила, насколько они далеки друг от друга. Единственное, что их объединяет – одиночество. Оно объединяет их всех. Столько лет вместе и всё равно нельзя придумать более одиноких людей. Джейн вздохнула. Хотелось кофе. Она вышла из своей комнаты и побрела в сторону кухни. Завернув в коридор, ведущий к столовой, Джейн услышала голоса, звон посуды и аромат жареного бекона. Она ускорила шаг. Зайдя в столовую, Джейн остановилась на пороге. Ларри ставил на стол два чудовищного размера блюда с горами бекона и французской яичницы. Рита наливала себе сок из высокого графина, а Клифф внимательно (видимо, с завистью) следил за ней. Джейн медленно подошла к столу и села на своё привычное место. Над домом Коулдера взошло солнце, и его лучи, проникнув сквозь арочные окна гостиной, упали на пыльную коробку с настольной игрой.