Как день и ночь

POV Александры       Кощей посмотрел на мою руку, словно раздумывая, пожимать или нет. Я стояла так довольно продолжительное время, мне стало уже прямо некомфортно, так что я решила опустить руку.       Вот поганец, неловко же. Однако он пожал мою руку, когда я только подумала её опустить. Некстати вспомнился мой вопрос про чтение мыслей.       Рука у него очень красивая, по-мужски красивая. Нежная и изящная, но не хрупкая. Ну, то есть, разумеется, как же, блять, иначе! У него, кроме характера, похоже вообще минусов нет.       Длинные пальцы, как у пианистов, достаточно бледная кожа- прямо канон корейского представления о красоте. Ногти аккуратные, видно, что он не брезгует услугами мастеров по маникюру, что добавляет ему баллов в копилочку. Рукопожатие очень приятное, не совсем слабое касание, но и не матч по армрестлингу.       Мы выходим из машины, ещё раз прощаемся с дядей Витей и он уезжает. —Пойдём, доведу тебя до ресепшена. Помогу девочкам тебя заселить.       Мы подходим сквозь шикарные крутящиеся двери и оказываемся в вестибюле гостиницы. Я была здесь так часто, что уже перестала обращать на обстановку внимания, но знаю, какое сильное впечатление она производит на тех, кто оказывается здесь впервые. Неспроста же это один из лучших отелей Сеула. А сейчас ещё достаточно светло, вот когда будет потемнее, тут будет просто сказочно. Часть стен стилизованы под книжные стеллажи. Посередине ансамбль из мягких кресел и столика, над которым свисают двухцветные тканевые панели, пол мраморный, чёрно-серый в крупную прожилку. Весь вестибюль выполнен в светлых и тёмных коричневых тонах.       Димаш впечатлён, это точно. Он хорошо владеет эмоциями, видимо из-за частого контакта с камерами. Надо будет потом погуглить, узнать, кто же он такой.       В том, что я познакомилась со знаменитостью, я уже не сомневаюсь, однако всё ещё не знаю степень его известности.       Стоит запомнить этот день, раньше я никогда не сталкивалась с селебрити. Тот факт, что я его не знаю, мало что меняет. Пока идём к ресепшену задаю вопрос: —Слушай, я уже поняла, что ты довольно известный, так почему ты приехал один? Без менеджера, без стаффа. Почему тебя не окружили журналисты, стоило тебе слезть с самолёта? — Просто мы не разглашали дату моего приезда. Я не известен на весь мир, так что с моей маскировкой, -он поднял к лицу руку, в которой сжимал кепку и маску, — ездить вполне безопасно, не опасаясь, что меня узнают и толпой налетят фанаты. А моя команда осталась в Китае по делам шоу.       Он замолчал, не вдаваясь больше в подробности, а после непродолжительного молчания сказал: — Мне не стоило тебе это рассказывать. Могу я рассчитывать на то, что я не прочту о нашей сегодняшней встрече в завтрашних газетах? — и смотрит пристально мне в глаза. Мы как раз дошли до ресепшена. Там сейчас сидят Мин А и Ён Сук, и я уже вижу немой вопрос в их глазах. —Привет девочки. Этот молодой человек ни слова не знает по-корейски. У него забронирован здесь номер, можете помочь ему заселиться? — с улыбкой обращаюсь к коллегам. —Да, разумеется. Не подскажете ваше имя? — очень учтиво обращается по-английски Ён Сук к Димашу. — Димаш Кудайберген.- отвечает он. Девочки сразу приободрились, словно перья распушили. Бог ты мой, да они ему глазки строят! Если это увидит старший управляющий Ким- им не здобровать. Пока он подаёт паспорт и его оформляют, я осматриваюсь.       Помяни чёрта. Ким, собственной персоной, уверенной походкой идёт в нашу сторону от лифта. Я мысленно даю себе подзатыльник.       Мне ведь тоже может прилететь. Быстро оборачиваюсь на 180° и начинаю кашлять, пытаюсь предупредить девчонок о надвигающейся фурии. —Кха-кха-Кх-Ким-кх.- и выразительно смотрю на девчонок.        Да они там растаяли под его взглядом! Во дела! Ещё раз порадовалась, что умею хорошо себя контролировать. Со стороны это выглядит так жалко, что я бы умерла со стыда, если бы млела перед ним также.       Я резко хлопаю рукой по стойке ресепшена. Девочки подскакивают, смотрят на меня, пальцем пытаюсь указать на надвигающегося начальника. Они наконец-то замечают опасность и быстро садятся за свои рабочие места, оформляя гостя уже сидя за компьютером. — Алекысандыра, — коверкая моё имя на корейский манер, обращается ко мне старший управляющий.- позвольте узнать, что вы делаете здесь? —Добрый вечер, господин управляющий.- обращаюсь с почтительным поклоном я.-Как что, господин управляющий.- невинно хлопаю глазами.- У меня смена сегодня. —Не держите меня за идиота. Ваша смена начнётся только через час. И даже если вы пришли на работу пораньше, почему вошли с гостевого входа? — А, вы про это. Я просто была в аэропорту и встретила этого молодого человека.-указываю на Димаша, который уже получил обратно паспорт и ключ от номера, и теперь ждал, когда мы договорим, чтобы услышать мой ответ на свой вопрос. Похоже его это правда беспокоило.- И так вышло, что он совершенно не говорит и не читает по-корейски. Он не мог даже прочитать название отеля и адрес, так что я взяла его собой, так как всё равно уже собиралась уезжать. — Ну надо же, какая преданность гостинице. Вы уже новых гостей прямо в аэропорту вербуете? —Что? А, нет, что вы, господин управляющий. У него уже был забронирован здесь номер. —Вот как? — слегка приподняв бровь, поинтересовался Ким, и направился в сторону Димаша. Я сочла, что он не ждёт ответа на последний вопрос, и повернулась в их сторону. —Девушки, с бронью всё подтверждено? -уточняет у девочек Ким. Мин А поднимается и говорит: —Всё правильно, господин управляющий. Этот юноша— тот певец, про которого вы спрашивали недавно. —Вот как? -удивляется Ким. Он поворачивается к Димашу, делает небольшой поклон и говорит: —Здравствуйте, господин Димаш, рады приветствовать вас в гостинице Фор Сизнз Континенталь, я её старший управляющий- Ким Чжу Соб. Вижу, что Димаш в замешательстве и вмешиваюсь в разговор, быстро переводя ему фразу Кима. А после говорю управляющему: — Он не понимает по-корейски, господин Ким. Ким смеряет меня таким взглядом, словно хочет дыру во мне прожечь. — — Не пора ли вам, Алекысандыра, покинуть вестибюль и пройти на вход для персонала? -спросил с нажимом Ким. Затем повернулся к Димашу и заговорил по-английски: — Господин Димаш, прошу прощения за то, что вы были свидетелем этого разговора. Надеюсь за время вашего знакомства наша сотрудница не доставила вам проблем. — Проблемы это ещё мягко сказано.-фыркает Димаш. А я понимаю, что сегодня мне пизда. — Однако, она была не при исполнении, когда доставляла мне неудобства, так что вам не стоит переживать, претензий к гостинице в целом у меня нет. Ладно, более-менее реабилитирован. Ким просто кивает, желает доброго вечера и удаляется, предварительно бросив на меня предупреждающий взгляд.       Уж не знаю почему, но он невзлюбил меня с первого дня. Может его раздражает, что я подружилась с Альбертом Анатольевичем, но в лицо истинных причин своей неприязни мне не высказывал.       Когда он уходит, я, полыхающая праведным гневом, оборачиваюсь к новому знакомому. —Ты что, баран, творишь?! Он от меня теперь не отстанет! А я и так у него на особом счету. Он же так и ждёт, чтобы я прокололась. Спасибо, блять, большое. —Будь так любезна, говори повежливее, я всё-таки важный гость в этом отеле. —Пошёл ты. Сам же сказал, я пока не на работе, так что могу делать и говорить что хочу, придурок. — Оставь свою злость для любимых плюшевых игрушек и подушек и дай мне слово, что не растреплешься обо мне журналистам. —Ну толку тебе от моего слова, даже если я расскажу о тебе журналистам, ты же всё равно ни слова из статьи не поймёшь? Не волнуйся я не,скажу им, какой ты сноб и высокомерный осёл, так и быть.- едкие слова слетели с языка, и предела им, казалось, не было. Но чем больше я говорила, тем мрачнее становилось лицо этого Апполона-засранца.       Я могла бы позлорадствовать и помучить его ещё немного, но меня так уже достала вся эта ситуация, что я серьёзно ответила: — Клянусь. Он утвердительно кивнул. Подхватил с пола дорожную сумку, направился в сторону лифтов, и уходя, шутливо отдал мне честь.       Что-то мне подсказывает, что мы видимся не в последний раз.       Девочки за стойкой так выразительно на меня смотрят, что я понимаю, расспросов не избежать. Вздыхаю над своей тяжёлой судьбой и иду к выходу. <      Обхожу здание, захожу через служебный вход, отмечаю время прихода и иду в раздевалку.       В этом месяце меня закрепили за ночной сменой на ресепшене. Ночью работы немного, мало кто из постояльцев появляется ночью, а те, кто приходят после гулянок, обычно пьяны, так что много говорить мне не нужно. Самое то для моего уровня знания языка.       Переодеваюсь в форму. Вместо юбки-карандаша мне разрешено носить брюки, по понятным причинам. Жилетка у меня фирменная, с моим именным бейджиком. А вот от лёгкой блузки пришлось тоже отказаться в пользу плотного белого бадлона с воротником, так как в такой блузке видны на просвете татуировки на руках и на шее. А здесь так нельзя. Уже из-за одних татуировок меня спокойно могли не взять на работу, не говоря уже о лишнем весе.       В России часто шутят, мол, с татуировками на работу не возьмут, хотя это редко где случается. А вот в Корее наоборот, по пальцам посчитать мест, где могут устроиться люди с татуировками на видных местах. Осматриваю себя в общем зеркале. Да уж, видок тот ещё. Наношу лёгкий макияж, закалываю волосы. Уже лучше. Однако всё равно не очень.       Ну да ладно, ночью всё равно народу немного, стесняться не перед кем. Выхожу из раздевалки и направляюсь в кабинет господина Чона.       Три раза стучу в дверь, дожидаюсь позволения войти, и открываю дверь. Альберт Анатольевич сидит в кресле за рабочим столом и читает папку с каким-то очередным отчётом.       Прикрываю за собой дверь, делаю глубокий почтительный поклон и жду разрешения распрямиться. Дедушка закрывает папку, откладывает её и поднимается из-за стола. Подходит ко мне почти вплотную. Спина уже побаливает. Жестом руки он позволяет мне распрямиться.       Принимаю вертикальное положение и смотрю на него. Он в свои годы всё ещё выглядит влиятельно и сурово. Но тут его пожилое лицо оживает, он улыбается мне, вокруг глаз собираются морщинки. —Александра, дорогая, здравствуй.-и раскрывает руки для объятия. Я, ни секунды не задумываясь, обнимаю этого пожилого человека. —Здрасте, Альберт Анатольевич.- говорю я, выпуская дедушку из объятий. Уже по привычному сценарию Альберт Анатольевич садиться в кресло для гостей, я иду к встроенной в шкаф кофеварке и делаю нам по чашечке капучино.       Ставлю готовый кофе на журнальный столик между креслами, и только потом сажусь напротив мужчины.       Мы говорим долго. Вернее говорю в основном я. У него мало что в жизни происходит, так что последнее время мы обсуждаем только мои дела. Я вкратце рассказываю ему про бабушек, которых встретила, рассказываю, какое впечатление на меня произвела их история. Обещаю поделиться подаренным чаем. И решаю рассказать о новом знакомом. — И представляете, собираюсь я искать такси, как вижу чувака, который сидел рядом с нами в кафе. Короче говоря, решила ему помочь. У него забронирован номер в нашем отеле, а он совсем не понимает по-корейски. Я же всё равно сюда ехала, так что предложила поехать вместе. Мы нашли дядю Витю, он нас довёз. Манеры у этого парня хуже, чем у самого избалованного ребёнка олигархов, я вам так скажу. Я, конечно, тоже не претендую на титул самого воспитанного человека, но он был очень груб. Хотя, если быть до конца откровенной, мне даже понравилось. Мы подкладывали друг друга, немного поговорили. Он такой красивый, это что-то. Я конечно держала себя в руках, но девочки не дадут соврать, он просто искуситель, я вам клянусь. Они от одного его взгляда поплыли, как свечки. А ещё он меня такой дурой перед господином Кимом выставил. Я же даже не знаю, кто он. Вроде звезда какая-то. Вы не в курсе? — спрашиваю у Альберта Анатольевича. — В курсе конечно, я всё ещё генеральный директор этого отеля, разумеется передо мной отчитываются о всех высокопоставленных гостях. Когда мне о нём доложили я поискал о нём информацию в интернете. Очень талантливый молодой человек. В Сети его сравнивают с инопланетянином, называют лучшим голосом планеты. На счёт «лучшего» утверждать не берусь, но голос и правда необыкновенный.       Ну всё, сегодня точно полезу в интернет, нельзя же так интриговать. Мне уже не терпится самой убедиться в правдивости всех этих комплиментов. — Какое интересное совпадение, тебе не кажется? -спрашивает у меня господин Чон. —А? Вы о чём? — уточняю я. — Ну, то, что вы с ним встретились. Какова была вероятность вашей встречи. Ты могла уехать из аэропорта раньше, могла сегодня вообще туда не ехать, у тебя могла сегодня быть учёба и всё такое. А он мог прилететь в другое время, прилететь не один, или прилететь с верно переведённой информацией и уехать сам. Но среди всех этих вариантов развития событий единственно верным оказался тот, где вы встретились. Может, это судьба? -невинно интересуется у меня господин Чон. Я давлюсь кофе, который решила допить. —Альб-кха-ерт кхАнатольевич, вы чего такое говорите! Кха-кхе.Я же и умереть могла.-сквозь выступившие слёзы я вижу лишь размытый силуэт моего собеседника, но чуть машу́ рукой, что бы дать понять, что я в норме, что бы он не распереживался до сердечного приступа. В его возрасте нужно быть начеку. — А что я, я ничего.- улыбается господин Чон. И почему все в моём окружении так любят эту фразу! Раздражает. —Ну ты сама подумай! Таких совпадений не бывает! Это точно не закончится у стойки нашего ресепшена. Ваша история ещё впереди. — Да что вы заладили? История? Не будет у НАС с ним никакой истории. Никаких НАС в принципе не может быть. Вы же сами его видели. Он же просто с обложки журнала для Богов. Да ещё и круче всех в мире поёт, как вы сами мне поведали. Такая как я ему не пара. Мы слишком непохожи. Как день и ночь.       Да и не хочу я такой судьбы. Если он знаменитость, то это значит постоянные концерты по всему свету. Вечные репетиции. Толпы фанаток. Постоянное внимание прессы. Такому парню нужна девушка, которая будет ему соответствовать. Меня же об будет только стыдиться. А если я полюблю его, то такие отношения разобьют мне сердце. Я на секунду подумала, а что, если бы мы правда стали парой. Но потом быстро потрясла головой, стараясь прогнать эту мысль подальше. —Да нет, глупости это всё, никогда я его не полюблю, моё сердце занято. Да и вообще: Я с Ним? Что за бред? Да он же просто невоспитанный мужлан, который ставит себя выше всех вокруг! —"Страх перед непознанным. -начинает цитировать господин Чон.- Их пугают новые идеи. Они полны предрассудков, основанных не на чём-то реальном, а на мысли: «Если это что-то новое, я сразу же это отвергну, потому что оно вызывает у меня страх». А потом они остаются в рамках того, что им привычно. Знаете ли, а мне самым прекрасным во Вселенной кажется самое таинственное."★ Я допиваю кофе, забираю обе чашки со столика и отношу обратно к стеллажу. Ничего, сам помоет или попросит кого. Поворачиваюсь, уже успокоившись, и говорю: — Знаете, я никогда бы не подумала, что используете эту цитату против меня. Вы же должны защищать меня от таких, как он. Вы сами должны понимать, что лучше задавить все возможные чувства в зародыше, потому что иначе я снова буду страдать. И в этот раз возможно намного сильнее. Вы наоборот должны предостеречь меня с ним общаться, а не бросать ему в объятия. Мы с ним никогда бы не смогли стать парой. Знаете, была очень рада вас увидеть, поболтать, хотя вы и несли всякий бред, но мне пора на работу, моя смена начинается через десять минут. Всего доброго.-я кланяюсь и открываю дверь, что бы уйти. Но не выдерживаю, оборачиваюсь и показываю дедушке язык. Закрывая за собой дверь я слышу мягкий старческий смех и улыбаюсь. Я успеваю на своё рабочее место ровно за минуту до начала смены.       И, кто бы мог подумать, разумеется совершенно случайно, возле стойки ресепшена стоит господин управляющий. Он внимательно смотрит на меня, пока я иду к своему рабочему месту.       Я останавливаюсь за стойкой и делаю почтительный поклон. Ким переводит взгляд на наручные часы, хмыкает под нос и медленно удаляется. А я стою и добродушно улыбаюсь ему в спину. Вот он скрылся за поворотом и я заметно расслабляюсь.       Первое время у меня было почти непреодолимое желание показать ему в спину фак, но, сначала я боялась, что кто-нибудь увидит, а потом, когда уже освоилась, меня отговорил Альберт Анатольевич, мотивируя тем, что по вестибюлю, да и вообще по отелю, в равной степени раскиданы камеры видеонаблюдения, к которым у Кима есть непосредственный доступ, которым он частенько пользуется.       Альберт Анатольевич по секрету мне сказал, что Ким всегда смотрит записи с камер в тех местах, где проходит моя смена.       Меня это дико взбесило. Да что этот трудоголик себе позволяет. Он что, думает меня на воровстве подловить? Или ждёт, когда я облажаюсь, что бы меня уволить? Не дождётся! Я им всем покажу. Моей харизмы и находчивости и на всю Азию хватит!       Дежурно перекидывается с девочками рабочими моментами, Ён Сук сдаёт мне смену и уходит домой. Мы с Мин А сегодня в ночную смену: с восьми вечера до четырёх утра. Дальше заступает утренняя смена. Мин А тяжело, она с работы почти не уходит, всё берёт себе дополнительные смены. Все знают, в чём дело, но лично о проблеме она сказала только мне и Ён Сук.        Оказывается, у неё маленький ребёнок с какой-то серьёзной болезнью. Его папаша свинтил буквально через пол года, после рождения малыша. Так что Мин А осталась одна добытчица в семье.       Она очень много работает, что бы заработать помимо прочих расходов сынишке на лекарства. С мальчиком сидит его бабушка, мама Мин А, она уже старенькая, работать не может, но с внуком возится с удовольствием. Так что в какую бы смену я не попала, почти всегда это смена Мин А. — Привет ещё раз, Мин А. Как Дже Ук? —Здравствуй. Вроде получше, врачи сказали, что через пол года, если он достаточно окрепнет, они смогут провести необходимую операцию. Тогда мой малыш поправится и сможет пойти в садик у другим деткам.       Вообще-то, честно говоря, я понимаю, почему Ким так пристально присматривается. Потому, что я опасна. Я в Корее всего полгода по студенческой визе. Я не имею права работать официально. А неофициальная работа- это только стройки и кафешки.       Так что я в Фор Сизонс- работник нелегал. Если власти об этом узнают, отелю выпишут очень большой штраф, а меня могут депортировать без права вернуться обратно. Я бы ни за что не стала так рисковать, но мне тоже очень нужны деньги. Первые два года курсов отец мне оплатил, но, если я хочу остаться и дальше учиться уже в университете, то мне нужно самой заработать на обучение. К тому же проезд и еда делают в моём скромном бюджете большую брешь.       С Мин А дело попроще, однако тоже не радужное. Она, хоть и оформлена официально, не может работать больше 52-х часов в неделю. А она работает минимум по 75 часов.       Это на ней сказывается ужасно, приходится дополнительно тратиться на косметику, потому что у неё постоянный недосып. Дома она бывает только в первой половине дня и тратит её обычно на походы с ребёнком к врачу или на уборку дома. Иногда ей удаётся поспать.       Я знаю, все очень за неё переживают. Поэтому ей и разрешают работать сверх нормы, что бы она могла спасти своего ребёнка. Альберт Анатольевич даже распорядился поднять ей официальную ставку. Коллектив у нас очень дружный. Ну, кроме Кима, разве что. —Слушай, это же отлично! Ещё чуть-чуть и всё будет хорошо! Тебе денег на операцию хватает?       Медицина в Корее действительно первоклассная. Но и стоит она очень дорого. —Ничего, за полгода успею дособирать- отмахивается от меня Мин А, но я то вижу, что она переживает из-за этого. Так что решаю сменить тему разговора. —Ну что, этот-то заселился удачно? Крики и жалобы уже были? — Ты про кого? —Ну парень этот, — чуть смущённо говорю я. Назвать его по имени вслух кажется мне чем-то личным. Как будто стоит мне назвать вслух его имя, как он тут же окажется рядом и ткнёт в меня пальцем, мол, что это я про него в него за спиной говорю.-которого я из аэропорта вам привезла. —Ах, ты про Димаша? — глаза Мин А лихорадочно заблестели.- Он забронировал люкс с роялем, ты знала? — спрашивает меня коллега. Я не знала. Это очень дорогой номер. А учитывая то, что наш отель вообще очень дорогой, то этот люкс неприлично дорого стоит. Но он очень красивый. Мой любимый номер в нашем отеле, если честно. —Боже, ты видела, какой он красивый? Я клянусь, чуть снова не забеременела, когда он посмотрел на меня.-хихикнула, прикрыв рот ладошкой, Мин А. Если вы насмотрелись корейских домам, и думаете, что все корейские девушки робкие и невинные, хрена с два! Такие же люди как и все. И пошлых шуточек у них ненамного меньше, чем у нас. Я рада, что Мин А смогла отвлечься от своих невзгод, жалко только, что разговор коснулся Димаша.       Если быть честной, как бы ему не шло его имя, я бы предпочла продолжать называть его Кощеем.       Однако, думая о нём, как о Димаше, супер звезде, которая встретилась мне случайно, я старалась напомнить, что мы с ним из разных миров, которые, при нормальных обстоятельствах, никогда не должны были пересечься. Думая о нём, как о том полубожестве, что я увидела, было проще не думать о нём, как о мужчине. —Не могу поверить, что увидела его так близко. Он так хорош собой. Может, он сможет достать билет на свой концерт, как думаешь? -продолжила любопытничать Мин А.       А меня уже порядком напрягал этот разговор. После нашего знакомства с этим юношей теперь всем вокруг хочется поговорить со мной о нём. —Я сомневаюсь, что он сделает тебе такое одолжение. Если он так хорош, наверняка многие его о таком просили. Просто нереально давать бесплатные билеты всем, кто попросит. — Ну, может ты его попросишь? Уверена, тебе он не откажет. Ты же ему помогла. — Чтооо́о? — я была в таком шоке, что перешла на фальцет.-Ты с ума сошла? Я ни за что его не попрошу. К тому же, если мы и увидимся ещё, то, я, вообще-то, на работе. И ты тоже, не забывай. Если Ким узнает, что мы пристаём у постояльцам, -я красноречиво провожу пальцем по горлу. —Жалко то как. Но ты права.       Разговор о Димаше на этом моменте закончился, что меня порадовало.       Мы спокойно работали, заселяли новых гостей, работа с иностранцами по негласному договору предоставлялась мне. Ближе к концу смены, около трёх часов ночи, появился пьяный американец. Он заселился пару дней назад, как я увидела в базе. Он позволил себе отпустить пару неприличных шуточек в мой адрес. Мин А благоразумно помалкивала. Я уже десять раз успела нажать на кнопку вызова охраны, однако помощь не приходила.       В тот момент, когда парень, привалившись вальяжно к стойке, окутывал меня своими чарами с запахом перегара, из лифта вышел герой сегодняшнего дня. Он был одет в плотно прилегающий спортивный костюм, новые кроссовки, на голове кепка, а в руках смартфон и беспроводные наушники. Став свидетелем того действа, в котором я принимала невольное непосредственное участие, он замер, явно не зная как реагировать. Я поднялась со своего места, почтительно поклонилась Кощею, и, на русском, в уважительном тоне, сказала: —Доброй вам ночи. Будьте добры, у самого выхода, сбоку, за дверью находится пост охраны. Не могли бы вы позвать охранника, кажется кнопку вызова заело.- и снова поклонилась.       Мой ухажёр не понял ни слова и стал спрашивать, что это я флиртую с другими парнями. Теперь настроен он был воинственно. Я попыталась спокойно объяснить ему, что пожелала гостю доброй ночи и порекомендовала не бегать слишком долго, что бы не простыть.       Похоже он мне не поверил. Пока мой возможный спаситель направлялся к выходу, молодой человек начал настойчивее требовать от меня не пойми чего. Хлопнул рукой по стойке, заставив нас с Мин А подпрыгнуть.       Я пыталась ему объяснить, что я на работе, и не имею права общаться с гостями на личные темы, но градус в его организме был настолько высок, что он вряд ли понял хоть слово.       Кощей, тем временем, уже дошёл до выхода, зашёл на пост охраны и через минуту вышел оттуда в сопровождении охранника. Блюститель порядка направился в нашу сторону, а мой спаситель как ни в чём не бывало отправился на пробежку.       Охранник попросил названного ухажёра удалиться. Увидев человека в форме гость стушевался и, пошатываясь, пошёл у лифтам.       Следующий час прошёл спокойно. Когда до конца смены оставалось около 10-ти минут, Кощей вернулся. Покрасневший от напряжения, с взмокшим лицом, он всё равно был прекрасен. Он подошёл к нам, и обратился ко мне: — Всё обошлось? -спросил так, словно ему было всё равно, но правила хорошего тона заставляли его проявить учтивость.       Я хмыкнула. Напомнив себе о том, что нам запрещено разговаривать с постояльцами на личные темы, я взяла в руки справочник по отелю и раскрыла перед парнем на странице с картой. Общались мы на русском, так что даже если Ким увидит записи с камер -не поймёт о чем мы говорили. —Да, всё обошлось, большое спасибо.-говорю я, поочерёдно показывая на сектора на карте. Мой собеседник явно не понимает что происходит. — Однако нам запрещено общаться с постояльцами на личные темы, но никто не говорит здесь по-русски, а за моей работой Ким постоянно следит по камерам, так что если хочешь поговорить- подыграй мне.       Я была уверена, что он откажется от этой затеи, но он подумал пару секунд, а потом перевернул лист в папке и указал на какой-то параграф. —У тебя и дня не проходит без неприятностей, так? -спрашивает он. —Я предпочитаю называть это приключениями, но, да, можно сказать и так. Зато жить не скучно. Я перелистываю ещё одну страницу и натыкаюсь на схему спортивного зала. —В два часа дня мне нужно быть на студии музыкального продюсера Чона Вон Хо. Можешь прочитать мне, где это находится и подсказать как туда добраться? —Да ладно? -не верю своим ушам.        <Совпадения продолжаются. — К нему ведь так трудно попасть! Видимо ты действительно многообещающая звезда. Хочешь верь, хочешь нет, но я завтра тоже к нему иду, только у меня назначено на четыре часа. —Да ты наверное издеваешься надо мной? -неверяще спрашивает он, тыкая пальцем в часть схемы, отвечающей за зал для силовых нагрузок. —Вовсе нет, он читал у нас в университете лекцию об использовании иностранных слов в современной музыке. И я записалась к нему на встречу, чтобы обсудить интересующие меня вопросы. Он отличный дядька, вы с ним поладите. —Хорошо, давай встретимся у отеля в час дня, не люблю опаздывать. —Замётано. Я убираю папку на место и почтительно кланяюсь, прощаясь. Когда он отходит на несколько шагов я окликаю его. —Правда весело? Он вопрошающе на меня смотрит. —Нарушать правила. Улыбка, которой он меня одарил, была способна растопить сердце любой девушки. Но не моё.