***
Они устроились в лесу, на небольшой поляне и разожгли костер собранными в округе ветками. С собой у Леголаса был эльфийский хлеб, который он предложил Арагорну, но тот лишь пригубил флягу, наполненную дешевым вином из харчевни. Его лицо было освещено мерцающим огнем. Блики, играющие на его губах, задерживались в глазах и перемещались дальше, будто лаская мужчину. Эльф рассматривал его, сидящего перед костром, и неожиданно сильно ревновал его к огню. Леголас приподнялся и одним рывком приблизился к Арагорну, прижимаясь к его губам. Не ожидавший этого, Странник упал на спину, утягивая любовника вместе с собой. Эльф оторвался от его губ и, опершись о локоть, положил другую руку ему на грудь, будто слушая биение его сердца. Потом снова поцеловал, забираясь пальцами в волосы и не давая мужчине отстраниться. Арагорн обнял, полностью кладя Леголаса на свою грудь, а потом аккуратно перевернулся, нависая сверху. — Тише, тише, — мягко улыбнувшись, прошептал он, перехватывая запястья эльфа и прижимая их к стылой земле. — Что на тебя нашло? Леголас не мог объяснить. Его покрасневшие от поцелуев губы сжались в тонкую полосу, а взгляд упрямо уходил от взгляда Арагорна. — Что с тобой происходит последнее время? Леголас молчал, даже не пытаясь вырваться. Как он мог объяснить все, что творилось у него внутри… Привязанность, любовь к Тауриэль, любовь, которую он пытался и не мог преодолеть. Дружба, нежные, щемящие чувства к Арагорну, заставлявшие его по ночам судорожно прижиматься к чутко дремлющему мужчине. Эльф не мог любить обоих. Эльфийской души, со всем ее размахом, не хватало на двоих: и эльфийку, и человека. Леголас умирал, не в силах отпустить одну и остаться с другим. Надежда, что он думал, умерла, все еще теплилась в нем, а беспокойное лицо Арагорна лишь напоминало о том, какую боль он причинял ему. Душа эльфа уходила, и в его последние дни держала ее лишь любовь человека к нему. — Мой эльф. — Арагорн отпустил его запястья и коснулся подбородка Леголаса, поворачивая его лицо к себе. — Позволь мне разделить с тобой твои невзгоды. Я не могу видеть, как ты страдаешь. — Возьми меня, — прошептал Леголас, смотря на него. Смотря с вызовом и с мольбой. — Я не могу. — Странник покачал головой и сел, повернувшись к огню. — Почему? — Леголас поднялся следом и встал, сложив руки на груди. Спиной к мужчине. — Потому что твое сердце не свободно, мой эльф. — Арагорн негромко заговорил, обращаясь больше к огню, чем к Леголасу. — Я прожил много лет вместе с эльфами и знаю много больше о твоей просьбе, чем ты сам надеешься. Я видел смерть эльфа, влюбленное сердце которого было осквернено такой ночью, и я не могу допустить, чтобы ты погиб от моих рук. Мне больно видеть, что даже когда мы вдвоем, ты не со мной, но я никогда не смог бы убить тебя за это. Не найдется причины, по которой я бы лишил тебя жизни своими руками… Даже если когда-нибудь ты решишь уйти от меня, я отпущу, погибну сам, но отпущу тебя к любимой. Леголас выдохнул. Он отпустил рукава туники, что судорожно сжимал, слушая человека и сглотнул, поворачиваясь к Страннику. — Арагорн… Тот повернулся, и в неясных бликах догоравшего костра ему почудились слезы, вставшие в глазах эльфа. Арагорн вскочил, прижимая отошедшего на шаг Леголаса к дереву, и поцеловал, руками мягко обхватывая его лицо. И эльф обнял его, притягивая ближе, вжимаясь в его губы и забывая обо всем на свете, кроме мужчины, так хорошо, так правильно обнимавшего его, не оставлявшего даже шанса Тауриэль. — Ты ведь знаешь, что я ничего не прошу? — прошептал Арагорн, отстраняясь и вдыхая такой необходимый воздух. Он отчаянно выискивал что-то во взгляде Леголаса. Выискивал и не находил. — Я отдал свою любовь, свое сердце, всего себя — тебе, но не прошу обратного. Я бы сделал это еще раз и еще, до тех пор, пока ты не поверишь, что я счастлив быть рядом с тобой. И если когда-нибудь ты захочешь лечь со мной, захочешь меня не потому, что больше не можешь разрываться между двумя, но потому что остался лишь я, я приму тебя. И это будет самой лучшей ночью в твоей жизни, и лишь первой из многих. Леголас закусил губу, и тень улыбки пробежала по его лицу. Он тяжело дышал, вязь в его волосах сбилась, а взгляд бегал от губ Арагорна к его глазам, напряженно следящим за эмоциями эльфа. Эльф лукаво улыбнулся и прошептал: — Только если первой из многих. Но в его душе царила буря.***
В Ривенделле было жарко. Леголас, правда, подозревал, что жарко было лишь ему, так как стоявший рядом с ним Элронд лучился приятной лесной свежестью. Они расположились на веранде, открывавшей великолепный вид на долину. Птицы уже умолкли, и лишь ветер шумел в верхушках далеких деревьев. Солнце давно уступило место луне, которая освещала двух мужчин. Элронд наблюдал за Леголасом; тот сцепил ладони за спиной и внимательно рассматривал вековые деревья, склонившие свои усталые ветви к прохладе речной воды, струящейся внизу холма. — Что беспокоит тебя, юный эльф? — негромко спросил Элронд нахмурившегося принца. Тот вздохнул и ответил вопросом, аккуратно подбирая слова: — Что есть предательство любви? Элронд перевел взгляд на природу, раскинувшуюся вдали. — Предательство любви есть предательство своего сердца, Леголас. — Но может ли мое сердце быть верным двоим? — Твое сердце подвластно лишь тебе одному. Кто занимает его — лишь твое решение… — Но разве это может быть так просто? — воскликнул Леголас. — Разве можно просто выкинуть кого-то из своего сердца, оторвать от своей души? Элронд вздохнул. Он почувствовал смятение эльфа, когда тот только въехал через врата Ривенделла позади Арагорна. Он рвался к мужчине, но отстранялся, стоило им оказаться ближе, чем следовало. Он провожал грустным взглядом эльфиек, особенно рыжеволосых, но его глаза горели любовью, если были обращены на Странника. — Ты был влюблён до встречи с Арагорном? — спросил Элронд. Леголас вздрогнул, как от удара, но глухо сказал: — Да. — Она умерла? — Для меня — да. — Тогда ответь мне, Леголас, и ответь честно: зачем ты мучаешь и себя, и Арагорна, лелея погибшее чувство? — Эльф удивленно взглянул на Элронда, не ожидая такого вопроса. Тот, впрочем, продолжил, не дожидаясь ответа. — Память о той, что стала твоей первой любовью, всегда будет с тобой. Невозможно забыть тех, кто смог перевернуть твой мир, но и нельзя давать им становиться его центром. Они проглотят тебя, не дав шанса на излечение от такой болезни, как неразделенная любовь. Видя, что Леголас все еще сомневался, Элронд мягко добавил: — Он ждет тебя там, а ты стоишь со мной и рассуждаешь о вечных проблемах. — Эльф позволил улыбке скользнуть по его лицу. — Иди к нему, он поймет тебя лучше любого. — Почему же? — Потому что любит. Разве нет?***
Леголас зашел в спальню и закрыл за собой дверь. Арагорн, стоявший у открытой балконной двери, повернулся к нему и улыбнулся. Ветер колыхал его волосы, и в лунном свете они блестели будто бы сединой. Та, впрочем, испарилась, стоило Страннику отойти от окна и приблизиться к замершему в нерешительности эльфу. — Я видел, что ты говорил с Элрондом, и решил вас не беспокоить, — сказал он, тем самым объясняя нетронутую кровать. — Мне подготовили комнату рядом с этой, и если хочешь… — Нет. — Леголас подошел к нему, неслышно прикасаясь к полу мягкой обувью. — Я хочу, чтобы ты остался. Арагорн нахмурился. — Леголас, если это ради меня… — Навсегда остался, Арагорн. — Эльф положил руки ему на грудь, поверх легкой рубашки, скрывавшей тело мужчины от взгляда возлюбленного. Чувствуя под ладонями твердые мускулы Странника, он добавил. — Я не хочу больше цепляться за старое. Я люблю тебя и любил с тех пор, как увидел, и больше не могу, да и не хочу прятаться от своих чувств к тебе. Арагорн поднял на него взгляд и провел кончиками пальцев по щеке закрывшего глаза эльфа. Леголас улыбнулся и коснулся его ладони губами, после беря за руку. — Я люблю тебя, Арагорн, — повторил он, шепча. — Когда-нибудь ты станешь королем, и я всегда буду рядом с тобой. Как друг, возлюбленный, союзник… В том качестве, в котором ты мне позволишь. Даже если нас разведет случай, мы все равно будем рядом друг с другом, потому что сама судьба свела нас вместе. Арагорн мягко улыбнулся и поцеловал его в висок, вдыхая ставший вдруг таким необходимым запах свежести. Лишь один вдох кружил голову подобно крепкому вину, и Странник подхватил возлюбленного и перенес на кровать. Леголас тихо застонал, откидывая голову и позволяя Арагорну прижаться к его шее губами, поцеловать каждый ее миллиметр до тонкой туники, закрывавшей от мужчины тело эльфа. — Сними ее, — прошептал Леголас. Его пальцы проворно забрались в волосы Арагорна, и Леголас притянул его к себе, целуя. — Подожди, мой эльф… — хитро улыбнувшись, прошептал Арагорн. — Иногда ты так нетерпелив. Он встал и стал развязывать тесемки на рубашке. Леголас приподнялся вслед за ним и сел, свесив ноги с кровати. Эльф положил руки на талию любимого, приподняв ткань, и прикоснулся губами к прессу. Забывшись, он слегка прикусил кожу на животе Арагорна и поднял лукавый взгляд на него. Странник, снявший рубашку, смотрел на него со смесью любви и возбуждения. Он мягко оттянул волосы эльфа назад и поцеловал, склонившись, в изгиб шеи. Леголас снова упал в кровать, прикрывая глаза и закусывая губу. Далекий образ Тауриэль мягко бледнел, испаряясь из-под его внутреннего взора, а теплые руки Арагорна возвращали его в реальность, трогая и гладя чувствительное тело мужчины. Туника прилипала к телу, и Странник аккуратно стянул ее с эльфа, прижимаясь губами к тонкой коже. — Арагорн, — простонал Леголас, и в этом стоне было столько нужды, столько любви, столько нетерпения, что мужчина, раздевшись догола, прижался к возбужденному телу возлюбленного, целуя его. Его мягкие, неторопливые движения, пальцы, обмазанные терпко пахнущим маслом, проникавшие в эльфа, готовившие его, его губы, не дававшие лазейки воздуху… Леголас тихо застонал, обхватывая его длинными ногами, прижимая к себе ближе, потерся о него, давая ощутить себя, свою плоть и с удовольствием чувствуя его. — Мой эльф, — прошептал Арагорн, приподнимаясь на руках, находя опору и толкаясь внутрь. Проникая по маслу почти безболезненно, целуя свежую еще кожу Леголаса с легким привкусом его пота, будто ноткой красной смородины в вине, переходя на его губы, приоткрытые, желанные. Эльф сжался, останавливая мужчину, и скользнул руками по его груди, спускаясь к паху, но обходя его стороной. Он взглянул на Арагорна, наблюдавшего за ним и покорно застывшего: лишь его ладонь зарылась в волосы Леголаса. Леголас же, коснувшись низа живота Арагорна, дотронулся до его члена и обвел длинными пальцами растянутое отверстие, будто запоминая. Странник простонал, уткнувшись в плечо Леголаса: — Что же ты со мной творишь? — И он толкнулся снова, не выдерживая, входя полностью, слушая тихий стон эльфа. — Арагорн… — Ладони Леголаса легли мужчине на спину, и эльф откинул голову, давая доступ к длинной шее. Его волосы разметались на тонкой простыне, и мелкие капли пота выступили на лбу; Арагорн снял их прикосновениями губ. Леголас поцеловал его, в изнеможении прижимаясь еще ближе, толкаясь навстречу и замирая на выдохе. Он почувствовал, как Странник остановился, собирая с его губ вырвавшиеся стоны, и тихо выдохнул, гладя напрягшегося эльфа по прогнувшейся спине. — Сердце мое, — прошептал Арагорн, все еще находясь внутри Леголаса, сжавшегося от наступившей разрядки. — Я люблю тебя. Леголас не смог бы описать все, что чувствовал в тот момент, даже если бы у него была в запасе вся его бесконечная эльфийская жизнь. Он все еще ощущал Арагорна внутри себя, ощущал, как между его ягодиц становилось влажно от семени мужчины, как мужчина гладил его по вискам и запутанным прядям у лба. Тихое признание дошло до его ушей, и Леголас с удивлением понял, что покраснел. Странник мягко улыбнулся и встал, выскальзывая из его тела — оставляя томительную теперь пустоту. Вернулся с куском ткани, смоченным в прохладной воде и присев между раздвинутых ног Леголаса, поцеловал его колени, одно за другим, после аккуратно счищая остатки подсохшего семени с его живота и ягодиц. Леголас сел, оказываясь лицом к лицу с Арагорном, и затянул его в нежный поцелуй, тем самым стараясь показать все то, что он чувствовал. Все, о чем не смог бы сказать. Ткань упала на пол, а Арагорн обнял эльфа, прижимая его ближе к себе. — Я — весь твой, Странник, — прошептал Леголас, ложась на сбитые простыни и притягивая мужчину к себе. Тот лег рядом, оставляя легкие поцелуи у него на ключицах, шее, подбородке и наконец подбираясь к губам. — Я буду вечно благодарить небеса за тебя, — тихо ответил мужчина, кладя ладонь на грудь эльфа. — Мой эльф, я не смыслю больше жизни без тебя. Я люблю тебя, и пусть эта любовь загонит меня в могилу, я не откажусь от нее. Мой век недолог, и я не смею просить тебя прожить его рядом со мной… — До последнего вдоха, Арагорн, — перебил его Леголас. — Я с тобой до последнего вдоха. Твоего или моего, я не знаю, но твою любовь я не предам. — Как предали твою? — Мужчина навис над ним и погладил по щеке. — Предать любовь можно лишь ответив на нее. На мои чувства не было ответа, Арагорн, — грустно пояснил Леголас. — Я ответил, — негромко заметил Странник. — Этого мало? — Нет. Не мало. — Леголас потянулся к нему, но Арагорн мягко остановил его, кладя ладонь ему на грудь. — Скажи мне, мой эльф, но отвечай честно: если сейчас тот человек, что ранил твои чувства в прошлом, вернется, ты уйдешь? Уйдешь к нему? Пару мгновений Леголас внимательно изучал лицо Арагорна, потом опустил взгляд, раздумывая над ответом. Тауриэль не вернется, он знал это. Она не вернется. Эта мысль не вызывала грусти, лишь легкую тоску, мягкую, как трава первых весенних лугов. Она не вернется, но даже если их пути пересекутся… Леголас нашел руку Странника и сжал ее, изучая грубую от сражений и поводьев ладонь. — Нет, — убежденно сказал он. — Наши пути разошлись, и им не суждено сойтись обратно. Моя судьба быть рядом с тобой, я чувствую это. — В переливах лунного света тень легла на лицо Арагорна. Однако он улыбнулся и оставил поцелуй на губах Леголаса. — Спи, любовь моя. И наблюдая за спящим Леголасом, он верил, что наступит момент, когда сомнение покинет его сердце. И тогда Арагорн перестанет со страхом ждать утра, в котором эльфа не будет рядом.