сердце тупо жарится в котле мини-бар закончился уже
в этом доме можно провести осознанную юность, а уже после искать более самостоятельное жилище. конечно, все без исключения понимают, что никакого обучения в дорогих колледжах им не светит. придётся работать либо официантами, либо кем-то ещё. потому что они — нарушители, дети, свернувшие на кривую дорожку. да, для взрослых этот поступок является дикостью во всех её проявлениях. безответственно собраться, не сказав никому ни слова, и съебать в другой город. но взрослые не желали видеть того, что хотели показать им подростки. мистер юбэнкс и миссис хадсон упорно закрывали глаза на неправильную, такую порочную связь своих сыновей, убеждая себя, что это всего лишь детские игры. миссис и мистер грегг несколько месяцев не замечали — или не хотели замечать, — как их дочь становилась тенью, ломалась, рассыпалась пеплом на глазах. мистер и миссис паркер не разговаривали со своей дочерью обо всём, постоянно упрекали, загоняли в угол, позволяя расстройству одержать вверх. миссис мормиер не видела сына на протяжении нескольких месяцев, а после того, как пэйтон, еле шевеля ногами, добрался до дома весь побитый, то просто сказала выглядишь отвратительно, иди помой лицо хотя бы. мистер и миссис ривз знали о проблеме восприятия своего сына, но не придавали этому особого значения. тони, в школе всех обзывали, это шутки, говорил мужчина, а жена кивала в согласии, похлопывая по спине, где красовался недавний синяк. миссис и мистер ричардс вообще не появлялись дома в тяжелый период для джоша. они объявились только сейчас, когда узнали о всём пиздеце. детям просто нужна была забота, хотелось почувствовать себя любимыми, защищёнными. но всё, что могли дать родители — упрёки, крики и скандалы. сейчас им жизненно необходима забота. возможность вырваться из оков, сковавших запястья, и жить, не оборачиваясь на звук полицейских сирен. чейз, ноен, авани, синтия, джош, энтони, пэйтон и бэкки сами выбрали себе путь. назад уйти не получится. придётся медленно, но шаг за шагом преодолевать свои комплексы и страхи, бороться за шанс быть счастливыми. и чейз твёрдо уверен, что они все смогут сделать это. да, пройдёт куча времени, прежде чем жизнь снова наладится., но она наладится, перестанет быть такой путанной, исчезнут гонки от полиции, всё станет на свои места. нужно верить и надеяться. у всех в жизни бывают переломные моменты. этот — один из них, сильнейший излом. но они пережили его общими силами, ни разу не попались полиции. это можно считать достижением.выключи свет — ну же, выключи свет тебя и меня нет, это только во сне
сумерки сменяются рассветным солнцем. золотые лучи скользят по комнате, создавая иллюзию безграничности., но ноен знает, что это всего лишь мерещится. один тонкий лучик попадает на лицо чейза, светя прямо в глаз. ноен улыбается, смотря на это. он давно не спит, просто наблюдает за всем. и за чейзом. хадсон, почувствовав на себе взгляд, открывает глаза, сразу же улыбнувшись. смотрит на безмятежного ноена. — как ты? — заботливо спрашивает чейз, переворачиваясь на другой бок. ноен вздыхает, опускает голову на грудь чейза и прикрывает веки. хадсон зарывается пальцами одной руки в спутанные, но не переставшие быть мягкими волосы, другой нежно приподнимая острый подбородок юноши. ноен слегка улыбается, потянувшись к чейзу. и чейз тянется в ответ, прикасаясь губами к чужим. ноен целуется пиздато. так сладко, что чейзу до сих пор кажется, что он спит. поцелуй не слишком нежный, но и не слишком грубый, что-то между, что безумно нравится чейзу и сносит крышу. хадсон решает углубить поцелуй и сделать его чуть быстрым, потому что иначе никак не получится. приятный ноеновский слабый стон желания разносит приятную дрожь по позвоночнику, острым импульсом устремляясь в пах. ноен действует чуть смелее: слегка прикусывает губы чейза, облизывает их, сталкивается язычком с чужим и задевает клычки, не забывая после каждого движения любовно смотреть чейзу в глаза. о боже, чейзу сейчас так ахуенно. и почему-то совершенно всё равно, что за стенкой их могут услышать друзья. сейчас чейзу хочется одного — ноена, а ноену — чейза. давно уже понятно, что простая симпатия превращается в пламенную любовь, которую ничто не сможет затушить. и чейз, и ноен не собираются скрывать этого. зачем прятать то, что все равно выйдет наружу? — ты ахуенный, солнце, — шепчет чейз, отрываясь от раскрасневшегося ноена. щёки юбэнкса очаровательно заливаются румянцем, ноен прикусывает губы, хлопая ресницами. действительно, прекрасное явление. — чейз, — тихо шипит ноен, когда губы хадсона оказываются на тонкой шее. чейз всасывает нежную бледную кожу, водит по покрасневшему участку языком и вновь кусает, уже оставляя след налившегося засоса. — м? — действуй скорее, — шепчет ноен, закидывая руки на плечи хадсона и садясь сверху. чейз ухмыляется и резко перенимает инициативу на себя, нависая над ноеном. хадсон улыбается так ярко и счастливо, что юбэнксу хочется запомнить это навсегда. и он постарается. ноен тихо стонет, всё сильнее цепляясь за плечи чейза, прижимая его к себе ближе, стараясь сократить дистанцию до минимума. чейз опирается руками по обе стороны, когда юбэнкс выгибается в спине, прижимаясь вставшим членом к чужому паху, что вызывает потрясенный стон. юбэнкс сам подставляется под очередную ласку губами чейза, отклоняя голову назад и довольно мурча. ноен, вспомнив что-то светлое, улыбается, вынуждая чейза приподнять бровь., но ноен не мешкает, вновь прижимаясь губами к губам чейза. поцелуй выходит скомканным, но не менее желанным, полностью пропитанным любовью: так отчаянно, до крови прокусывая губы, ноен делится с чейзом тем, чего давно не хватало. заботы, поддержки и обожания. чейз руками оглаживает талию ноена, заставляя бледную кожу юноши покрыться мурашками от приятных ощущений. пальцы пробегаются по рёбрам, опускаются к паху и ложатся на чужой член, несильно сжимая. ноена подбрасывает от нехитрых движений со стороны хадсона, потряхивает от предвкушения. окей, сейчас юбэнкс очень остро чувствует всё происходящее, потому что слишком сильная чувствительность. и это ему чертовки нравится. намного ахуеннее, чем просто целоваться. ладно, целоваться — тоже ахуенно. — я могу? — аккуратно спрашивает чейз, тут же находя ладонь ноена и захватывая её в свою. — да. проделав парочку действий, чтобы немного облегчить боль, чейз входит в ноена, издавая восхищённый стон, также как и ноен. юбэнкс уже закатывает глаза от удовольствия, чуть двигает бёдрами, давая понять, что он привык и двигаться можно. и чейз делает это. толкается вперёд, сжимая бёдра ноена пальцами по-особенному нежно так, что через некоторое время даже следов от ногтей видно не будет. аккуратно и очень-очень ласково. хадсон совершает ритмичные движения, вынуждая ноена подстроиться под него. чейз двигается медленными и чувственными толчками, покрывая грудную клетку и шею ноена обжигающими поцелуями. издав стон, ноен кончает себе на живот, случайно попадая и на чейза. хадсон улыбается, делает заключительные фрикции и изливается внутрь ноена, вновь прижимаясь своими губами к его. даже на этот раз поцелуй выходит мягким, сладким и хрупким. как раз-таки то, в чём нуждаются юноши. ноен засыпает на плече чейза, так как время только восемь утра., а вот хадсону не спится. он всё думает, анализирует и размышляет. в итоге, чейз засыпает вместе с ноеном, придя к выводу, что они справятся. все вместе. потому что рядом остались только самые близкие, те, кому можно доверять и не бояться.