Практическая магия

      Чистить людей воском Стайлза научила мама, когда ему исполнилось шестнадцать, классические таро он мог раскладывать еще в тринадцать, а рунические ставы его не заинтересовали, так как работали слишком однобоко, хоть мама их и любила.       Его папа, шериф, всегда смотрел на занятия мамы сквозь пальцы, не верил ни в магию, ни в предсказания, но, когда мама указывала на фотографии подозреваемых и угадывала виновных, вытащив лишь одну карту, начал относиться серьезнее, хотя, конечно, все равно до сих пор не признает, что верит.       Для небольшого Бейкон Хиллз якобы колдунья была, разумеется, любимым развлечением у домохозяек, к маме очень часто заходили мамы его одноклассников или девушки помоложе, а иногда и постарше, нередко гостями были мужчины, что поначалу удивляло Стайлза, но позже он привык.       Все они задавали самые разные вопросы, а Стайлз, доделывая уроки, сидел на лестнице и слушал-слушал-слушал.       Так он узнал, что существует магия. Не такая, как в книгах про Гарри Поттера, не такая, как в сериалах для подростков, а серьезная, требующая огромных знаний и больших энергетических затрат. Он видел результат работ своей мамы, он видел, как людям, которых она чистила, становилось лучше, как мужья возвращались к женам, как женщины, что не могли забеременеть, приходили и дарили ей подарки за положительный тест.       И, конечно, он понимает, что стихиями, как в мультике «Аватар: последний маг воздуха» он управлять не сможет (хотя вообще хотелось), но еще в детстве решил, что будет заниматься тем же, чем и мама, а когда его впервые начали мучить сонные параличи, мама начала его обучение. В конце концов, выходы в астрал неподготовленного человека могут закончиться довольно трагично.       Мама учила его всему с двенадцати, сначала таро, классику, потом скандинавские руны, иногда она звала его смотреть людям вместе с собой и безумно гордилась, если расклады ее и его оказывались идентичными, что, как правило, и бывало.       Папа, конечно, посмеивался над странным увлечением сына.        «Лучше бы больше лакроссом занимался», — говорил он, а мама целовала его в щеку, отвечая, что в жизни уж точно пригодится больше эзотерика, нежели глупый лакросс.       В школе все прекрасно знали, чем занимается мама Стайлза, некоторые даже пытались задевать или издеваться, но ему было как-то все равно, тем более дальше издевок никогда не заходило. В маленьких городах, сейчас понимает Стайлз, магии боятся куда больше, чем в мегаполисах.       Позже, Стайлза приняли в Нью-Йоркский Университет, он переехал, но специальность так и не закончил, потому что был слишком занят изучением работ, делающихся на кладбище, а еще больше изучением того, как снять даже самый сильный порчак.       И он хотел уже возвращаться в Бейкон Хиллз, но благодаря сарафанному радио к нему начали приходить все больше и больше людей, в основном девушек, в основном за тем, чтобы привлечь/приворожить/найти и так далее мужчину.       Стайлз брал за это денег всегда чуть больше, чем разрешалось высшими силами.       Во время работ, в особенности, когда приходилось что-то сжигать или закапывать, его иногда ловили копы, и это всегда было очень смешно, потому что в плане законов Стайлз был довольно подкован, да и то, что его отец шериф, дало свои плоды. Его никогда не задерживали больше, чем на два часа.       В общем, спустя четыре года в Нью-Йорке он встал на ноги, имеет постоянных клиентов и почти каждый день к нему приходят новые: кто, чтобы просто разложить карты, всем интересно узнать свое будущее, кто — поставить защиту, кто — проверить, нет ли на них воздействия.       Иногда к нему приходят хорошие люди, матери, просящие за детей, жены за мужей, а иногда вот такие, как Дженнифер.       Сейчас пять часов дня, Стайлз проснулся около часа назад, лег он спать очень поздно, заканчивал чистку Миссис Нильсон с нижнего этажа. На ней не было прямого магического воздействия, но был сильный негатив, который заставлял ее чувствовать себя хуже.       Он не из тех практиков, кто специально наряжается и наводит пафос вокруг себя, и выглядит вполне себе как самый обычный парень двадцати пяти лет, это иногда удивляет новых клиентов, потому что те привыкли к длинноволосым, размалеванным псевдомагам.       Его каштановые волосы растрепаны, растянутая футболка с принтом спайдер-мэна не скрывает на внешней стороне предплечья тонкую татуировку цикла лун. Это не единственная его татуировка, в центре спины располагается черно-белый символ Мандал, но ее почти никто не видел, разве что изредка появляющиеся на ночь любовники спрашивают, что она значит, а Стайлз не спешит объяснять.       В Нью-Йорке у него появились близкие друзья, знающие о роде его деятельности. Лидия, например, сама бы могла стать неплохим практиком, в ней была сила, но ее сердце было отдано физике с концами. С Эрикой он познакомился, когда та пришла к нему смотреть свое будущее, с Бойдом через Эрику, а в Бейкон Хиллз остался его самый близкий друг и по совместительству целитель – Скотт.       Стайлз скучает по нему ежедневно.       — Можно его приворожить? — Дженнифер переходит сразу к делу, обычно девушки стесняются так вот прямо просить о таком, но Дженнифер нет. Она сидит напротив него, ее каштановые волосы распущены, глаза смотрят в его, ему и расклады не нужны, чтобы понять, что она за человек.       Стайлз берет распечатанную фотографию в руки и смотрит в лицо парня, что на ней. Внизу на белой рамке подписано имя, Дерек Хейл, и дата рождения. Стайлз смотрит в зеленые глаза на фотке и прикрывает глаза, впитывая энергетику. Перед ним появляется Дерек будто наяву, слабо улыбающийся, он скрещивает руки на груди и приподнимает широкие брови. Стайлз открывает глаза, отрывает квадрат от листка А4, отжигает над огнем и проводит над фотографией. Рука рисует простым карандашом очертание человечка, сверху имя, и Стайлз вновь закрывает глаза. Рука двигается сама по себе, а, когда карандаш останавливается, Стайлз подносит к себе листочек.       Чистый, но почему-то очень много негатива вокруг, хотя его и не пробивает.       Стайлз берет одну из своих колод и перемешивает. Он достает четыре карты.       — Так вы сможете приворожить его? — нетерпеливо спрашивает Дженнифер, чуть наклоняясь, она трет свои пальцы и смотрит на рисунок, что сделал Стайлз.       Стайлз же раскрывает карты. Дерек не практик, и у него нет силы. И, видимо, работает он в таком месте, что ему постоянно приходится сталкиваться со смертью, оттого и негатив.       — Вы не его девушка, я правильно понял? — спрашивает Стайлз, не глядя на нее, а потом тянет карты. По ним он и читает. — У вас нет никаких отношений, больше скажу, у Вас к нему и чувств нет, — Стайлз тянет дальше и хмыкает, когда выпадает туз пентаклей. — Деньги. Вас волнуют его деньги, но зачем привораживать человека, любовное воздействие — та же порча и не вредит человеку в довольно редких случаях. Я могу сделать вам работу на привлечение финансов, это будет целесообразней.       Дженнифер восторженно на него смотрит, ее губы искажаются в немного зловещей улыбке. Стайлз ежится. Не любит он таких людей, готовых на все ради собственной выгоды.       — Он брат моей коллеги, мне он очень нравится, но он не обращает на меня внимания, а я ни о ком другом и думать не могу, — говорит она, делая нарочито грустный тон, а Стайлз вздыхает. Она даже не трудится врать ему хорошо. Он опять смотрит на Дерека и начинает выкладывать карты в два столбика.       Портал открыт, он может чувствовать Дерека Хейла сейчас.       Карты шуршат от его коротких ногтей, когда он вытягивает по одной, а, когда раскрывает, на губах появляется улыбка.       Потрясающий человек, редко расклады бывают такими. Его заботит благополучие других больше, чем собственное, он обожает свою семью, судя по картам, парень работает либо спасателем, либо доктором. Правда, почему-то на любовном фронте не везет, и это единственное, что гложет парня.       Стайлз смотрит на его дату рождения и считает. Дерек немногим старше него, всего лишь на четыре года. Фотография явно взята из соцсети, на ней обрезан другой человек, девушка.       Дерек очень красивый, если честно, думает Стайлз.       — Он идеальный, красивый, богатый, и я хочу его себе. С таким мужчиной я была бы очень счастлива, — продолжает Дженнифер.       — Но ведь он не вещь, — отвечает Стайлз со вздохом. Он взлохмачивает свои волосы.       Как жаль, что чаще к нему приходят такие, как Дженнифер. Сделать порчу на жену любовника, сделать порчу на близкую подругу, приворожить чужого мужа или просто едва знакомого парня.       — Послушайте, Дженнифер, Вам, может, не передали, но я сам скажу. Я привораживаю только в крайних случаях, и этот таковым не является. Если бы он был Вашим мужем, у Вас бы было от него пятеро детей, а он решил бы уйти к какой-нибудь другой женщине, я бы еще подумал, и то, считаю, что и таких не надо ворожить, к черту они нужны? Но опять же, об этой просьбе я подумать могу. Но то, что просите Вы, я делать не стану.       — Я заплачу сколько скажете, и я точно знаю, что Вы умеете возвращать мужчин их женщинам, мне Вас посоветовала моя подруга! — громко говорит Дженнифер, а Стайлз опять смотрит на фотографию Дерека.       Отчего-то он до сих пор продолжает чувствовать парня. Стайлз вытаскивает несколько карт, поднимает взгляд на Дженнифер.       Его немного удивляет, что он видит защиту на парне. Он видит, что парень не ходок, однако на нем есть защита. Конечно, ее легко пробить, Стайлз видит, совсем слабая, но есть.       — Сила не даст его тронуть, — говорит Стайлз, когда видит Старший Аркан — Иерофанта. Отлично, это уже хорошо, что Дерек под присмотром Силы. — Даже если вы будете пытаться, даже если у Вас получится привлечь его, то удержать явно нет. Его ждет кто-то другой, — Стайлз собирает колоду и кладет ее на фотографию Дерека.       Дженнифер, конечно, злится. Называет его обманщиком, а Стайлз поднимается со своего места и выводит ее из своей квартиры, слушая недовольное бурчание и обвинение.       Он не берет с нее деньги за расклад, хотя должен бы, но не хочет больше видеть эту женщину здесь.       Закрывая за Дженнифер дверь, он прижимается к ней спиной, закатывая глаза, качает головой и идет к столу. Чуть разгладив черный алтарь, он вытаскивает фотографию из-под колоды и кладет в центр алтаря.       На Дереке синяя футболка, она не скрывает рук и груди, у него чуть смуглый цвет кожи, черные волосы и светлые глаза. Если бы Стайлз увидел его в жизни, то влюбился бы за секунду.       Ему часто приносят фотографии привлекательных парней, частенько парни оказываются хорошими, частенько засранцами, Стайлз не делает больше, чем толчок в сторону девушек, иногда накладывает морок, если парень девушку обидел, но еще ни один человек с фотографии не мог так сильно заинтересовать Стайлза.       Ему просто не хотелось, чтобы тому было плохо, понимая, какой он, понимая, что на его счету есть спасенные жизни.       Стайлз открывает грузную тетрадку с твердым переплетом.       — Я поставлю на тебя такую защиту, что никто даже зло сказать в твою сторону без вреда для себя не сможет, — шепчет Стайлз сам себе.       Конечно же, нельзя этого делать без обмена энергии с так называемым заказчиком, Стайлз почти на сто процентов уверен, что ближайшее время он будет плохо себя чувствовать, но ничего, пусть сила заберет немного от него.       Ритуал длится несколько дней, Силы дают разрешение на постановку защиты. Стайлз каждый день просматривает Дерека. Он заходит в Фэйсбук, чтобы найти того, но не может, в инстаграме тоже нет, и Стайлзу жаль, он бы хотел видеть, как сказывается на Дереке защита.       — Почему же тебе так не везет в любви? — спрашивает сам у себя Стайлз, делая расклад за раскладом. Выходит какая-то белиберда. Дерек предназначен кому-то, но этого кого-то Стайлз не может просмотреть, как ни пытайся, карты противоречат друг другу, непонятно, женщина ли это или мужчина, взрослый или молодой.       Лидия ворчит на него, когда он в очередной раз говорит, что у него работа и не может с ней выйти, а он просто не может признаться, что его сердце екает каждый раз, когда он смотрит на фотографию совершенно незнакомого парня.       Стайлз его не знает, но при этом знает лучше всех. Он не знает о его увлечениях, не знает, где работает, не слышал его голоса, но знает о том, какой жертвенный этот парень, знает, насколько благородный и насколько любящий.       Он не выдерживает, когда достает из чехла Таро Манара. Он делает расклад, чтобы посмотреть, насколько Дерек страстный любовник, и его руки немного дрожат карта за картой. Есть ли в этом мужчине минусы?       Дерек страстный, берущий инициативу на себя, раскрепощенный в постели, но при этом не ищущий легкие связи. Как такое может быть? Он смотрит на то, какой бы секс мог бы быть между ними, но стабильно не выходит, потому что на себя Стайлз смотреть не может.       Этой же ночью ему снится, как его сжимают в объятьях крепкие руки, как его шею целуют, царапая нежную кожу щетиной, как ему шепчут на ухо его имя, как целуют губы, пахнущие сладким кофе, как в глаза заглядывают светло-зеленые изумруды.       Просыпается он с мокрыми боксерами, смущенный и немного униженный. И эта ситуация настолько вышла из всевозможных границ, что первое, что Стайлз делает утром после того, как принимает душ и умывается, это звонит маме.       Время в Бейкон Хиллз отличается, но мама не должна спать. Стайлз уже переоделся в домашние спортивные брюки и чистую футболку. Он сидит за столом на кухне, открывает окно, благо лето не такое уж и жаркое, дует приятный ветерок, вся комната освещена солнечным светом.       Стайлз вытягивает ноги на стул напротив и ставит телефон опираться на чашку, чтобы не придерживать.       Мама отвечает почти сразу, камера немного трясется, но через миг он видит ее лицо, ее губы растянуты в нежной улыбке, курносый нос такой же, как и у него, кажется еще курносей от ракурса.       — Мой дорогой, доброе утро, — говорит она, и Стайлз улыбается ей. Ее голос всегда успокаивает. Они недолго болтают о рутинных делах, и то, насколько у нее хорошее настроение, почти убеждает Стайлза не говорить ей ни о чем.       — Дорогой, расскажешь мне, кто он? — ее глаза начинают самодовольно сверкать, и Стайлз посмеивается.       — Ты смотрела на меня?       — Я регулярно просматриваю тебя, это же ты такой занятой, что матери с отцом не звонишь неделями, — Стайлз фыркает и качает головой.       — Я набирал три дня назад, тоже мне, неделями. — Стайлз откидывает голову кверху и громко выдыхает. Никто, кроме его матери не может просмотреть его. Даже он сам не видит себя. Мама говорит, что это из-за того, что она старшая и именно через нее ему досталась сила. «Если бы бабушка была жива, и она бы смогла просмотреть». Для других магов Стайлз был слишком силен, так что даже работы, что он делает, не могут легко просмотреться, другому магу надо очень постараться, чтобы преодолеть барьер. — Ма-а-ам, — тянет Стайлз, а потом упирается локтями в стол, а ладонями в подбородок. — Мне неделю назад одна стерва притащила фотку парня, попросила приворожить, — Клаудия увлеченно слушает его. — Я его начал просматривать, и ты не понимаешь, — Стайлз опять вздыхает. — Я такого человека просто не встречал. Он идеальный. Во всем, ты знаешь, сколько бы раз я его ни просматривал, в этом человеке просто не существует плохого. Он упрямый, сто процентов упрямый до тупости, но он все делает из желания помочь другим, и я…       — Ох, Мечислав, — с улыбкой произносит мама, а Стайлз кладет голову на стол и улыбается. Никто, кроме матери, не называет его этим именем, даже папа привык называть Стайлзом. Еще бы. О Мечислава язык сломаешь.       — Мам, я поставил на него защиту.       — Что?.. Ты знаешь, что…       — Да-да, я все сделал с оговором, я расплачусь с Силой за это, но все будет хорошо.       — Ты же понимаешь, что нельзя делать работу бесплатно, а тем более человеку, который об этом не просил?       — Мне разрешили работать с ним, я же сказал, я готов расплатиться, — нетерпеливо отвечает Стайлз. — Я просто… Мам, мне сто раз приносили фотки парней, но именно он…       Стайлза отвлекает шуршание карт, и он смотрит в экран. Когда мама успела зажечь свечу и уйти к алтарю? Она гадает своим собственным раскладом, придуманным прабабушкой, а Стайлз ждет.       — Скажешь мне имя?       — Дерек Хейл, — отвечает Стайлз и ждет. Проходит не больше минуты. Он не может видеть карт, но видит улыбку мамы.       — Дорогой мой, я смотрю, ты еще поставил ему удачу и… — она вытягивает карту. — Ох…       — Да… — прерывает Стайлз, а мама смотрит на него через телефон.       — Дорогой…       — Я просто хочу, чтобы он скорее встретил того, кто ему идеально подходит, я не хочу, чтобы он страдал в одиночестве, не знаю, почему, но он одинок, — Клаудия долго смотрит на него, но ничего не говорит, а Стайлз, чуть помешкавшись, спрашивает: — У тебя когда-нибудь было такое?       — Нет, дорогой, я встретила твоего папу в школе и до сих пор люблю его, — Стайлз слышит едва различимый голос папы, который громко говорит что-то из другой комнаты. — Твой отец кричит нам с унитаза, что тоже любит нас, — Стайлз вымученно улыбается. — Не переживай, дорогой, вот увидишь, в ближайшем будущем этот Дерек найдет того, кто станет для него идеальным, и твое сердечко успокоится, ты сможешь жить как раньше, вот увидишь.       Стайлз хмыкает. Верится с трудом, но он привык верить своей матери.       Они болтают еще некоторое время, потом в камере появляется отец, и Стайлз в который раз понимает, насколько же сильно скучает по ним.       Этим же вечером они с Лидией выходят в кино, а потом поужинать в каком-то модном местечке. Стайлз их ненавидит, но слишком любит Лидию, чтобы ей отказывать хоть в чем-то.       Когда он приходит домой, то пишет Скотту, чтобы тот подпитал его.        «Каждому магу нужен целитель», — говорила ему его мама. Ее целителем был Дитон, а ему свезло познакомиться со Скоттом в школе, который как раз у Дитона подрабатывал.       Ночью ему вновь снится Дерек на его, Стайлза, кровати. Тот говорит Стайлзу, что любит его, а Стайлз, хоть убей, не может слышать его голоса, но отчетливо чувствует его губы, его пальцы на бедрах и тонет в плену светло-зеленых глаз. Он прекрасно осознает, что находится во сне, но, обнимая Дерека в ответ, шепчет в его губы, что тоже любит, что не хочет, чтобы этот сон заканчивался.       Наутро он понимает, что в полной заднице.       Спустя неделю бесполезных попыток забыть Дерека, между которыми он умещал работу с клиентами, Стайлз заходит в небольшую кофейню под домом, ему слишком уж сильно хочется чизкейк. На часах четыре часа дня, не очень-то благополучное время для кофеен, но люди есть. И, к сожалению, Силы считают, что именно в этот момент, когда он несет чизкейк к своему столику у окна в одной руке, а чашку горячего чая в другой, нужно от него забрать то, что он не взял деньгами с Дерека.       Уши закладывает, на периферии сознания он чувствует, что чай из разбившейся кружки обжигает ему щиколотку. Он ударяется головой и почти ничего не видит, а в тот момент, когда теряет сознание, слышит громкое:        «Разойдитесь, я врач!».       Когда Стайлз приходит в себя, ему нужно время, чтобы вспомнить, что вообще произошло. Он открывает глаза, промаргивается, чтобы зрение пришло в норму, и понимает, что лежит на больничной койке. Он облегченно вздыхает.       Ладно, бывает. Не первый раз.       — Доброе утро, — слышит Стайлз и дергается. Он поворачивается в сторону голоса и замирает. Возле его койки стоит молодой врач, на нем нет халата, только синяя форма, стетоскоп на шее, а на бедре пейджер.       Стайлз смотрит в глаза врача и думает о том, что никакие изумруды не сравнятся с цветом этих глаз.       — Ты меня напугал, — говорит врач, дергая бровью и ухмыляясь, Стайлз смотрит на бейджик, и губы растягиваются в слабой улыбке. Разве такое возможно? Сейчас точно знает, что это не сон, хотя очень похоже на то. — Но все хорошо, ты абсолютно здоров, и я бы не сказал, что у тебя есть хоть какие-то признаки переутомления или стресса. Ты часто теряешь сознание ни с того ни с сего?       Ох, знал бы ты, дорогой, думает Стайлз, но произносит лишь его имя:       — Дерек, — его голос немного хриплый, но вряд ли это смущает врача.       — Да, — улыбается парень и смотрит в его глаза. Стайлз качает головой и укладывается на подушке.       — Это ты был в кофейне?       — Да, ты упал в тот момент, когда я заходил, — Дерек кладет пальцы чуть выше виска, на волосы, и Стайлз морщится от боли, но подмечает, что у того теплая кожа. — Стукнулся ты неслабо, но жить будешь.       — Хорошо, — усмехается Стайлз, глядя на него. — Было бы обидно умереть из-за чизкейка, — он усаживается на койке поудобнее и осматривается. Обычная больница, не хуже, не лучше других, а потом переводит взгляд на Дерека. Тот почему-то продолжает на него смотреть, и Стайлз смущенно потирает нос. — Спасибо, — вспоминает он, что не поблагодарил, — что помог.       — Моя работа, — легко отвечает Дерек.       — Я Стайлз, — говорит он и чуть прикусывает язык, это, наверное, было слишком очевидно, хотя рядом с Дереком он чувствует себя смущенным с тех пор, как проснулся. Тем более, он уверен, к Дереку постоянно клеятся пациенты. Что с того, что он будет не первым и не последним?       — В документах другое имя, — отвечает Дерек, приподнимая бровь, а Стайлз пожимает плечами и хмыкает.       — Ты можешь его произнести? — спрашивает он, а Дерек мешкается. — Вот именно. Так что Стайлз.       Дерек усмехается.       — Хорошо, Стайлз.       Когда Стайлз вновь заглядывает в его глаза, ему кажется, что сердце выпрыгнет из груди.       Когда он выписывается из клиники, Дерек заполняет бумаги на стойке возле выхода, а Стайлз смотрит на себя в небольшое зеркало, что висит у стены, чтобы понять, совсем ли он выглядит чмошником или нет.       Дерек поворачивается к нему, а Стайлз поднимает на него взгляд. Он думал, Дерек огромный, но на самом деле тот не сильно выше него самого, чуть шире в плечах и груди. Хотя во снах, в постели, ощущались эти плечи и руки просто громадными.       Он сглатывает подступившую слюну.       А еще его улыбка заставляет Стайлза подтаивать.       Интересно, Дерек замечает, что он пускает на него слюни?       — Если самочувствие ухудшится, сообщишь мне? — спрашивает Дерек, а Стайлз ушам своим не верит, когда слышит это.       — Дерек, у тебя в двести второй девушка со сломанной ногой, не хочешь проверить ее самочувствие? — с усмешкой спрашивает темненькая медсестра за стойкой, что наблюдает за всем этим.       — Обязательно, Брейден, — чуть недовольно отвечает Дерек, а она, посмеиваясь, протягивает Дереку папку. Тот забирает ее, а потом опять смотрит на Стайлза. Он явно хочет что-то сказать, но Стайлз опережает.       — Сходишь со мной на свидание? — спрашивает он, глядя в его глаза. Дерек приподнимает брови, а Стайлз опускает голову. — Если… если я правильно тебя понял… — давно он не чувствовал себя так неловко. Наверное, со времен школы.       Дерек поворачивает листок, в котором заполнял данные о выписке Стайлза, и тот видит ручкой выведенный мобильный номер. Дерек подмигивает ему, а Стайлз начинает широко улыбаться.       Он чувствует себя на седьмом небе.       Спустя месяц, когда Стайлз лежит на животе, чувствуя мягкие поцелуи по контуру татуировки, он не может думать ни о чем другом, кроме как о том, насколько же ему хорошо.       Они начали встречаться довольно быстро, если честно, и Стайлз не может сказать, что недоволен этим фактом. У Дерека не так много свободного времени, но все, которое есть, принадлежит Стайлзу.       И ему даже не надо раскрывать карты, чтобы понять, что Дерек влюбился в него. От одного этого осознания его сердце пускается в пляс.       — Ты знаешь, мне еще никогда так не везло, — говорит ему как-то Дерек. Его голос хриплый и низкий, и, если Стайлз говорит с ним по телефону, ему всегда хочется опустить руку в штаны.       То было утро после их первого секса, Стайлз готовил им кофе, а Дерек, проснувшись, нашел его и обнял со спины. И не сказать, что Стайлз не знает, что такое отношения, или что такое просыпаться наутро с любовником, но Дерек — другое. Дерек занял место в его сердце еще до их прямого знакомства.       — Хм?       Они были почти раздеты, у Дерека был выходной, а Стайлзу пришлось убирать все следы эзотерики, переносить людей, что должны были прийти, а было их достаточно, но это того стоило.       Стайлз проводит рукой по густым черным волосам и зарывается в них пальцами.       — Я очень редко бываю в твоем районе, у меня впервые заглохла тачка, и ее увезли в ближайший сервис, и в кафешку я случайно зашел, она рядом с сервисом была, и тут ты…       Стайлз откидывает голову назад и начинает смеяться, и Дерек, похоже, совершенно не понимает, от чего он смеется, но Стайлз не может остановиться, а потом обнимает парня за шею, видя, что тот готов разобидеться.       Теперь слова матери становятся ясны, теперь понятно, почему Стайлз не мог просмотреть идеального для Дерека человека, и теперь понятно, почему Сила относительно долго не брала с него плату за работу над Дереком.       В тот момент Стайлз думает, что обязательно расскажет Дереку о том, что именно спровоцировало их встречу.       Спустя еще несколько месяцев, после знакомства с родителями Дерека, с его сестрами, Стайлз решает, что больше не может скрывать, чем он занимается, прикрываясь несуществующими подработками.       Дерек слушает его внимательно, а Стайлз очень осторожничает и удивляется, когда под конец рассказа Дерек не спешит убежать и позвонить в психушку.       Они сидят за тем столом, за которым Стайлз обычно принимает клиентов, он раскрыл Алтарь, показал свои колоды, не давая в руки, и атам, а Дерек даже не показал грамма удивления.       — Стайлз, я знал об этом с самого начала, — говорит Дерек, а Стайлз раскрывает глаза. Дерек сжимает его ладонь в своей, а потом вздыхает и тянется к кулону, что неизменно висит на его шее. Он протягивает его Стайлзу.       Стайлз чуть хмурится, конечно, этот кулон он видит на шее Дерека постоянно, но никогда не спрашивал, что это и откуда, ему казалось, что если это что-то важное, то Дерек сам расскажет, а если нет, то и спрашивать смысла нет. Он расстегивает его и видит небольшой вкладыш.       Амулет с рунами Тейваз и Турисаз. Стайлз защелкивает его и улыбается, поворачивая.        «Мама любит тебя», — выгравировано на нем.       Похоже, не один он вырос в семье эзотериков.       — Талия? — спрашивает Стайлз, усмехаясь и отдавая обратно кулон.       — Ты и впрямь не просматривал мою семью, — говорит Дерек, усмехаясь. — А стоило бы, не ходил бы таким дерганым все это время.       Стайлз тихо смеется и чуть исподлобья смотрит на него. Похоже, его мама была, как всегда, права.       Дерек действительно встретил идеального для себя человека, а сердце Стайлза успокоилось.       И, конечно, стоит бы ей сказать, что издеваться над сыном, ничего ему не рассказывая, а потом смеяться при первом знакомстве по фэйстайму с Дереком, вообще-то, низко, но все это потом.       Сейчас, когда Дерек встает и подходит к нему, наклоняясь и глубоко целуя в губы, единственное, что ему хочется, это обнять мужчину за шею и утонуть в его светло-зеленых глазах.