в плену у Серого Мага

      — Спрашиваю ещё раз: где вы взяли меч? Где?!       — Нашли... Мы его нашли... Пожалуйста, не надо! — Гермиона снова закричала. Боль рождалась там, куда указывала волшебная палочка Беллатрисы и растекалась по всему телу.       — Ты лжешь, паршивая грязнокровка! Вы забрались в мой сейф в банке! Правду, говори правду!       Снова ужасная боль, разрывающая на части,       — Что ещё вы взяли? Что ещё вы там взяли? Говори правду, не то, клянусь, я тебя зарежу вот этим кинжалом!       — Что ещё вы там взяли, что ещё? ОТВЕЧАЙ! КРУЦИО!       Вербальное пыточное заклятие оказалось во сто крат сильнее невербальной версии.       Следующее, что вспомнила Гермиона, это то, что она оказалась...не знала где. Вязкая жидкость вокруг не была горячей, но не была и холодной, и весь дискомфорт создавала по двум причинам: она была мокрой и она была повсюду! Гермиона не могла дышать! Задыхалась, но ни вытолкнуть непонятно откуда взявшуюся воду из лёгких, и сглотнуть её она не могла. Лёгкие не хуже крициатуса жгло от нехватки кислорода, сознание мутилось. Волшебница рванулась вверх, туда, где по её мнению был верх, потому что видеть в мутной жиже было невозможно... вязкая жидкость не давала даже нормально барахтаться, сопротивляясь резким движениям и в то же время растекаясь под плавными...       Почувствовала чью-то руку и в вцепилась в неё как утопающий в последнюю соломинку. Рука ловко скользнула ниже, кто-то схватил её подмышками и с силой потянул вверх.       Измученная ведьма не сопротивлялась: хуже чем сейчас уже не будет. Поверхность оказалась куда ближе, чем казалась. Гермиона отплёвывалась задыхалась, судорожно хватала ртом воздух. Но тот кто её спас, похоже знал что делать. Уложил на бок, с силой несколько раз сдавил грудь, заставляя выплюнуть жидкость из лёгких, потом волшебницу вновь ощупали, сгоняя жидкость с кожи и завернув в полотенце куда-то понесли. Сил сопротивляться уже не было: будь что будет.       Оказалось, что «будет» душ, в котором одетая в меховой костюм (?) незнакомка отмыла её от слизи, в которой Гермиона была вынуждена выкупаться в ванне. Потом её, не сопротивляющуся и не одетую, опять куда-то понесли по коридорам... последнее, что помнила был приказ: «спи».       Проснулась она в постели, укрытая, но, чувствовала, не одетая. И смутно знала, что рядом с ней нет её волшебной палочки. Не пытаясь подняться (ощущала слабость во всём теле) Гермиона осмотрелась: больница. Она в больнице. МАГГЛОВСКОЙ больнице. Значит, по крайней мере некоторое время Волан-де-Морта и Беллатрису можно не опасаться. К магглам они пойдут в последнюю очередь. Если, конечно, не получат информацию что она здесь... Правда, в этом случае её никакие магические барьеры не спасут, так что с этим можно пока мириться: такая безопасность лучше, чем милость врага.       А ещё, Гермиона обратила внимание, что она в палате одна. Палата, судя по размерам, рассчитана на четырёх пациентов, но кровати в комнате было только две. На месте, где Гермиона поставила бы третью кровать, стоял шкаф, который не потрудились точно выровнять относительно стены, и он стоял прижимаясь к стене одним боком и отходя почти на фут — другим. У двери очень много пустого места, словно оттуда вытащили четвёртую койку. По мнению Гермионы эта палата была... то ли подготовлена к ремонту, то ли полу заброшена, словно отсюда вытащили кровати и сюда засунули шкаф... и, вероятно, не готовили комнату к приёму больных. Странно...       Наверное, Гермиона опять задремала, потому что её разбудила открывшаяся дверь. В палату вошла... Ведьма протёрла глаза, не в силах поверить в ТАКОЕ. Это была лиса, ростом со взрослого человека, одетая в белый больничный халат с узким красным крестом, вышитым на кармане, белой шапочке... и у лисы, как минимум на мордочке и хвосте, была голубая шерсть! Взгляд Гермионы скользнул по телу, подмечая странности: эта лиса точно не могла быть оборотнем, но не могла быть и настоящей лисой: у неё человеческое строение рук и ног...       Лиса, между тем, притащила ведро с водой и швабру и стала, словно так и нужно, мыть полы! Впрочем, по поведению, Гермиона поняла, что лиса приняла её за спящую и старалась не разбудить.       Неловкое движение и Гермиона выдала себя скрипнувшей кроватью. Лиса обернулась. Нет, похоже она приняла её не за спящую а... но зачем тогда работала тихо?       — Простите... — говорить лиса тоже умела.       — Всё в порядке... — Гермиона попыталась не слишком откровенно пялиться на лису. — А не подскажете, где я нахожусь?       — В восемнадцатой палате... — лиса вцепилась в швабру, хвост ходил ходуном.       — А кто меня сюда... доставил?       — Я... я не знаю, — лиса похоже боялась её. — Я могу позвать доктора!       — Спасибо... — Гермиона поморщилась: кроме общей слабости всё вроде бы в порядке... — Не нужно...       Лиса тем не менее воспользовалась паузой в разговоре и сбежала, не домыв пол и не унесла ведро...       Гермиона попыталась представить, кем могла быть эта лисица. Оборотень отпадал: она в себе, говорила... да и с полнолунием не связана... Ладно, про полнолуние она могла не знать, Гермиона просто могла потерять счёт времени. Лису не могли трансфигурировать, да, превратить могли, но насчёт разума... значит трансфигурация предмета или неразумного тоже отпадает, следовательно лиса изначально была кем-то разумным, и это либо тот раздел трансфигурации, который касается анимагии, либо... наверняка она — анимаг! А вот странная форма для превращения... Она не лиса, ну, то есть не совсем лиса, но она человекоподобная, ей не трудно делать то, что делает человек! Но всё-таки не лиса! Может неудачный случай с заклинанием? Или наоборот, такой вот удачный? Она же превратилась в красивую лису... ну то есть не в настоящую, но... будь она в экзаменационной комиссии, Гермиона не поставила бы за такое превращение «превосходно» — лиса-то не настоящая, но вот оценка «выше ожидаемого» явно заслужена!       Вернулась лиса торопливо открыв дверь для... бурундучихи тоже выросшей до человеческого роста. Та была одета в халат с «правильным» красным крестом, привычных пропорций.       — Напугала! — едва увидев Гермиону, высказала бурундушка лисе. — Я о ней знаю. Но ты ничего не видела!       — Слушаюсь! — с таким видом, словно вдруг попала под Империус, сказала лиса.       — Пришла в себя? — словно ничего и не случилось, спросила бурундушка, подходя ближе к кровати Гермионы. — Как себя чувствуешь?       — Вы... вы только что заколдовали... эту лису!       — ЧТО!? — лиса была удивлена не меньше бурундушки, но, похоже, по званию или по положению была ниже неё, поэтому удивиться вслух не решилась.       — Вы наколдовали Империус, когда приказали ничего не говорить!       — Ах это... — бурундушка рассмеялась. — Нет, это не Империус. Просто я иногда забываю, что мои просьбы принимают за приказы!       — Но... как такое может быть? Вы что — домовые эльфы?       — Подожди-ка, — бурундушка задумчиво рассмотрела Гермиону, но смотрела словно не на саму девушку, а куда-то сквозь неё. — Неужели... — затем, видимо взяла себя в руки и требовательно, как полицейский на допросе, спросила: — Полное имя?       — Гермиона Джин Грейнджер...       — Дата рождения?       — Девятнадцатое сентября семьдесят девятого года...       — ЧТО? — вскинулась лиса, но бурундушка не обратила на это внимания.       — На какой факультет распределили Полумну Лавгуд?       — На Когтевран...       — Хмм... — гораздо тише пробормотала бурундушка. — Похоже, Росмэн. — затем продолжила тем же тоном, которым задавала предыдущие вопросы. — Кто победил в Турнире Трёх Волшебников?       — Гарри Поттер, — Гермиона удивлённо взглянула на бурундушку: разве можно не знать этого? Хотя нет, бурундушка спрашивает не для того, чтобы узнать новое, это — что-то вроде экзамена. Правда, очень странного экзамена...       — Сколько С.О.В. ты сдала на пятом курсе? — не замечая удивленного взгляда Гермионы продолжала допрос обладательница полосок на спине.       — Де-десять на «Превосходно» и один — «Выше ожидаемого»...       — О чём предупреждала Чёрная Метка над Хогвартсом?       — О гибели, — Гермиона с трудом сглотнула, — Профессора Дамблдора...       — Кто уничтожил последний крестраж Тёмного Лорда?       — ЧТО? — теперь на бурундушку смотрели две пары ничего не понимающих глаз.       — Ладно, что последнее ты помнишь... до того, как оказалась здесь.       — Как меня пытает Беллатриса Лестрейндж...       — Вторая половина последней книги... — словно мысли вслух. — А выглядит... — ещё какие-то воспоминания, скорее всего из другой области. — Ладно, — решилась бурундушка. — думаю, лучше сказать это прямо сейчас. У тебя ложные воспоминания. Обо всём. На самом деле ты даже не рождалась. Ты была напечатана вчера вечером. Мы с Евгением Викторовичем, — Гермиона заметила, что эти имя и отчество бурундушка сказала с некоторой запинкой, очевидно, привыкла называть его по другому, — заметили сигнал аварийной камеры печати, и он вытащил тебя... Сейчас пытается выяснить что произошло и кто отдал распоряжение на печать.       — Но... — Гермиона инстинктивно попыталась отрицать информацию, разрушавшую её картину мира даже не до основания, а словно выкорчевавшую фундамент. — Я же помню...       — Ничего этого не было, — жёстко ответила бурундушка.       — Но я же... — Гермиона попыталась спорить, хотела доказать, что её жизнь — не выдумка, что она настоящая...       — Хорошо, — сделала вид, что сдалась бурундушка. — Тогда скажи пожалуйста, сколько восстаний гоблинов было в XVI веке в англии?       Гермиона открыла было рот. Сообразила, что не помнит ни одного. И имена вождей восстания тоже не помнила, не знала даже, почти ничего из древних рун. Она помнила, что изучала их, но не могла вспомнить хотя бы одну из них! Пришлось признавать, что бурундушка права. Гриффиндорке это далось тяжело, а Коктевранка, куда, как Гермиона помнила, распределяющая шляпа предлагала ей поступить, была вынуждена согласиться, что объяснение бурундушки будет меньшим противоречием к действительности, чем её объяснение.       — И, наконец, если ещё не убедилась в том, что я говорю правду, скажи, когда ты успела выучить русский язык?       — ЧТО!? — Гермиона вскочила с кровати, забыв, что не одета, и сразу рухнула обратно: слабость в теле тоже никто не отменял.       — Ты даже думаешь по-русски, — припечатала бурундушка.       — Думаю? по... русски?.. — Гермиона быстро проанализировала свои мысли, вспомнила несколько английских фраз и мысленно проговорила их. И была вынуждена согласиться: несмотря на то, что английский ощущался как родной язык, но это был ВТОРОЙ родной язык, который она знала почти в совершенстве, и несмотря на это думала Гермиона всё-таки по-русски. — действительно...       — Наверное, в этом прелесть работы с умными, — продолжила Жанетт. — Логикой достучаться легче, чем эмоциями.       Гермиона чуть заметно улыбнулась: ей нравилось, что бурундушка сделала комплимент её интеллекту, который Гермиона считала своей сильной стороной.       — Точнее, всё было, описано в семи томах приключений Гарри Поттера, где некая Гермиона Джин Грейнджер — одна из главных героинь. Но ты, та, кому я сейчас это говорю, была напечатана только вчера вечером. Я знаю, как это трудно, я сама через это прошла... У нашей... организации есть технология, которая позволяет нам распечатывать живых существ, есть технология, которая позволяет их стабилизировать, кстати, сейчас мы этим и займёмся, тебе уже пора. И главное, есть технология, позволяющая записать этим существам ложные воспоминания, новую память. Чаще всего этим пользуются для того чтобы обучить профессии, или существу было легче вжиться в роль... А ещё есть закон, согласно которому нельзя распечатывать людей и тех, чьи виды приравнены к человеческому. То есть нельзя было распечатывать тебя. Именно поэтому я запретила Кристи говорить об этом.       — Подождите, — Гермионе было трудно уследить за той информацией, что вываливала на неё бурундушка. — Вы говорите о себе...       — Моим прототипом была бурундушка из кинофильма, Жанет Миллер. ТЫ могла бы видеть этот сериал в детстве, если бы росла в семье мистера и миссис Грейнджер в Англии. Есть три канона типоразмеров, правда я не подхожу ни под один из них, самый маленький — вот такой, — Жанетт развела ладони на размер обычного бурундука. Самый большой — вот такой: — подняла ладошку примерно на метр от пола. — его отнесли бы к человекоподобным созданиям, не будь он мультяшным персонажем и запретили бы распечатывать, Но я прохожу по категории зверолюдей, на возможности печати которых настаивает Министерство Обороны, причём не только наше. А раз настаивает Министерство Обороны, то все правозащитники идут лесом... ах да, я же собиралась рассказать о том, что было когда напечатали меня... Вот ТОГДА стабилизировать распечатки ещё не умели, но закладывать воспоминания (для обучения профессии) и печатать уже научились. Тогда Женя... То есть Евгений Викторович, наш нынешний ГЕНЕРАЛЬНЫЙ директор, а тогда просто студент, напечатал меня... и мы вдвоём нашли способ стабилизации, тот самый, первый, или как его теперь называют, «старый способ» стабилизации. Я смогла выжить, хотя, по современным подсчётам, шансы были, как в песне, один к десяти. Потом мы довели «старый способ» до ума, шансы повысились до «трёх из четырёх», а ещё позже был изобретён «новый» способ стабилизации. Тот, по которому сейчас стабилизируют всех распечаток. В нём выживаемость достигает девяносто восьми процентов...       Гермиона не знала почему, но бурундушке она поверила. И поверила когда та давала указания что делать. Бурундушка ненадолго исчезла, забрав с собой лису, а вернулись они... бурундушка несла несколько мензурок с разноцветными... зельями? У зелий был очень насыщенный, какой-то слегка кислотный цвет. А у лисы в лапах целая сумка таких... нет, не только мензурки, но и колбы и даже ещё более крупные бутылочки.       — Так, — бурундушка вновь заговорила тоном лектора. — Процесс стабилизации для внешнего наблюдателя представляет из себя курсовой приём специальных препаратов. Вот они, уже разлитые и дозированные.       Алгоритмы приёма разработаны и немного отличаются для распечаток разных стандартов. Ты, как выяснил Женя, относишься к тому, что называется стандарт SW, но поскольку я точно не знаю, что на тебя ещё "навесили", процедуру расчета я буду проводить без привязки к стандарту. Вот это, — бурундушка вручила волшебнице отпечатанный с двух сторон альбомный лист, — алгоритм для стандарта sw. Если я вдруг что-то не успею, ориентируйся на него. Теоретически, отличий много быть не должно, так что...       Лист — таблица, в первом столбике — номер приёма, во втором — зубодробительные названия препаратов, прочитать их Гермиона смогла, но вот выговорить... чтобы сказать ТАКОЕ даже ей придётся порепетировать перед зеркалом и постоянно сверяться со всеми этими «2-метил, 4-этил...» и прочими прибабахами тяжёлой органической химии. Третий столбик — в виде примечания ко второму — содержал краткое описание того же препарата, выглядело как «Жёлтый I» или «синий III». Четвёртый и пятый столбики — время приёма, в четвёртом — время приёма отсчитываемое от начала курса, в пятом — от времени приёма предыдущего препарата. В шестом столбике дозировка. седьмой оставлен пустым, расчерченным на клетки, но не заполненным, очевидно, для пометок и записей       — Вы же сказали... — всё ещё бегая глазами по строчкам, задумчиво произнесла Гермиона. — Что таких, как я, распечатывать нельзя... А потом упоминаете о стандартах... Стандарты ведь появляются только для того, что делается... ну, серийно!       Жанетт на некоторое время задумалась, подбирая аналогию.       — Знаешь, чем оборотень отличается от волшебника? Ну, между полнолуниями, в нормальной, так сказать, жизни?       — Вы говорите про профессора Люпина? — Гермиона опять не поняла что говорит эта бурундушка. Несомненно умная, знающая свое дело, но непонятная.       — Да. Много народу поняли что он — оборотень ДО того, как Снегг заявил об этом?       — Эм... кажется, только я...       — ВОТ! Технически, ты — тви'лек. И цвет кожи у тви'леков можно довести до твоего. Различия лишь в том, что у тебя уши мужчины-тви'лека, фигура женщины-тви'лека, и нет лекку, зато есть волосы. И именно последние два пункта и делают тебя запрещённой к печати.       — Но ведь это... — Гермиона не поняла про лекку, но резонно предположила, что те находятся где-то на голове, может быть даже под волосами, которых у этих таинственных тви'леков, очевидно, нет. Воображение нарисовало жутковатую картинку лысого, безносого Волан-де-Морта с бычьими рогами. Волшебница украдкой пощупала голову, опасаясь нащупать сквозь волосы — маленькие скрытые в них рожки.       — Угу. Но пока ничего сделать нельзя. У нас тут бал правит ООН и международные договоры. Так вот, согласно этим договорам, категорически запрещено печатать людей. Именно поэтому разработки людей и не ведутся. А тви'леки же официально признаны НЕ ЛЮДЬМИ, их печатают, притом что в шапке и гриме их от людей и не отличишь! Л — Логика!       Гермиона мысленно поставила знак примерного равенства между этой самой ООН, о которой вроде слышала краем уха, но не вникала в дела маглов, и Министерством Магии, которое уже вставляло палки в колёса Гарри Поттеру, да и ей самой.       — Но что ты собираешься делать, раз... меня...       — Тебя эта самая ООН явно решит уничтожить, как только узнает о твоём существовании. Но отдать прямой приказ вряд ли решится. Иначе на руководство посыплются все шишки, обвинение во всех грехах, истинных, которых даже официально достаточно много и мнимых, которых ещё больше. А тебя я собираюсь для начала стабилизировать, я уже показала. — бурундушка вновь указала на склянки с зельями. Иначе ты даже до суда, где тебя могут оправдать, не доживешь.       — Стоп, какого ещё суда?       — Мы с Евгением Викторовичем разработали план для твоего спасения. Законы, заешь ли, имеют свойства меняться. И если оставить твоё существование в тайне до смены закона в нужную сторону — его не придётся выполнять. Но на то, чтобы ТАК радикально поменять эти самые законы, могут понадобится годы...       «А Министерству Магии на весьма радикальное изменение курса понадобилось всего пара месяцев!» — вспомнила Гермиона.       — И потом, чтобы стать настоящей гражданкой, тебе придётся пройти через что-то вроде суда, как прошла его я. Даже не суда, у меня не было обвинителя, а что-то вроде теста, проверки... Грубо говоря, я заявила что хочу стать гражданкой, у них не было причин для отказа...       — Но ведь Вы — не человек!       — Ну... ТОГДА в законах не было упоминания о том, что гражданство могут получить только люди, вот я и воспользовалась правилом «что не запрещено — разрешено». А СЕЙЧАС законы поменялись, теперь там подчёркивается, что человеком для получения гражданства быть не обязательно. Одними из первых, после меня и после этих изменений, гражданство получили наши офицеры, лисы по виду...       Гермиона взглянула на лисичку, что стояла рядом с Жанетт: неужели ЭТО — офицер?       — ...А то было бы странно: — не замечая взгляда, продолжала бурундушка. — Боевые награды есть, а гражданства нет! Потом тебе нужно будет сдать школьные выпускные экзамены...       — Что-то вроде С.О.В.?       — Да, только по немагическим дисциплинам.       — Думаю... с этим я справлюсь, -- Гермиона всегда хотела получить в дополнению к магическому ещё и магловское образование.       — Ну вот и отлично. Начинаем со стабилизации.       Первое зелье насыщено-синего цвета принимали холодным. На вкус Гермионы — не очень противное. А прохладное... ну раз надо — значит надо.       — Кстати, классические твилеки выглядят так, — Жанетт поманила из коридора... девушку со светло-салатовой кожей. Гермиона выпучила глаза, когда поняла, что за спиной у девушки не две косички крашенных волос, а... щупальца? Отростки... не смогла придумать названия тому, что росло из головы девушки.       — Есть, оказывается, и такой вид, — из коридора шагнула вторая девушка со светло-голубой кожей. — Я совсем забыла о такой мелочи...       Гермиона сравнила девушек. Они даже одеты одинаково: в серые топики, серые же юбки до колена и лёгкие светлые кеды. А кроме цвета кожи и черт лица... но Гермиона — девушка достаточно наблюдательная, она поняла, что у первой, светло-салатовой, были какие-то необычные уши, не ушные раковины, как у людей, а небольшие, скруглённые конусы. А вот у светло-голубой тви'лечки были нормальные, как у человека, ушные раковины.       — Миссия Вао, Из игры «Рыцари Старой Республики». рекламная модель. — отрекомендовалась голубокожая, затем привычным, словно отработанным движением протянула руку Гермионе. — Жанетт сказала, что ты из книги по Гарри Поттеру... Ты её уже прочитала? Или так знаешь?       — Прочитать... книгу о самой себе?       — Вообще-то, про Гарри Поттера...       Гермиона боялась стабилизации. Миссия рассказала, что это семь дней жутких болей во всём теле, но это необходимое зло: либо стабилизация — неделя боли и потом обычная жизнь, либо умирать от первых же симптомов...       как готовиться миссия не знала... А белка, по имени Тамми говорила, что стабилизацию можно не бояться, не такая уж она и противная...       — Но, — добавила белка, — разумеется, у каждого это индивидуально.       Чтобы не было скучно, Жанетт притащила Гермионе стопку книг, начиная с "Философского камня" и заканчивая "Дарами Смерти" и пока шла стабилизация, Гермиона запоем читала книги о собственном друге, поражаясь, как точно писательница угадывала её собственные реакции. и только тогда окончательно поверила , что является внезапно ожившим персонажем книги...       Саму процедуру Гермиона поняла, Тамми и иногда Жанетт контролировали. и... Гермиона не поняла, когда начнётся обещанный Миссией кошмар. Да, были неприятные ощущения, словно печень чесалась, или почки зудели, желудок явно хотел покинуть тело и отправиться путешествовать, но жуткой боли не было, даже не добиралась до того жжения в лёгких, когда Гермиона тонула в ванне. А потом Жанетт сказала, что Гермиона стабилизирована и последние препараты можно принимать в меньших дозах и только для контроля.       Гриффиндорка не утерпев, рассказала Жанетт о том, что почти не чувствовала боли.       — Это «новый способ», — ответила бурундушка. — Миссию стабилизировали «Старым способом», «новый» тогда ещё не изобрели, а Тамми прошла через оба...       А ещё Жанетт сообщила, что Гермиона -- не единственная, скорее всего, незаконная распечатка человека. Служба безопасности нашла дыру, в которую предположительно, утекла информация и файлы распечаток ещё как минимум трёх людей. Кто-то на территории фирмы создал файлы для печати ещё как минимум трёх персонажей той ж серии, и эти файлы точно были скопированы, так что можно ожидать появления ещё как минимум трёх незаконных распечаток, оборудование для печати особой тайной не является, собственностью фирмы вообще являются только способы стабилизации, и вот информация о них ТОЖЕ утекла по тому же каналу.       — В общем, мы свяжемся с полицией и детективными агентствами, будем искать, где всплывут новые распечатки... и тогда сможем найти, куда утекли наши материалы.       — А не подскажете, кто был... среди этих файлов?       Жанетт вздохнула и протянула Гермионе планшет. Гермиона выпучила глаза: Джинни Уизли, Полумна Лавгуд и... одна из сестёр Патил, Гермиона различала их только по одежде с разных факультетов.