(Not) A Hallucination

Гарри и Драко направлялись в Большой Зал на обед, держась в метре друг от друга. Поттер примерно предполагал, какую реакцию они вызовут, когда вместе зайдут, но все-таки не был готов к полнейшей тишине. Гомон стих настолько резко, будто кто-то применил Силенцио на всех одновременно. Под прожигающие взгляды студентов, Малфой быстро подошел к своему месту и, усевшись на него, неловко кивнул друзьям, получив в ответ такое же неловкое приветствие. — Ну, что, герой-любовник, — с дикой улыбкой начал Блейз, а Драко закатил глаза, — вы теперь вместе? Панси что-то гневно пропыхтела, но с ревностью уставилась на него, требуя ответа. Малфой от этого опешил, все остальные также прислушались. Очевидно, они с Поттером были главной темой для разговоров в последние дни. — Блейз, мне начинает казаться, что ты хочешь нас свести, — полусерьезно-полунасмешливо сказал Драко, одарив всех сплетников презрительным взглядом. — Как ты так быстро раскусил меня? — Деланно удивлённо воскликнул Забини. Малфой его проигнорировал, с облегчением выдыхая, что никто не стремится узнать, что за чертовщина творилась несколько дней назад. И внезапно Драко осознал еще кое-что: за все то время, что он пролежал вместе с Поттером в Больничном Крыле, его никто так и не приходил навестить. Хотя, юноша попытался дать объяснение этому отнюдь не приятному факту, может быть, та же Паркинсон приходила, пока он был в отключке? От размышлений его прервал возглас с Гриффиндорского стола: — Гарри! Мерлин, ты чуть не умер! — Прокричал Симус, как только тот приблизился к друзьям, идя нарочито медленно, что уже даже Драко давно сидел на своем месте. Все смотрели на него с любопытством и беспокойством, и Гарри не знал, как к этому относиться. С одной стороны было приятно, что они не радуются его смерти, но с другой, он вообще не хотел вспоминать о том, как Волдеморт его чуть не задушил. Когда он сел на свое место, Рон сразу же облегченно выдал: — Ты даже не представляешь, как все достали нас своими расспросами о том, что с тобой произошло. И ведь мы сами не знаем. Поттер только неопределенно пожал плечами, а потом спросил: — Есть какие-нибудь новости? Случилось что-нибудь интересное? — В целом, нет, только профессора стали более нервными, и истории пошли про вас с Малфоем, — ответила Гермиона. — Какие истории? — Нахмурился Гарри, неужели этот слух еще не забыли? — Какие-какие – любовные всякие, — Рон скривился, но нехотя добавил, — но если бы не он... Поттер кивнул головой, понимая. Действительно, этот факт все еще не укладывался до конца в голове — если бы не Малфой, что бы он там не сделал, Гарри был бы уже мертв. И эта мысль заставила его внутренности похолодеть. Юноша покачал головой. С каких это пор он до такой степени боится умереть? Разве это не он все время безрассудно рисковал собой, лишь бы спасти других? Так почему же сейчас мысль о смерти сжимала все его органы? — Гарри, — донесся неуверенный голос Невилла, который смотрел на него как-то виновато, — с тобой все в порядке? — Да, Невилл, все хорошо, — с благодарной улыбкой ответил Поттер. Ему сильно нравился Лонгботтом своей этой добротой и скромностью. Этот гриффиндорец был настолько невинным, что даже злиться за что-либо на него было невозможно. Да и за что вообще можно винить это милейшее существо? Через десять минут Дамблдор, Макгонагалл и Снейп повставали со своих мест, получив недовольный взгляд Амбридж. А Гарри понял, что пора. Он быстро предупредил друзей, что его ждет разговор и поспешил к выходу. Драко сразу же присоединился к нему, игнорируя последовавшие шепотки. Они встретили профессоров у дверей и все вместе направились в кабинет директора. — Присаживайтесь, — сказал Дамблдор через несколько минут. Малфой с Поттером разместились на диване, причем Драко отодвинулся максимально подальше, стараясь вообще не смотреть на гриффиндорца. Гарри это заметил, но решил никак это не комментировать. У хорька свои тараканы в голове, и он не желал с ними разбираться. — Начнем с самого начала. Гарри, поделишься с нами своей версией? — директор быстро на него взглянул, но сразу же перевел взгляд куда-то в стену. — Конечно, профессор Дамблдор, — Поттер постарался не показать своего раздражения, — я просто стоял и разговаривал со своими друзьями, ожидая прихода Снейпа... — Профессора Снейпа, Гарри, — поправил Дамблдор, перебивая. — Ожидая прихода профессора Снейпа, — скривил губы Поттер и, сомневаясь, продолжил, — потом я почувствовал, как мне будто что-то сдавило горло, и я понял, что не могу дышать. Гарри замолчал. Нет, про свой собственный странный глюк он не собирался говорить. — Кто вас душил, Поттер? — Требовательно спросил Снейп, и Гарри неосознанно поежился. — Я не знаю, профессор, — ответил он, стараясь казаться уверенным. Так или иначе, он ведь на самом деле не знает. Галлюцинация не могла убить его физически, да и Волдеморт вряд ли бы избавился от него подобным образом. Да и не мог его видеть только он один. — Лжешь, мальчишка, — прошипел Снейп. — Не беспокойся так, Северус, — мягким голосом произнес Дамблдор, — уверен, Гарри не знает, кто пытался его задушить. Зельевар раздраженно фыркнул. Поттер что-то скрывает, и он выяснит, что именно. — Я не знаю, кто меня душил, — продолжал настаивать Гарри, зная, что Снейп по-прежнему не верит, — я просто почувствовал пальцы на своем горле, и вроде как смог за них ухватиться. Я пытался убрать их, но мою шею сжимали слишком сильно. — На нем была мантия-невидимка, Гарри? — спросила Макгонагалл. Поттер не знал, что ответить. Про Волдеморта он уже решил молчать. Но если сказать, как все на самом деле? То есть, если рассказать лишь половину правды, они смогут ответить на свои вопросы? Гарри сомневался, они скорее еще больше запутаются. Ну так и он сам же ничего не понимает. Галлюцинации нет, но она есть. Ее никто не видит, но видит Малфой. За нее никто не мог ухватиться, но пальцы на горле сдавливались. Все так непонятно. И от этого чертовски начинает раскалываться голова. — Профессор, понимаете, — неуверенно начал Гарри, не зная, как объяснить эту непонятную ситуацию. Даже описать ее можно было только с огромным трудом, — все дело в том, что я чувствовал именно пальцы, холодные пальцы. Как будто меня касались напрямую, а не как-то еще. Вот именно так, — сказал он и без предупреждения потянулся к Малфою, легонько обхватив пальцами его шею. Драко широко раскрытыми глазами уставился на Поттера, не ожидая подобного, и задержал дыхание. Сердце начало отбивать быстрый ритм от столь близкого нахождения гриффиндорца. Он чувствовал пальцы Гарри на своей шее, и его кожу будто начало жечь. — Неудавшийся убийца будто был прямо передо мной, будто смотрел мне прямо в глаза, — чуть понизив голос, продолжал говорить Поттер, чувствуя, как пульс под его пальцами участился. Время будто замедлилось. Кожа слизеринца с каждой секундой становилась все горячее, а Малфой понял, что у него начала кружиться голова. Стало невыносимо жарко. Поттер был так близко... Очнулся Гарри только благодаря возмущенному окрику Снейпа: — Поттер! Гриффиндорец вздрогнул и тут же уставился на профессора. Лицо от смущения начало краснеть, когда он понял, что только что делал. Он сделал глубокий вдох и, кинув извиняющийся взгляд на Драко, который неловко заерзал на диване, пытаясь скрыть румянец и успокоить свои нервы, спокойным голосом пояснил: — Я вам просто решил продемонстрировать, как все это было. Правда, получилось, немного не так. Я пытался отодвинуть от себя руки, и если бы человек был под мантией-невидимкой, она бы просто-напросто сползла с него, под царившей суматохой. Если я правильно помню, Рон с Гермионой были рядом и старались помочь. Они бы точно не дали недоубийце стоять и продолжать душить меня. — Хорошо, Гарри, — сказал Дамблдор, пытаясь что-нибудь понять из рассказа, — а что можешь рассказать ты, Драко? Как тебе удалось спасти Гарри? Малфой недовольно нахмурился. Вспоминать об этом не хотелось, но он же не просто так сюда явился. — В общем, сначала все было нормально, но потом все увидели, как Поттер начал задыхаться. Я, как самый здравомыслящий, поспешил на помощь. Рядом с Поттером уже прыгали Грейнджер с Уизли. А потом я просто схватил Поттера за горло, и он перестал задыхаться. В принципе, все. — А зачем ты это сделал? — Спросил с любопытством Дамблдор, сверкая на него своими глазами. Драко на секунду растерялся, не понимая о чем именно его спрашивает директор. — Я действовал интуитивно. Я будто знал, что нужно сделать именно это, — ответил Малфой, неуверенно косясь на Поттера. — Хорошо, мальчики, — Дамблдор удовлетворённо кивнул, — вы можете идти. — Но мы по-прежнему ничего не выяснили, Альбус, все стало только сложнее, — подала голос Минерва. — Это мы уже обсудим без мальчиков. Гарри с Драко вышли из кабинета директора, молча идя рядом. Каждый из них сейчас находился в своих мыслях. Малфой проклинал себя за чувства к Поттеру. Он едва не потерял рассудок, когда гриффиндорец наклонился к нему так близко. Совершенно не к месту вспомнилась последняя ночь, в которой он безуспешно попытался поцеловать Гарри. Потому что ему помешал Темный Лорд. Драко не понимал, что происходит. Что Темный Лорд делал в Хогвартсе? Почему он не убил Поттера? Почему не дал ему его поцеловать? Гарри утверждает, что это галлюцинация, но Поттер слишком идиот, чтобы взглянуть на элементарное. Галлюцинации не могут быть настолько материальными. Всё происходящее в последние дни было самым настоящим абсурдом. Гарри думал о том, что произошло в кабинете директора несколько минут назад. Точнее, его интересовала странная реакция Малфоя. Разве любой другой человек не попытался бы тут же отодвинуться от столь наглого вторжения в личное пространство? Или хотя бы возмущенно воскликнуть что-либо? То же: «Поттер, какого Мордреда ты творишь?» было бы более ожидаемо от этого слизеринца. Но никак не бездействие. И уж точно не учащенное сердцебиение. Он слышал, как сильно билось сердце о грудную клетку, чувствовал пальцами пульс. Это было странно. Но возможно Малфой просто старался сдержать гнев и негодование. Да, скорее всего, именно так.

***

Гарри понял, что больше не может сидеть сложа руки. Ему нужно что-то делать. Хотя бы постараться найти что-нибудь о том, что, черт возьми, происходит. Волдеморт не может быть галлюцинацией. Но в то же время и не может быть настоящим. А если он призрак? Нет. Это тоже не подходит. Они могли касаться друг друга. У него нет даже малейшей версии. И потому первым делом в Воскресенье после завтрака он сразу же направился в библиотеку. Можно было, конечно, попросить помочь Гермиону, с ней бы дело пошло в сто раз быстрее и полезнее. Но он решил обойтись в этот раз без нее. Друзья всячески намекали ему, чтобы он им рассказал о произошедшем. Даже иногда напрямую требовали. И это раздражало. Если он сказал им, что не хочет об этом говорить, значит, он действительно не собирается это делать. Он, Мордред их дери, чуть не умер несколько дней назад, и они серьезно считают, что это приятная тема для разговора? Да, они его друзья, да, они могут помочь, но в последнее время он кое-как пытался на них не сорваться. Чрезмерно хотелось побыть одному, отдохнуть от окружающих людей, и не совсем людей. Хотелось забыть всяких Темных Лордов и недогаллюцинаций и просто отключиться от мира. Но требовалось попытаться разобраться в происходящем. Понять, что же за Волдеморт его преследует, и почему его начал видеть Малфой. Все было так непонятно. Первые часы поисков прошли абсолютно бесполезно. Было всего парочку книг на тематику галлюцинаций, но в них не было даже намека на схожесть с его ситуацией. Там было совершенно всё не то. Не было ничего сказано о том, что собственный глюк может тебя убить, или хотя бы, что он вполне может взаимодействовать со своей "жертвой". Были лишь описания подвидов этих галлюцинаций: слуховые, зрительные, тактильные. У него были все сразу. И это было ненормально. А о парных галлюцинациях он не нашел абсолютно ничего. И это выводило из себя. Он практически отчаялся с поиском нужной информации. Гарри устало положил голову на книгу, которая лежала на столе. Хотелось побиться об нее, чтобы выплеснуть все эмоции на бедную вещь. Чтобы в его мозгах не осталось ничего, чтобы исчезли все переживания и мысли. — Тяжелая жизнь? Поттер недовольно промычал в знак согласия. — Всё благодаря тебе, — он поднял голову на возникшего собеседника. Настроения спорить и задираться не было совершенно. Волдеморт лишь удовлетворенно усмехнулся. — Неужели абсолютно все твои проблемы возникают из-за меня? — поинтересовался он, думая, присесть ли на соседнее кресло или он просто провалится сквозь. Но ведь на кровати-то он вполне удержался. — Да, — коротко констатировал Гарри и закрыл глаза, — зачем ты снова пришел? — Выдохнул он, но не ожидая получить ответа. Захотелось просто отвлечься от этих книг, и плевать, что сделает он это с помощью (не)галлюцинации. — Составить тебе компанию, очевидно, — ответил мужчина и все же решил рискнуть. Он подошел к креслу напротив и осторожно присел, уже ожидая провала, — хм, — только удивленно хмыкнул он, когда смог разместиться и не провалиться. Гарри все это время наблюдавший за Лордом, вопросительно приподнял бровь: — Ты боялся садиться? — По-своему поняв колебания Волдеморта, спросил он. — Ты идиот, Поттер, — недовольно произнес мужчина. Чтобы Лорд Волдеморт боялся садиться на кресло? Что за глупости? — Очевидно, что я должен был просто провалиться сквозь, — все-таки пояснил он, видя, что мальчишка даже не собирается думать. — А-а-а, — понятливо протянул Гарри и, на секунду задумавшись, задал давно волнующий его вопрос, — у вас в Слизерине есть какие-то курсы по оскорблениям? — Что? — В замешательстве выдал Волдеморт, нахмурившись. Какие еще курсы? Что несет этот глупый мальчишка? — Ну, — Поттер неловко пожал плечами, но решительно уставившись на собеседника, объяснил, — просто вы все такие...одинаковые в оскорблениях, — мужчина все еще непонятливо смотрел на Гарри, — я имею в виду, что и ты, и Малфой, и Снейп только и делаете, что называете меня идиотом. И я зачастую слышу от остальных слизеринцев это же самое слово. Неужели нельзя придумать что-то более оригинальное? Надоело уже слушать про глупого идиота. — То есть, ты хочешь попросить, чтобы мы называли и оскорбляли тебя по-разному? Идиот тебя больше не устраивает? — Насмешливо протянул Волдеморт, удивившись подобному заявлению. — Я не совсем об этом, — недовольно произнес Гарри, — но, да, разнообразия бы не помешало. Но, конечно же, лучше было бы, если бы вы перестали вообще меня оскорблять. — Хорошо, — по-прежнему ухмыляясь, легко согласился мужчина, чем заставил Поттера подозрительно уставиться на него, — а как мне тогда тебя называть? Несоображающий малыш? Долгодумающий ребенок? Ничегонепонимающий... — Перестань, — весело улыбнулся Гарри, — не называй меня малышом, — тут же резко заметил он, но продолжил уже в более простом тоне, — и у меня вообще-то есть имя. — Ох, — Волдеморт предвкушающе оскалился, — ты хочешь, чтобы я звал тебя «Гарри»? — Как-то ласково произнес Темный Лорд, поддаваясь вперед и смотря прямо в глаза юноши. — Не с такой интонацией, — недовольно нахмурился Поттер, с недоумением разглядывая собственный недоглюк. Что он задумал? — А чем тебе не нравится моя интонация, Гарри? — дико улыбался Волдеморт, по-прежнему не сводя пристального взгляда с лица юноши. — Ты будто пытаешься меня соблазнить, — ответил гриффиндорец, прерывая зрительный контакт. Он чувствовал себя крайне неловко поведением Лорда. Он не привык чтобы с ним разговаривали так...странно. — А если я как раз таки и добиваюсь этого? — Просто настоял мужчина, продолжая говорить ласковым голосом. — Тогда, моя недогаллюцинация сошла с ума. Интересно, такое возможно? — Сам у себя поинтересовался Поттер. Волдеморт сразу же перестал жутко скалиться и откинулся обратно на спинку. — Ты идиот, Гарри. — Почему снова "идиот"? Я же просил, — с полуулыбкой протянул гриффиндорец, но искренне радуясь, что недоТемный Лорд прекратил свой спектакль. Всё-таки быть объектом соблазнения Волдеморта, пусть даже и шутливо, было не совсем приятно. Точнее, это было почти отвратительно неловко. — Потому что ты именно идиот. Другие слова просто не подходят, чтобы описать твое мышление. — Что я сделал не так на этот раз? — Насупился юноша, в недовольстве скрестив руки. И снова этот глюк обвиняет его в чем-то. Неужели он просто не может обойтись без банальных оскорблений в его сторону? — Ты ведешь себя как ребенок, — проигнорировав вопрос, прокомментировал позу Поттера мужчина. — И это говоришь мне ты, — со смешком сказал Гарри, — и ты не ответил на мой вопрос. — А я и не обязан на него отвечать, — серьезно высказался Волдеморт, на самом деле так считая. Он Темный Лорд и последнее, что он должен делать, так это выполнять просьбы глупых подростков. — Ты невозможен, — Поттер устало откинулся на спинку кресла, закрыв глаза. Он начал чувствовать жуткое утомление, будто несколько суток подряд только и делал, что читал. Спать захотелось просто неимоверно. Глаза продолжали слипаться, а мозг постепенно отключался, желая получить заслуженный перерыв. — И это говоришь мне ты, — повторил Лорд фразу гриффиндорца. Гарри услышал ее на грани сознания и погрузился в сон, будучи не в состоянии колко ответить. Волдеморт сидел на кресле, с интересом разглядывая заснувшего Поттера. Мальчишка выглядел таким расслабленным и даже в какой-то степени доверчивым, ни капли не подозревая, что находится сейчас в опасной близости от своего потенциального убийцы. Гарри был странным юношей. Не боялся его, дерзил, и такое отношение было крайне необычным, в какой-то мере даже интересным. Да, оно нехило оскорбляло так чувство собственного величия, и за это всё время хотелось наказать Поттера, поставить безрассудного подростка на место. Но именно поведение гриффиндорца привлекало его. Те же трусливые лебезения вызывали лишь отвращение. Волдеморт почти был готов переступить свою гордость и признаться самому себе, что общение наравне было довольно...приятным опытом. Но он не сомневался, что подобное он бы не испытал больше ни с кем. Малфои, что старший, что младший, слишком трусливы, чтобы даже высказать свое мнение. Беллатриса Лестрейндж слишком без ума от него, в прямом смысле этого слова. Снейп... А Северус слишком подозрителен. Волдеморт по-прежнему сомневается в лояльности и преданности Снейпа ему. Этот мужчина нуждается в тщательной проверке. Он повторил позу мальчишки, также откинувшись на спинку, и задумался. Почему же он все-таки не проваливается? Он не мог сидеть на стуле, коснуться стола, но почему-то кровать Поттера и это кресло вполне принимали его за материальный объект. Слишком много всего непонятного. И в этом нужно разобраться как можно скорее, иначе, мужчина испугался собственной мысли, он просто свихнется. Поттер заворочался, что-то пробормотав и открыв глаза. Спина и шея затекли от неудобного положения, что заставило его поморщиться. Он резко встал с кресла и, оглядев стол с несколькими лежащими раскрытыми книгами, тихо простонал от наполнявшей его досады. — Ты спал всего пятнадцать минут, — донесся голос, и Гарри подпрыгнул от неожиданности, быстро разворачиваясь в сторону говорившего. — И ты все это время сидел здесь? — Нейтрально спросил Поттер. Он уже и забыл, что говорил с собственной недогаллюцинацией, до того как заснуть. Мужчина не ответил, но вместо этого сказал: — Попроси юного Малфоя помочь тебе, — Волдеморт кивнул головой в сторону книг. — Зачем мне его просить помогать мне? — Недовольно выдал Гарри. Пусть слизеринец и не достает его в последнее время, но находиться с ним теперь все время он явно не желал. — Потому что он тоже видит меня? — Темный Лорд еле сдержался, чтобы не добавить в конце "идиот". — Может, это все-таки был единичный случай? — Вслух подумал Гарри, а потом вспомнил, что глюк его изначально тоже должен был быть «единичным случаем», — хорошо, попрошу, — нехотя согласился он и устремился разложить книги по местам. — И поищи информацию так же и в Запретной Секции. — А с чего ты взял, что я смогу туда незаметно проникнуть? — Спросил Гарри, чуть нахмурившись. — То есть, ты хочешь сказать, что не можешь? — Не веря, поинтересовался Лорд. Поттер хмыкнул: — Я этого не говорил. — Ну вот и отлично, — мужчина довольно ухмыльнулся, — удачи в поисках, Гарри, — бросил он и скрылся за полками, устремившись на выход и оставив тем самым юношу в легком смятении. Его имя устами Волдеморта прозвучало слишком хорошо.