***
Под конец фильма Гарри понял, что буквально все пропустил. Весь сеанс он никак не мог сконцентрироваться на просмотре, ведь в голове то и дело всплывал образ того парня за кассой. Стайлс знал, что это значит. Такое с ним происходило довольно часто. Он влюблялся чуть ли не в каждого милого человека, который ему улыбнулся. Это было невыносимо и странно — видеть парня пару минут, а потом ещё неделю встречать его в своих сновидениях. Мама говорила, что у него просто романтичная душа, а Гарри только искренне надеялся, что со временем это пройдет. — Эйч, с тобой все в порядке? — толкнул друга в плечо Лиам, когда тот проигнорировал уже третий его вопрос, явно о чем-то задумавшись. Но и на это Стайлс никак не отреагировал, все так же нахмуренно уставившись в одну точку. Больше Лиам его не беспокоил. После выхода из кинотеатра парень распрощался с друзьями и направился на автобусную остановку, на которую, согласно отправленной ему СМС, должна была приехать его любящая сестра, чтобы забрать домой. За время просмотра фильма уже успело потемнеть, и некогда оживленные улицы теперь были почти безлюдными, только кое-где попадались прохожие. Гарри нравилась такая часть его города. Все фонари были включенными, но их света все равно не хватало, чтобы полностью осветить улицы. Это придавало всему какой-то таинственности и страха. Никогда не знаешь, что ждёт тебя за этим поворотом. Убийца, который уже час поджидает свою жертву? Какое-то сказочное чудище, которое утащит тебя в пучины тьмы? Что ж, это было бы довольно интересным опытом. Дойдя до остановки, Гарри заметил, что он там не один. На лавке сидел человек, который показался парню смутно знакомым, и курил, уткнувшись в свой телефон, пока Стайлс пытался вглядеться в его лицо. Тусклый фонарь в этом никак ему не помогал. Но, видимо, все боги мира решили сегодня смиловаться над несчастным Гарри, и тот молодой человек сам поднялся с лавки, чтобы выкинуть окурок, тем самым выходя свет. Сердце парня забило чечетку. Это он. Тот голубоглазый кассир, что пленил мысли юноши последние три часа, сейчас стоит в метре от него и не менее удивленно смотрит в его сторону. — Это же ты! Тот парень с милыми кудряшками, что только недавно покупал у меня билеты! — воскликнул он, улыбаясь. — Гарри, кажется… Покрывшись румянцем, юноша удивленно глянул на него. — Д-да. Это я. Ты запомнил мое имя? — полушепотом спросил Стайлс. Ему казалось это нереальным. Просто выдумкой его больного влюбленного мозга. — Конечно. Я запоминаю имена всех красивых мальчиков, что покупают у меня билеты, — неумело попытался флиртовать кассир, но Гарри все равно смутился и опустил взгляд на свои ноги. Это все было для него безумно странным. С ним никогда не заигрывали, не флиртовали, а уж тем более он не делал этого в ответ, но сегодня всё идёт не так, как Стайлс привык, поэтому он спустя несколько минут тишины заговорил: — Тогда я тоже должен знать твое имя, — он пытался говорить твердо и уверенно, но получилось не очень, ещё и подъезжающая машина помешала это сделать. Поэтому вместо твердого и уверенного предложения получилось тихое и робкое, что вполне в стиле Гарри Стайлса. Машиной, что подъехала, оказалась машина его сестры Джеммы. Поэтому Гарри, который посчитал, что собеседник не услышал его, направился к транспорту, когда услышал, как в ответ звонкий голос ему прокричал: — Меня зовут Луи! И с теплой улыбкой на губах Гарри сел в машину.***
После этого с парнем происходило что-то странное. Да, он и раньше влюблялся. По крайней мере он думал, что влюблялся, но это было что-то совсем другое. Это было похоже на какую-то странную болезнь. Болезнь, из-за которой теперь постоянно хочется слышать Его голос. Болезнь, из-за которой все внутри буквально горело только при воспоминании о Его глазах. Болезнь, из-за которой Стайлс не мог думать ни о чем, кроме Него. В каждом прохожем он видел Его черты. В каждой песне слышал Его голос. Это было похоже на безумство. Безумство, которое манило и в то же время отталкивало. Гарри боялся. Боялся неизведанности. Боялся этих внезапных чувств, что словно буря нахлынули на него и утащили в самый свой центр, в свою душу. Он боялся любить. Боялся отдать кому-то свое сердце. Ведь сердца имеют свойство разбиваться.***
На следующий день он с восторгом рассказывал друзьям о каком-то историческом фильме, что должен выйти на днях. — И с каких пор тебе нравятся исторические фильмы? — скептично озвался Зейн. С тех пор, как он увидел очаровательного парня с волосами цвета Нептуна. — Да давно уже, — отмахнулся Гарри и понял, что на друзей ему не стоит рассчитывать.***
После школы он весь в предвкушении направился в кинотеатр. Коленки поддрагивали, а руки вспотели, но парень все равно уверено шел к нужному месту. Он снова увидит Его. Снова сможет насладиться его прекрасным голосом. Снова сможет заглянуть в чудесные голубые глаза. От одной мысли об этом юноше хотелось визжать. — Здравствуй, Гарри, — послышался звонкий голос, когда парень подошел к кассе. Он все ещё помнит его имя. — Привет, — расплываясь в глуповатой улыбке, ответил юноша. — Что будешь смотреть сегодня? — заинтересовано спросил кассир, не отрывая свой взор от зеленых глаз парня напротив, что определенно привлекали его. — «Холмс Чапел от А до Я», — пролепетал он и опустил взгляд на пол, делая вид, что не увидел насмешливую искорку в глазах собеседника. — Интересный выбор. — Всесторонне развиваюсь, — попытался быть не таким очевидным парень, что, очевидно, у него не получилось. — Один билет на 16:30, пожалуйста. — К моему превеликому удивлению, на это время все занято, — проверив что-то на компьютере, ответил кассир. — Кто вообще смотрит такое дерьмо? — вырвалось у Луи. — Всесторонне развитые люди, — хмыкнул Гарри, подняв свои глаза на парня напротив. К его огромному удивлению, тот смеялся. Громко и искренне смеялся. Смеялся, откинув голову назад и вытирая слезы. «Он великолепен» — пронеслось в мыслях юноши, и он, отвлекшись на эти самые мысли, даже не сразу заметил, что объект его обожания сейчас обращается к нему. — Ты очень хочешь пойти на этот фильм? Потому что у меня есть предложение получше, — вдруг пролепетал своим ангельским голоском Луи, заговорщицки посмотрев на парня. — Какое? — подозрительно глянул на него Гарри, но в своих мыслях уже давно согласился на все, что тот ему предложит. — Через полчаса моя смена заканчивается, и, если ты меня подождешь, мы сможем пойти в одно особенное место, — предложил кассир и быстро добавил: — Но перед этим купим поесть! — Отличная идея! — воскликнул юноша и быстро направился к диванчикам ожидания, чтобы Луи не увидел вспыхнувший на его щеках румянец. Это намного больше того, что Гарри ожидал от этого похода в кино.***
— Ну что, мистер Стайлс, вы готовы к приключениям? Гарри поднял свой взгляд на приближающегося к нему парня и тепло улыбнулся. Тот закатывал рукава своей джинсовой куртки, тем самым открывая юноше вид на свои интересные, для многих бессмысленные татуировки. Россыпь маленьких черных картинок определенно украшала бледные худые руки Луи. Цветные волосы, сигареты, саркастические комментарии, а теперь ещё и татуировки. Он выглядел как клишированный бэдбой из американских фильмов. И если бы Гарри не видел его улыбку, его улыбку и волшебные морщинки, что образуются вокруг голубых глаз, то он никогда бы в жизни не заговорил с ним. Он бы даже не подошел к нему купить те билеты. Но он подошел. Он подошел, и теперь ему совершенно не хочется отходить. — Всегда готов! — воскликнул юноша и не успел ничего ещё толком понять, как Луи уверено схватил его за запястье и потащил в сторону выхода из кинотеатра. Прикосновение. Тысячи разрядов прошлись через руку Гарри. Ему хотелось плакать. Смеяться. Ему хотелось это прекратить. И продолжать. Он хотел оттолкнуть Луи. И прижаться к нему всем телом. Безумие. Он делает его безумным. Они бежали. Просто бежали. Медленно, неуклюже, задевая прохожих и спотыкаясь. Улыбаясь и все время пытаясь поймать взгляд друг друга. А бежали они в маленькую пиццерию, что находилась недалеко от кинотеатра. Она не выглядела каким-то особым уютным местом. Но запах, что царил там, перекрывал все. Тебе не хотелось смотреть на ободранные обои и неприбранные столики. Все, что для тебя там существовало — это запах. Волшебный аромат, что, словно вихрь, прорывался во все уголки твоих легких и оставался там жить. Несмотря на то, что людей здесь было совсем немного, место не выглядело пустынным. Все выглядело до безобразия гармоничным. Так, как будто эта старушка, что читает газету за столиком около окна, должна здесь сидеть все время. Будто две девочки, что пришли в пиццерию попить кофе, должны здесь находиться и громко смеяться все время. И пока Гарри осматривался, подмечая, что какая-то атмосфера все-таки была в этом месте, Луи забрал свой заказ, и они опять побежали. Стайлс не понимал, почему они бегут. Они же никуда не спешат. Даже наоборот. Ему хотелось, чтобы все это длилось как можно дольше. Или же вообще никогда не заканчивалось. Но, к сожалению, всему приходит конец. И даже этому. Они вернулись обратно к кинотеатру. Вернее на парковку, что находилась за кинотеатром. Гарри удивленно посмотрел на Луи, но тот вместо ответа направился к старенькой машине, отпустив руку юноши. Холодок проскользнул по его коже, и он невольно поежился, но все же слепо пошел за кассиром. Тот в свою очередь открыл дверцу машины с пассажирского сидения и жестом пригласил Гарри садится. — Почему мы сразу не поехали на машине? — Потому что тогда у меня бы не было возможности подержать тебя за руку.***
Гарри не знал сколько они ехали. Минуту. Полчаса. Час. День. С Луи все было иначе, и даже обычные временные рамки для него как-будто не существовали. Они ехали пустынными улицами Холмс Чапела, слушали Лану Дель Рей по радио и громко-громко смеялись с нелепых шуток Гарри. А после Луи закурил. Гарри поймал себя на мысли, что хочет быть дымом, выходящим из легких кассира. Вообще он всегда испытывал отвращение к сигаретам и всему в этом роде. Он не понимал, какое может быть наслаждение в умышленном разрушении своих органов. Но Луи делал это чертовски привлекательно, и парень сдержал порыв своих злостных нотаций в сторону курящего. Бледные руки держали сигарету, будто та была сокровищем, и время от времени подносили к губам, тонким и покусанным от волнения, но таким очаровательным в глазах Стайлса. Спустя ещё некоторое время Гарри перестал замечать дома и улицы. Они выехали за город навстречу деревьям и пустынным полям. Луи постепенно начал набирать скорость, время от времени поглядывая на попутчика. Он испытывает его. Не совсем понимая, что собирается сделать, Гарри открыл окно и, высунув голову, закричал. Громко, пронзительно, радостно. До недостачи воздуха в легких, срывая голос, кричал. Луи оторвал взгляд от дороги и изумленно посмотрел на парня. Но тот, не обращая никакого внимания на водителя, теперь лишь широко улыбался, глядя вдаль. Глаза парня искрились то ли от слез, что образовались из-за ветра, что дул в лицо парня, то ли от всех рвущихся наружу эмоций. — Ты сумасшедший! — улыбаясь, прикрикнул Луи. «Ты делаешь меня таким».***
Совсем скоро они все-таки приехали к тому особенному месту. Но Гарри увидел только густые заросли деревьев, которые выглядели довольно обычно. — Ты собираешься меня здесь убить? — Нет, мир не должен потерять такое чудо, — усмехнулся Луи и, выйдя из машины, проследовал старой тропой в самую глубь зарослей. Гарри не оставалось ничего другого, как последовать за старшим парнем. Чем дальше он шел, тем четче слышалось бурчание воды, и, обогнув очередное дерево, он сразу понял, о каком месте говорил кассир. Пред ним предстал небольшой ручей, что переливался на солнце, будто был тайником, в котором феи хранили свою волшебную пыль. Над водоемом простирался старенький деревянный мостик, который не выглядел особо надежным, что особо не мешало Луи сейчас обустраиваться на нем. Их окружали только деревья и тишина, нарушаемая тихим бултыханием ручья. — Ночью здесь ещё красивее, — услышался тихий голос парня, который сейчас с наслаждением наблюдал за реакцией Гарри. — Звезды отражаются в воде, и создается впечатление, будто они совсем рядом. Иногда я пытаюсь поймать их, — смущенно добавил он, открывая коробку пиццы, которую захватил с собой из машины. — Черт! Я же просил без оливок. — Я могу их съесть. Обожаю оливки, — наконец заговорил Стайлс, присаживаясь рядом с парнем, и принялся «расчищать» кусок Луи, пока тот зачарованно смотрел на него. — Ты слышал когда-то о теории оливок, Гарри? — Вроде, нет, — коротко ответил младший, переводя взгляд на кассира. — Если коротко, то она заключается в том, что, когда один человек не любит оливки, а другой наоборот, они образуют совершенную пару. Иными слова… — Идеальный баланс, — закончил за него юноша, посмотрев прямо в глаза собеседника. Мягкая зелень встретилась с пронзительной голубизной. Весенний сад и утреннее небо. Зеленый шелк и синий бархат. Изумруд и сапфир. Гарри и Луи. «Кажется, я все-таки влюбился».***
На следующий день Гарри опять направился в кинотеатр. С небольшим букетом синих цветов и улыбкой на губах от воспоминаний вчерашнего дня. Вспоминая, как они просто сидели, поедая пиццу, и наслаждались тишиной. Тишиной, которая не давила, а наоборот была очень даже мирной и блаженной. Вспоминая, как он совершенно случайно скинул Луи в воду и всю дорогу домой тот дрожал от холода, но все же вместе со Стайлсом весело подпевал всем песням, что крутили на радио. Вспоминая, как долго объяснял маме, почему он так поздно вернулся домой и что за парень его подвез. На небе уже появилась первая звезда, что заставило парня ускориться. Он не знал расписания кассира и боялся, что может не застать его из-за своего желания подарить тому букет. Но, к счастью Гарри, его опасения оказались ложными. Как только он добрался до места назначения, послышался звонкий голос Луи со стороны стоянки за кинотеатром. Повернув туда голову, юноша увидел худощавую фигуру старшего, который сейчас очень активно махал рукой, чтобы его наверняка заметили. — Гарри! Привет! Улыбнувшись, он направился в сторону парковки, нервно сжимая букет. Он был там. Сидел на капоте своей машины и курил, выпуская облака дыма к звездам. Как обычно прекрасный и привлекательный. — Привет. Это тебе. Я сорвал их с клумбы моих соседей. Они напомнили мне твои глаза, — на одном дыхании выговорил Гарри речь, которую до этого довольно долго репетировал, и протянул удивленному парню букет, закрыв глаза. После чего наступила довольно продолжительная тишина, которую все-таки разрезал звонкий смех Луи. — Я и не думал, что ты такой хулиган, Гарри Стайлс, — все еще смеясь, протянул парень и принял букет из рук юноши, который сейчас, по своим ощущениям, испытал минимум три сердечных приступа. — Спасибо большое, он очень красивый. «Как и ты».***
С Луи все было иначе. Раньше Гарри бы ни за что в жизни не поверил, что может одним осенним вечером оказаться на парковке кинотеатра, лежащим на асфальте в компании чертовски привлекательного парня, и разглядывать звезды. Но совсем скоро это занятие ему надоело, ведь какой смысл искать на небосклоне другие звезды, когда самая яркая сейчас лежит рядом с ним? Именно поэтому Гарри без особого стеснения начал рассматривать мирно лежащего рядом Луи, который усердно вглядывался в небо, пытаясь различить хоть какое-то созвездие. Обветренные губы были сжаты в тонкую полоску, но от этого не переставали быть столь притягательными для юноши, и тот, совсем не понимая, что он делает, произнес: — Это нормально, что я хочу тебя поцеловать? Но, к огромному удивлению Гарри, который уже успел вынести себе приговор за то, что не умеет держать язык за зубами, Луи повернул голову к нему и, посмотрев прямо в зеленые глаза юноши, спокойно спросил: — Тогда почему не целуешь? — Я боюсь. — Что оттолкну? — Нет, — полушепотом произнес Стайлс, не отрывая взгляд от голубых глаз. — Что не смогу остановиться. — Так не останавливайся. И этого было достаточно. Гарри наклонился к парню и прижался к нему губами. Этот поцелуй был первым в его жизни. И он запомнит его навсегда. Поцелуй со вкусом табака и первой любви.