До утра

Ночь. Несмотря на это, в резиденции Хокаге было довольно много шиноби. Какаши, Шестой Хокаге, под напором Цунаде стал более жёстким к дисциплине, в её присутствии. Доложив ему о результатах исследования пещер в Стране Дождя, и получив следующую миссию, несмотря на просьбу Какаши взять пару дней на отдых, Саске направился в сторону выхода. Ему не хотелось задерживаться там, где каждый прохожий таил ненависть и страх к нему, к последнему из Учих, к бывшему нукенину, обладателю холодного, полного безразличия взгляда. Он понимал их. Он сам ненавидел себя, и ничья ненависть к нему не сравнится с его собственной. Никто не знал, что скрывается в нём, что его душа, рваная, её ничем не залатаешь, и полный контроль эмоций не имеет места быть, когда он один, когда он в чаще леса, в песках пустыни, посреди океана, где ни души, где он может пустить слезу, пуская рябь на водной глади, что отражает мириад звёзд и одинокую, как он сам, луну. Он не покажет чувства, не может, не умеет. В дверном проёме показалась светлая макушка. Наруто отправили на задание две недели назад, и с тех пор не получали от него никаких вестей, что явно напрягло Пятую, что следовательно, напрягала всех остальных. Отведённое на миссию время прошло уже пару дней назад, и несмотря на сложность S-ранга, Наруто с Шикамару должны были управиться в срок, но не управились. — Саске, ты здесь. Саске остановился на долю секунды, окинув Наруто флегматическим взглядом, и продолжил идти. — Уходишь? Уже? — Да. — Погоди, ты мог бы остановиться на ночь в деревне. Зачем уходить ночью, даттебайо… — Миссия в Акотуро. Путь длинный, времени нет. — Ты всё равно настоишь на своём. Тогда… Не облажайся, Саске! Фаза луны, времена года, даже причёска Саске — всё менялось, кроме улыбки Наруто. — Наруто, ты глупее с каждым годом. — Кого назвал глупцом?! Я — следующий Хокаге! И если продолжишь так говорить, никаких томатов на территории Огня! -… Если бы Наруто знал, сколько Саске не будет в деревне, он наверняка бы потянулся за ним. Месяц за месяцем сменялись, не было ни вестей, ни информации от Хокаге о его миссии, ни-че-го, что могло успокоить, обнадёжить. Наруто снова и снова пытался ухватиться за ниточку, расспрашивая шиноби других стран, когда ему давали задания за пределами Страны Огня. Снова не то. Снова не там. Год… Два… Коноха. Если десяток с лишним лет назад Наруто ощущал тот же холод и ненависть, что сейчас чувствует Саске, или же, чувствовал, когда был тут в последний раз, то теперь Наруто был тем, за кого жители отдали бы жизни. Для него это было странным. Конечно, он был рад, и признание — вот чего он добивался, но это заполняло его пустоту лишь немного, самую малую часть. Он был уверен, что это его спасёт, и так отчаянно шёл к этому. Без одного года Хокаге. Признан всеми, всеми любим. Почти. Наруто больше не уверен, что это спасение. Он всё так же любит Коноху, и своих друзей, но его желание стать Хокаге… Он больше не хочет. Он не удержал его. Он ушел, и не известно, когда вернётся, но Наруто точно знает, что он уйдёт снова. Или уже ушел. Навсегда. В зеркале отражался худой, почти истощенный блондин, с весьма мощными синяками вокруг поникших голубых глаз. Он смотрел на себя, и не мог вспомнить, когда он успел так исхудать. Рёбра резко выпирали при каждом вдохе, а по длине позвоночника образовалась дорожка синяков. Он забывал есть, он забывал пить, он не выходил из своей старой квартирки более месяца. На кухне стоял неприятный запах от продуктов, что постоянно таскал Шикамару, и частенько приходил наводить порядок, а точнее, выкидывать всё то, что он приносил ранее. На просьбу Наруто не обременять себя, и не волноваться о нём, Шикамару лишь закатывал глаза. Он не был на солнце так давно, что от привычного загара не было и следа. Он и не знал, что от природы его кожа такая светлая. — Наруто. От мыслей его отвлёк до слёз и боли знакомый голос. Повернувшись, он увидел в открытом окне Саске. Решив, что это очередные, уже привычные для него, глюки, Наруто продолжил смотреть на своё отражение при лунном свете. — Мне сказали, что… — Саске, это ты? — Ты только сейчас это понял? Подойдя ближе, Наруто протянул руку коснувшись плеча Саске, будто проверяя, спит он или нет. — Ты правда тут. — Наруто, что с тобой? Мне сказали, ты отказался от титула Хокаге. — Я не подхожу для этого. — Глупец. Почему ты так выглядишь? Объясни. — Слышишь?! Свали! Как умеешь и практикуешь на протяжении стольких лет. С чего бы тебя интересует, что со мной?! Не смеши меня, Саске. Свали. Саске одним ударом уложил Наруто на лопатки, схватив за горло, но его внимание не привлёк. Наруто смотрел в потолок, без присущих ему эмоций, блеска глаз, ухмылки, громких слов. Он будто не здесь. Он будто мёртв, но венка, отчаянно бьющаяся под пальцами Саске говорила обратное. — Наруто, почему? Ответа не было. Саске медленно отпустил его, и лёг рядом, устремив взгляд туда же, что и Наруто, будто хотел рассмотреть там то, что так его привлекло. Но там ничего не было. Белый потолок. Трещина разрезала его на две части. Долгие двадцать минут они молча смотрели в никуда, лежа на полу, но в мыслях были далеко далеко от этой квартирки, от Конохи, от всего мира. — Ты… всегда… был таким отстранённым. Я не понимал этого. Не мог поверить, что человек может ничего не чувствовать. Я не верил твоему равнодушию, пытался сорвать эту маску, но её никогда не было. Это было твоё лицо, твоя бесчувственность. Теперь я… понимаю. Ты не чувствовал ко мне ничего, а я чувствовал к тебе слишком много. И что мне это дало? Теперь я пуст. Я думал, я тебе нужен. Думал, что спасу тебя от одиночества, что не дам тебе уйти снова… Но я ничего не могу, не мог, и не смогу никогда. Я не понимал, как ты этого не хочешь, но теперь я понимаю, Саске. Я не буду сдерживать, уговаривать, или говорить о своих чувствах… Саске, я правда, не сделаю больше ничего, что будет тебя напрягать. Наруто встал и подошёл к кровати, вяло откинувшись, через некоторое время уснул. Саске всё смотрел в потолок. С каждым часом становилось светлей. По стенам заструились первые лучи солнца, такие яркие и тёплые, каким он помнил Наруто. Теперь же, он потянул его за собой в беспросветную, холодную тьму. В холодном мире шиноби нет места чувствам, но… Почему сердце Саске разрывается от боли, любви и отчаяния? Подойдя к кровати, Саске сел на край, и легко коснулся его щеки. Он был на удивление тёплым. Волосы отросли, и небрежно рассыпались на подушке. От поцелуя Наруто не проснулся. Саске это взбесило. — Проснись уже!!! Хватит притворяться! Это не ты, ты не можешь быть таким. Ты не можешь отказаться от титула Хокаге, не ходить на миссии, не можешь быть пустым, не можешь не чувствовать… Саске судорожно дрожа, уткнулся носом в его шею. Осталось только ненавидеть себя за минуту слабости. Какой он шиноби? Саске Учиха слаб, он очень слаб. Он не позволял себе ни разу такой не сдержанности, таких жалких жестов, способов выражения чувств. Но какая разница? Он убил своим равнодушием надежду в его единственном любимом человеке. Он снова впился в его губы, но теперь Наруто ответил. Медленно, лениво, и одновременно так чувственно. Он не позволит ему угаснуть. — Саске, ты не обязан… — Молчи. Саске снова и снова накрывал его губы поцелуями, будто опасаясь, что он уйдёт с минуты на минуту. — Я скажу это лишь раз, поэтому запомни это навсегда. — Говори… — Я люблю тебя, Наруто. Не смей уходить от меня, и от себя тем более… Фаза луны, времена года, причёска Саске — всё может измениться, даже улыбка Наруто.