Плач статуи

Прошли те полные свежей юности деньки, когда все казалось новым и неизведанным. Вкус вина был насыщеннее и чувства не иссякли, став бледным подобием себя прежних. Отзвуки тех сладостных чувств, что терзали разум, заставляя вновь и вновь спускаться с Небес, нарушая все запреты, звенели струнами циня в сердце Владыки. Фигура в белом одеянии стоит на коленях возле храма Предков. Она не согнется ни под какими порывами ветра. Спина напряжена и это несмотря на многочисленные гематомы по телу. Вэй Ин восхищается этой монахиней. Её восхищение выливается в исцеление, даруя избавление от боли. Именно так Вэй Ин и познакомилась с упрямой Лань Чжань, которая отругала небожительницу за то что она убрала боль из тела. Ещё многие годы шаловливая богиня будет навещать строгую монахиню, вытворяя проказы и балуясь как малолетний ребенок. Потом лента исшитая облаками окажется в руках Вэй Ин и… Она думает, сидя на коленях перед статуей, прекрасной как самый чистый нефрит, что лучше бы не было этого признания в любви. Может тогда бы Лань Чжань не пошла за ней, не попыталась спасти и не упала сама. Ногти впиваются в нежную кожу до крови, когда что-то царапает сердце. Будто маленький котёнок своими ещё неокрепшими коготками пытается ранить. Вэй Усянь не помнит лица Лань Чжань, когда та падала в Бездну. Не помнит как вовсе выглядела её улыбка, что заставляла наливаться персиковым румянцем щеки. Не помнит её глаза и какого они были цвета. Все что у неё осталось от упрямой, несгибаемой будто гора, девушки, только статуя из куска скалы. Эту статую Вэй Усянь сделала сама, когда обнаружила что начала забывать свою возлюбленную. Но это не помогло. Лицо статуи кривое, неправильное. Оно испещрено мелкими бороздами, что идут от глаз. Глядя на эту карикатуру на лицо человека, думается что статуя плачет из-за уродства. Слуги шепчутся по углам, гадая кому может принадлежать эта статуя, возле которой каждый день сидит молча Верховная богиня. Хочется верить что Лань Чжань выжила, что она стала демонессой и просто боится показаться. Но Вэй Усянь знает что это лишь наивная надежда ребёнка, ждущего на одном и том же месте погибших на Ночной охоте родителей. Лань Чжань никогда бы не стала демоном. Никогда бы не впустила в своё тело негативную Ци, преображая его и ломая свою сущность. Лань Чжань слишком чиста для этого. И потому Вэй Усянь так ненавидит надежду на то что спустя стольких лет, та что следовала правилам, отвернулась от них и выжила на зло Бездне. Из Бездны не выходят живыми. Сколько людей погибло там. Сколько оттуда вышло демонов. Она сама наблюдала за тем как один небожитель с ещё честолюбивыми идеалами, не смог убить своего брата, ставшего демоном. Не смог разрушить кристалл из пепла. За него это сделала Вэй Ин, предавшая таким образом все свои мечты и желания, наступившая на глотку здравому смыслу. И этот небожитель до сих пор ходит как мрачная тень из Царства мёртвых. Смотрит волком, но все равно кланяется. И от этого горько. Горько от того кем стала Вэй Ин, горько от мыслей что не смогла защитить тех кого любила. И что она сама бы не смогла убить ставшего демоном родного человека. Лицемирие претило ей, но больше претило то что она сама лицемерна. Верховная Владыка сидит на коленях, будто в луже собственной крови и про себя молится Плачущей статуе. О хорошем перерождение, о надежде для всех потерявших близких и о воспоминаниях о самом дорогом. Та, кто давно умерла, не слышит этих молитв.