Миссия

Холл сверкал в огнях огромных люстр. Перила широкой лестницы, устланной ковровой дорожкой, прихотливо извивались коваными цветами и листьями. Ступени уносили гостей мимо статуй муз к распахнутым дверям бального зала, у которых входящих встречал сам Аполлон. В отличии от муз, Аполлон был вполне живым, но, на взгляд Сиченя, выглядел намного хуже мраморных изваяний. Особенно в ужасающем золотом хитоне. Впрочем, он пришел сюда не для любования мускулистыми телами моделей, расхаживающих среди гостей в весьма смелых нарядах. – Господин Лань, – молодой человек в ливрее вернул его приглашение и склонил голову в поклоне, – прошу вас. Он указал путь рукой, словно можно было ошибиться и пройти мимо огромных дверей в зал. “Ты слишком нервничаешь”, – прошелестел голос Цижэня в наушнике. – “Веди себя естественно”. Сичень хмыкнул: они собирались украсть информацию, которая не имела цены для китайского правительства, а Цижэнь советовал ему быть более раскованным. Чертов смокинг жал в подмышках, воротник рубашки натирал шею, бабочка сдавливала горло. К тому же шампанское, которое он схватил с подноса официанта, отдавало кислятиной, и изысканный вкус второго молодого господина Лань страдал. “Ванцзи на пять часов от тебя”, – голос дяди вновь вклинился в поток мыслей. Сичень выждал, прежде чем плавно обернуться, делая вид, что рассматривает прекрасную лепнину на стенах зала. Затем опустил взгляд и увидел брата, которого буквально прижал к столу с закусками Вэй Усянь, причем смотрел на него так, словно тот был одним из блюд. Что ж, иного не стоило ожидать, когда эти двое оказывались в пределах видимости друг друга, но все же момент был крайне неподходящий. Сичень вздохнул и понял, что полагаться придется только на себя. – Брат выбыл, – тихонько пробормотал он, поднося к губам бокал с шампанским. “Соберись”, – последовал незамедлительный совет Цижэня. – “Лифт справа”. Сичень поставил бокал на поднос проходящего мимо официанта и, одернув смокинг, решительно зашагал к арке между колоннами, украшенными золотыми карпами. Легкая мелодия, игравшая все это время, внезапно смолкла, и спустя миг зал взорвался аккордами аргентинского танго. Многие смельчаки поспешили в центр зала, сжимая руки партнеров. Поднявшаяся суматоха позволила Сиченю незамеченным проскользнуть в арку. Оставалось немного: зайти в лифт, провести украденным пропуском по щели идентификатора, спуститься в подвальный этаж и скачать информацию из компьютера Мэн Яо на флэшку. Все складывалось удачно, пока Сичень, спеша добраться до лифта, не столкнулся носом к носу с генералом Не Минцзюэ. Встретившись с ним взглядом, он понял, что миссия находится на волоске от провала. – Какая встреча! – издевательски протянул генерал. Он обернулся к двум своим спутницам, с любопытством смотревшим на них, и пояснил: – Позвольте представить вам, дамы, Лань Сиченя – того самого журналиста, благодаря которому были сняты обвинения с русского шпиона. – Но… – Сичень не пытался оправдываться, это было бесполезно, генерал твердо верил в его виновность и не хотел слушать ничего иного. Но рекомендовать его таким образом – все-таки крайне бесцеремонно. – Позвольте представить вам моих спутниц, – генерал решил снизойти до соблюдения правил этикета. – Это госпожа Юй, – он указал на женщину в фиолетовом бархатном платье справа от себя, – и ее дочь, Цзян Яньли. Молоденькая девушка в кремовом платье смущенно улыбнулась и склонила голову в знак приветствия. – А как вас сюда занесло? Минцзюэ никогда не утруждал себя вежливостью, хотя, как и Сичень, происходил из знатного рода. – Мечтал увидеть вас, – с нервной усмешкой проговорил Сичень. “Чуть меньше сарказма, мальчик”, – тут же зашипел ему в ухо Цижэнь. В любой другой ситуации, с любым другим человеком Сиченю не составило бы труда спрятать эмоции за вежливой улыбкой, но их с Не Минцзюэ противостояние зашло уже слишком далеко, чтобы хоть один из них мог уступить. – Вы зашли сюда, чтобы увидеть меня? – пророкотал генерал, удивленно приподнимая брови. Его строгий мундир так плотно облегал широкую грудь, что казался частью самого Минцзюэ. – Вам бы этого хотелось? – Сичень усмехнулся, окидывая генерала нарочито томным взглядом. Затем развернулся и, галантно протянув руку мадам Юй, спросил: – Не откажет ли прекрасная дама в танце несчастному, ослепленному ее красотой? Минцзюэ нахмурил брови и явно собрался возразить, когда госпожа Юй, мягко погладив Сиченя по рукаву бархатного смокинга, проговорила: – Разве можно отказать столь смелому и красивому юноше. Но только один танец, пока мой супруг занят разговором. Она оперлась на его локоть, но истинное удовольствие Сиченю доставил гнев в темных глазах генерала Не. Победно улыбаясь, он вывел свою даму в центр зала. О, что это было за удовольствие – кружить в танце опытную партнершу! Мадам Юй отзывалась на каждое движение его рук. Несмотря на возраст, она двигалась легко и непринужденно, словно над ней не властна была гравитация. И хоть Сичень предпочитал мужчин, но танец с мадам Юй вполне мог компенсировать ее принадлежность к “другой команде”. Он получал искреннее наслаждение, пока не разглядел среди танцующих генерала, ведущего в жестких крепких объятиях юную Яньли. Девушка выглядела слегка растерянной и не успевала за широким шагом партнера. Но больше всего Сиченя поразил сам Минцзюэ. Глаза его горели мрачным огнем, ноздри раздувались, словно он не танцевал, а бился насмерть. Сиченю всегда казалось, что в ненависти к нему генерала есть что-то преувеличенное, что-то показное. Как бы ни прошло то интервью, генерал не настолько пострадал, чтобы возненавидеть его. Сичень вел свою партнершу, кружа по краю танцевальной площадки, но, где бы он ни оказался, всюду натыкался на кипящий злостью взгляд Не Минцзюэ. Сичень, словно в бреду, снова и снова ловил на себе этот темный взгляд. Ему казалось уже, что генерал не танцует, а преследует его, загоняя в одному ему известную ловушку. От этого становилось не по себе. Стоило смолкнуть последнему аккорду, как они удачно оказались прямо напротив арки, а мадам Юй – да хранит ее Будда – раскланявшись с ним, обернулась к генералу и потребовала принести ей и Яньли напитки. Минцзюэ, сверкнув глазами напоследок, скрылся в толпе, а Сичень, проводив мадам с дочерью к диванчику, откланялся. “Ты отстаешь от графика”, – тут же влился в окружающий гам голос дяди. “Поторопись”. Сичень вновь вошел в арку между колоннами и, оглядевшись, увидел лифт. Спешно надавив на кнопку вызова, он снова нервно осмотрелся. Пространство вокруг лифта было крошечным, и Сичень чувствовал себя уязвимым. В любой момент кто-либо из гостей мог заметить его. Наконец створки железных дверей разъехались в стороны, и он скользнул в кабину. Пропуск чуть было не выпал из трясущихся рук. Каждый миг он ожидал воя сирены. А пока лифт медленно – невыносимо медленно – полз вниз, в голове мелькали картины того, как на выходе его встречает отряд спецназа. Хотя с него хватило бы и пары охранников. Еле слышный звон оповестил о прибытии на подземный этаж. Сичень вытащил руки из карманов брюк и напрягся. Когда двери лифта открылись, он готов был выпрыгнуть и напасть на любого, кто стоял бы за ними. Но, как ни странно, коридор был пуст. Безликие светлые стены уходили направо и налево от лифта. Сичень растерянно оглянулся: нигде не было никакой подсказки, в каком направлении идти. Лишь одинаковые светлые коридоры, кое-где разбавленные темными пятнами однотипных дверей. “ – ...во. Ты слышишь меня? Тебе…”, – прозвучал дядин голос в наушнике, но скрежет и шум мешали понять его. Сичень покрутил головой и слегка стукнул по основанию наушника. Помехи не прекращались, вой и скрежет резали слух так, что ему пришлось, морщась, вытянуть капсулу прибора из уха. Тишина на миг оглушила его. Сичень еще раз осмотрелся, прослеживая оба ответвления коридора, и решительно шагнул вправо. Слева было гораздо больше дверей, значит, там проще нарваться на охрану или обслугу. К тому же туда вели две плохо затертые темные полосы, подозрительно напоминавшие следы от тележки. Коридор справа был пуст и радовал почти полным отсутствием дверей. Меньше риск встречи с кем-либо. Если такое случится, Сичень планировал притвориться пьяным гостем, по ошибке забредшим куда-то не туда. Легенда, конечно, не выдерживала никакой критики, но какой с пьяного спрос. Цижэнь имел в этом хоть какой-то опыт, все-таки тридцать лет в полиции. Но и Мэн Яо знал его в лицо. А вот о родственных связях известного репортера и шефа полиции мало кто знал. Наверное, только бывшие коллеги дяди, сейчас занимавшие не последние должности в разведке. Именно поэтому на их “просьбу” нельзя было ответить отказом. Вообще-то он планировал затеряться в толпе, как можно незаметнее пробраться в подвал и скопировать данные с ноутбука хозяина дома, пока Ванцзи будет страховать его наверху. Если бы не встреча с чертовым Минцзюэ, нарушившая его планы, все было бы давным-давно закончено. Но генерал с самой первой встречи выбивал у него почву из-под ног. Сичень прошел дальше по коридору, убедившись, что обе двери, попавшиеся ему на пути, заперты. В конце замаячила еще одна, и он направился туда. Ему повезло, что коридор был слабо освещен люминесцентными лампами. Подойдя ближе, в мерцающем свете одной из них он заметил тонкие лучи лазеров, пересекающие пространство перед дверью. Когда-то Цижэнь вел дело одного медвежатника, который, попав под подозрения в деле об убийстве, очень подробно выложил способ, которым он открыл сейф в банке. И в числе прочего рассказал, как обойти такую сигнализацию. Сичень и Ванцзи тогда коротали время у дяди в участке, а подростки, как известно, очень любопытны. Впрочем, у него это с возрастом так и не прошло. Сичень, осторожно приблизившись к лазерам, достал небольшое карманное зеркало и, быстрым движением поднеся к фотоэлементу, перенаправил луч лазера. Укрепив зеркало в щели между настенными плитками, он проскользнул в получившуюся брешь и оказался перед дверью. Подозревая, что за ней стоит охрана, Сичень медленно потянул ручку двери на себя. На его счастье, комната оказалась пуста. Он огляделся. Скромно обставленный небольшой не то кабинет, не то, судя по обилию стеллажей, архив. Несомненно лиса-Яо держал здесь компромат на всех мало-мальски известных людей. Если бы у него было время, Сичень точно смог бы накопать материала на пару десятков сенсационных статей. Но сейчас у него было особое задание. С тех пор как связь с дядей прервалась, Сичень был предоставлен сам себе. Он обернулся в поисках компьютера или чего-то подобного. Но крепкий деревянный стол был чист, поверхности высоких ящиков - тоже. Сичень беспокойно зашарил взглядом вокруг. Наконец он заметил шторы, сдвинутые так, словно за ними было окно. На самом деле в этом подвале не было никаких окон, кроме вентиляционной отдушины, на которую они с Цижэнем и рассчитывали. Перегнувшись через стол, он дотянулся и распахнул плотные гардины. За ними, в нише, лежал ноутбук. Сичень облегченно вздохнул. Он переставил ноутбук на стол, открыл его, мысленно благодаря самоуверенного хозяина, который был настолько убежден в недоступности своего секретного архива, что даже не удосужился запаролить компьютер, хранящийся в нем. Спешно вставив тонкую металлическую флэшку в гнездо, он принялся переносить на нее все файлы без разбора. Процент скопированной информации отражался на экране и неуклонно увеличивался. Но все же, по мнению Сиченя, слишком, слишком медленно. Он боялся оторвать взгляд от монитора, чтобы не пропустить окончания операции. Наконец, процесс был завершен, на экране высветилась надпись “100%”. Вместе с этим раздался тихий звон, очевидно, сопровождающий окончание загрузки информации. Сичень выхватил флэшку из гнезда и, приоткрыв створку вентиляции, ведущей прямо на улицу, выкинул накопитель на мостовую. Цижень, сидящий в рядом стоящем фургоне, должен был подобрать его. Пытаясь утихомирить скачущее сердце, он закрыл ноутбук и перегнулся через стол, возвращая его на место. Именно в этот момент он понял, что показалось ему странным… – Даже не могу сказать, что удивлен, агент Орех, – рокочущий голос Минцзюэ раздался так близко, что последовавший за словами смешок горячим выдохом коснулся кожи и встопорщил волоски на затылке. Сичень застыл, словно испуганная птица. Он так и стоял, перегнувшись через стол, ощущая как от страха мурашки бегут по коже. Казалось, даже волосы, стянутые сзади в тугую тонкую косу, шевелятся, пытаясь спрятаться, уползти. Все у него внутри вопило: “Опасность”, но сам он не мог сдвинуться ни на дюйм. – По-почему “О-орех”? – еле выдавливая слова сквозь сжатое спазмом горло, поинтересовался Сичень. Генерал подошел ближе и, наклонившись так, что Сичень спиной ощущал силу и жар его тела, поставил руки по сторонам от него. Глубокий хрипловатый голос произнес ему прямо в ухо: – Потому что я раскусил тебя, как только встретил возле арки. Минцзюэ наклонился сильнее, и Сичень ощутил, как нашивки на мундире генерала царапнули ткань его костюма. Парализующее действие страха стало медленно проходить, и теперь Сичень почти мог мыслить здраво. Почти, потому что от генерала исходил такой жар, словно его тело горело в лихорадке. Этот жар застилал глаза мутной пеленой, плавил кости и сухожилия и, казалось, выжигал даже воздух вокруг – Сичень не мог сделать ни вдоха. Он ощутил, как генерал опустился еще чуть ниже и его широкая грудь почти вжалась в спину Сиченя. Не зная, чего ожидать – выстрела, угрозы или насмешки, – он дернулся, когда почувствовал чужое дыхание на своей щеке. Минцзюэ зубами прихватил его косу, упавшую на плечо, и потянул ее назад. Именно в этот момент Сичень обнаружил, что возбужден, и глухо простонал, запрокидывая голову. Член туго натягивал брюки, хотелось потереться им о край стола или хотя бы прижаться. Следующие события произошли в один момент: Минцзюэ, потянув за косу, заставил его выпрямиться и, вжавшись своим пахом в ягодицы, наконец-то прижал его к себе, так правильно и нужно накрыв член Сиченя рукой. Тогда же раздался тихий шорох открывающейся двери. В комнату, шаря вокруг обеспокоенным взглядом, ввалился Вэй Усянь, а за ним, стараясь не показывать удивления, вошел Ванцзи. Рука Минцзюэ, сжимавшая член Сиченя, мгновенно исчезла. Но, судя по ехидной улыбке, Вэй Усянь успел заметить все. – О, – не растерялся генерал, – да тут действует целая агентурная сеть. Насмешка в его голосе не скрывала разочарование и возбуждение. Последнее Сичень очень явно ощущал своими ягодицами. – О чем вы говорите, генерал? – дерзко ответил Вэй Усянь, не сводя взгляда с Сиченя, стоявшего вплотную к Минцзюэ. – Ванцзи просто искал своего брата. Он пожал плечами, безуспешно разыгрывая невинность. Как будто по его виду не было понятно, что невинность умерла, когда этот прохвост только родился. – Ну что ж, – угрожающе пророкотал Минцзюэ, – раз искали, то забирайте и выметайтесь отсюда. И побыстрее. Иначе я извещу службу охраны. Он отпустил Сиченя и чуть подтолкнул его вперед. Ванцзи схватил его за руку и потянул к себе, впиваясь в лицо тревожным взглядом. Сичень слегка кивнул, успокаивая брата. С ним действительно все было в порядке. По большому счету. Ванцзи осторожно нажал на дверную ручку и приоткрыл дверь, потянув Сиченя за собой. – Хм. А как же вы тогда объясните охране свое присутствие здесь? – задумчиво проговорил Вэй Усянь, засовывая руки в карманы брюк и не собираясь покидать комнату. Ванцзи решительно вернулся и, схватив приятеля за руку, потянул к открытой двери. Вэй Усянь попробовал возражать, но Ванцзи молча вытолкнул его из комнаты, оставив дверь открытой. Последним, что Сичень разглядел, была насмешливая улыбка, искривившая тонкие губы Не Минцзюэ. То ли от этой улыбки, то ли от жаркого взгляда, окатившего его душной волной с головы до ног, у Сиченя возникла уверенность, что эта встреча не последняя.