***
Данила не помнил, когда в последний раз так сильно любил свою маленькую и грязную квартиру, в которой месяца два точно не проводилась уборка. Со всей грязной посудой в кухонной раковине, с пылью на полках, никогда не застеленной постелью и парой черных носков — недельной давности, если Поперечный правильно помнит, — он чувствовал себя чертовски комфортно, пока батареи грели, а за окном падал крупный снег. Это было некрасиво и неромантично (фонари во дворе не работали, не играла новогодняя музыка и в доме не пахло елью), но приносило чувство странного умиротворения, словно не ему работать завтра за компьютером и не испытывать повторный стыд за все, что они с Киром сделали сегодня. Уже вчера, если быть точнее. Даня устало промычал, завидев на электронных часах, что уже час ночи и немного больше. Ложиться спать, казалось, уже не было смысла, поэтому он поспешил на кухню, чтобы проверить не осталось ли в холодильнике пива, а в шкафчике над плитой чипсов на черный день. Чипсы остались, а вот пива нет. Ни одной бутылки, ни одной банки. Даже колы не нашлось. И сначала идея сбегать за алкоголем была очень даже привлекательная, пока взгляд не зацепился за снегопад за окном. Чай Поперечный заваривал неохотно, совершенно не понимая, как он может сочетаться вместе с крабовыми чипсами. Пока закипал чайник, парень сбегал в спальню, чтобы включить ноутбук и подготовить себе место. Он смахнул с черной простыни крошки, распахнул окно настежь, впустив в комнату свежий, морозный воздух, и оставил проветриваться. Мультсериал, начатый совсем недавно по рекомендациям Кшиштовского, уже стоял на паузе. Вернувшись на кухню, Даня притормозил на секунду не только физически, но и мысленно, со скрежетом старого поезда останавливая песню из интро мультика, настолько приставучую, что она крутилась в голове уже не первый день. Он вслух протянул низкое «э» и нервно облизал пересохшие губы. Почему чайник оказался выключенным? Данила абсолютно точно помнит, что зажигал плиту. Вот в кружке лежит пакетик и долька лимона. Он собирался выпить черный чай. Залил в чайник воды и поставил на старенькую газовую плиту. В этот раз даже обошлось без спички — синее пламя вспыхнуло самостоятельно. Так почему тогда ничего не горело? Даня кинул настороженный взгляд на окно в кухне, отмечая, что оно было плотно закрыто, и от него даже не тянуло холодом. Лишь ноги в теплых, огромных носках ласкал гуляющий, пробирающий до костей ветерок, зашедший прямиком из спальни. Поперечный протер уставшие глаза, отгоняя дремоту, и вновь включил плиту, отодвигая от нее пачку чипсов, лежащую слишком близко к огню. Вода закипела за пару минут, и он залил кружку с каким-то дурацким принтом кипятком. Еще раз недоверчиво взглянув на чайник и закрытое окно, словно те что-то скрывали от Дани, он взял чипсы, кружку и направился в спальню. И парень выронил бы все из рук, ошпарив себя кипятком и, возможно, порезавшись об осколки керамики, если бы его не сковал минутный дикий ужас. В комнате было довольно прохладно и свежо, но окно оказалось закрытым, а белый тюль (уже грязно-белый, если быть точнее, ведь не стирался он месяца три) был не зашторен. Все остальное в комнате было не тронуто: такое же скомканное одеяло на кровати, ноутбук с включенным мультсериалом, горящий ночник-лампа рядом с рабочим местом и скинутая одежда на стуле, которую Поперечный кинет в стиральную машинку только в выходные. Мурашки с копчика пробежали до самой шеи, заставляя Даню рвано выдохнуть. Это что сейчас было? Он же проветривал спальню, открывал окно. Почему оно?.. как это… и чайник тоже… Что? Данила сглотнул и, не двигаясь, все в той же позе, крикнул: — Миш? Кшиштовский, ты? Голос почему-то подвел, и это скорее был хрип, поэтому он тут же прочистил горло. Парень прислушивался к тишине очень долго, ожидая, что вот прямо сейчас, в последнюю секунду, ему в ответ крикнет Миша свое «Ну так неинтересно», и они типа посмеются, но для начала Даня даст ему подзатыльник за такие шуточки. У этого старпера были ключи от квартиры комика, и иногда он заявлялся по вечерам, чтобы выпить чего-нибудь вместе или посмотреть. Но в квартире было тихо, и даже слишком для того, чтобы в ней кто-то прятался. Рыжий, красочно представляя, как за его спиной прячется какая-нибудь страшная мразь с вытекающими глазницами и кидается на него, резко обернулся, чуть ли не пролив чай, и еще секунд десять пытался осмыслить, где все монстры. С чем нужно было завязывать Даня не совсем понял: смотреть фильмы ужасов, представлять реалистичных чудовищ или вызывать всякую херню на ночь глядя. Потому что с алкоголем он точно завязывать не собирался. Это то, благодаря чему он все еще на плаву. Поперечный отхлебнул горячего чая, который чудесным отрезвительным способом подействовал на него, нервно усмехнулся и решил, что будет делать вид, что ничего не происходит, и проблема как-нибудь сама себя решит. Даня неуклюже залез на кровать, стараясь не пролить чай, положил ноутбук себе на колени и нажал на «плей». Комнату заполнили музыка из интро мультсериала, которой старался подпевать парень, и хруст чипсов. Прошла, наверное, серия, а может больше, но достаточно долго все было просто замечательно, и Даня даже забыл о происходящей в доме хрени без его участия. А потом краем глаза и совершенно случайно он заметил движение в темном коридоре, куда дверь спальни была открыта. И замер, скосив глаза в дверной проем, где только что проскочило что-то темное. Из ноутбука продолжали доноситься мультяшные голоса, свет ярких и быстро сменяющихся кадров отбрасывал на Даню тени, делавшие его круги под глазами еще больше, а сам Поперечный неотрывно смотрел в темноту и почти не дышал, боясь, что если пошевелится, то монстр придет за ним. Парень сглотнул, лихорадочно соображая, что это может быть. Ни кошка, ни собака, ни какой другой зверь, потому что Даня терпеть не мог животных и не заводил их. Человек? Какой-нибудь грабитель? Боже, что у Данилы вообще можно украсть. Жил он небогато. Может быть, это птица? Голубь? А что, Даня открывал ведь окно (которое, черт возьми, оказалось в итоге закрытым), может, в спальню залетела птица? На улице холодно, снегопад, а в квартире тепло и есть шанс поживиться. Тогда надо проверить. Не надо, на самом деле. «Не надо,» — кричало его собственное сознание, пока парень по каким-то соображениям очень тихо поднимался с постели, стараясь не шуметь. Монстр уже знает, что жертва в ловушке. Зачем разыгрывать осторожность? Воображение вновь начало подкидывать все варианты развития событий, словно показывая фото, снятые на камеру. Вот Даня с разрезанным горлом, если это грабитель. Вот с выколотыми глазами и вырезанными органами, если грабитель — убийца и Ганнибал. Вот его пожирает огромная черная тень, разрывая на куски. Все еще хочешь проверить? Удивительно, но да. А факт — это то, что Данила Поперечный — полный отморозок без тормозов в голове. Кшиштовский частенько спрашивал его, как он дожил до своих двадцати двух без малейшего намека на инстинкт самосохранения. Но дожил ведь. Было в этом рыжем что-то такое странное, что удачей не назовешь, но и простым везением тоже. Даня вдохнул полной грудью прежде, чем осторожно выглянуть в коридор. Естественно, глаза, еще не привыкшие к темноте, мало что смогли различить: обувь в прихожей и парку на крючке, тумбочку с ключами, монетами и квадрат света на стене, отбрасываемый белоснежным снегом за окном кухни. Туда Данила и направился под громкие крики кого-то из не поставленного на паузу мультсериала. Он шел с осознанием, что он идиот, и, конечно же, сжатым очком. В арсенале больше ничего не было. Очередная волна ужаса настигла его на пороге кухни, где пришлось замереть и постараться выровнять сердцебиение, которое отдавалось гулом в ушах да так громко, что казалось его слышат все на планете, а в первую очередь это существо, стоящее у окна. Оно стояло спиной, к счастью, смотрело на улицу, на падающий снег, а может второй парой глаз на затылке на самого Даню, у которого внутри поджималось абсолютно все от страха. Словно сквозь вату, из спальни доносилась музыка из титров очередной закончившейся серии, пока у Поперечного холодели пальцы. Они стояли полностью парализованные: парень от страха, а существо от сильного снегопада за окном? Снег? Нет, серьезно. Снег? В какой-то момент, Даниле показалось, что он спросил это вслух, но оно все еще было неподвижно. Стояло там, облокотившись о подоконник, чуть ниже ростом, и всматривалось в блестящий, переливающийся в желтом свете фонарей снег. Может, оно просто слишком тупое для монстра? Тогда Поперечному повезло, и он может прямо сейчас взять нож и расправиться с этим. Может, просто никогда не видело света. Монстры, что с них взять? Вряд ли у них есть время на прогулки и отдых. Наверняка они слишком голодны и заняты вечным поиском обедов для того, чтобы хотя бы просто вот так постоять и посмотреть в окно. Люди могут. Людям спешить некуда. Возвращаясь к абсолютно отмороженным мозгам Данилы Поперечного, в подтверждение можно ничего не приводить. Просто смотрите сами, на что ему хватило ума. Парень щелкнул выключателем. Щелкнул. Выключателем.Даня, ты сделал что?
Кухню тут же озарил яркий, желтоватый свет одинокой лампочки под потолком, и на несколько секунд ослепли оба: рыжий и монстр. Поперечный даже с места не сдвинулся, приняв тот факт, что, возможно, он будет мясом без гарнира. А вот существо заметалось, завертело головой в поисках укрытия и в итоге просто вжалось в белый подоконник. Когда зрение вернулось, то канула в лету способность говорить, потому что Даня был шокирован настолько, что пульс внезапно успокоился, но непроизвольно задергалась правая бровь, чего не случалось даже в самых стрессовых ситуациях. Парень облизал пересохшие от пережитого страха губы и сглотнул вязкую слюну, подбирая нужные слова. Существом был, черт возьми, парень? Темноволосый парень с серыми и холодными глазами, в которых почему-то плескался неподдельный страх. Даня попросил заметить, что очень симпатичный парень: пухлые губы, не густая щетина и аккуратные изгибы тела. Сложно было сказать, кто был напуган сильнее: Данила, пробиравшийся сквозь страшный и темный коридор, или парнишка напротив него с большими глазами, тяжелым дыханием и побелевшими костяшками на пальцах, сжавших подоконник. Внезапно захотелось сострить и отпустить обидную шутку, потому что кто здесь предполагаемый монстр? Но — о ужас — Поперечный каким-то чудом сдержал свои остроты в себе, не желая ляпнуть чего-то лишнего. — Как ты оказался в квартире? — наконец выдавил из себя Данила, когда сознание вернулось к нему. Не монстр. Значит, грабитель или убийца, черт. Рыжий совсем не знал, что и думать, хотя все и было предельно ясно: парень просто решил обнести очередную квартирку, но упустил то, что внезапно вернулся хозяин, и попался с поличным. — Я… я… — Брюнет засуетился, его взгляд забегал по комнате, пытаясь найти свое спасение. — Малыш, а мамочка не будет злиться, если ее сыночек попадет на учет за проникновение в чужую квартиру? — уж без чего Данила не Данила, так это без его издевательски приторного голоса, когда нужно кого-то поставить на место. Это был не монстр, не чудовище, готовое разорвать его на куски, убить самым мучительным способом. И это почему-то прибавило комику невероятной смелости и дерзости, несмотря на то, что парень все еще мог быть опасным. Хотя стойте… дерзости Поперечный и не терял. Незнакомец напротив явно смутился, в смятении сводя брови на переносице. — Мамочка? — переспросил он, прочистив горло. Парень отцепился от подоконника, все еще сомневаясь в правильности своих действий, и поджал пухлые губы. — А твоя не будет злиться, узнав, что ты чуть квартиру не спалил? Даня, ухмылявшийся до этого и ловивший кайф от растерянности парнишки, опешил, словно ему дали отрезвляющую пощечину. — Не паясничай, — уже более грубо бросил блогер, сделав многообещающий шаг вперед. Парень, поблескивая в свете серыми глазами, отпрянул, не понимая, что делать. — Даю тебе шанс тихо убраться отсюда, пока я не вызвал полицию. — Я не могу, — с таким тоном произнес незнакомец, словно это общеизвестный факт. Он продолжал нервно кусать губы. — Ты вообще не должен был меня увидеть, черт… Я облажался… Парень зарылся пальцами в свои пышные волосы и прикрыл глаза, перебирая в голове все возможные варианты выхода из этой ситуации. Вот только он в такие никогда не попадал, а в его жизни не было сенсея, однажды сказавшего бы ему «Там будет один наглый рыжий парень…» — Как тебя зовут? Как ты попал сюда? У тебя есть ключи, или ты замок взламывал? — Даня все задавал и задавал вопросы. Вор, который выключает плиту и закрывает окна? Парень явно здесь не для этого. — И что вообще значит — чуть не спалил квартиру? — Руслан, — тяжело выдохнул тот и кинул на Поперечного взгляд, полный какого-то смирения что ли. Данила не совсем понял, но зацепился за серые глаза нового знакомого. Они были тусклыми, но такого стального оттенка, что блогера вело от холода в теплой квартире. — Ты не выключил плиту, а совсем рядом лежала эта твоя дурацкая пачка чипсов. И окно тоже не закрыл. На улице холодно вообще-то. Красиво, кстати, все так блестит, хотя уже полтретьего ночи. Но холодно. Даня слушал внимательно и одновременно как-то отстраненно, пропуская мимо ушей. Этот парень спас его от возможного пожара и просто забеспокоился, что он замерзнет. Рыжий даже оживился, теряя всю враждебность к этому Руслану, внезапно свалившемуся ему на голову. Оставались только несколько вопросов, полное непонимание ситуации и просто привлекательность парня напротив. Да ладно, Данила не так часто засматривается на парней — раз в годик можно. — Ты кто вообще? — Прикалываешься что ли? Домовой. Ты же вызывал, — с какой-то обидой и еле читаемой виной пролепетал Рус. Так-так, стоп. Где кнопка перемотки? Даниле хотелось бы вернуться немного назад, в детство и попросить у матери совета по этому поводу. Что делать с миленьким парнем на кухне, если он говорит, что домовой? Ответ своей матери Поперечный, конечно, знал. Но он не искал себе хахаля, поэтому вариант валить и трахать отпадал. Казалось, его шарики заехали за ролики. Может ему чудилось? Даня протянул к Руслану руку и, схватив того, собиравшегося уже убежать, ущипнул за запястье. Парень зашипел, освободившись от хватки. — Нормальный вообще? — Ты че, реально домовой? — неверяще спросил рыжий, тут же протягивая к Русу и вторую руку, чтобы просто пощупать, убедиться в реальности. Тот засуетился, не зная, куда ему спрятаться от приставаний, завертел головой и перехватил чужие пальцы. — Да, трогать разрешено только глазами. Я — реликвия, мне больше ста лет. — Руслан горделиво поднял подбородок и сощурился, но у Данилы это вызвало только смех. — А не наебываешь ли ты меня, парень? Покажи что-нибудь, чтобы я поверил. Эта просьба была одновременно странной и правильной. Странной, потому что комик сам не знал, что хотел увидеть. И правильной, потому что… двадцать первый век. Домовые?! Руслан застыл на месте, вскинув брови от удивления. Он замялся, не совсем понимая, что от него хотят. Этот рыжий и нахальный парень вызвал его, заставил протащиться из одной квартиры в другую через город, к которому сам Рус совсем не адаптирован, а теперь а) задавал глупые вопросы, б) издевался и в) распускал руки. Кстати, об этом. Прикосновения просто чертовски нервировали Руслана. Это было чем-то неизведанным и совершенно новым для него: чужое тепло тела, длинные пальцы, крепкая хватка. За всю свою жизнь, которую этот домовой уже и не помнил, его ни разу не трогали, потому что Рус был аккуратным и не попадался на глаза, оставаясь в тени самого дальнего угла. Но когда этот парень схватил его за руку, то брюнета бросило в жар от страха и не понимания ситуации. Первым делом, конечно, захотелось убежать, но комик держал его крепко, больно впиваясь пальцами в кожу. Потом в голове проскользнула мысль остаться и просто посмотреть, что будет дальше. Ради эксперимента и только. Руслан и сам не касался кого-то ранее. — Я тебе клоун что ли? — В голосе парня отчетливо были слышны нотки злости. Даня явно выводил его своими «королевскими» желаниями, но пронизывающий взгляд рыжего пожирал Руса живьем, и тот закатил глаза. — Отвернись. — Чтобы ты меня прямо здесь уложил, недограбитель? — Я домовой! — заверещал Руслан, покрываясь красными пятнами от злости. — Отвернись! Данила спорить лишний раз не стал и с пониманием, что он полный идиот, развернулся лицом к коридору. В голове крутились неуловимые мысли, и блогер не мог остановиться ни на одной, теряясь в этом урагане. Милый парень на его кухне. Домовой. Милый домовой. Да, милый, и это мужской комплимент. И пусть этот Руслан радуется, потому что Поперечный комплименты не делал. Ноу хомо, как говорится. — Эй? Я типа… могу повернуться? — Почему-то Даня посчитал нужным спросить об этом, понимая, как глупо это выглядело. Ответом была тишина, прерываемая приглушенными голосами мультяшных персонажей из спальни. — Я поворачиваюсь? Парень не знал, был ли это вопрос или утверждение, но осторожно обернулся назад, взглядом ища Руслана. Сердце ушло в пятки, наверное, раз в сотый за эту ночь, потому что на кухне Даня оказался один. Будто и не было никакого Руса, залипавшего ранее в темноте на снег за окном. Не было кого? Кто такой Руслан? Поперечный не на шутку запаниковал, чувствуя, как кровь ударяет в голову. Стало страшно, не потому что творилась какая-то хрень, а потому что, может, она творилась из-за очередной пьянки Данилы? Он просто вновь перебрал с алкоголем, который все подливал и подливал Кшиштовский, а рядом бесновался Кир, напоминая, что ночь вряд ли закончится. Но Дане как-то повезло вырваться домой, и теперь он стоял здесь, посреди кухни, разговаривая с кем-то. Если этот кто-то был. Поперечный пугливо оглянулся по сторонам, обошел всю квартиру в поисках кого-то и решил, что просто ляжет спать (серьезные проблемы требуют серьезных решений). За окном еще бушевала непогода.***
Ролик монтировался долго и нехотя по понятным причинам. Во-первых, за окном все еще шел снегопад, создавая полную невидимость улицы, и, несмотря на четыре часа дня, было весьма темно из-за нависших над Питером тяжелых туч. Клонило в сон, и просто пожирала лень. Во-вторых, были куда более увлекательные занятия вместо работы, например, досмотреть мультсериал или поиграть во что-нибудь бессмысленное и не слишком сложное. Что угодно, лишь бы не монтировать отснятый ролик. Его даже пересматривать было стыдно. Данила, запертый в квартире, буквально отрезанный от мира, умирал от скуки и иногда отвечал на сообщения Миши, который уверял его, что они не пили ночью ни капли, более того — даже не виделись. Поперечный даже отшучиваться не пытался, потому что это было не смешно. Может быть, когда-нибудь потом, через месяц, год или два это войдет в его новый материал для стендапа, но пока что казалось совершенно не забавным. Старенький айфон завибрировал, оповещая об очередном сообщении от Миши, что он не приедет к нему, чтобы выпить, потому что, кажется, Даня на ошибках не учился. Поперечный зажал микрофон в открытом диалоговом окне и с несвойственными ему мечтательностью и тоской произнес: — Его зовут Руслан. Он так и сказал, когда я застукал этого красавчика на собственной кухне… — Ты бы хоть совесть имел. Я же рядом сижу, — возмутился брюнет, в следующие секунды наблюдая, как Данила чуть ли не свалился с узкого дивана. Телефон с прерванным голосовым полетел куда-то в сторону, а сердце блогера прямиком в желудок. На полу в позе лотоса сидел Руслан, устремив свой скучающий взгляд серых глаз на испугавшегося до смерти Поперечного. И этому домовому было ни черта не стыдно. Уголки пухлых губ медленно поползли вверх — это была странная радость где-то глубоко внутри, и ему никак не удавалось достать ее. — Ты! — крикнул Даня, указывая пальцем на улыбающегося Руса. Если вам интересно узнать мнение комика, то это была лучшая улыбка, которую он когда-либо видел. Без преувеличений. Руслан улыбался и выглядел еще более привлекательным. — Домовой! — Уже не грабитель? — вскинул брови в шуточной манере брюнет. Его серые глаза метнулись в пол, заполненные секундной виной за испуг, а потом вернулись к Дане. — Понравилось? Поперечный поперхнулся собственной слюной от такой наглости. Еще бы, черт возьми, понравилось, он же… — Чуть с ума не сошел! Думал… думал, спился! Даня, отойдя от парализующего шока, обогнул Руслана, внимательно наблюдавшего за ним, поднял телефон с пола, краем глаза замечая мишино «что ты записывал?», и, напечатав в ответ короткое «дай пару сек», вернулся к разглядывавшему его парню. Факт о том, что Рус кусал губы, когда о чем-то думал, зачем-то полетел в долговременную память, в которой не бывала даже наиважнейшая информация в жизни Поперечного. — Ты попросил доказать. — Брюнет протянул руку Даниле, намекая на помощь, чтобы подняться с пола (а, ну и еще чтобы лишний раз коснуться человека, но только тс-с), и крепко ухватился за ладонь рыжего, через секунду оказавшись носом к носу с ним. — Я могу потрогать тебя?Что.
— Да.ЧТО. ТЫ САМ-ТО ПОНЯЛ, ЧТО СКАЗАЛ?
Кажется, что да и нет одновременно. Это был скорее безумный интерес, поселившийся где-то в желудке или, может, печени, не дававший абсолютно никакого покоя. И это было еле уловимое желание — осознанное, — чтобы Руслан коснулся его. Без пошлого подтекста. Даня даже не думал об интимной близости и о том, что это полное гейство (да и можно ли было так говорить, Руслан ведь не человек). Поперечный до конца никогда не поймет, как он мог сказать тогда «да», и что им руководило. Но он сказал, и спроси его через два года, то комик ответит, что не жалеет. Рус, нервно облизнув свои искусанные губы, чувствуя жар предвкушения где-то внутри, несмело коснулся второй рукой ладони Данилы. Он тут же метнул взгляд на рыжего, готовый в любой момент остановиться, если его попросят, но не встретился ни с сопротивлением, ни с немой угрозой в глазах парня напротив. Руслан не знал, как он устроен внутри: есть ли у него органы или, может, солома? Но он точно почувствовал, как что-то ухнуло вниз, прямиком к ногам, и вернулось обратно. Эдакий приятный кульбит, пустивший стадо мурашек по спине и до самого загривка. Даня неловко улыбнулся, чтобы показать, что все в норме, и тот может продолжать, поэтому Руслан пальцами пробрался выше по руке, к плечам, и несильно сжал их, чтобы убедиться в реальности. — Я не трогал людей, — смущенно заявил парень, словно это было чем-то постыдным. — Я и желанием не горел-то. То есть, ну не трогал и не трогал. И не говорил тоже. Случая не предоставлялось, знаешь. Я домовой. Я слежу за порядком, людям не показываюсь, а некоторые взамен кормят меня засохшим печеньем и молоком. Я не ем эту гадость, вообще-то. Да и в принципе я не ем. Мне не нужно. Я не человек. — Ты домовой, — зачем-то продолжил Даня и осекся, потому что… это что, был тот самый поддерживающий голос, чтобы этот паренек не прятал глаза и не краснел так отчаянно? Это совсем не соответствовало имиджу нахального и дерзкого безбожника. Сам Руслан, запутывавший в тот момент собственные пальцы в мягкие, рыжие волосы, не соответствовал имиджу Поперечного. Данила немного потерялся в происходившем и уже точно не помнил, где его еще трогал брюнет и продолжали ли его глаза гореть все тем же огнем. Но он очнулся, чтобы спросить о чем-то важном. — Кто тебя так назвал? Руслан, ликовавший про себя от возможности потрогать не кого-то, а именно Даню (почему так, он не знал; он и не задавался этим вопросом), отстранился. — Я сам себя так назвал, — глупо улыбнулся Рус и растерялся, завидев обеспокоенное выражение лица блогера. — Ну то есть, а кто бы еще это сделал? Я услышал это имя и мне понравилось, поэтому я теперь Руслан. — У тебя хороший вкус, — ухмыльнулся Даня. Да, в ход пошло неосознанное заигрывание. Флирт. Да, он флиртовал. Поперечный осознал это через несколько дней, перепугался, а потом решил, что уже взрослый человек и может делать все, что ему, черт возьми, захочется. Вот так. — Что? — замялся Рус, но уголки его губ поползли вверх. — Ты меня понял. И он действительно понял. Даня вдруг задумался, а много ли видел Руслан в своей такой длинной жизни, которой он гордился? И это был скорее вопрос, на который с нетерпением рыжий ждал ответ «нет», потому что внутри загорелось желание — не лампочкой, а огромным костром, какие разжигали в лагерях — показать этому парню все, что есть в мире. Если тот, конечно, согласится выйти на улицу, ведь, домовые, они на то и домовые, чтобы не высовываться. Но что-то подсказывало комику, что Руслан согласится. Возможно, сначала с неохотой, чтобы показать свой характер, но согласится. Нужно только узнать… — Ты останешься со мной? — слишком громко спросил Данила, разрезая тонкую тишину. Он поймал непонимающий взгляд парня, в котором плескалась неуверенность. Это не по его правилам — жить так, как живут люди, как Поперечный живет. Даня строить глазки не стал, позволив Руслану самому выбрать. В заданном вопросе даже умоляющих ноток не было. Они оба не маленькие. — У тебя там мультсериал какой-то интересный был, и я его не досмотрел, — издалека начал парень, не сумев сдержать улыбку, когда почуял непонимание со стороны Данилы. — На пару серий точно останусь. Даня не стал говорить о предстоящем комик коне в начале мая, на котором обещают показать трейлер нового сезона. О том, что он свозит туда Руса — тоже.