Из-за туч

Дождь может заставить грустить. Ещё как может. Маленькие капли, почему-то всегда похожие на слёзы, стучат по крышам, окнам, дорогам, зонтам случайных прохожих, спешащих куда-то и ничуть не напуганных погодой. И небо плачет. Серые, серо-синие тучи подобны тёмным кругам под глазами Робина, который не спал уже несколько дней. Ему не хотелось. Он находил более интересные занятия. Он отстранён от патрулей и дел юной лиги ещё очень надолго: сильно повредил ногу и сломал руку в двух местах на последнем задании. Надо же было так облажаться... Готэм всегда был мрачным местом, а под дождём он становился ещё мрачнее. Небеса пытались смыть всю грязь и боль этого адского места, но они просто не могли. Вода не могла проникнуть во тьму людских сердец. Готэм убил его родителей. Готэм убил их и создал Робина, как когда-то, много лет назад, он создал и Бэтмена. Робин любил Готэм, потому что Готэм создал его и дал ему дом. Дик Грейсон любил Готэм, потому что Готэм дал ему вторую семью. Это было давно. Давным-давно... Возможно, однажды его жизнь будут пересказывать подобно легенде... Готэм укрыл его крылом летучей мыши. Большая и страшная летучая мышь, каждую ночь пугающая преступников стала для Робина семьёй. Бэтмен был отцом Робина, но Робин никому об этом не скажет. Это самый большой секрет. Под крылом мыши тепло и безопасно и нет дурацкого дождя, под которым он ждёт глупого Кид Флэша. Сидеть под дождём холодно. Дик знал, он придёт. Он всегда приходит. Но под дождём мокро и одиноко, а Уолли опять опаздывает. Уолли всегда опаздывает. Кид Флэш не умеет не опаздывать. Он бегает быстрее ветра, его руки всегда тёплые, от него всегда пахнет вишнёвой жвачкой и шоколадом, который он ест, наверное, слишком часто. От одного поцелуя Уэста можно стать диабетиком. Опаздывает. Тик так. Уже почти шесть. Он должен был быть здесь уже двадцать минут назад. Грейсон медленно поднялся с дурацкой лавочки дурацкого парка в центре Готэма, решив побродить по парку. Робин считает, что Уолли не придёт, что так сильно Флэш не опаздал бы на встречу с ним, на свидание. Дик же хочет подождать ещё немного.

***

В свою комнату он забрался уже ближе к девяти часам через окно. Дик победил. Робин сдался. Кид Флэш не пришёл. Грейсон чувствовал себя дураком. Возможно, не стоило говорить ему, приглашать на свидание. Возможно, он всё испортил. Признаться в любви лучшему другу. Ничего хуже и придумать нельзя, верно? Но Робин точно был уверен, что должен сделать это, а Дик просто очень-очень любил эти рыжие волосы и зелёные глаза с яркими искорками, бегающими в них. Уолли всегда светится радостью и жизнью, всегда шутил, всегда был рядом, и Дик всей душой любил это. Уолли звонко смеялся. Не так, как смеялся Робин, искренне, но с лёгкой ноткой безумия, нет. Смех Уолли был чистым, добрым, солнечным. Сам Уолли был солнечным. Он будто изучал свет. Строил глазки девчонкам, подкалывал друзей... Вот только друзья ли они теперь или больше нет? Грейсон, приняв душ, переоделся в сухую одежду. Чашка чая на тумбочке около кровати говорит ему: Альфред знает, что он уходил, и знает, что он уже вернулся. Дик грустно разглядывает потолок, стены, которые он обычно использовал при расследовании, увешивая их фотографиями, соединёнными цветными нитками. Куча книг в шкафу, синяя толстовка с птицей на спине. Его комната. Он сидит на своей кровати, пьёт чай, уже почти холодный, и метает дротики в фотографию Уолли. Нет, Кид Флэш не виноват. Может, только чуть-чуть. Он мог хотя бы прийти. На стену он почти не смотрит, не глядя кидая один дротик за другим. Чая уже нет. Но чашка пока не разбилась об стену, пав жертвой истерики Робина. Кто-то звонил в дверь. Потом звук шагов, тихий, медленный. Не Уолли. Он всегда бежал быстрее ветра. Тихо скрипнула дверь его комнаты. Часы пробили одиннадцать. - Хей, Роб... Дик даже голову не повернул, лишь обиженно нацепил на нос свои тёмные очки. Всё-таки Уолли. Рыжий, солнечный Уолли, пахнущий шоколадом и вечно шоколад поедающий. Он не смотрел на Уолли. Он не хотел смотреть на него. Уолли сказал, что придёт. Пойдёт с ним на дурацкое свидание. За те полтора часа, что Дик просидел там, он успел несколько раз запаниковать, не случилось ли чего с Уолли, но звонить он Уэсту не стал. Гордый Робин дал о себе. - Альфред сказал, что ты вернулся домой через окно... Чувак, ты же знаешь, что тебе не стоит ещё лазить по стенам? Кид Флэш сел на кровать рядом с Грейсоном. Дик упорно не смотрел на парня, делая вид, что ему куда больше интересен потолок, чем Уолли. Уолли молча сидел рядом с ним, и упрямец-Робин чувствовал его взгляд, но отвечать на него не собирался. Робин может молчать очень долго, а сколько сможет молчать Уолли? Секунду, минуту, час...? - Дик, - тихо позвал Кид Флэш, дотрагиваясь до него так, будто его снова ударит молния, если он коснётся Дика сейчас. Дик на секунду замер, размышляя о том, стоит ли ему оттолкнуть Уолли или всё-таки стоит его выслушать. Робин хотел оттолкнуть, а Дик выслушать. Дик сегодня явно был сильнее, поэтому Грейсон посмотрел на Уэста раздражённым взглядом, который тот, скорее всего, не заметил из-за очков. Уолли сжался, понимая что должен что-то сказать, раз нарушил молчание первым, и лишь произнёс практически неразборчиво: - Простипростипрости! - Ты опоздал на пять часов, Уоллс, - холодно ответил Дик. - Это, несомненно, твой новый рекорд. Уолли будто хотел исчезнуть, испариться, он теперь рассматривал свои ладони, и Робин ничуть бы не удивился, если бы прямо сейчас у Кид Флэша наконец-то получилось прямо сквозь кровать и пол провалиться на этаж ниже. - Я... Дик, я... - Ты просто не хотел приходить. Я понял. Ничего страшного. Просто забудем. Нет, Дик вовсе не был сильнее. Робину не понравилось то, что он просидел полтора часа под холодным дождём из-за, возможно, простой влюблённости Дика и промок на сквозь, и Робин грубил, злился и возмущался, что Уолли ему не особо и нужен. Робин был сыном Бэтмена. Робин старался прятать чувства как можно дальше, оставляя лишь улыбку и слегка безумный смех. - Нет, я хотел... - прошептал Уолли едва слышно. Грейсон нахмурился. С одной стороны, ему хотелось накричать на Уолли и выгнать его отсюда, а с другой, хотелось обнять и спросить, что случилось, но Дик просто промолчал. - Дик, я психанул... В последний момент... И... - Уолли посмотрел на него, оторвав взгляд от своих рук. - Наверное, я просто струсил... Он говорил так тихо, что его было почти не слышно. Рыжий, солнечный Уолли, от которого всегда пахло шоколадом и вишнёвой жвачкой. Робин отступил. Робин простил Кид Флэша. Дик же, оторвав взгляд от потолка, сел, снимая очки и смотря на Уолли. - Прости меня... Пожалуйста... - снова прошептал Кид. - Придурок, - закатил глаза Дик. И поцеловал Уолли. Своего милого рыжего Уолли, который всегда пахнет шоколадом и жвачкой. По окнам и крышам стучал дождь, но для Дика Грейсона солнце вышло из-за туч.