Ветер с севера

Камнегонка проворно несла их лодку вперёд, прямо в широкий Красный Зубец, но Бриенна и сама гребла во всю мочь, стараясь как можно быстрей оказаться подальше от Риверрана. В замке, остающемся за кормой, погасли почти все огни, и полная луна освещала его зловещие тёмные стены. «Замок мертвецов…» Бриенна изредка оглядывалась на Джейме, недвижно лежащего в лодке. В свете луны он и сам выглядел будто покойник: бледный, исхудавший, с закрытыми глазами и торчащим из плеча древком стрелы… Только медленное дыхание выдавало, что он жив. Она вспомнила, как когда-то давно точно так же везла Джейме в лодке по ночному Красному Зубцу, вот только тогда он был вдрызг пьян и крепко спал, а сейчас она всерьёз опасалась за его жизнь. Беспокойство одолевало её, но крепостные стены всё ещё были слишком близко, поэтому Бриенна работала вёслами, все прочие заботы оставив на потом. Она надеялась, что разбойники не сразу заметят пропажу ялика и сначала прочешут сам замок в поисках сбежавших пленников, а то и вовсе отправятся искать их за ворота… Это, по крайней мере, могло бы немного задержать погоню, но надежда была крайне слабой. Такой же слабой, как дыхание Джейме. Холодный зимний ветер лупил ей прямо в лицо, заставляя морщиться и плеваться. «Надо бы поставить парус»… Когда сир Джейме уехал в сторону Риверрана во главе отряда разбойников, Бриенна мысленно попрощалась с ним, а заодно и с собой. Члены Братства, даже обряженные в одежду Ланнистерских солдат, совсем не казались на них похожими. Только глупец мог поверить этому нелепому переодеванию. Даже Люк, пристально глядевший на ворота в мирийскую подзорную трубу, задумчиво проговорил: «Надеюсь, твой калека умеет врать». Чуть погодя, когда створки распахнулись, а мост опустился, он изумлённо присвистнул: «Что за придурки сегодня на страже?..» Дальше потянулись томительные минуты ожидания, но всё как будто шло по плану Братства, и ворота оставались открытыми. Через четверть часа Люк сообщил остальным, что в замок въехал ещё один отряд, с леди Бессердечной во главе. «Кейтилин Старк едет свершить свою месть…» Бриенна раздумывала, как ей освободиться, когда разбойники услышали в поле позади себя ржание лошадей и топот копыт. «Проклятье, разъезд», — ругнулся Люк. Он отложил в сторону меч, который протирал масляной тряпицей, маясь в ожидании, вскочил и потянулся к луку. Кажется, разведчики не ожидали встретить врага в такой близости от родного замка, поэтому их успели основательно осыпать стрелами, прежде чем те сумели ответить. Эта стычка стоила Братству двух разбойников, да и Бриенне шальная стрела едва не пробила голову, просвистев прямо возле уха. Когда единственный оставшийся в живых конник Риверрана обогнул их и во весь опор поскакал в сторону замка, Люк с напарником довольно быстро его прикончили. Что-что, а целиться они умели неплохо… Впрочем, Бриенне хватило этого происшествия, чтобы успеть перерезать верёвки на руках и стать из связанной пленницы — опасным вооружённым противником. Люк, заметивший свою оплошность, подхватил топор мертвеца и осклабился: «Гляди-ка, девка возомнила себя великим воином. Иди сюда, красотка, я тебя трахну». Бриенна уже привыкла, что мужчины недооценивают её в бою, и почти всегда это становилось её преимуществом. Глаза Люка округлились, когда собственный меч вспорол ему горло. «Трахни сам себя, ублюдок». Второй разбойник, тощий юнец с копной грязных волос, так и встал столбом, открыв рот, в ужасе от столь резкой перемены сил. Когда он опомнился и потянулся к своему мечу, было уже поздно, и вскоре он тоже повалился в снег лицом. Бриенна быстро обыскала трупы, подвесила себе на пояс хороший боевой нож и забрала мирийскую трубу Люка. «До чего я дошла — обираю трупы. Сир Гудвин сгорел бы со стыда», — устало подумала она по пути в замок. Риверран был ей знаком со времён её службы леди Кейтилин. В караулке никого не оказалось, а возле самых ворот лежали два тела, чуть поодаль — ещё одно. Должно быть, это как раз те бедолаги, которые впустили сюда отряд Братства. В дальней стороне двора, среди шатров и палаток, шла резня. Бриенна видела, как там мечутся и падают тёмные кричащие силуэты. Люди хрипели и верещали, молили о пощаде и пытались сражаться, но разбойники в багряно-алых плащах не носили милосердия в своём сердце. Так же, как их мёртвая предводительница… Бриенна на мгновение озадачилась, почему целый гарнизон не может справиться с небольшим отрядом. Пьяны они, что ли? Или просто совсем не ждали опасности? Даже если и так, бежать им на помощь было бы глупостью. Одной ей нипочём не выстоять против двух десятков головорезов, а Джейме всё еще был где-то здесь, быть может, даже до сих пор живой. Стоило поспешить. Заметив огни в окнах Большого чертога, Бриенна направилась в его сторону, постоянно оглядываясь и ожидая засады. Из разговоров Люка с его людьми она уяснила, что в замке сегодня празднуют какую-то свадьбу. Это значило, что лордов можно найти на общем пиру, и Джейме наверняка отвели туда же… Решётка Водяных ворот была наполовину поднята, три небольших парусных лодки ожидали своего часа на пристани. Кто и для чего подготовил их, любопытно было бы знать… Быстро осмотрев их, Бриенна продолжила свой путь. Нужно было найти Джейме, и либо пасть, сражаясь рядом с ним, либо попытаться вместе покинуть этот замок. Повсюду было подозрительно безлюдно, и только за высокой каменной стеной, возведённой вокруг богорощи, всё ещё слышались страшные вопли. Настоящая музыка смерти. Бриенна поёжилась, и, миновав тихие, словно замершие от ужаса деревья, вошла в приоткрытые двери замка. Кто-то уже шёл сюда этим путём: по тонкому снежному покрову тянулась одинокая цепочка следов. Дальнейшее происходило, как в дурном сне. Увидев в распахнутых дверях пиршественного зала Джейме, она окликнула его, и внезапно вылетевшая из чертога стрела была верным знаком, что им пора убираться отсюда. Он посмотрел на неё какими-то мутными, ничего не понимающими глазами. В зале Бриенна мельком увидела кровавое побоище и леди Бессердечную посреди него, как безумный призрак мести и посмертной ненависти. Бриенна вытащила Джейме из проёма и потянула за собой. Ей казалось, что только благодаря её усилиям он переставляет ноги. Расспросить его о произошедшем можно было и в другое время, пока же она стремилась к пристани. Хвала богам, они каким-то чудом сумели вырваться из этого кошмара… Сейчас, сидя на холодном ветру в качающейся на волнах лодке, легко было поверить, что всё позади, но Бриенна не питала напрасных надежд. Она толком не знала, куда теперь плыть и где найти укрытие. У них с собой не было ни лошадей, ни провизии. «Не Братство, так холод и голод нас в конце концов доконают». Тут Джейме за её спиной коротко вздохнул, застонал и наконец пришел в себя, сев на дне лодки. Его трясло, зубы стучали. — Где мы сейчас? — спросил он хрипло. — Примерно в полутора милях от замка. Как ты? — ответила Бриенна. — Паршивей не придумаешь. Как новорождённый младенчик, который сам не понимает, где у него руки и ноги. — Надо вытащить стрелу. — Дай мне время собраться с мыслями, и я сам это сделаю, пару раз доводилось. Тебе лучше пока грести изо всех сил. Не слишком учтиво говорить такое благородной даме, но, кажется, другого выхода нет. Куда мы теперь направимся? Бриенна сама не знала ответа на этот вопрос. — Вперёд, — просто сказала она. — Ты не устаёшь меня восхищать, — заметил он, и Бриенна улыбнулась уголками губ. Она знала, что ниже по течению был ещё один брод, и река там сильно мелела. Надо было вспомнить, с какой стороны его лучше пересечь, чтобы не застрять прямо посреди потока. — У реки люди. Двое, — предостерегающе сказал Джейме спустя некоторое время. — У нас есть оружие? — Меч и топор. — Уже неплохо. Держись ближе к левому берегу. Может, удастся проскочить, если у них нет с собой луков. Бриенна обернулась, осматриваясь, и в самом деле увидела вдалеке у воды две тени. Чужаки тоже заметили лодку и теперь указывали на неё друг другу, как бы раздумывая, бежать или остаться на месте. Бриенна загребла левым веслом и направила судно ближе к противоположному берегу реки, резко прибавив ход. Сердце чуть не выскочило из груди, когда, проплывая мимо, она услышала знакомый мальчишеский голос. — Сир… миледи! — кричал Подрик Пейн. — Миледи, правьте сюда! — вторил ему Хиль Хант. Когда они оказались в лодке, Бриенна обняла Подрика и едва не расцеловала их обоих. Даже сиру Хилю она была рада, как старому доброму другу. Подрик подпрыгивал от счастья на своей скамье, а Хиль улыбался, словно довольный кот. — Поверить не могу, что мы встретили вас! — вскричал Под, и рыцарь шикнул на него: — Тише, Подрик! Звук по реке разносится далеко, а мы ещё совсем рядом с Риверраном. Сир Хиль сел на вёсла, пока Бриенна возилась с парусом. На сей раз полотнище оказалось тёмно-серым, и для этой серой ветреной ночи его цвет был очень кстати. Парус хлопнул и туго натянулся, поймав ветер. Вместе с ними в лодке оказалась громадная кожаная котомка и холщовый мешок с угловатой поклажей. Бриенна пару мгновений удивлённо рассматривала их, и сир Хиль, заметив это, заговорщески подмигнул: — Мы кое-что прихватили из Полого холма. Когда Подрик достал из этой же котомки хлеб, сыр и бурдюк со сладким сидром, Бриенна обняла его снова. Со вчерашнего вечера они с Джейме ничего не ели, поэтому оба спешно принялись за это скромное угощение. После Бриенна занялась его раной. Она смахнула головку стрелы ножом и вытянула древко, стараясь не обращать внимания на стоны и рычание Джейме. Достать её было не так уж сложно, но промыть рану было нечем, поэтому пришлось просто закрыть её плотной тканевой повязкой. Джейме, намучившись, завернулся в свой плащ и вскоре задремал на дне ялика. Бриенна пересела к рулю, Хиль и Подрик ударили по воде вёслами, и лодка понеслась вперёд едва ли не втрое быстрей, чем прежде. Просто молчать, не видевшись друг с другом столько времени, было совершенно невозможно. Бриенна не выдержала первой, заведя разговор. Быть может, зимний ветер унесёт их слова прочь от Риверрана и возможной погони. — Ну же, рассказывайте, как вам удалось бежать? Хиль Хант загадочно улыбнулся. Подрик смутился и сказал: — Это всё Бетти. — Что ещё за Бетти? — спросила Бриенна. Она не знала никого с таким именем. Подрик промямлил: — Она с сиром Хилем… Ну, в общем, они… Эээ… — Миледи, — встрял Хиль Хант, — Братство то и дело упоминало, что ваше сердце отныне занято сиром Джейме, поэтому мне ничего не оставалось, как утешиться в объятиях другой женщины. Бриенна представила, что именно говорили разбойники относительно её сердца и места в нём Джейме, и ей стало смешно и неловко одновременно. От Хиля Ханта как раз можно было ожидать чего-то подобного. Бриенна вспомнила, как он пытался подольститься к ней и влезть в её постель. Вспомнила его подарки и неискренние комплименты, постыдное пари на её невинность и ещё о том, что у него где-то был бастард, девочка. Похоже, он даже в плену сумел применить свои чары. Бриенна снова порадовалась, что на неё они не подействовали. Вскоре она узнала, что после того, как их с Джейме заперли в камере, Подрика и Ханта отправили в подчинение к женщинам Полого холма. Их заставляли носить воду, чистить рыбу, свежевать дичь, выносить помои, мыть кадки с нечистотами, стирать бельё… — Миледи, после стирки горы этих ланнистерских тряпок, я на ваш наряд даже глядеть спокойно не могу, — сообщил ей сир Хиль. Он также клялся, что однажды его усадили следить за целой оравой детей, и этот день был худшим в его жизни. — Я заплёл не меньше тысячи девичьих косичек, поиграл в салочки и прятки, побыл лошадкой, драконом и злым чудовищем, и к концу этого дня хотел лечь и умереть, — вещал Хант, делая страшные глаза, пока Бриенна давилась нервным смехом. Подрик рассказывал, что сначала женщины относились к ним недоверчиво и почти презрительно, но вскоре оценили удобство, происходящее от их помощи, и совершенно оттаяли. Роза подобрала им тёплую одежду, Клара нашла тюфяки для сна, Ами приносила им яблоки, Белла всегда оставляла лакомый кусочек от обеда, а Бетти… — Бетти посчитала лакомым кусочком меня, хоть я в те дни вонял рыбой и помоями, как последний трактирный слуга, — скорбно вставил сир Хиль. — Должно быть, вы даже в таком виде были галантны, — усмехнулась Бриенна. — Вы видели мужчин Братства, миледи? Ваша правда, на их фоне я будто прекрасный Рыцарь Цветов. Жаль только, что вы не оценили этого. Близость к женскому кругу сыграла им на руку — они всегда были в курсе последних новостей и сплетен. Они почти сразу узнали, в чём заключался разбойничий план относительно пленников, однако отвести их к камере женщины никак не соглашались. Оказалось, что пропажа Джейме Ланнистера отсрочила свадьбу сира Давена с девицей Фрей, поскольку Давен почти два месяца занимался его поисками вместе с Аддамом Марбрандом. Они перебили немало разбойников, сами потеряли множество людей, но пропавшего лорда-командующего, конечно, так и не нашли. — Леди Бессердечная была рассержена таким промедлением, но тут уж ей выбирать не приходилось. Вскоре у неё нашлось дело получше, чем сидеть в пещере и ждать свадьбы. Гонец, отправленный к Давену с золотой рукой сира Джейме, вернулся с положительным ответом. Сир Давен согласился обменять своего кузена на Эдмара Талли. Уж не знаю подробно, что там произошло, но Эдмар вскоре появился в пещере Братства, а мне на стирку принесли целую гору кровавого ланнистерского тряпья… Не то что бы я сильно хотел этим заниматься, но Люк и Уотти порой бывают очень убедительны, — сморщил нос Хиль, а затем продолжил: — В конце концов, пока сир Давен ездил давать присягу новому королю, пока посещал Близнецы с целью выбрать невесту, пока договорились о свадьбе, пока разослали вести всем Фреям и готовились к их прибытию… Прошло полгода. Лорд Эммон непременно хотел собрать всех до единого родичей под одной крышей, чтоб похвастаться перед ними своим приобретением. Это же знаменитый замок Риверран, ещё бы!.. Гарнизон, состоящий из людей сира Джейме, он давно уже отпустил, заменив своими людьми. Братство было жутко довольно этой новостью, считая солдат Фреев не слишком-то дисциплинированными. Ну им виднее, конечно, вон сколько они перевешали и тех, и этих… Некий певец Том шпионил в Риверране и отправлял им весточки обо всём, так что Братство было в курсе дел Эммона Фрея. После Бриенна узнала, что в то утро, когда их с Джейме вывели из темницы, к Хилю Ханту прибежала Бетти и, заливаясь слезами, сообщила, что по возвращении разбойники повесят его и Подрика. Женщины, не имевшие права голоса в этом вопросе, возмутились и решили устроить им побег. Они дождались, пока все мужчины покинут пещеры и направятся в сторону Риверрана, собрали в дорогу еду и одежду, а после выпроводили обоих вон из холма. Они даже раздобыли им где-то худую лошадёнку, чтобы не тащиться пешком по сугробам. — Наверное, Бетти была опечалена прощанием с вами, — предположила Бриенна. — Она сказала, для неё главное, что я буду жив, — с лёгкой грустью ответил сир Хиль. Бриенна в красках представила, что ожидает всех, кто был причастен к побегу, но не стала ничего говорить вслух. Тот и сам наверняка догадывался. Вдвоём с Подриком они решили отправиться в сторону Риверрана и добрались по следам Братства прямиком до Красного Зубца. — Недаром наш род славится охотниками и следопытами, миледи, — самодовольно заметил Хант*. На бродах выше Риверрана они увидели карауливших людей и двинулись вниз по течению, намереваясь перебраться через реку там, чтобы разведать обстановку. Пробивать себе путь оружием они, понятное дело, не стали. — Там-то наша лошадка нас и покинула, убежав быстрее ветра. Даже странно: с нами на спине она так резво не бегала, — сказал сир Хиль, двусмысленно поглядев на Подрика. Тот покраснел и насупился, очевидно, виновный в побеге животины. — Ну и ладно, всё равно мы не затолкали бы её в эту лодку. Славно всё-таки, что мы вас повстречали! — закончил Хант. Бриенна блаженно слушала этих двоих, перебивающих друг друга и стремящихся добавить подробностей общему рассказу. Она заметила, что Подрик подрос и раздался в плечах, а его былая застенчивость почти прошла. — Сир Хиль каждый вечер учил меня сражаться, миледи! — с гордостью сообщил ей он. — Похоже, теперь это наш общий оруженосец, — рассмеялся упомянутый рыцарь. Оказалось, что Бетти провела их в пещеру, где хранилось оружие, и разрешила выбрать два меча, чтобы по вечерам упражняться с ними в дальнем подземном ходе. Бриенна подивилась наивности этой женщины, но снова ничего не сказала. — В той пещере мы нашли ещё кое-что, — улыбнулся Хиль Хант. — Кое-что важное, — гордо добавил Подрик. Он оставил вёсла и сунулся вниз, достав холщовый мешок. Когда из него показались рукоять и ножны Верного Клятве и Вдовьего Плача, а после и расписной щит с деревом и падающей звездой, Бриенна едва не задохнулась от радости. Слёзы счастья закапали сами собой, и она никак не могла их остановить. Хиль Хант и Подрик сияли, как два начищенных медных блюда, а она не находила слов, чтоб выразить им свою признательность. «Скорее бы Джейме проснулся, как же он будет рад…» — думала она про себя. Но Джейме не проснулся ни ночью, ни к утру, ни к середине следующего дня. Бриенна видела, как он ворочается и мучается под своим плащом. Он не открывал глаз, а после начал бредить и звать то леди Джоанну, то Тириона. Она потрогала его лоб и почувствовала, что он весь горит. Вскоре его и вовсе стошнило остатками вчерашнего ужина. Отведя ткань ворота, Бриенна увидела, что кожа возле раны припухла и покраснела. «Нет, нет, нет, только не это». Даже возможная погоня не пугала её так сильно. Не хотелось думать о том, что может произойти… «Он сильный, он справится, он и не с таким справлялся», — говорила она себе, а руки сами собой мелко и противно дрожали. Подрик и сир Хиль тоже не на шутку встревожились. Втроём они принялись размышлять, где поблизости можно было найти мейстера или хотя бы толкового деревенского целителя. Почти все окрестные деревни были сожжены и разрушены стараниями Ланнистеров, так что искать там помощи было бы безумием. Ближайшее крупное поселение — город лорда Харровея — принадлежал дому Рутов из Речных земель. «Это вассалы Талли», — вспомнила Бриенна. Хиль Хант слышал в пещере, что переправа через Трезубец в этом городке для Братства бесплатна. Стало быть, Руты нипочём не примут Ланнистера и его друзей, а если и примут, то быстро пошлют весточку в Риверран… Замок Дарри, где правила вдова Ланселя Ланнистера — леди Амарея, в девичестве Фрей, — нынче неизвестно, кому подчинялся. Быть может, леди присутствовала на вчерашней кровавой свадьбе. К тому же, до него полдня конного пути на юг, а пешим ходом, даже соорудив носилки, им ни за что не добраться туда вовремя… В Девичьем Пруду в последнее их посещение распоряжался лорд Тарли, но кто там хозяйничает с приходом нового короля — только богам известно. Бриенна теперь вообще не была уверена, какие из прежних лордов живы и каково их положение. Одно было ясно: Джейме Ланнистер — не тот человек, которого везде примут с радостью. Сама Бриенна знала только одно безопасное место в мире — родной Тарт, но плыть туда на этой лодчонке нечего было и думать. На реке были ещё Солеварни… но теперь Солеварни тоже сожжены дотла… «Солеварни». Она вдруг поняла, где они смогут найти помощь. «Лишь бы успеть добраться туда, пока не стало слишком поздно»… Рана Джейме как будто была не очень серьёзной: стрела прошла навылет, пробив мускулы и не задев ничего важного, насколько можно было судить. Но Бриенна знала, что воины гибли и от меньшего урона, если зараза успевала проникнуть в кровь до того, как мейстеры принимались за дело. Они приняли решение плыть безостановочно и не показываться на берегу без лишней необходимости. Всё нынешнее течение Красного Зубца было опасным. Друзья у Братства были повсюду: в гостинице «Коленопреклонённый», в прибрежных поселениях и городках, в гостинице на Перекрёстке… Даже в разрушенных деревнях и тянувшемся вдоль реки лесу наверняка рыскали разбойничьи шайки. Бриенна вдруг вспомнила, как хозяин гостиницы когда-то предостерегал их против Оленьего острова на Красном Зубце, настоящего обиталища разбойников… Оставалось надеяться, что пришедшая зима заставит всех головорезов и соглядатаев чаще сидеть в укрытиях, чем караулить на берегу. Ветер дул с запада, помогая гнать лодку по течению, но точно так же он мог помогать и их преследователям. Бриенна то и дело глядела в подзорную трубу, каждый раз боясь различить на горизонте чужой парус. Спать они решили по очереди, сменами по несколько часов. Греться приходилось греблей, и руки быстро покрывались свежими мозолями, а ноги затекали от долгого сидения на месте. Бриенна почти каждый час проверяла Джейме и с горечью осознавала, что улучшение всё не наступает. Он поила его оставшимся сидром, укрыла запасным одеялом, припасённым в котомке Подрика, растирала ледяные руки и ноги. Всё без толку. Ему нужно было тепло очага, свежие повязки и чистая постель, а никак не холодный сидр и пронизывающий ветер в качающейся на волнах лодке. Иногда он словно бы приходил в сознание, говорил что-то бессвязное, а после снова ложился и затихал. Однажды он здорово напугал их, внезапно сообщив громким уверенным голосом: — Волчья смерть. Это была волчья смерть. Бриенна попыталась узнать у него, что это означает, но Джейме уже снова дремал. Сир Хиль внёс некоторую ясность: — Я слышал, есть такой яд, миледи. Он разъедает внутренности человека, и тому только и остаётся, что захлебнуться собственной кровью. Быть может, сир Джейме имел в виду как раз его. «Волчья смерть…» К началу следующей ночи они достигли слияния трёх рек и выплыли в общее русло Трезубца. Даже теперь, потеряв питание из мелких ручьёв и полузамёрзших болот, он оставался огромным и величественным. Река катила свои мутные волны прямо на восток, впадая в Узкое море. Нынешняя хилая зима никак не могла её одолеть и сковать ледяным покровом. Теперь можно было немного выдохнуть: на Трезубце почти не было мелей, а берега его порой отстояли друг от друга на две мили. Опасность здесь представлял разве что мелководный Рубиновый брод, но они достигли его в самый мёртвый час — раннее утро — и преодолели без особого труда, не считая того, что Бриенне и Хилю пришлось дважды выбираться из лодки и подталкивать севшее на мель судно. «Подумать только, когда-то семьдесят тысяч человек сражались здесь насмерть, а нынче река так спокойна и пустынна, словно битвы на Трезубце никогда и не было», — размышляла Бриенна, чтоб отвлечься от печальных мыслей. Она не верила в то, что их плаванье подходит к концу без единого серьёзного происшествия, и ждала беды от каждого прибрежного куста. За всё время лишь однажды их окликнул какой-то крестьянин, требуя перевезти, но они даже не сбавили ход. Ещё утром, перед самым восходом солнца, они увидели на лесистом берегу волчью стаю, которая, ничуть не скрываясь, стояла и смотрела на них полусотней пар голодных глаз. Самый жуткий из всех виденных Бриенной зверей — волк размером с небольшую лошадь — оскалил зубы и проследовал за лодкой ярдов пятьдесят по берегу. Это зрелище пугало, но волки вроде бы не собирались догонять их вплавь, так что их можно было не опасаться. Всё остальное время занесённые снегом берега были пустынны. Прибрежные деревни большей частью представляли собой пепелища и руины; Олений остров был тих и будто вовсе необитаем; город лорда Харровея они преодолели в ночной темноте, и только лай собак говорил о том, что он населён; людей на берегах не было видно, и ни одно судно, даже рыбацкие лодчонки, не бороздило водную гладь в это мёртвое зимнее время. К концу вторых суток пути они смертельно устали, окончательно замёрзли и почти не верили, что реке когда-нибудь настанет конец. Этот лёгкий влажный холод только казался безобидным, проникая под покровы одежды медленно и неотвратимо, впиваясь ледяными зубами во взопревшее от работы тело. В тесноте лодки нельзя было ни толком размять ноги, ни разогнать кровь по жилам, а каждая остановка и выход на берег грозили бедой. Бриенне порой казалось, что её конечности превратились в одну ноющую кровавую мозоль. С середины дня ветер стих, и повалил густой снег, превратив реку и мир вокруг в сплошную белую пелену. — Если мы случайно проскочим мимо и выплывем в открытое море, можно стать пиратами и грабить плавающие там корабли, — попытался пошутить Хиль Хант, но ни Бриенна, ни Подрик не нашли в себе сил рассмеяться. «Если мы проскочим мимо, мы станем мертвецами», — мрачно думала она, еле махая вёслами. Когда вдали, среди густой вечерней темноты и бесконечных белых мух, мелькнул живой огонь, она решила, что это ловушка, призванная заманить их в разбойничье логово. «А может, это уже Девичий пруд, замок Брюнов, Чаячий город или вообще проходящий по морю корабль…». Бриенне казалось, что она сидит у руля и гребёт уже целую вечность, и они сейчас где-то прямо в Узком море. Переживания, рваный сон, постоянное ожидание засады или погони, липкий холод и работа на вёслах изнурили её окончательно. Хиль Хант и Подрик, судя по всему, чувствовали себя ничуть не лучше, с головой замотавшись в плащи, а заставить себя заглянуть под одеяло к Джейме она и вовсе не могла, боясь обнаружить там окоченевшее тело. — Правьте на огонь, миледи, — сказал, стуча зубами, сир Хиль, — иначе мы замёрзнем насмерть. Бриенна давно не чувствовала пальцев на руках, и думала, что ей уже всё равно — жить или умереть, но всё же выровняла лодку и направила её на мерцающий вдалеке свет. Спустя время их ялик ткнулся носом в деревянную пристань, на столбе которой и был подвешен фонарь. Бриенна попыталась встать, но пошатнулась и повалилась обратно на скамью, ноги закололо тысячей мелких иголок. Подрик оказался немного бодрее. Он вылез из лодки на настил и привязал её к железному крюку. После он скрылся в снежной круговерти, и когда снова появился, Бриенна увидела, что его сопровождает монах в грубой шерстяной рясе. «Доплыли. Поверить не могу, мы доплыли…»