Темный луч в сером тумане

       Даст что-то рисовал в бирюзовом блокноте, сидя на пуфике в шумной рекреации. Картинки у него никогда не получались очень красивыми, но ему нравилось, когда на чистом листе бумаги появлялись люди или вещи, отображающие его день. Этот скетчбук был почти личным дневником, где каждый вечер расцветали новые и новые рисунки. Вчера Мердер с широкой улыбкой калякал шоколад в черно-золотой обертке и пытался запечатлеть лицо Ошибки, но так и не закончил работу: мама с папой дружно погнали спать. До звонка оставалось около десяти минут, так что Пыль решил дорисовать лучистые серые глаза нового друга. Все-таки хорошо, что с ним из класса никто не общается. Не то начались бы ненужные вопросы.       Вдруг Пыльный почуял знакомый цитрусовый запах. Он оторвался от блокнота и увидел Найтмера и Килла, идущих, а, точнее, лавирующих между шестиклашками, которые с визгами носились по коридору. У Яблонева был уставший и какой-то будто бы побитый вид. Нижняя губа опухла и посинела, на скуле красовалась широкая малиновая полоса. «Наверняка подрался с кем-то, вот идиот», — со смешанными чувствами подумал Даст. Призраки человечной жалости витали глубоко внутри, в то время как худое лицо кривилось и хмурилось. Как только Киллер общается с этим драчливым задирой? Наконец-то Найту надавали по шее… Убийца еле поспевал за своим парнем, и в его зрачках неровно плескалось беспокойство. Мердер заставил себя оторваться от созерцания аккуратной фигурки в красной обычной футболке, и уткнулся носом в листок. Угрюмый и насмешливый взгляд Эррора прожег горе-художника, как в настоящей жизни. Пыль шепотом матюкнулся. Нет, честно, его последнее время пугали некоторые собственные рисунки. Уж больно реалистичными выходили глаза знакомых Мердеру людей. Особенно Киллера и Хори… И Пустова, кстати, тоже.       Даст со вздохом убрал блокнот в рюкзак и начал повторять диалоги, которые им задавали учить на сегодняшний урок английского. Разумеется, Пыльный не был готов даже на троечку. С памятью у него не было хороших отношений, хотя он знал наизусть все песни из своего плейлиста, а их, между прочим, насчитывалось почти двести. Пыль судорожно перелистывал страницы, мысленно выделяя опорные слова. Он и не предполагал, что домашний пересказ НАСТОЛЬКО большой. Мердер вздрогнул, когда прозвенел звонок. Вереница восьмиклассников безрадостно потянулась к кабинету иностранного языка. Лидия Викторовна, женщина суровая, но добрая и уважаемая всеми своими учениками, что-то энергично печатала, прыгая накрашенными салатовыми ногтями по клавишам. Ребята не упустили возможности лишний раз побазарить друг с другом, кроме, разве что, Даста. Он сидел в гордом одиночестве за последней партой, и говорить с кем-то у него не было ни малейшего желания. Мальчик беззвучно шептал замудренные фразы, проклиная этот злополучный предмет. Пыльный ненавидел английский: во-первых, не мог толком ничего запомнить из устойчивых выражений и построений времен, во-вторых, ошибался и спотыкался на мелочах вроде предлогов, в-третьих, с великим трудом справлялся с тем объемом домашки, что задавала учительница, ну, а в-четвертых, Киллер занимался в другой группе, и Пыль не мог любоваться его огненной шевелюрой и проницательными глазами.       — Садитесь, — не поворачиваясь к классу сказала училка, игнорируя тот фат, что все давным-давно сели, искренне наплевав на приветствие, — Открывайте учебники, проверим номер пять. У восьмого «Г» почему-то была масса вопросов, связанных с этим заданием.       Даст облегченно выдохнул. Он обычно не заморачивался из-за такой фигни, как лишняя отрицательная отметка. На его стабильные четверки все равно ничто не влияло. Но это если речь идет об оценкЕ, а не трех оценках за три части, особенно если слушает тебя до жути придирчивая Лидия Викторовна. Может все же пронесет…       Парень оцепенело смотрел в одну точку. Его голову занимали вещи поважнее школьной рутины. Например, Эррор. Вчера они сглупили и не обменялись номерами. А так бы могли болтать после уроков хотя бы по телефону. С другой стороны, парню совсем не хотелось казаться навязчивым малявкой, которая клеится к старшекласснику. Интересно, как он там? О чем думает? Мердер в очередной раз поймал себя на мысли, что уж больно неравнодушно размышляет о Пустове. Точнее, не столько о самом сероглазом странном пацане, сколько о его жизни. Что-то подсказывало Пыльному, что у Ошибки бывали такие моменты, о которых ему не хочется и вспоминать. Но какие? Может, они связаны с его матерью? Или было что-то еще?       — Ну что, готовы к нашим диалогам? — точь-в-точь медуза Горгона оскалилась женщина, поправляя и без того идеальный рыжий пучок, — Any volunteers(есть желающие?)? Даст! — неожиданно громко обратилась она к мальчику, одними искрящимися голубыми глазами вытаскивая из крошечного уютного мирка. Пыль нервно закусил губу, настраиваясь на мучительную смерть под пытками англичанки с расписанным, как у индейца из Южной Америки, лицом, но тут… — Ты не приболел случайно? Какой-то ты бледный.       — У меня температура просто, — деланно вяло отозвался Мердер, хватаясь за спасительную соломинку, подброшенную самим инквизитором. Глупая кошка сама отпускала мышонка, — И голова болит.       — Сходи в медпункт, — озабоченно посоветовала Лидия Владимировна, — Вещи можешь тут оставить.       — Да, хорошо, — выдавил парень, хотя с языка чуть не сорвались слова: «ну и чем мне там помогут? Уголь дадут? Или подорожник приложат?».       Под ненавидящие взгляды нескольких восьмых классов, Пыльный покинул кабинет. Конечно же, тащиться к врачу он и не думал. Зачем, если можно некоторое время переждать в мужском туалете? Вот только нужно идти к другой рекреации, здесь вечно ходила злая уборщица, выкуривая прогульщиков из их убежищ и сдавая классным руководителям заядлых вейперов. Парень неспешно и бесшумно открыл дверь, что вела в туалет с не самым приятным ароматом, царившем внутри. Он уже хотел присесть на подоконник или запереться в одной из кабинок, но тут раздался голос, от которого у Даста по шее пробежали мурашки страха.       — А что я могу сделать?! — раздраженно шептал Яблонев, — Я волшебник, по твоему?       — Повежливее, пожалуйста!       Пыль, в принципе, и не ожидал, что Киллер будет в каком-то другом месте, отдельно от своего Кошмарика, и все же дыхание перехватило от осознания того, что за хлипкой деревянной перегородкой стоял Убийца. Разум велел валить отсюда и поскорее, но любопытство подначивало Мердера остаться и послушать, о чем они говорят. Вдруг будет что-то важное для него? Ну или можно тупо наслаждаться мелодией, льющейся из Килла. Все-таки он довольно редко говорил при Дасте. Упускать шанс было бы не самым умным решением… По крайней мере, Пыльный старался убедить себя в этом.       — Извини… Но что ты предлагаешь?       — Я предлагаю твоей матери развестись с Вимом. У них не брак, а мучение сплошное. Разве не лучше просто разойтись? У тебя и Дрим жизнь облегчиться… Он же бьет вас! — кареглазый юноша невольно сглотнул.       — В том-то и проблема, что официально мои родители не муж и жена! — воскликнул Найт чересчур громко, и Киллер предостерегающе зашипел, — Они живут вместе, не более, — продолжил Найтмер, сбавив тон, — И мама никак не может свалить от Вима. Даже если квартиру перепишут на нее, и государство будет ей как-то финансово «помогать» ничтожными суммами, о которых и заикаться стыдно, она не прокормит нас. Конечно, мы в состоянии пойти работать, нам есть четырнадцать, но разве от этого будет много толку? Да и Дримми обязана учиться! У нее хорошие оценки, и есть все шансы поступить на бюджетный и вырваться кое-как в нормальную жизнь. Я не хочу, чтобы что-то ей препятствовало.       — Неужели твоя мама не справиться с работой одна? — удивленно спросил Убийца.       — С ее-то образованием? — скептически хмыкнул Яблонев, — Максимум, что ей светит — дворник или уборщица. А она, смею напомнить, беременна. И мне действительно жаль нашего братца.       — Подожди, вдруг с ребенком все будет хорошо, — успокаивающе произнес рыженький, судя по шевелению в кабинке, обнимая хулигана, чем вызвал взрыв ревности у одного парня с пепельной челкой, — Не стоит расстраиваться раньше времени.       — Ты прав, — послышался тяжелый вздох, — Надо надеяться на лучшее.       Тут Пыль слегка задел горшок с чахленьким цветком. Шершавая глина со скрежетом проехалась по холодной плитке. Мальчик замер, боясь пошевелиться. Черт, только встречи с Кошмаром не хватало!       — Что это было? — настороженно спросил Килл. В голосе не было страха, лишь непонятная решительность действовать.       — Не знаю… Мы бы узнали, если бы кто-то сюда зашел… Ладно, без разницы. Показалось, наверное.       Не успел Мердер расслабиться и тихо убежать, как правая дверь со свистом распахнулась. Даст попятился от неожиданности. Найт обнажил зубы в дьявольской гримасе, надвигаясь на одноклассника и прижимая его к подоконнику с тем самым глупым растением в охровом горшке. Черная челка занавеской падала на правый отсутствующий глаз, скрытый пиратской повязкой, а свежее дыхание отдавало фруктовыми нотками яблочной жвачки. Пыльный с открытым ртом пялился в светло-синий огонек. Мальчик давно был знаком с этим ледяным озерным блеском. Но только сегодня он сумел разглядеть печаль и боль, запрятанную на дне этого северного моря. А еще любовь. Пыль сам с трудом верил, но такое существо, как Найтмер умело любить. Например, младшую сестру. В школе они не разговаривали, поэтому часть восьмого «В» и не подозревала о том, что они действительно родственники. Просто однофамильцы… А Негатив, оказывается, почти трепетно относился к той милой девочке с золотистыми волнистыми хвостиками, перевязанными разноцветными лентами. Но у Даста впереди целых шесть уроков, на которых он сможет переварить все то, что они сказали, а пока стоит подумать о том, как вырваться из цепких лап Кошмара, уже сжимающих его руки.       — Ты что здесь забыл, подонок?! — зарычал Найт, умудряясь не повышать голоса и все равно наводить ужас каждой злой буковкой, — Тебе вчера мало было?       — Я просто зашел в туалет, чтобы сделать то, что делают в туалете, — сквозь зубы процедил Мердер, не соображая, о чем и с кем вообще говорит, — А ты на меня накидываешься, как умалишенный. Сиди прогуливай дальше, и, сделай одолжение, дай мне поссать!       — Мразь! — Найтмер нанес короткий, однако ощутимый удар в нос. Пыль успел немного отодвинуться и тем самым уменьшить приложенную силу, но приятного было мало, — Ты девчонка, что ли, раз чужие разговоры подслушиваешь?! Кто тебе давал право?!       — Даже если я и стал случайным свидетелем вашего разговора, я ничего не понял и не обратил на вас внимания, — максимально сдержанно и едко выплюнул восьмиклассник, — А теперь можно я уйду, пока нас троих не спалили?       Не дожидаясь ответа, Даст резко оттолкнул Кошмара и стрелой вылетел из туалета. Негатив усиленно показывал средние пальцы и красноречиво ругался, не издавая ни звука, а Килл предельно спокойно и мягко тянул его назад, шепча что-то на ухо с хитренькой улыбочкой. Какое-то время трое подростков молча смотрели друг на друга.       Найт во всех красках представлял, как переломает этому избалованному капризному ребенку все косточки без малейшего сожаления, и надеялся, что тот и вправду ничего нового о нем для себя не узнал… иначе Найтмер постарается, чтобы эти секреты умерли вместе с Пыльным… С другой стороны, они не успели наболтать чего-то серьезного во всех подробностях, правильно?..       Мердер с несвойственной ему злостью мечтал о субботе, когда Эррор научит его драться. Как же надоело убегать, поджимая хвост, чувствуя на себе презрительную ухмылку хулигана и, что еще хуже, смеющийся взгляд Киллера. Так унизительно и обидно… Тем более что карамельные глаза сами глядели на рыжего, останавливаясь на узких хрупких запястьях и остром подбородке, замечая насмешливую снисходительность в его взоре и краснея от смеси гнева и стыда. Поскорее бы доказать всем и себе в первую очередь, что он может давать отпор.       А Убийца невозмутимо зевал за спиной Негатива, пусть его душу переполняли серьезные и непростые эмоции. Мальчик самоотверженно переливал ровно половину впрыснутого жизнью яда из сердца любимого задиры в собственные вены. Ведь они всегда делили боль на двоих. Хоть это и было тяжело.       Но вдруг на другом конце коридора хлопнула дверь. Мальчишки молниеносно среагировали: Килл и Найт дружно ретировались в вонючую кабинку и заперлись на задвижку, а Даст спешно направился к кабинету английского. И правильно сделал! Сзади него гулко зацокали каблуки завуча, которая явно была не в духе и морщила крючковатый нос.       Лидии Викторовне парень соврал, будто родители не могут его забрать, поэтому ему придется проторчать на занятиях еще шесть часов. Англичанка лишь сочувственно кивнула в ответ и больше его не трогала, мучая рассказывающих диалог несчастных с самой ангельской мордашкой. Пыль беззастенчиво развалился на парте и прикрыл глаза. Со стороны казалось, что он спит, а он… Он реально спал.