Господин Пак

Иногда надо соглашаться, чтобы не испортить отношения…

Бэкхён осторожно оглядывает незнакомца, слегка поднимая голову, чтобы внимательно рассмотреть его лицо. Никаких эмоций. Совершенно пустое выражение. Бён отступает, кивая. И незнакомец внимательным взглядом впивается в худую фигуру, открыто показывая свой интерес. В итоге, мужчина слегка отходит от прохода, незамедлительно расстегнув две пуговицы своего дорогостоящего пальто. — Пак Чанёль. Твой наставник и начальник. Можно просто господин Пак, — протягивает большую ладонь, на которую Бэк смотрит непонятливо, а потом спешно сокращает расстояние и пожимает горячую ладошку. Рука Пак полностью забрала в плен худую ладонь Бёна. И у последнего осталось от этого смешанное чувство. Для начала, эта встреча сама по себе выглядела со стороны странно, и как максимум, неловко. Потому что, какой нормальный человек будет перекрывать проход другому, напрямую спрашивая имя? Ну, скорее всего, никто. Так думал Бэкхён. До этой встречи. Новенький ещё несколько минут топчется на месте, но понимает, что больше начальнику ничего не нужно, и заводить ещё один короткий диалог не будет. Поэтому быстро клянется, и убегает на остановку, не желая пропускать последний автобус до его квартиры. А Пак тем временем задумчиво провожает фигуру фельдшера взглядом, отмечая, что новенький забавный (скорее пугливый). И бегает быстро. Хорошее качество для того, кто решил связать жизнь с медициной. Если быть честным, то Паку этот малец приглянулся ещё в то время, когда он приходил сюда в поисках работы. Такой решительный, холодный и ушёл из больницы стойко, не показывая разочарования. Но сейчас он понимает, что поспешил со своим мнением и выводами. Бён не такой, каким кажется сначала. И у Чанёля дикое желание узнать, какой же он настоящий. Когда глаза уже не цепляются за серое пальто, он закрывает больницу и идёт к своей черной машине BMW. И с мыслями о том пареньке он проводит целый вечер. --- Состояние Бэкхёна утром было разбитым. Тело ныло с непривычки. Проснуться сразу не получалось, по голове будто бы кувалдой прошлись. В этот раз он, к счастью, не опоздал. Сора, стоило ей заметить его фигуру, заулыбалась и помахала, жестом приглашая подойти к регистратуре. Девушка рассказывала ему о его обязанностях на сегодня, а именно, принимать всех пациентов, а сама она, по воле случая, будет помогать Тао, потому что ей надо повышать опыт работы. Бён кивнул, ведь это не такая уж и трудная работа. Всего лишь надо спрашивать имя, фамилию и год рождения, а если приём первый раз, то и талончики выписать. Сняв верхнюю одежду, присел за стул, ожидая первых «больных» на приём. А Сора, увидевшая высокого блондина, помахала ему и побежала за парнем. Бэк только улыбнулся картине, представшей перед ним. Ближе к обеду новенький уже готов изменить своё мнение, насчет легкой работы. Эта работа вообще нелегкая. Каждую минуту новые имена, талоны и постоянные походы в кабинеты врачей для вручения карточек. Это было невыносимо, если говорить, что это его второй день. Наступил долгожданный отдых. Светловолосый устало плюхнулся на стул в их комнатке, собираясь пообедать, но его планы рушатся. Дверь открывается и в проходе показывается макушка господина Пака. Начальник приветливо улыбается. — Добрый день, Бэкхён, — и Бэк готов поклясться, что вчерашний Чанёль и сегодняшний — две противоположности. — Добрый, господин Пак, — кивает подчинённый наставнику, сладко потягиваясь из-за затёкших мышц. Шея уже начинала противно ныть, а коленные суставы вообще потеряли связь. — Сейчас начался обед, и я бы хотел пригласить тебя в кафе напротив. Хочу узнать лучше своего нового работника, — Бён слегка опешил, замерев в нелепой позе, и обдумывая данное предложение. И потом утвердительно кивнул, — ну хорошо, я зайду через несколько минут, одевайся. --- Они сидели в уютном кафе, и Бэкхён блаженно улыбнулся находящейся здесь атмосфере. Камин, что поставили в кафе, приятно грел душу и создавал уют, а языки пламени танцевали энергичное танго. Официанты вежливо обслуживали всех посетителей, и подсказывали, какое блюдо самое вкусное, по их мнению. Это было настолько близко к душе, что ему казалось, будто он дома. В своём родном городке. — Что будешь заказывать? — спросил Чанёль, отложив меню в сторону. Бэк сначала пожал плечами, а потом дернулся, увидев любимое блюдо в списке. — Омлет с беконом и ягодный сэндвич. Это очень вкусно, — Пак закивал, потому что сам любил такое есть. Они заказали одно и тоже. — Бэкхён, сколько тебе лет? — Двадцать четыре. А вам, господин Пак? — фельдшеру было интересно, сколько же лет самому Пак Чанёлю, грозе больницы «Пак Инк». Со стороны он выглядел не старше двадцати пяти лет. Высокий, опрятный и в меру подкаченный. Создавалось впечатление сурового мужчины, если бы не одно но. Милая улыбка и торчащие ушки. Это, несомненно, смягчало весь образ. И брутальный мужчина тут не подходил. Чанёль, по мнению Бэка, странный глава больницы. Все, с которыми Бэкхён имел какое-либо дело, выглядели совсем иначе. И даже характер сильно отличался. А Пак само понимание и спокойствие. Пока что. Но новенький понимал, все страшны в гневе, но застать такие эмоции не хотел. — Двадцать девять. Скоро будет тридцать, — Чан неловко дернулся, потому что рот Бэка был сейчас где-то в Сеуле. Эта цифра вообще не соответствует его внешним данным. — Если ответить вам честно, я в полном шоке. Не думал, что вам столько лет, — стараясь аккуратно подобрать слова, отвечал ему новенький, но поток нецензурных слов так и вырывался из его рта, вовремя прервавшийся в момент столкновения их взглядом. — Никто сначала не угадывает возраст. Я вообще думал до этого дня, то есть половину прошлого вечера, что тебе не больше двадцати одного. Выглядишь совсем молоденьким, — и Бёну вновь показалось, что его последняя фраза прозвучала крайне странно и с каким-то подтекстом. Но его переживания по этому поводу прервали. Официант принёс их заказ. Они плотно пообедали и с улыбками на лицах поспешили обратно в больницу, потому что время обеда уже кончалось, а оставаться в кафе нет смысла. Еда съедена, желудки довольны и можно дальше работать. Всё. Мышцы фельдшера успели отдохнуть, и сидеть в старой позе было не так некомфортно, как час назад. Терпимо. Посмотрев на часы, вздохнул. Сидеть в регистратуре ему ещё больше пяти часов, Сора задержится, и это огорчало. Пока не было ни одной души в коридоре, он решил погрузиться в свои мысли. И размышления вновь привели его к странному поведению господина Пака с его фразами, которые вводят в то смущение, то в транс от их двусмыслия. Они знакомы всего ничего, но Чанёль будто бы хочет сблизиться, и это заблуждает новенького. Но снова ему не дают полностью поразмыслить. Рука Минсока опускается на напряженное плечо друга. Ким вяло улыбается. Тоже устал. — Больше нет сил? — спрашивает Бён, поправив волосы, успевшие распушиться. — Вообще никаких. Ещё Чондэ куда-то пропал, и вся работа на мне. Сейчас грохнусь, — и по нему было видно. Легкие синяки под глазами, вспотевшее лицо и сгорбившаяся походка. — Присядь, — кивает на стул рядом и друг быстренько на него приземляется, — я тоже не огурчик. Все мои силы ушли с тех самых минут, когда я явился на это место после обеда. И как Сора это выдерживает? не понимаю, — Минсок хмыкнул. — Конечно, выдерживает. Потому что привыкла к этой работе. Она тут уже полтора года, для неё не в новинку бегать по пять часов туда-сюда. Закалённая, — и падает лицом на деревянную прохладную поверхность, издав характерный звук и стон облегчения, — прохладненько, — а с кем обедал? — С господином Паком. Он сам меня позвал в кафе. — Что? — Ну, а что такое? Мы просто покушали и он поспрашивал обо мне, — ответил другу Бэкхён, заполняя карточки некоторые пациентов. Мин недоверчиво покосился на друга. — Ты точно не врешь? Просто он всегда злой, как бык, и я не могу представить его добреньким. А если увижу, то запищу, как девчонка, я серьезно, — пожимает плечами Минсок, пытаясь вспомнить реальный момент, когда Чанёль не был злым. В голову так ничего и не пришло. — Верь, не верь — это твоё мнение. Вот и всё, — совсем незаинтересованно ответил другу, надавив на ручку сильнее, чем обычно, отчего та с треском распалась на две части, — упс… Минсок от души рассмеялся с друга, и похлопав по плечу, пошёл дальше на поиски Чондэ, что внезапно убежал куда-то. Выслушав кучу угроз, Бэк не был уверен, что Чен выйдет из больницы без травм, а если представить Минсока злым, то живым. Людей было не так много, так что большей нагрузки на Бекхёне, чем до обеда, не было. Усталость ушла на второй план, когда явилась Сора. Её Бён тоже не слушал, счастливо убегая в кабинет, чтобы понежиться в мягком кресле до конца их смены. Но и тут его ждало сплошное разочарование. — Бэк, сегодня ночью ты дежуришь, а потом следующая твоя смена через неделю, хорошо? — «обрадовал» Ифань. Фельдшер лишь кивнул, падая на диван солдатиком. Настроение полностью пропало. Ребята медленно расходились, и больница вскоре опустела. Свет был погашен практически везде, а Бэкхён сидел на третьем этаже, делая обход по пациентам и спустился вниз на второй, сев на твёрдую лавочку. Перед сном никто из больных ни на что не жаловался, так что фельдшер спокойно прикрыл глаза, наслаждаясь тишиной. Но его внимание привлекла щель, из которой было видно свет. Неужели кто-то ещё в больнице? Он тихо подошёл к двери, и как только хотел её открыть, как услышал голос. Он удивился. Это Пак Чанёль. — Вы всё ещё здесь? — постучавшись, зашел в кабинет к Паку. Тот сначала нахмурился, а потом мнимые морщинки, появившиеся у него на лбу, исчезли. — Назови хотя бы одну причину, почему я должен быть дома? — от его холодного тона у Бёна пошли мурашки по спине. — Ну… Сейчас поздно, — растерялся парень от такого холодного тона. Да что с этим человеком не так? — Для работы никогда не поздно. Иди, Бэкхён, дежурство не ждёт. — Ага, — вяло ответил начальнику, направляясь на выход. «Да что это с ним такое. То дружелюбный, то колючий, словно ёж. Сумасшедший,» — крутилось у него в голове, пока он спускался на первый этаж. Настроение, до этого опущенное в воду, стало в разы ещё хуже, и фельдшер уже просто сидел, скрестив руки на груди, и кусая губу от своих предположений. Довольно-таки странный у него начальник. А ещё говорил, наставником будет. Не похоже это, если честно, на наставничество. От скуки он решил поразбирать бумаги, которыми забит стол Ифаня. Он как-то жаловался вчера мимолётом, что никак руки до этого не доходят. А тут Бэку делать нечего, так что он решил устроить коллеге сюрприз. За этим делом он провёл больше часа, потому что бумаги были и нужные, и бесполезные. Иногда попадались даже распечатки каких-то книг, что удивляло новенького. — Что делаешь, Бэкки? — спросил Пак, опуская свои ладони на напряженные плечи подчинённого. От тихого «Бэкки», у того прошёлся холодок. — Разбираю бумажки, потому что больные ни на что не жалуются, а делать сейчас мне пока что нечего, — отвечает быстро, скорее машинально, чем обдуманно. — Хороший мальчик. Молодец, Бэкки, — и горячими ладонями аккуратно проводит по спине. Пак улыбается, когда чувствует напряженное тело под ладонями. А новенький сразу выпрямился от таких прикосновений, а язык будто к небу прилип, — завтра мне будет нужна твоя помощь, жду утром у себя в кабинете… Бён сглотнул, облегченно выдыхая, услышав хлопок двери. Да уж, с каждой секундой господин Пак напрягает ещё больше, да и эти странные жесты, в сторону своего работника тоже не так просты, как кажутся. И с такими раздумьями он провёл половину ночи. Уснув только в три часа.