Не друзья

Увертюра       Они понравились друг другу с первого взгляда.       В тот день Рип ван Винкль, строгая, подтянутая, до предела сосредоточенная, вошла в кабинет и решительно прошла до массивного стола. Там она замерла и громко отрапортовала, не поднимая взгляда: — Герр майор, обер-лейтенант Рип ван Винкль прибыла по вашему распоряжению…       Она мгновенно осеклась, когда встретилась взглядом с насмешливыми глазами светловолосого мальчишки на широком столе майора. Он внимательно слушал Рип, подперев голову рукой.       Она уставилась на мальчишку, мгновенно растеряв напускную серьезность. В ответ он улыбнулся, показав ей остренькие клыки и смешно дернул треугольными ушками. Мальчишка склонился к замершей удивленной Рип с какой-то кошачьей грацией и участливо спросил: — Кажется, ты что-то хотела?       Рип оглядела кабинет, словно надеялась увидеть притаившегося возле шкафа майора. Но, очевидно, в кабинете, кроме них двоих, не было никого. Проследив за ее взглядом, мальчишка только хихикнул: — Не беспокойся, его здесь нет, — он откинулся назад, словно рассматривал, что было там, за спиной, и, не найдя ничего, только развел руками: — Как видишь, бояться нечего!       Сбитая с толку Рип только покосилась на дверь: пусть себе мальчишка паясничал в чужом кабинете, но ей не хотелось бы злить майора. Никогда не знаешь, кто за тобой следит. —Что ты тут делаешь? — спросила она, просто сдавшись своему любопытству.       На это мальчишка хитро сощурился и таинственным полушепотом ответил, заглядывая ей прямо в глаза: — Охраняю кабинет герра майора.       Он многозначительно и слегка фамильярно похлопал ближайшую папку по гладкому блестящему корешку. Рип понимающе кивнула. — Но ты можешь подождать его здесь, — добавил он, обводя кабинет важным хозяйским взглядом, а затем лукаво подмигнул ей.       Рип робко улыбнулась в ответ. И, еще раз глянув на дверь, наконец-то перешла к тому, что мучало ее больше всего: — А можно тогда спросить тебя… — неуверенно сказала она, разглядывая мальчишку. — Ну, давай, — протянул он, сверкнув рубиновыми глазами - Рип могла бы поклясться, что у них были узкие зрачки.       Обер-лейтенант улыбнулась и заговорщицки прошептала, чуть дотронувшись до своей головы: — А они настоящие? Действие первое       Ей еще предстояло узнать, как много спускалось с рук унтер-офицеру Шредингеру. Но в тот день Рип удивило: когда к ним зашел майор, мальчишка и не подумал слезть со стола. Возмутительно, но хозяин кабинета проигнорировал все. Рип ван Винкль поспешно вытянулась по стойке смирно, стоило майору переступить порог. Наконец-то ей удалось увидеть легендарного Максимиллиана Монтану, главного героя самых невероятных слухов в их части. К разочарованию Рип, герр Монтана оказался совсем не таким, как она его себе представляла: этот невысокий, добродушного вида толстяк, не оправдывал своей зловещей славы. — Мои поздравления, фройляйн, — начал майор раньше, чем Рип отважилась что-то ему сказать, — вы успешно прошли испытания и будете допущены в проект «Миллениум».       Он важно прошел мимо обер-лейтенанта в другой конец кабинета, снял форменную фуражку и положил ее на стол. — Благодарю вас, герр майор, — чуть слышно произнесла Рип, не сводя с Монтаны внимательного взгляда. Внутри нее все трепетало от счастья и гордости за себя. — Но, прежде чем перейти к нашему взаимовыгодному… — тут он развернулся, пристально посмотрел на нее и продолжил после многозначительной паузы: — к нашему взаимовыгодному сотрудничеству, мне хотелось бы задать вам пару несложных вопросов. Если это, конечно, не затруднит вас, фройляйн.       Рип проглотила тяжелый комок в горле и коротко мотнула головой. Было в этом взгляде что-то устрашающее и внушающее уважение. Она не знала, что. Может быть, Макс Монтана не походил на опасного человека, но он точно был кем-то неординарным. Но в этом она убедилась гораздо позже. — Отлично, — зловеще улыбнулся майор. — Начнем…       Он снова прошел из одного конца кабинета в другой, словно обходил Рип со спины, так что ей пришлось повернуться за ним. — Вам нравятся истории, обер-лейтенант? — спросил Монтана, в ответ на ее удивленный взгляд: — Вы верите легендам, преданиям ... сказкам? — Ну, может быть, герр майор, — ответила Рип и тут же осеклась.       Ее опасения не оправдались, и Монтана просиял при этих словах. — Чудесно, фройляйн! А знаете, чем так важны герои легенд?       Рип озадаченно покачала головой. Разговор уже казался ей действительно странным. — А тем, что легенды, — майор обратил на нее цепкий, неприятный взгляд, — слагают о тех, кто преодолел порог. Я, конечно же, говорю про возможности. У человеческих возможностей есть определенные границы. — Ясно, ведь так, герр майор, — не могла не согласиться с ним Рип, все еще не зная, к чему он клонит. — И, если кто-то хочет стать настоящей легендой, то ему нужно перейти этот порог, — продолжал говорить майор. — А что, если я вам скажу, что существует такой способ? Вот вы, к примеру, обер-лейтенант Рип ван, отличный стрелок. А хотели бы быть не просто хорошим снайпером, но легендарным, равным которому нет, не было и не будет?       Рип смущенно опустила взгляд, рассматривая носки собственных сапог. Ей отчего-то не хотелось сейчас смотреть на майора. После минутной паузы, тщательно подбирая слова, она ответила: — Боюсь, что для этого понадобятся волшебные пули, — Рип слегка улыбнулась, но тут же вернула себе важный вид, вспомнив, где находилась. Майору, похоже, понравилась эта идея. — Такие, как у Каспара? — уточнил он, глядя поверх очков.       Рип подняла на своего собеседника взгляд, полный искреннего удивления. — Вы говорите о… — «Вольный стрелок», обер-лейтенант! — победно ухмыльнулся майор. — Или «Волшебный стрелок», как вам уже больше нравится. Вы это имели в виду, когда говорили про волшебные пули? — Ясно, так, герр майор, — согласилась она.       Монтана еще раз прошелся по кабинету, как будто измерял шагами путь от стола до двери, и обернулся к ней: — Мне кажется, мы поняли друг друга, обер-лейтенант. Тем более, что от вас не потребуется ничего экстраординарного…       Майор задумчиво посмотрел в окно поверх головы Рип и замер, словно погрузившись в свои мысли. Выждав пару минут, она попробовала напомнить о себе: — Но выйти за границы наших возможностей нельзя. Это же невозможно. Разве не так? – смущенно пробормотала она.       Рип вскинула на майора испытующий взгляд, и увидела, как Монтана расплылся в довольной улыбке. Унтер-офицер Шредингер, тенью замерший за его спиной, приглушенно хихикнул. — Запомните, обер-лейтенант… Нет, зарубите себе на своем прелестном носу! Для нас, — майор гордо выпрямился и посмотрел на Рип исподлобья. — Для нас, обер-лейтенант, не существует ничего невозможного!       Он сделал паузу, дав ей время обдумать свои слова, и продолжил все с тем же фанатичным восторгом в голосе: — И если вы хотите работать с нами, то вам придется в это поверить! Действие второе Сцена первая       Рип ван Винкль бережно перехватила мушкет, оперев ствол на левую руку. Осторожно нажав на огниво, она открыла полку для пороха и вынула из кармана бумажный патрон. Повертела его в руках, словно задумалась на минуту, стоит ли ей стрелять, а потом решительно скусила легкую оболочку. Засыпав на полку дымчато-сизый порох, Рип аккуратно закрыла ее. С трудом развернув мушкет, опасаясь любого неловкого движения, чтобы не выронить ружье, стрелок засыпала в дуло оставшийся порох и опустила туда свинцовую круглую пулю. До отказа загнав ее внутрь шомполом, обер-лейтенант вскинула тяжелый мушкет к плечу.       Ружье было длинным, и справляться с ним было весьма нелегко. Но это было только делом привычки, не более. Рип слегка откинулась на танковую башню, неудобно упиравшуюся ей в бок, и попыталась прицелиться.       В кромешной тьме было не различить даже тусклые огоньки похожих на льдинки звезд. Но Рип уже знала: ей теперь ничто не стоит заметить цель и за километры. Тьма больше не была ей помехой.       Майор не обманул ее, теперь для обер-лейтенанта не было недоступных целей. Рип улыбнулась, показав острые, нечеловечески длинные клыки, в предвкушении прикрыла глаза и спустила курок.       Кремень звонко ударил о металлическую пластинку, высекая яркую, живую искру. Раздался выстрел, и воздух наполнился едким ружейным дымом. Рип вскинула голову, следя за направлением пули, но даже для нее это было непосильной задачей. Обер-лейтенант заметила только краткую стремительную вспышку, точно ярко-голубая искра, сорвавшаяся с огнива, умчалась в черное небо. Где-то далеко, за пределом видимости, вспыхнул, не выдержав краткой встречи, одинокий самолет-разведчик, из тех, что и днем и ночью волновали небо над полевым штабом.       Рип ласково коснулась холодного мушкетного замка и чуть слышно прошептала: — Мне кажется, мы все-таки с тобой поладим… — Отличный выстрел, Рип ван! — раздался рядом знакомый пронзительно-звонкий голос. Рип подскочила на месте, едва не соскользнув с брони, и обернулась.       Бесстрашно оседлав дуло грозного «Тигра», перед ней сидел сам унтер-офицер Шредингер. Но Рип этому не удивилась. Иногда обер-лейтенанту и вовсе казалось, что унтер-офицер ее преследует. Временами, наверное, так оно даже было. — Благодарю вас, унтер-офицер, — сказала Рип, кивнув ему вместо приветствия. — А теперь давай-ка вон в тот, — Шредингер поставил ногу на покатый ствол танка и, оттолкнувшись, ловко вспрыгнул на него.       Унтер-офицер указал туда, где черта низких призрачно-бледных облаков смыкалась с ночным небом. — Или это уже чересчур для тебя? — с насмешкой посмотрел мальчишка на Рип.       Пристально вглядываясь в далекую, укрытую темнотой цель, стрелок достала из кармана следующий патрон. — Я — охотник Рип ван Винкль, и мои пули не разбирают, кого бить, — усмехнулась она и пропела: — Was gleicht wohl auf Erden Jagowergniigen? (1) Будь то мелкая дичь или крупная… ***       После, когда Монтана спросил у Шредингера, что он думает про обер-лейтенанта ван Винкль, тот только насмешливо фыркнул: — Беспощадная, исполнительная… Может стать хорошим солдатом, но ставлю, что не продержится здесь и полгода — отчаянная и несдержанная.       Майор только хитро прищурился: — Будет видно, мой друг, будет видно… Сцена вторая       Они ведь никогда не были друзьями, скорее были Waffenbruder (2). Но в хорошую ясную погоду, когда ван Винкль широко открывала окно и доставала одолженный у кого-то в части графофон, когда она ставила одну из своих немногочисленных пластинок, Шредингер частенько забирался к ней на подоконник. Сидя на там, он часами слушал, как Рип подпевает какой-нибудь песне.       Однажды он даже спросил ее: — Скажи мне, Рип ван, каково это, жить со своей смертью за плечом? Знать, что ты встретишься с ней к лицу в свое время?       Рип тогда промолчала. Игла соскользнула с дорожки, и пластинка зашипела, резко царапая слух. — Знаешь, — сказала она и тут же запнулась, подбирая подходящее слово, но потом только счастливо улыбнулась: — Нет ничего особенного! — Одно только кажется, — нахмурилась она, упорно не глядя на Шредингера, —кажется, что я до сих пор не понимаю слова майора… — Какие слова? — нетерпеливо мотнул головой унтер-офицер, насторожив уши от любопытства. — Иногда наш майор говорит столько, что я забываю с чего он начал.       Рип звонко засмеялась, но потом обратилась невидящим взглядом к окну: — Он сказал мне тогда: «Запомни, стрелок, последняя пуля будет бить туда, куда захочет сам демон…» Действие третье Сцена первая       Шредингер ошибся: обер-лейтенант осталась. С тех пор она была такой же неотъемлемой частью «Миллениума», как и он сам. Рип тоже ошибалась в себе: она никогда не думала, что встретить своего врага ей доведется так скоро. И после, когда она уже осталась совсем одна, отбросила бесполезный мушкет подальше. Ее трясло от одного взгляда на этот жуткий трофей и было страшно как никогда раньше.       Нет, она не соврала Шредингеру, сказав, что не боится своей судьбы. Рип даже не думала, что не узнает ее в лицо. Но столкновение с англичанами показало, как близко может быть эта смерть.       Обер-лейтенант хорошо запомнила, что ей не было страшно, когда черноволосая девочка в белом пальто выразительно сказала хлесткое «враг». Похоже, что Рип и правда не боялась умереть - она только боялась собственной беспомощности.       Обер-лейтенант бросила испуганный взгляд на мушкет. Он казался ей теперь затаившимся зверем. И в первый раз Рип ван Винкль поняла, что ее в конце не спасут никакие волшебные пули – она ведь это знала с самого начала.       Рип тяжело вздохнула и протянула руку к мушкету. Трогая старое, но все еще крепкое дерево, она думала, что теперь никогда больше не будет бояться. В этом просто не было смысла. Сцена вторая — Лейтенант, у вас отлично получается стрелять по птицам, не так ли? — цепкий внимательный взгляд сверлил ее насквозь, словно и не было этих лет, и Рип снова стояла здесь в первый раз. — Так точно, герр майор! — ответ уже был четкий, и Рип залихватски притопнула каблуком. — Чудесно, обер-лейтенант, просто чудесно! Тогда у меня есть подходящая цель. Готовьтесь, теперь вам придется сбить настоящего орла. *** — O diese Sonne, Furchtbar steigt sie mir empor … (3) — тихо прошептала Рип непослушными губами и крепче прижала к себе мушкет. Голос ее дрожал от слепого ужаса, сжимавшего не живое сердце. Но гнев горел в ее алых глазах ярче и сильнее, чем весь этот проклятый корабль.       Она стерла с лица соленые слезы, не желая беспомощно ждать судьбы, упрямо и безнадежно цепляясь за свою жизнь. Дрожащими руками Рип поправила очки. На стеклах плясали отблески пламени.       Она слышала, как жутко скрежещет металл, прогибаясь под тяжестью истребителя, как, рассекая палубу, он на бешеной скорости врезается в разбитый корабль. Этот свист стоял у нее в ушах. Рип знала, что за этим последует. Знала, и оттого не могла больше бояться. — Ach, ich muß verzagen,daß der Schuß gelingt! (4) — выдохнула она и вскинула к плечу свой верный мушкет.— Weh' mir! Mich verließ das Glück! (5)       Авианосец расплавленной сталью оплакивал ее судьбу. Занавес — А ведь при всех ваших недостатках, майор, в чувстве юмора вам не откажешь, — произнес Шредингер без тени улыбки. Он невесело смотрел на бесчисленные экраны, каждый из которых был похож на маленькую черную пропасть. — Все это время ее Самиэль был рядом - это ведь вы дали ей волшебные пули. И вы погубили ее, послав на верную смерть. Жаль, что она так и не оценила шутки, - Шредингер повел ушами, словно в раздумье, и глянул на майора искоса.       Монтана бессильно развел руками: — Ты же знаешь, мой маленький друг, что за все следует платить. Она получила приказ, и она его выполнила. С помощью пешки мы вывели вражеского короля. Разве это не достойно похвалы? Эта война все время требует жертв, мой друг, и надо обеспечить их ей, пока она не запросила наши. Мы, конечно же, отдадим их ей в конечном итоге. Но только, когда придет нужное время. ***       Ловко перепрыгивает обломки поверженного истребителя, Шрёдингер пробирался к самому сердцу гудящего от пламени корабля. Он знал, что ей не хватит сил выполнить приказ майора, как не хватило бы их любому из бесстрашных «вервольфов», но унтер-офицеру совсем не хотелось гадать, какой была ее смерть. Шредингер предпочел бы увидеть все своими глазами и больше уже никогда не сомневаться в этом.       Он мог бы покинуть останки корабля, но вместо этого почему-то упрямо бежал вперед. Там, за пылающим остовом истребителя, надменно блестел, отражая багряные блики, замок старинного мушкета.       Шредингер просто сказал ей тогда: «Прощай, Рип ван!». Но кажется, он и сам не верил, что ее уже больше не будет. С чего бы это было так страшно, все думал он, с чего бы.       Они ведь даже не были друзьями.