call me after fall

      — Я ждал цепей или что-то вроде того.       Гавриил криво усмехнулся, а Кроули лишь устало выдохнул. Он скептически глянул вниз, опустив голову, и короткие пряди с уложенной челки выбились на лоб. Он уперся коленом меж чужих ног. Гавриилу шел бордовый цвет. Это кожа дорогущей мебели. Красный. Ему бы подошла его собственная кровь, но о подобном слишком рано говорить.       — Все мы знаем, что у тебя единственного фетиш на БДСМ, — колено утопало в мягкой кожаной обивке кресла, а Гавриил развалился в нем, как король жизни. Почти так и было. Когда на тебя персонально забила Богиня, и ты творишь на небесах какую-то хрень уже черт знает сколько, невольно начинаешь зазнаваться. Кроули его в этом не обвинял. Он бы тоже был таким.       — «Заткни свой рот, золотце». Любишь жестче?       — По-разному люблю.       Гавриил оперся щекой о кулак и прошелся свободной рукой от чужого колена к бедру, обтянутой черной тканью штанов.       — Все искусители нынче такие скучные?       — Я тебя не искушаю, Гэб. Мне просто скучно.       — Как часто ты трахаешься с архангелами от скуки?       — Ты первый архангел. А у вас это тоже нормально, да? Периодически поддаваться всяким демонам?       Кроули спустился к его руке, лежавшей на бедре, пройдясь подушечками пальцев по тыльной стороне ладони, а после как-то нарочито ласково перетащил её на свою задницу. Гавриил одобрительно шлепнул его по ягодицам, а после грубо сжал в ладони. Ладони у Гавриила большие, слишком грубые для ангела.       — Ты первый демон.       Он выделил слово «демон». Гавриил не был чист, и Кроули это почувствовал сразу же. Понял. Все было слишком ясно от одного на него взгляда. Подобные твари должны таскаться внизу, но он каким-то образом был там, среди них. Проблема в том, что, на самом деле, нет никакой разницы, от того, где ты. Никогда не было.       — Это не путь к моему сердцу или мыслям. Ни к чему, — он впервые подался к нему сам, переставая строить из себя незаинтересованного мудилу. Он перехватил руку Кроули, уложив на свое плечо, а после резко прижал к себе за талию до того быстро, что Кроули едва не повалился. Он сдавленно ахнул и ухватился за чужой пиджак, позволяя быть пойманным. — Это просто способ высвободить ненужные чувства. А что насчет тебя?       Кроули медленно моргнул, а после сдавленно выдохнул и откинул голову назад, открывая шею, когда Гавриил буквально смял его в своих руках, прижав слишком тесно, нагло лапая за задницу. От Гавриила даже несло красным вином — терпким. Ему шел бордовый. До возмущения.       Кроули рыкнул и нажал на чужие плечи, заставляя откинуться полностью на кресло. Он забрался на него с ногами и потерся о него животом, кусая за шею.       Это просто способ дать волю лишним эмоциям.       Он просто захотел его трахнуть и это нормально. Хотеть ангелов. Как хороший алкоголь и сигареты. Нет никакого привыкания, это просто метод.       Кроули в его руках весь извивался, слишком гибкий, слишком правильный. У Гавриила было ощущение, что его тело было создано специально для его рук. Это обман. Тупая фишка искусителя. Кроули на вкус неестественно сладкий. Кожа не бывает такого вкуса, но Кроули — такой. Он удобный и правильный. Острота колен и ребер совсем не мешала.       Они целовались, и Гавриил ощущал, как судорожно и тяжело он дышал. Кроули неправильный. Как демон. Кроули верен. Как некое существо в его руках. У Гавриила дыхание сбилось и ему казалось, что комната теряла свои очертания.       Никаких цепей. Это даже не соблазнение. Это возможность выпустить то, что мешает.       Кроули резко нажал на его плечи и отдалил, облизывая губы. Зрачки у него расширились, дыхание сбилось, волосы растрепались. Гавриил трогать перестать просто не мог. Его тело к себе манило, звало. Его хотелось гладить, трогать, сжимать. Кроули хотелось доводить до криков, до слез. Его хотелось измучить ласками.       Кроули вызывал желание.       к чему?       Гавриил вслух о таком не говорит. Нельзя.       Задницей Кроули проскользнул по вставшему члену, а потом ещё и ещё. До тех пор, пока Гавриил не откинул голову в стоне, нарочито больно сжимая в руках узкие бедра, а потом нагло передвигаясь на задницу. И задница у него какая-то слишком идеальная — круглая, упругая, в руки как-то правильно ложится. Кроули хочется всего вылизать, зацеловать, а потом затрахать к чертовой матери. Чтобы сипел, рыдал, скулил.       Чтобы потом ног вместе свести не смог, чтобы только ползать потом смог.       Секс — это просто способ поговорить. Это диалог.       И, кажется, Кроули умел находить в нем высшую точку понимания.       — Интересно, ангелы падают за секс с демоном? — Кроули схватился за короткие волосы на затылке, сильнее прижимаясь и заглядывая в глаза. Дышал тяжело и сбито прямо в губы. Искусанные и влажные губы.       — Интересно, а если это инициатива демона — это искушение, м?       — Я должен был это сделать.       — Должен? — криво усмехнулся Гавриил, уточняя.       Кроули вместо ответа снова поцеловал, притираясь активнее. Гавриил уже твердый, и он сам дернул бедрами навстречу. У Кроули дрожали пальцы, пока он расстегивал пуговицы на чужой рубашке, едва не вырывая их. Под ней Гаврил тоже горячий и твердый. Теплый такой, и Кроули рук оторвать не мог. Трогать плечи, грудную клетку, пресс. Гавриила хочется облапать. Гавриила в принципе хотелось. После первой же встречи.       Кроули не хотел бороться за его внимание, он слишком устал от подобного дерьма пару веков назад.       Зачем распинаться, если можно сразу снять перед ним пиджак и вот он уже — весь твой? Гавриил же просто не против разочек другой грязно трахнуться.       Кроули лишь оставалось надеяться, что об этом не узнает Азирафель, иначе что он ему скажет? «Упс, я случайно упал на член твоего начальника-самодура, бывает же, мне даже не понравилось».       Насчет не понравилось вопрос спорный.       Гавриил потянул его за волосы на затылке, заставляя откинуть голову назад, и впился зубами в шею. Буквально впился. Болезненно-приятно. Губы у Гаврила умелые, как и руки. Он трогал правильно, целовал нужно, а уж когда в дело пошел язык, Кроули совсем плохо стало.       Гавриил вылизывал его всего, и пуловер стащил с Кроули с внезапным треском.       — Упс, — усмехнулся в губы Гавриил, и Кроули показалось, что не так уж и много в нем ангельского.       — Отработаешь.       — Так я прямо сейчас.       Он сжал его всего в своих руках, и Кроули хотелось завизжать, потому что руки у него действительно сильные. Властные. Трудно не быть властным, когда под твоим командованием бешеная доля небес. Гавриил привык, что все должны его слушаться, и Кроули ощущал потребность в этом. Слушаться его.       Кроули не то промычал, не то застонал, когда чужой язык оказался у сосков, губы приятно сомкнулись, зубы лишь едва тревожили чувствительную кожу, и это, блять, было так верно. Кроули одной рукой оперся о спинку кресла, чтобы удержать равновесие, а другой ближе прижал к себе за голову. Гавриил держал за ягодицы одной рукой, другой — оглаживал и сжимал. Иногда шлепал, иногда проводил короткими ногтями.       Кроули прошипел сквозь зубы, когда уперся низом живота в бляшку чужого ремня и со злобой расстегнул его, а после нырнул рукой за каемку нижнего белья, натыкаясь на твердый, хорошо стоящий член. Он обхватил его у основания.       — Габариты сам выбирал? — тихо усмехнулся Кроули, и Гавриил ощутимее прикусил сосок.       — Уменьшить, увеличить, с шипами?       — Да пошел ты, — Кроули засмеялся, проводя рукой верх и вниз, ощутив, как член дернулся на это движение. — Люди давно изобрели презервативы с такими штуками.       — Ну ведь так намного интереснее.       Он провел большим пальцем по влажной головке и закусил губу.       Гавриил прорычал ему в плечо, сильнее сжимая бока и резко вздернул вверх. Кроули не успел среагировать и сам не заметил, как оказался под Гавриилом.       Гавриил оперся одной рукой о спинку кресла. Оно было довольно большим, поэтому Кроули почти что полноценно лежал на нем, уставившись в фиолетовые глаза. Дьявол, такие глаза запрещено иметь. Гавриил оперся одним коленом о кресло, и Кроули хитро прищурился, усмехнувшись. Гавриил, черт возьми, между его ног, и, казалось, не было места для него более правильного. Таким Гавриилом хотелось любоваться.       Кроули задел пальцами ног каемку чужого белья и стащил его ещё сильнее. Гавриил рыкнул, сухо чмокнул в приоткрытые раскрасневшиеся после поцелуев губы и спустился вниз. Зацеловал его всего, от шеи до живота, вылизывал, заставил Кроули буквально скулить. Кроули так нравилось быть в его руках для того, что захочет Гавриил.       Гавриил кинул на него горящий взгляд исподлобья перед тем, как чмокнуть чуть ниже пупка, и спустился на колени, вскинув Кроули за тощие бедра и шире развел чужие ноги. Кроули поерзал, уперевшись пяткой в чужое напряженное плечо.       Гавриил поцеловал во внутренней стороне бедра, а потом прошелся языком. Чуть повременил, дразня неспешными поцелуями, а после обхватил губами головку.       Кроули довольно застонал и откинул голову назад, закинув одну руку назад, вцепившийся в спинку кресла, а другой вцепился в короткие волосы некогда уложенной прически, притягивая ближе. Гавриил втянул щеки, и, черт, эти гребаные скулы так проступали, что о них можно было порезать вены. Кроули абсолютно точно не жалел ни о чем.       Язык у Гавриила и вправду был умелый, как и рот. Он задвигал головой, а после чуть вздернул чужие бедра, подтянув ближе к себе, одной ладонью сжав ягодицы, а другой прошелся вперед, оглаживая живот и грудную клетку. Гавриил трогал, гладил, сжимал и отсасывал одновременно, и это было фантастически.       Кроули больно упирался пяткой в чужое плечо, с силой сжимал чужие волосы и двигался бедрами навстречу.       Волосы у Гавриила растрепались и пряди лезли в глаза, и Кроули неосознанно смахнул их со лба, убирая обратно, а после, когда Гавриил резко подался головой вперед, снова сжал их и зажмурился, застонав.       Гавриил действительно был крутым любовником. Он не забывал о Кроули — трогал, гладил, уделял столько внимания, сколько надо.       Пальцы сжались у соска, едва потерли, а после прошлись к шее, поглаживая. Кроули забылся в очередном стоне, а после повернул голову к чужой руке, обхватив пальцы у первых фаланг, услышав, как Гавриил слабо усмехнулся.       Он отдалился от него, глубже просунув пальцы, чуть нажал на язык, а после сказал:       — Нравится совать себе в рот вещи продолговатой формы? Привычка?       Кроули хотел отшутиться, что это довольно иронично, учитывай то, чем только что занимался Гавриил, но тот резко встал и закинул его ноги к себе на плечи, вынув пальцы.       — Неужели никаких элементов БДСМ?       — Не хочу связывать тебя или ограничивать, у тебя ловкие руки.       — Не только руки, — Кроули криво усмехнулся, обняв за шею и потеревшись задницей о вставший член.       Гавриил подхватил под колени, шире раздвигая ноги, а после, помогая себе рукой, двинулся бедрами вперед, плавно входя. Кроули довольно застонал, зажмурившись и откинув голову назад.       — Ох, блять, я уж испугался, что в ход пойдут шипы, — кое-как, сквозь стон, сказал Кроули, дернув бедрами навстречу члену.       — Заткни свой грязный рот, золотце, — он резко толкнулся вперед, входя полностью, заставив Кроули взвизгнуть и, из-за резкого движения, врезаться макушкой в спинку кресла. — Твой рот должен издавать другие звуки, пока тебя трахают.       Кроули, в общем-то, был с ним согласен. Гавриил входил под нужным углом, медленно наращивая ритм, а после нарочито замедляя, заставляя Кроули скулить и отчаянно дергать бедрами, стараясь глубже насадиться на член. Размер у Гавриила был что надо.       Кроули ворочал головой, стонал в забытье, цеплялся за что попадется. Гаврил раздраженно цыкнул и схватил одной рукой за подбородок, фиксируя голову и заставляя смотреть в глаза. Глаза у Гавриила тоже прости-Господи. Пьяные почему-то, с чертовщиной в них, грязью и похотью. В такие смотреть и вправду хотелось. Кроули даже казалось, что он в них свое отражение видел. Себя — взмокшего, заласканного и затраханного.       Гавриил поменял угол, входя аж до самого основания, и поцеловал, продолжая толкаться, входя то до основания, то резко выходя почти полностью до того, что член едва не выскальзывал, и тогда Кроули интуитивно сжимался.       Гавриил резко вышел, заставляя Кроули разочаровано застонать и сильнее вцепиться в чужую и так расцарапанную спину.       — Блять, нет-нет, продолжай, — заскулил Кроули, безнадежно подавшись мокрой задницей вперед, и член, весь влажный, лишь проскользнул по животу. Кроули умоляюще захныкал, выловив совсем блядскую усмешку Гавриила.       Тот резко перевернул его на живот, сам встал на колени, уложив руки на тощую задницу и, пару раз хорошенько шлепнув до того, что на третий или четвертый раз Кроули взвизгнул, резко вставил до самого основания. Кроули выгнулся, ударившийся макушкой о подбородок Гавриила, и застонал, глубже насаживаясь. Гавриил перехватил его под ребра, сильнее прижимая к себе, и уткнулся демону подбородком в плечо. Кроули совсем поплохело от такой близости. Одно дело тебя просто трахают, а другое — прижимают к себе.       Но не сказать, что его это особо-то и волновало. Гавриил был теплый, сильный и твердый, и к себе он прижимал тесно, продолжая двигаться маленькими толчками, из-за чего колени у Кроули буквально дрожали, и в один момент его движения бедрами стали совсем рассредоточенными.       Он придерживал одной рукой его за талию, а другой — прижимал к себе, тяжело и сбито дыша в плечо, иногда прикусывая кожу, задушено пытаясь перекрыть стоны, но получалось это, впрочем, отвратно.       Иногда он сбивался с темпа, но после опять подстраивался, лишь изредка меняя его на более медленный и глубокий. Гавриил на секунду замер, тяжело выдыхая в плечо, а после оперся на локоть на кресло и, переместив вторую руку на лицо, взял за подбородок и повернул к себе, целуя. Он не двигался, пока целовал. И целовал он… прости-Господи. Внезапно нежно, ласково, не стараясь вылизывать ему рот, хотя Кроули не был против. Он аккуратно погладил по щеке и медленно отстранился.       — Ты стараешься не кончить? — усмехнулся Кроули.       — Нет. Просто захотел тебя поцеловать. Не кончать я могу так долго, что потом ты сможешь только ползать.       — Не сказать, что я против, — он внезапно тоже подался вперед, потеревшись носом сначала о колючую щеку, а после о нос, сказав: — только сначала поцелуй ещё раз.       Гавриил поцеловал. Перехватил обеими руками, ещё сильнее прижимая к себе, и это, черт возьми, было так защищенно. Так правильно и верно. Кроули сам невольно постарался прижаться к нему ближе, но прижиматься просто уже было некуда, поэтому он только дернул задницей, и Гавриил застонал в поцелуй и двинулся бедрами вперед, начиная наращивать темп, продолжая целовать.       Гавриил трахал жестче и усерднее, вбиваясь под разными углами и до основания. И он и вправду сдерживает свое обещание.       Таскает Кроули по всей комнате, и его истерзанная задница исследовала буквально каждый сантиметр. Стол, подоконник, диван, пол.       Гавриил нагибал его, прижимал к себе, вбивался без разрешения, и брал снова и снова. Кроули валился без сил, скулил, едва не рыдал, но стоило Гавриилу снова нависнуть над ним, как он сам тянулся к чужой взмокшей шее, и сам обнимал, и сам лез целоваться, а потом шире разводил ноги и притирался.       Кроули всего вылизали и вытрахали, наградили таким вниманием, которого он еще не встречал от земных любовников. Его сжимали в объятьях, целовали, вылизывали, насаживали на член и снова целовали.       Кроули если и не был в полном забытье, то в восторге — точно.       — Ладно, ты неплох, — заключил Кроули, слазя с чужого члена и падая в чужие объятья. Быть наверху, как оказалось, было так утомительно, особенно, когда до этого из тебя вытрахали все мысли и силы. Бедра и мышцы сводили адски. — Я сбился со счета.       Гавриил пожал плечами и чмокнул в макушку, подбирая его под свой бок. Диван, кажется, тоже был липким после всего произошедшего на нем, но едва ли кто-то из них двоих мог найти силы даже на такое маленькое чудо.       Кроули закинул ногу на его талию и обнял рукой за шею. Сил не осталось. Что-то ему подсказало, что последующие пару дней он точно будет только ползать. Внутренние мышцы бедер ныли и сводили.       — Когда там твоё БДСМ?       — Ты что, издеваешься?       Кроули сдавленно хихикнул и пожал плечами. Если Гавриил мог сделать с ним такое без всяких интересных вещичек, то что же он мог с ними Кроули и представить было страшно. Но очень хотелось узнать.       — Когда падешь — звякни мне.       Гаврил что-то недовольно пробурчал, сильнее прижал к себе и уткнулся носом в макушку.       — Ладно, можешь звякать и без падения. Так уж и быть. Я просто больше по демоническому, но ты тоже сойдешь. Дать номерок?       — Ага, подпишу тебя «сломал подоконник».       — Он сам держался на честном слове!       — Мг. Верю.       Это не путь к его сердцу или мыслям. Кроули это и не нужно.       Он просто сразу понял, что Гавриил тот еще ублюдок. Он не хороший мальчик, и это будет что-то интересное в сексе. По крайней мере, у Кроули ни разу не было с ангелом, и он не думал, что в этих руках может быть столько умений и страсти.       — В следующий раз будь тише. Там пару раз стучали по стене, думаю, людям не интересно знать, как жестко ты там воешь, пока я в те… Ай!       Кроули больно ударил локтем по ребрам, а после закрепил это всё укусом за плечо.       — А теперь ты закрой свой грязный рот, золотце.       Гавриил рассмеялся и потрепал по голове.       Это не путь к его сердцу. Но Кроули знал, что он ещё сможет найти его. Просто потому что ему хочется.       Гавриил скрепил руки в замок, смыкая их вокруг него, и поцеловал в лоб.       Да, он однозначно найдет его. Это многообещающе.