Сделка со смертью

Токио. Япония. Октябрь, 2007г.       Проклятые наручники совершенно не хотели поддаваться. Кисть пролезала только наполовину. В крайнем случае можно было вывихнуть себе большой палец, но нет, это уже крайние меры. — Есть шпилька или булавка? — без особой надежды спросила Ева. — Нет, — ответила Миса. — А были бы, я все равно не смогла бы их тебе передать.       Ева вздохнула. Ну уж нет, так просто она не сдаться. Девушка оглядела стол. Бумага, ручки, карандаши, коробка со скрепками. Она потянулась за ними, но цепь больно дернула за запястье. Вцепившись в стул, Ева отчаянно протянула руку, но длины не хватало. Можно попробовать ногой. Стянув кроссовок, Ева, вцепившись руками в стул, попробовала дотянуться, коробка упала, скрепки рассыпались по полу. — Вот черт, — выругалась она.       Еще одна попытка. Она едва не вывихнула себе колено, но наконец, попытка увенчалась успехом. Ева радостно подхватила скрепку рукой. Если наручники простые, то может сработать, а если нет, то скрепка вероятно окажется слишком мягкой и просто погнется. — Ты умеешь делать отмычки? — удивилась Миса. — Парни в университете мне показывали, но сама ещё никогда не пробовала. Если бы у меня была шпилька, было бы быстрее.       Закусив губу, Ева осторожно ковырялась в защитном механизме. Надо только надавить в нужном месте. Скрепки слишком мягкие для этих целей. Она почти перестала дышать. Сталь больно врезалась в кожу, так что рука ныть начала. Щелчок — был настоящим звуком победы. Ева резко подскочила с пола. Девушка огляделась, хватая со стола мобильник и убирая в задний карман джинсов. Она хорошо знала Эла. Пробежавшись по комнате, Ева быстро открыла ящики стола. Должен был быть здесь. — Ты знаешь, что Рьюзаки хранит оружие в ящике письменного стола? — усмехнулась она, поворачиваясь к Мисе. — Разве в Японии можно хранить оружие? — спросила Миса. — Конечно же, нельзя, — ответила Ева, пистолет был тяжелым, зато с полным магазином. — А еще нельзя носить его в кармане, — она запихала его за пояс джинсов. — Ты стрелять вообще умеешь? — усомнилась Амане. — Я хороший баллистик, — усмехнулась Ева. — Девяносто один процент попадания. Но я это не люблю.       Ева бросилась к лифту. — А как же я?! — возмутилась модель. — Прости, Миса, — дверь кабины закрылась.       Пальцы нервно сжимали мобильник. Есть только один человек, который может ей сейчас помочь. Гудки казались бесконечными, Ева нервно кусала губы. — Кто это? — раздался знакомый голос. — Агент Лея Паркер, — она выскочила на улицу и огляделась. — Лея?! Что там у вас происходит?! Вы вышли на Киру?! — Да и мне очень нужна твоя помощь. Я знаю, что L приказал полиции не вмешиваться… — К черту L, — ответили на том конце. — Где ты сейчас? — У входа в штаб. — Мы уже выезжаем, будем тут минуты через две.       Ожидание тянулось томительно долго. Полицейский кордон вылетел из — за поворота, одна из машин резко затормозила. Лея резко прыгнула на заднее сиденье. — Ты не представляешь, как я рада тебя видеть, — она посмотрела на Аидзаву через зеркало. — Не время для благодарностей, — ответил он. — В курсе, что происходит? — Конечно, ты же не думаешь, что уйдя от L я бросил это дело. Я и несколько человек продолжали вести это дело параллельно с вами, в тайне от начальства.       Ева не смогла сдержать улыбки. — Нам тебя сильно не хватало. — Да Рьюзаки даже и не вспомнил обо мне ни разу, — фыркнул Аидзава. — Вспомнил, но он не тот человек, который сможет легко признать собственные ошибки. — Ну да, ну да, — покачал головой полицейский. — Тебе это должно быть известно лучше всех какой он. Судя по тебе, Рьюзаки вовсе не такой уж и непробиваемый. — О чем ты? — Он не взял тебя с собой, видимо ты слишком дорога ему, чтобы так рисковать. А раз ты сейчас сидишь здесь, то полагаю, он слишком дорог тебе, чтобы ты позволила ему рисковать в одиночку. Вы оба пытаясь защитить друг друга.       Ева молча посмотрела в окно.       Они неслись по Токио. Шум сирен отдавался в ушах. Ева вдруг ощутила странное волнение. Они были так близко к цели. Скоро все закончится. Дело, которое длилось почти год. Мир, наконец, вздохнет спокойно. Сквозь затемненные стекла, Ева видела показавшийся на горизонте красный порше. Они стояли у Хигути на пути. Назад дороги не было. Она отчаянно впилась пальцами в ручку двери. Порше занесло в сторону, Хигути резко развернулся, но обратный путь уже перекрывали машина Моги и опускавшийся вертолет. Колесо машины пробило, Хигути занесло и прижало к обочине. Полицейские машины окружили его, лишая малейшей возможности к отступлению. Ева откинулась на спинку машины. Неужели все? Они победили? Еще нет. Хигути был там и по-прежнему оставался очень опасен. Она даже представить не могла, как он поведёт себя сейчас. — Теперь ждем инструкций от L, — скомандовал Аидзава. — Не пытайтесь арестовать его собственноручно.       Ева кивнула. Это было правильное решение. Эл, как никто другой, заслуживаю этого триумфа. Сегодня он победит. Обязательно победит. Хигути видимо совсем отчаялся. Выхватив из сумки пистолет, он приложил его к виску. — Не подходите! Иначе я убью себя.       Идиот. Ева закатила глаза. Жалкая попытка, она ничем ему не поможет. Пистолет выбили из его рук одним точным выстрелом. — У вас есть чем закрыть лицо? — спросила Ева.       Аидзава молча протянул ей маску. Дверь машины напротив отворилась, и оттуда показались шеф Ягами и Моги. Прикрывая лица, они шли навстречу Кире. Ева, закрыв лицо, медленно вытащила пистолет, аккуратно снимая его с предохранителя. — Ты куда это? — насторожился Аидзава, но Ева уже открыла дверь.       Сердце билось так, что вот-вот выскочит из груди. Волнение, смешанное с чувством триумфа и страхом, от которого ее бросало в дрожь. — Хигути, подними руки вверх и выходи из машины, — громко сказал шеф Ягами.       Он повиновался, медленно выходя наружу из своего укрытия. Ева отчаянно сжимала в руке оружие. Ей никогда не приходилось стрелять по людям и она искренне надеялась, что и не придётся. Наручники захлопнулись на его руках. Плотная повязка закрыла глаза. Ну, вот и все. — Рьюзаки, мы взяли его, — отчитался Моги. — Дайте Хигути микрофон, — раздались из вертолета.       Приказ был выполнен безоговорочно. — Хигути, как вы убивали людей?       Он молчал. — Будешь отмалчиваться, мы прибегнем к крайним мерам. — Тетрадь… — Тетрадь? — нахмурилась Ева. — Можете мне не верить, но есть такая тетрадь, если в нее написать имя человека, которого ты знаешь в лицо, он обязательно умрет. Она у меня в сумке, в машине.       Соитиро Ягами вытащил портфель Хигути. Там действительно лежала тетрадь. Ягами повертел ее в руках. — Тетрадь, как тетрадь, ничего особенно, — заключил он. — Но она вся исписана именами, — неожиданно он выронил тетрадь из рук и в ужасе закричав, упал назад себя. — Чу. Чудовище…       Ева бросилась к нему. — Что с вами господин Ягами? — Неужели ты его не видишь? — он и правда был в ужасе, тыкая пальцем куда-то в пустоту. — Вы просто переутомились, но теперь, когда мы взяли Хигути… — Моги подобрал с земли тетрадь и точно так же как и шеф, с ужасом вскрикнув, рухнул рядом с господином Ягами.       Ева выхватила из его рук злосчастную тетрадку. Толстая, в плотной черной обложке на которой большими белыми буквами красовалась надпись «Тетрадь смерти». Она зажмурилась, не решаясь повернуть голову. Загнав страх поглубже, Ева медленно покосилась в сторону. Чудовище оказалось огромным, похожим на какую-то костлявую мумию, с жёлтыми змеиными глазами и мертвенно бледным лицом. Бог Смерти. Они существуют. Ева осторожно поднялась, сжимая в руке тетрадь. — Ты Рем, — поняла она и резко повернулась в сторону вертолета. — Дайте мне микрофон. Рьюзаки, — мысли путались, происходящее не укладывалось в голове. — Это тетрадь! Кира убивал, записывая людей в эту тетрадь. Тетрадь смерти. Боги Смерти реальны, но чтобы их увидеть, нужно прикоснуться к этой тетради. — Принеси ее в вертолет.       Ева быстрым шагом направилась навстречу Элу. Тщательно анализируя в голове события произошедшие в последний год. Двадцать второй мая: встреча с подругой в Аояме для обмена тетрадями и… Покажем друг другу наших Богов Смерти… Влюбилась с первого взгляда… Ягами Лайт… Амане Миса… Тетрадь смерти… Их две… Тогда где вторая? Ева резко остановилась. Тетрадь не должна попасть в руки Лайта! Слишком поздно. Эл требовательно протянул руку, она не смела ему отказать. — Не буду сейчас спрашивать, какого ты здесь делаешь, — прошипел он, беря в руки тетрадь.       Ева молча запрыгнула на заднее сиденье вертолета. Она внимательно наблюдала за его реакцией. Эл кажется тоже начал понимать. Он медленно повернул голову, посылая Еве многозначительный взгляд. Ева хотела забрать у него тетрадь, но Лайт оказался быстрее. Казалось, тетрадь ударила его током. Он громко закричал, вцепившись в обложку. — Ты в порядке? — осторожно спросил Эл. — Ты веришь, что можно убить человека, записав его имя в тетрадь? — голос Лайта был до странного спокойный. — Придется поверить, — Эл покосился на него. — Я же не могу проверить её прямо сейчас. — Я сравню имена записанные здесь, с именами убитых, — Лайт открыл ноутбук.       Еве вдруг стало жутко. Необъяснимый, почти животный страх стянул грудь в тугой узел. От Лайта словно холодом повеяло. Может ей просто кажется, тут не грех лишиться последнего рассудка. — Просто невероятно, — в голосе Эла сквозило недоверие. — В такой сложной ситуации, ты Лайт смог собраться и сверить имена жертв. — Разве? — хмыкнул Лайт. — Сначала я и правда, был в ужасе, но теперь все стало на свои места. Может нам отдать эту тетрадь на экспертизу. — Вряд ли, Лайт. Наука здесь бессильна. — Да, наверное, ты прав, — он усмехнулся.       Хигути повели к машине. Его необходимо допросить, как следует. Его и это чудовище. Неожиданно Хигути захрипел и резко упал на колени. Ева охнув, вцепилась в кресло. Хигути был мертв. Сердце бешено застучало в висках. Она в отчаянии посмотрела на Эла. Кажется, они с ним были следующие. ***       Они сидели в кругу, а злополучная тетрадь зловеще лежала перед ними на столе. Ева поежившись покосилась. Бог Смерти стоял позади и смотрел на них своими желтыми глазами. От этого взгляда, Еве хотелось выть. — Может Хигути совершил самоубийство, — предложил господин Ягами. — Он убивал с помощью этой тетради и себя мог убить так же. — Тогда бы в тетради было записано его имя, — ответила Ева. — Но его там нет. — Или это совпадение, или это другой Кира или Бог Смерти… — Меня зовут Рем, — отозвался Бог Смерти скрипучим голосом.       Еве вздрогнула. Она никогда не привыкнет к этому. Да и не хочет привыкать. Ева осторожно взяла тетрадь в руке и открыла первую страницу. — Что показал анализ? — Все имена написаны обычной шариковой ручкой, но на обороте записаны правила использования этой тетради и как показывает анализ, этого вещества не существует в принципе. — Эта тетрадь из мира Богов Смерти и правила в ней написаны рукой Бога, — снова подала голос Рем.       Ева со вздохом опустила глаза в тетрадь. — Человек, чье имя записано в этой тетради умрет, — прочитала она первое правило. — Вы должны знать этого человека в лицо, иначе написанное не возымеет никакого действия. Таким образом, людям с одинаковыми именами ничего не угрожает. Если причина смерти будет указана не позднее, чем через сорок секунд после написания имени, то так оно и случится. Если причина смерти не будет указана, то человек умирает от сердечного приступа. Обстоятельства и место смерти должно быть указано в течении шести минут сорока секунд с момента написания причины смерти, — она положила тетрадь на стол. — Настоящее оружие массового уничтожения. — Тут еще с другой стороны есть запись, — Аидзава перевернул тетрадь. — Если тетрадь порвать, выбросить или сжечь, то все кто прикасался к ней умрут. Если владелец тетради не напишет в тетради ни одного имени в течении тринадцать дней, то умрет. — Это значит, что Миса и Лайт невиновны! — спросил Мацуда. — Мы держали их в тюрьме пятьдесят дней и они остались живы!       Эл сидел в стороне, на своём стуле, повернувшись к ним спиной и казалось совершенно не интересующимся, тем о чем они здесь говорили. — Рем, — вдруг подал он голос. — В мире есть ещё такие тетради? — Кто знает. Может есть, а может, нет. Я слежу только за этой. — А если есть, в них записаны те же самые правила? — Да. В мире Богов Смерти полно таких тетрадей. И все они действуют по одним правилам. Когда тетрадь попадает к человеку, правила не меняются.       Ева вздохнула. Это значило только одно. — Рьюзаки, — ей самой не верилось, что она это говорит. — Лайта и Амане пора отпускать.       Эл тряхнул головой. — Да, — ровным голосом сказал Эл. — Приношу вам свои извинения.       Соитиро Ягами просиял. — Я так рад. — Я тоже, — улыбнулся Лайт. — Наручники я сниму, но расследование продолжу. Дело еще не закрыто. Кто убивал до моего ареста? Кто был вторым Кирой? Есть ли еще такие тетради? Столько вопросов, на которые нужны ответы.       Эл задумчиво расставлял по столу кубики сахара. — Лайт, нам с Мисой придётся расстаться. Раз с неё сняты подозрения, значит, она больше не имеет доступ к делу и считается посторонней. Да и ей так будет безопасней.       Ева, встав со своего места, нервно прошлась по комнате. Кое-что все еще ее беспокоило. — Рем, — она, наконец, решилась прямо посмотреть на Бога Смерти. — Однажды Второй Кира на записи сказал такую фразу «я думаю, что у Киры нет глаз». А вчера Хигути заключил с тобой некую сделку, после которой смог узнать имя полицейского посмотрев ему в лицо. Сделка заключается в глазах, ведь так? — Бог Смерти молчал. — Глаза с помощью, которых можно увидеть имя любого человека, стоит только посмотреть ему в лицо. — Я не могу разглашать эту информацию никому, кроме владельца тетради, — ответила Рем. — Но раз уж ты сама догадалась, то отрицать не буду. — И в чем заключается сделка? — спросил Эл. — А вот это я могу сказать только владельцу тетради.       Дальше разговаривать смысла не было и все как-то сразу разбрелись по своим делам. Лайт убежал первым, Эл наконец-то решился снять с них наручники. Сидя на диване, Ева почти не моргая смотрела в кружку с кофе. Настроение было, мягко говоря, паршивое. Кофе безнадежно остыл и Ева со вздохом поставила кружку на стул и медленно подошла к окну. Погода была под стать ее настроению. Свинцово серые тучи затянули небо и дождь крупными каплями барабанил по стеклу. — О чем думаешь? — Ева вздрогнула, услышав голос Эла. — О том, что мы в полной… — Не продолжай, — Эл невесело улыбнулся. — Но в целом, ты права. Знаешь, о чем я думаю. Если Амане была Вторым Кирой, то значит, она видела мое настоящее имя, я же встречал ее в день ареста, в университете. Значит, она знает мое имя. Сейчас у нее нет тетради, ровно, как и памяти, но если… — Она должна была умереть, через тринадцать дней после ареста, ровно, как и Лайт, — заметила Ева. — Я не могу поверить в ошибку, — вздохнул Эл. — Может быть, это все и правда дело рук Бога Смерти? Нет… Не может быть… Что-то не сходится, есть какой-то подвох. Амане Миса и Ягами Лайт остались живы после ареста. Тринадцать дней. Как им это удалось? — он посмотрел ей прямо в глаза. — В любом случае, это стало еще опасней.       Ева закусила губу, опуская взгляд на свои руки. Они дрожали. И Эл это заметил. — Что с тобой? — Наверное, мне страшно.       Он наклонился над ней. Ева стояла, не шевелясь, чуть дыша, смотря ему в глаза. Эл тяжело вздохнул, опустил голову, не в силах видеть отчаяния в ее взгляде. Правой рукой он слегка коснулся ее щеки. Ева вздрогнула так, словно он ее ударил. Холодные пальцы скользили по ее гладкой коже. Ева закрыла глаза, по ее телу пробежала сильная дрожь. Эл осторожно коснулся рукой шеи, приподнял подбородок. Взяв ее лицо в ладони, он притянул его очень близко к своему. Дыхание стало прерывистым. Ева смотрела на него своими грустными синими глазами. Ему не хотелось видеть их такими. Эл резко убрал руки с ее лица. Так нельзя. Он мог потерять контроль, а это было просто недопустимо. Ева внимательно изучала его лицо взглядом, проклиная его нерешительность. Он уже делал это, дважды, почему сейчас он мнется, как будто для них это впервые? Резко выдохнув, Ева сама впилась губами в его губы. Эл страстно ответил на поцелуй. Ева запустила руки ему в волосы. Она так любила его неряшливые пряди. Напор поцелуя усилился. Эл чувствовал, как жар разгорается по всему телу вместе с непреодолимым желанием. Собрав всю свою волю в кулак, он резко отстранился. — Так нельзя, — глухо сказал он, отворачиваясь. — Почему? — Потому что, — резко ответил он. — Миса ждет тебя, кажется она собиралась закатить прощальную вечеринку, — он не оборачиваясь вышел из комнаты, потому что если бы вновь увидел ее глаза, то уже не смог бы уйти.