Одиссея капитана Влада

За всю ночь Влада никто не побеспокоил, птицы спокойно спали, возможно, появлялся домовик проверять хозяйских любимцев и любимиц, но клетушка павы, которая так любезно пригласила к себе Влада, была расположена с краю в глубине птичника, к тому же самочка надёжно прикрывала нежданного гостя крылом, так что домовик ничего не заметил и тревоги не поднял. Зато под утро птичек навестил человек. Влад, весьма чутко дремавший, уловил шаги и насторожился. Пава подняла голову, открыла глаза и успокоительно клёкотнула, а потом заснула вновь. Влад на всякий случай заныкался поглубже в гнездо и стал внимательно наблюдать. Мало ли что. Он уже понял, что слуг-людей в мэноре нет, со всей работой справлялись домовики, так кого же это принесло с утра пораньше? То, что уже наступило утро, он догадался, взглянув на узкие оконца под потолком — ночная тьма там уже сменилась сереньким рассветом. Пожалуй, что он подзадержался в гостях, пора и честь знать. И тут в птичник вошёл сам Лорд Малфой своей собственной сиятельной персоной. Влад напрягся — а ну как белобрысый Лорд, будучи неслабым волшебником, с полпинка засечёт нежданного визитёра? А это ведь хорошая возможность вновь выслужиться перед змеемордым — наверняка Драко с приятелем вчера досталось за упущенного пленника. Однако одного брошенного взгляда Владу хватило, чтобы понять, что сейчас Малфой-старший не разглядел бы скачущую Дикую дивизию печальной памяти генерала Шкуро, исполняющую показательную джигитовку прямо перед его носом. Его Лордская светлость был пьян до состояния «в дровушки» и на ногах держался, видимо, только с помощью магии. Люциус выглядел изрядно потрёпанным — белобрысая грива растрепалась, манжеты дорогой шёлковой рубашки в чём-то испачканы, кружевной воротник надорван и свисает вялой тряпочкой. В руке его сиятельство сжимал здоровенную бутыль тёмного стекла, в которой что-то сыто побулькивало, и время от времени прикладывался к горлышку, обводя всё вокруг остекленевшим взглядом серых глаз. Прямо живая иллюстрация к учебнику исторического материализма на тему: «Вырождение высшей английской аристократии». Но хорош, зараза, этого не отнять… Даже в таком виде хорош. И тут память Гарри услужливо подкинула Владу сценку, как этот самый красавчик насиловал его на глазах у Волди и прочей шоблы, какую боль испытывал несчастный мальчишка, который на тот момент был несовершеннолетним, и как Волдеморт благосклонно улыбался и комментировал процесс. При этом воспоминании у Влада сама собой поднялась шерсть на загривке, а в горле стало нарастать тихое злобное ворчание. Но положение спасла вновь проснувшаяся пава. Она тихонько, но чувствительно тюкнула Влада клювом по макушке и просто уселась на его тушку сверху, не давая двинуться. Сиди, мол, и молчи, придурок, не пали контору. Влад сумел взять себя в руки, тем более, что Малфой за это время сумел непонятно откуда взявшейся палочкой трансфигурировать себе кресло из стоящего в углу мешка с зерном, уселся в него, отхлебнул из бутылки и постучал пальцами по колену. Павлин, тот самый огромный самец, который позволил Владу остаться в птичнике, грациозно слетел с насеста и устроился на коленях у Люциуса. Белобрысый стал рассеянно гладить птицу, потом сделал очередной глоток и вдруг его словно прорвало: — Вот, Мурзик, смотри, до чего я докатился… Чтобы выпить в своём доме, тайком прокрадываюсь в птичник, словно вор… Моя жена покинула Англию, живёт во французском поместье и со дня на день потребует развода… Мой сын… мой сын сейчас в Мунго… пришлось соврать Сметвику, что на него напали Пожиратели Смерти… Десять Круциатусов, десять… Я думал, Лорд убьёт его… Слава Мерлину, Драко остался в живых, как и этот дурачок Крэбб, но что будет дальше? Павлин успокоительно заклёкотал и потёрся головой о щёку человека. — Только ты один меня и понимаешь, Мурзик… — пьяно пробормотал Малфой. — Я мразь, ох какая же я мразь… я служу подо… впрочем, не стоит об этом… Но я мразь… я творю ужасные вещи, мне нет прощения… Моя любимая жена не желает меня видеть, мой сын вырос такой же мразью, как я… даже хуже… Ну что, отец, ты этого хотел, когда заставлял меня принять Метку? Ох… Тут белобрысый сморщился и потёр левое предплечье. Павлин снова потёрся головой о щёку человека и издал тихий неопределённый звук. — Да, ты прав, Мурзик, это всё Метка… Это всё она… Мы все получили это клеймо, и это изменило нас… Наши дети… Они все ненормальные… Кто-то просто туп, как пробка, как Крэбб с Гойлом, кто-то безобразен, как дочка Паркинсона… А мой Драко… Я так радовался, что он растёт красивым и умным, истинным Малфоем… а он… Он творил все эти мерзости с Поттером, а Лорд его поощрял… Впрочем, чем я лучше? Я тоже поощрял его и тоже творил мерзости с Поттером… мы все стали сходить с ума, когда Он вернулся! Будь прокляты Крауч и Петтигрю! А сейчас… сейчас я чувствую, что скоро нам придётся заплатить… всеем, всеем… Белобрысый Лорд сделал ещё один большой глоток из бутылки, потряс её, убедился, что бутылка пуста, и отбросил её в сторону. — За упокой души Снейпа! Моего друга… бывшего друга… покойного друга, ххха… У такой мрази, как я не может быть друзей… — объявил он. — Снейп… Он оказался лучше нас всех! Он сумел вытащить мальчишку… если бы не пре… Тут конец фразы перешёл в совершенно уже неразборчивое пьяное бормотание. Малфой опустил голову, по его щекам скатилось несколько мутных пьяных слезинок, а потом раздался громкий храп. Павлин, продолжавший сидеть на коленях Малфоя, некоторое время смотрел на спящего хозяина. На миг Владу показалось, что птица плачет, но тут белоснежный красавец покинул хозяйские колени и умостился обратно на насест. А рядом с продолжавшим дрыхнуть Люциусом неслышно материализовались два невысоких ушастика в белоснежных наволочках, обёрнутых вокруг тощеньких тел на манер римских тог. — Бедный Хозяин Люциус! — произнёс один из них. Второй просто прижал палец к губам, оба ушастика ухватили продолжавшего храпеть Лорда подмышки, и все трое растаяли в воздухе. Кресло, трансфигурированное Люциусом, словно само по себе превратилось в мешок, который встал на прежнее место. В птичнике вновь наступила тишина. Влад осторожно высунул нос из-под крылышка павы, впрочем, умная птица его больше не задерживала. Тёмно-серое предрассветное небо стало светлеть, скоро окончательно рассветёт. Пора уходить. Влад выбрался из клетушки, кивком поблагодарил добрую паву — рот открывать не хотелось, он боялся, что из него польются какие-нибудь ругательства, ещё раз подошёл к кормушке, поел, напился, склонил голову перед внимательно наблюдавшим за ним павлином со странной кличкой Мурзик и подумал: «Ох, и непростая ты птица…» «Да и ты не просто джарви», — возник у него в голове непонятно как ответ. Влад подпрыгнул от изумления, приземлился на все четыре лапы и уставился на павлина квадратными от изумления глазами. Ему с трудом удалось не заорать во весь голос. «Правильно, не ори, — продолжил тот же голос. — Домовики сбегутся, оно тебе надо?» «Мурзик, — испуганно подумал Влад, — это ты, что ли?» «Кому Мурзик, а кому Мудрейший Му», — отрезал павлин. «Мудрейший Му? — поразился Влад и тут до него дошло. — Му-цзы*, что ли? Ты из Китая?» «Разбираешься, — вздохнул павлин. — Я не просто павлин. Я священный китайский магический павлин. Мои предки поколениями жили при дворе китайских императоров… Мой отец был любимым павлином императора Пу И**… и погиб, когда чернь ворвалась в Запретный Город, где жил юный император… А меня продали. Я был тогда ещё птенцом, отец нынешнего хозяина подарил меня сыну на семилетие… С тех пор я живу здесь…» «Это ж сколько тебе лет? — поразился Влад. — Павлины вообще-то столько не живут…» «Хорёк бестолковый, — отозвался павлин. — Кому сказано — я магический… Живу столько, сколько хочу». «Простите, ваше мудрейшество», — съехидничал Влад. «Прощаю, — величественно кивнул павлин. — Ибо мудрый не заискивает с вышестоящими и не обижается на глупости нижестоящих». «Послушай, Му-цзы, — с интересом спросил Влад, — а остальные — так же разумны, как ты?» «Увы, но нет, — вздохнул павлин. — Хоть большинство из них и являются моими потомками, но мудрость и бессмертие по наследству не передались. Только у некоторых есть зачатки разума, и они способны воспринимать мою мудрость. Меня спаривали с обычными, немагическими самками… а для того, чтобы у меня появилось мудрое и бессмертное потомство, нужна мать с теми же качествами, что и я…» Влад пожалел беднягу павлина. Жить долго, видеть, как твоё потомство постепенно вырождается — что может быть хуже? «Только видеть, как твой хозяин постепенно сходит с ума, — отозвался в ответ на его мысли Му-цзы, — это всё человек-змея. Это он виноват. Он ведёт моего хозяина к гибели. Ты ведь и сам знаешь, каков он, этот человек-змея?» «Знаю, — ответил Влад, — а вот ты откуда это знаешь?» «Люди не стесняются глупых тварей, каковыми почитают нас, — отозвался павлин, прикрыв один глаз. — И ты, человек в теле джарви, имеешь право на месть. Но когда будешь вершить её, пощади моего хозяина и его глупого потомка, прошу тебя…» «Ты так ему предан?» «Он мой хозяин. Я не переживу его смерти, — вздохнул Му-цзы. — Он не так плох, просто выбор, что когда-то сделал его отец, оказался неправильным, и теперь это убивает его. Пощади его, джарви, если сможешь». «Ты хочешь, чтобы я простил его? Я не смогу. После всего, что он творил — не смогу. Такое мне не по силам». «Можешь не прощать, это твоё право. Просто пощади». Птичьи глаза смотрели, казалось, прямо Владу в душу. И плакали без слёз. Влад вздохнул. «Если я и пощажу его, то только ради тебя, Му-цзы. И никогда не прощу». «Ты честен, — отозвался павлин. — Это хорошо. А теперь — уходи. Скоро придут домовики. Не надо, чтобы они тебя увидели, они сразу поймут, кто ты. Уходи, человек в облике джарви. И помни о моей просьбе. Прощай». «Прощай». Влад вспрыгнул на насест, оттуда в приоткрытое окошко, потом на землю, и торопливо рванул к видневшимся в предрассветной дымке могучим деревьям парка. Теперь главное — выбраться из мэнора. Остаётся надеяться, что Охранные чары пропустят его в облике хорька. Парк Малфой-мэнора оказался реально огромным, хорёчьи лапки — короткими, и Владу показалось, что он бежит по парку уже целую вечность. А ведь желательно было покинуть это негостеприимное место до того, как змеемордый отправит свою бравую компашку на его поиски, а он отправит. Парк, возможно, вчера уже обыскали, но кто даст гарантию, что ПСы не отправятся искать дальше? Если уж Волдя не пожалел Круциатусов для сыночка своей «правой руки», то и остальным наверняка досталось. И чтобы не повторять эту процедуру, они носом землю рыть будут. Что же касается самого блондина, то Владу не было его жаль, несмотря на заступничество мудрой птицы. Возможно, горе и слёзы Малфоя-старшего были искренними. Даже не возможно, а точно. Возможно, он и Пожирателем стал только по приказу отца. Возможно, Метка действительно сводила с ума её носителей, и все ПСы без неё просто душки — любят бабочек, нюхают одуванчики и регулярно жертвуют деньги в Фонд защиты морщерогих кизляков имени Ксено Лавгуда. Всё возможно. Только вот Влад отчётливо помнил, что им всем доставляло удовольствие издеваться над Гарри. Над ровесником их детей, между прочим. Который был перед ними виноват только тем, что просто родился. — Сукиблядитвариебучие! — вырвалось у Влада. — Самикашузаварилисамиихлебайте! Голос в полной тишине прозвучал неожиданно громко, и Влад порскнул в сторону, прижав уши. Нет, тихо всё. Надо вообще держать язык за зубами, а то ляпнешь что-нибудь не ко времени, а неподготовленного человека инфаркт хватит. И тут тропинка, рядом с которой бежал Влад, странно вильнула, и он буквально носом упёрся в глухую каменную стену. Блин, неужели его занесло к какой-нибудь очередной хозпостройке? Влад огляделся. Нет, похоже, ему повезло, и он добрался-таки до стены, окружавшей Малфой-мэнор. Хорошая такая стена — прочная, каменная. Ткнувшись в неё носом, Влад почувствовал слабенькое покалывание — как в тот раз, когда он в подземелье дотронулся до ошейника. Ага, а вот и чары… Поглядим, сможет ли он вскарабкаться на стену? Смог. Медленно, мысленно сочиняя самые изощрённые матерные конструкции, Влад смог взобраться на гребень стены и стал спускаться вниз. Покалывание, которое усиливалось, по мере того, как он взбирался на стену, стало почти нестерпимым жжением, в какой-то момент Владу показалось, что завоняло палёной шерстью, и он торопливо спрыгнул со стены вниз, приземлившись в густые заросли какой-то травы. Жжение тут же прекратилось, Влад чихнул, отметил про себя, что всё обошлось без серьёзного членовредительства, правда, стала побаливать ушибленная правая передняя лапка, но это, по совести говоря, была не слишком большая плата за то, чтобы выбраться из мэнора. Влад гордо задрал хвост, повернулся к стене задом, сделал такое движение, словно закапывал что-то, и гордо проверещал: — Выкусилитвариблядские? Жритетеперь! А после этого он со всех лап помчался вперёд, стараясь затеряться в густом лесу, который окружал Малфоевские владения. Бежал Влад долго, порой петляя не хуже зайца. Время от времени он останавливался попить из родничка, один раз придавил крупную лягушку, прокусил ей шею и слопал. Лягушки как пища у него никакого неприятия не вызывали в человеческом облике — приходилось бывать в таких переделках, когда квакушки, наскоро зажаренные или запечённые в золе, шли просто на ура. И вообще — какое-никакое, а мясо, чистый белок. После ухайдоканной и успешно сожранной квакушки сил прибыло, и Влад прибавил ходу, продолжая удаляться от Малфой-мэнора, гадая на ходу, в какой части Англии он вообще оказался и далеко ли отсюда до нормальной, человеческой цивилизации. Только вот пока в этой самой цивилизации ему светила только одна роль — экспоната в зоопарке… да и то, до первой матерной тирады. Так что теперь нужно было найти укромное местечко, отъесться, отлежаться, напрячь память Гарри на предмет заклинаний и знаний об окружающем мире и попробовать вернуть себе человеческий облик. В одном из фанфиков Влад читал, что если анимаг слишком много будет проводить времени в зверином теле, то звериные инстинкты у него возьмут верх над человеческими и вернуться в человеческую форму он уже не сможет никогда. Возможно, это была и неправда, но убеждаться в справедливости этой гипотезы Влад не хотел, поэтому на бегу старательно вертел головой, пытаясь обнаружить хоть что-то, подходящее под категорию искомого убежища, увы, ничего подходящего пока не попадалось. И как быть с едой? Лягушки-лягушками, но хотелось всё-таки чего-то более… человеческого. Наконец Влад совсем умотался после долгого бега, устроился под корнем старого раскидистого дуба, прислушался и принюхался. Ветерок донёс запах костра и жареного мяса, и звериные инстинкты вновь завопили о голоде и о том, что лягушка была слишком маленькая. Влад инстинкты привычно уже заткнул, но потом решил пойти на запах. Если это обычные туристы или охотники, то угрозы они не представляют, но есть опасность, что это бродят по лесу Волдины егеря… Впрочем, вряд ли они смогут его разглядеть, а вот разговор послушать стоит. Приняв это решение, Влад двинул на запах костра, и скоро ему открылась полянка со стоящей посредине палаткой. Самой обычной, красно-жёлтого цвета. Перед палаткой горел костерок, над костром действительно жарилось мясо, а вот у костра дремал мужчина лет сорока в плотных коричневых штанах и ботинках со шнуровкой на толстой подошве. Рядом с мужиком валялась пустая бутылка, поэтому задремал он явно не просто так. Надо же, самый обычный человек, турист, решил в выходной побродить по здешним лесам, но явно не рассчитал силы. Ох, а мясо-то сейчас подгорит… И только Влад это подумал, как земля резко ушла у него из-под лап, тело скрутила дикая боль, а когда она прошла, то капитан понял, что стоит на четвереньках в кустах, тупо разглядывая собственные руки. Похоже, он превратился в человека и как-то умудрился это сделать без посторонней помощи. Но Влад не спешил восхищаться собственной крутостью, решив, что это криворукий Драко не только напортачил что-то с превращением, но и время пребывания в теле животного отвёл ему меньшее. Или эта самая принудительная анимагия вообще конечна, то есть заклятие накладывается не навсегда. Впрочем, неважно, главное, что он теперь снова человек. Влад с трудом попытался встать. Голова кружилась, мутило, как после хорошей пьянки, болели все мышцы… На время он сосредоточился на попытке принять вертикальное положение и совсем упустил из виду храпящего мужика. А когда понял, что храп внезапно стих, было уже поздно. Мужик уже стоял рядом и целился во Влада из пистолета. — Ты кто такой и откуда взялся? — хриплым, полупьяным голосом спросил он. — Простите, сэр, — сумел выпрямиться Влад, — я просто заблудился и отстал от своей группы. Не могли бы вы помочь мне? Мои родители, наверное, волнуются… Он старательно изображал перепуганного подростка и мысленно клял себя за то, что упустил из виду этого человека. Если противник кажется глупым или слабым — это часто только кажется. — Простите, сэр, — продолжил Влад самым несчастным тоном, — мне нужно только добраться куда-нибудь, где есть телефон. Мне нужно позвонить… — Да? — подозрительно переспросил мужчина. — От группы, говоришь, отстал? А где твой рюкзак? Твоя куртка? И неужели твои родители не могли подобрать тебе более подходящую обувь? Сдаётся мне, что ты врёшь, мальчик. — Нет, сэр, — отчаянно замотал головой Влад. — Да, — фыркнул мужчина. — Недавно по радио говорили о подростке, который сбежал из исправительной колонии. Один в один с тобой по приметам. — По радио? — удивился Влад. — Нет, сэр, это ошибка, обо мне ничего не могли говорить по радио… А сам Влад просто похолодел. Он помнил из канона, что сбежавшего Блэка показывали по обычному телевидению, как сбежавшего опасного преступника. Так что объявление о его розыске вполне могло быть по радио. Вот это номер! Получается, в обычный мир лучше не соваться? — Руки подними! — скомандовал мужчина, продолжая угрожать Владу пистолетом. — И иди сюда. Медленно. Я отвезу тебя в полицию, пусть там разбираются. — Да пожалуйста, только рад буду, — независимо ответил Влад, хотя внутри всё перевернулось. Кто даст гарантии, что полиция не передаст его в дружеские объятия приспешников Волди? — Иди, я сказал, — с некоторой агрессией в голосе произнёс мужчина, — и не думай бежать. Знаю я вас, хулиганьё малолетнее… Влад сделал несколько коротких шагов в сторону мужчины. Вот если бы не пистолет… кстати, а откуда у обычного туриста пистолет? Это в Англии-то, где даже полицейские без оружия ходят? Влад пригляделся, и чуть не рассмеялся. В руках мужика была ракетница. А это существенно меняло расклад сил. Он сделал ещё несколько шагов по направлению к мужику и взвился в прыжке, выбивая оружие. Тот явно не ожидал такого от щуплого с виду подростка, и оружие выронил, нагнулся, пытаясь поднять, и тут же сначала получил от Влада по затылку кулаком, а потом сложенными щепотью пальцами в одну точку в районе сонной артерии. Мужик засопел и обмяк, свалившись кулём на землю, и Влад торопливо стянул ему руки за спиной его же собственным ремнём. Потом он торопливо подобрал ракетницу, убедился, что она разряжена, выругался и продолжил обыск. Результатами обыска стали: очень хороший нож, несколько пачек галет, фляга с водой, соль, перец, зажигалка, пачка сигарет «Бонд-стрит» (початая), запасные носки, несколько купюр из бумажника на общую сумму двести три фунта, тёплый свитер и рюкзак. Судя по удостоверению личности из того же бумажника, мужика звали Джонатан Фоули, но больше Влад ничего рассмотреть не успел. Неожиданно и резко взвыло чувство опасности, твердя о том, что ему нельзя здесь оставаться, а ему Влад привык доверять. Поэтому он быстренько покидал трофеи в рюкзак, не забыв прихватить и обжигающе горячее мясо, натянул свитер, покосился на ноги мужика — промелькнула мысль позаимствовать его ботинки, но от неё Влад отказался. Размер ножищи у мистера Фоули был чуть ли не сорок пятый, тощая лапка Гарри болталась бы в этой обувке, как карандаш в стакане. Чувство опасности взвыло с новой силой, Влад, повинуясь неясному наитию, развязал Фоули, похлопал его по щекам, приводя в чувство, и сказал: — Уходите отсюда, сэр. Здесь опасно. Очень опасно. И да, я кое-что у вас взял. Непременно верну. Пока Фоули ошалело хлопал глазами, Влад уже исчез в кустах, спеша убежать подальше, ибо чувство опасности не умолкало. *Му-цзы — действительно значит по-китайски «Мудрец Му». А за Мурзика простим пьяного Люциуса. **Айсиньгёро́ Пуи́ (кит. трад. 愛新覺羅．溥儀, упр. 爱新觉罗．溥仪, пиньинь: Àixīnjuéluó Pǔyí, 7 февраля 1906 — 17 октября 1967) — китайский политический деятель; десятый представитель маньчжурской династии Айсин Гёро, последний император государства Цин (1908–1912 годы, оставался титулярным императором до 1924). С 1932 года Верховный правитель, а с 1934 император Маньчжоу-го, генералиссимус и главнокомандующий Маньчжурской императорской армией. Член Народного политического консультативного совета КНР (с 1964 год).