Город Рождества

«Каждое начало декабря, это был сказочный период. В эти дни только-только просыпалось рождественское чудо. Улица Клауса всегда была местом сказочных событий. За ней, в лесу жили семеро духов, что творили зимнюю магию. Невысокий парнишка с белыми, как самый чистый снег, локонами, стоял на склоне Рождественской горы и просеивал первые пушинки густого снега, что падал на городок и заставлял людей выходить из своих серых домишек. Его звали — Метель. Он зазывал снежные бури и чистил пути из городка в городок, чтобы людям было ездить к друг другу в гости. Мужчина с небольшой секирой за спиной и в зеленом колпаке, стряхивал этот снег с деревьев, украшая их сверкающим инеем. Он был ворчлив, но любил каждое деревце в лесу, ведь это все его друзья. Это был — Древо. В теплом домишке на окраине улицы Клауса, жила женщина, с длинной черной косой и красными, как пьяная вишня, губами. Она вязала скатерть, преждевременно целуя её, и называя имена чужих людей. Это была — Милость. По самой улице бегала румяная, русоволосая девушка, в розовой шубе и напевала невиданные и неслыханные мелодии, потряхивая бубенцами, что свисали с её рукавов. Это была девица — Песня. А тем временем, трудясь над алмазами и агатами, со своего дома, смотрел на неё мужчина, с уверенным орлиным взором, и умилялся, посылая яркое звёздное свечение ей под ноги. Это был — Благо. А когда темнело, юноша в золотых очках и забавном колпаке, выдувал из деревянной трубочки огоньки, совершенно разных цветов. И они разлетались по всему миру. Это был — Сияние. А в начале улицы, жил старик, охраняющий весь этот покой. Он выходил в красном одеянии и посохом развивал эти чары по всему свету. Звали его — Клаус. Семеро духов сосуществовали гармонично, даря людям надежду. Но даже и у них были те, что могли уничтожить волшебство. Черные призраки обитали в середине, в черноте самого леса, боясь выйти наружу, чтобы метель не унесла их, или мерцание праздника, не ослепило их. Сами деревья гнали темных существ, не подпуская к человеческому миру. Однажды, в канун Рождества, духи собрались на площади своей улицы, танцевать и веселиться, как обыкновенные люди, так как праздник пришёл. - Метель! - вскрикнул бодро Сияние. - Сделай мне горку от той крыши, до дороги. Хочу сани испробовать! - Добро! - кивнул белокурый красавец, вздёрнув рукавом. Сразу же, от ближайшей пустой стены дома, возвелась снежная гора, и Метель, потянув за руку юную Песню, начали взбираться на нее. - Она чудо, разве не так? - пристально наблюдая за девочкой, пробормотал Клаусу Благо, расслабившись в огромном кресле, при в ходе в дом Клауса. Старик немного усмехнулся, почесав седой ус. - Как тебе кресло? Удобно? - спросил старик, не реагируя на восторг своего друга. - Да. Но твое, полагаю, еще удобнее, - пряча руки в рукава, усмехнулся седоволосый мужчина, со слегка покрасневшим носом. - А у тебя, как в детстве, нос краснеет в первую же очередь, - Клаус пристально посмотрел на Благо, толкнув того в плечо, - Песня готовит сюрприз для тебя. - Как и я, для неё...Ох, Клаус... Она всю жизнь в моём сердце. Уже не молодом, но хрупком сердце. В нем всегда играют её мелодии, - наблюдая, как краснощёкая девочка, спустившись с горки, направилась к нему, он, вынув кончики пальцев из рукава, взмахом, устелил её дорожку свечением драгоценных звёзд. Она громко засмеялась, покрутилась на месте, растрепав свою аккуратную прическу и пробежалась к нему, резко остановившись перед двумя мужчинами в кресле. Люди счастливы... И я хочу быть счастливой, - прошептала она, подойдя к Благо и, усевшись на укрытую снегом землю, положило свою щеку на его ладонь, что распростёрлась по подлокотнику. Тёплая кожа. Очень нежная. Через несколько мгновений, девочка уснула, и сквозь сон, начали слышаться её мелодии. Благо поглаживал её по щеке, молча, забыв о всём вокруг. И лишь одна Милость, смотрела на это всё из своего старого дома и плакала. Она не выходила к ним. Ведь сердце её любимого давно уже занято той ядовитой песней. Рассеяв огоньки над улицей, Сияние снова и снова рассказывал Метели истории о людях, какие они, и как празднуют рождество. А Клаус, как обычно, закурил трубку, довольно глядя в небо. Неожиданно и проснулась Песня, широко улыбнувшись, она потянулась к губам Благо, оставив на них теплый поцелуй, и со звонким смехом побежала к Сиянию и Метели, слушать их сказки. Вдруг, небо затянуло багровыми тучами... Мрачный туман стал опускаться на землю. Ребята с Песней направились к дому Клауса. А Благо вздёрнулся, побежав по ступеням вниз, к ребятам. Тумана становилось всё больше. - Что такое, Благо? - спросил в спину его Клаус. - Что с погодой? - задумался мужчина. Крик со стороны леса взбудоражил всех. Древо, отбиваясь от чего-то веткой ели, верещал, прося о помощи. Развеявшись в снегопаде, Метель поспел к нему, возвращаясь уже с Древом. - Чернота! В лесу её полно! Они узнали, что мы здесь! - вопил мужчина, поправляя свою болотную цветом, теплую шапку. - Невозможно...- встревоженно прошептал сам себе Клаус. - Благо, спрячь их всех... Рождество должно продолжаться. Я разберусь. - Боюсь, Клаус, сам ты не справишься! - завопил Древо. - Не тебе решать, - Благо настойчиво подтолкнул его пойти в дом. - Пройдём к Милости. Надо быть вместе. Не успев сдвинуться с места, поднялся ярый ветер, ослепив каждого. Ураган создавал завихрение, перед глазами было темно. И лишь крик Песни, заставил Благо открыть глаза, испугано броситься в сторону её голоса. - Песня! - позвал он её, и неожиданно, ветер стих. Тишина пронзала в самое сердце. Он оглянулся, замечая, как все скрутились на земле, прячась от бури. Но среди них Песни уже не было. Она исчезла.» - ...И с тех пор, снег больше не идёт, и звёзды на небе не горят. Рождество исчезло, как и сама Песня, - закончил дядя Маркс, закуривая табак. - А остальные? - переспросил того Матиас. - Разбежались... исчезли... Только если Песня вернётся, мелодия праздника заиграет в каждом. - Дядя Маркс, а давай вернём её, - разворачивая конфету, пробубнел Поль. - Я уверен, только когда люди снова поверят в сказку, произойдёт чудо.