Гарри Поттер и Средиземье

Гарри       Авада кедавра — зеленый луч полетел в Сириус и попал тому прямо в грудь. Проклятая Беллатриса. Гарри схватил Сириуса за обшлаг пиджака и повалился с ним в Арку смерти. На секунду Люпин не успел и вот уже нет ни Гарри, ни тела Сириуса. Братство       Гарри очнулся под сенью огромного дерева с мерцающей серебристой корой и кроной из золотых листьев. Стояла глубокая ночь, звезды бросали вниз свой холодный свет, где-то справа плескалась вода. Он лежал на траве без одежды, без палочки. И не было совсем никого вокруг. Холод пронзал его тело жгучими льдинкам. Гарри вскочил, побегал, попрыгал заставляя кровь бежать по жилам быстрей чтоб согреться. Он попытался почувствовать в себе магию, и она откликнулась. Попробовать что ли беспалочковую магию. Гарри набрал побольше веток в округе и толкнул магию изнутри на эту кучу валежника — Лакарниум Инфламаре. Ничего не произошло. Ветви остались нетронуты, несколько раз попытаться, не вышло. Инсендио вызвало-таки огонь. Ветви ярко запылали, они дарили тепло, но налетели мошки. Сосредоточился на протего, мошки не знали больше на кого нападать, не видели огня и Гарри. Где ж тело Сириуса. В ушах все еще стоял издевательский хохот Беллы «Я убила Сириуса Блэка». Где он, что с Гермионой, Роном, ребятами из ОД и всем орденом Феникса. Зачем он только подбил остальных, теперь он знал, что Воландеморт лишь манипулировал его сознанием, после Арки Гарри совсем не чувствовал волю темного, да и шрам больше не болел. Гарри надеялся, что его друзья живы. Все. Кроме Сириуса. Ненависть к Беллатрису и злость на себя обожгла его душу. Это он виноват, пошел в Министерство и чего он добился, Сириус мертв, что с остальными он не знает, как не знает и где он. Да еще и в таком состоянии, голышом под странными звездами. Судя по созвездиям это не его мир. Да и луна слишком большая. Деревья не те, не та трава, цветы.       Шлеп, шлеп от реки донесся странный звук, хрустнула ветка. Показалось странное существо с большой лысой головой, тонкими ручками и ножками, и худеньким тельцем. Оно передвигалось как маленькая обезьянка, опираясь на свои ручки-ножки, миг и нет его. Гарри стало любопытно, и он потихоньку под маскирующими чарами пошел за странным существом. Очень скоро Гарри понял, что существо следует за лодками, спускающимися по реке. И постоянно шипит. Так они и двигались, лодки по воде, существо за лодками, Гарри за существом. Наконец лодки причалили к берегу, существо замерло, Гарри обошел его, чтоб подойти поближе к путешественникам. Те уже успели развести костер, среди них было четверо ребятишек, коренастый маленький мужичок чем-то неуловимо напоминающий уменьшенную копию Хагрида, высокий юноша с длинными светлыми волосами и двое мужчин постарше на вид. Они говорили между собой на языке Гарри непонятном. Теперь Гарри окончательно уверился что он неизвестно где и может быть даже не в своем мире. Сердце сжала тоска, и хоть согревающие чары поддерживали тепло, его прошиб холодный пот. Стало страшно, он один, совсем один в этом мире. В лагере тем временем покончили с ужином. Двое малышей пошли с посудой к воде, Гарри за ними, и тут он увидел, что это вовсе не дети, как он думал, а просто какие-то карлики с мохнатыми большими лапками. «Империо» прошептал Гарри, один из карликов под воздействием заклинания принес ему полную тарелку похлебки, довольно вкусной, наваристой, пока парочка мыла посуду Гарри поел. Наконец в лагере все стихло. Юноша и один из мужчин несли вахту, Большеголового не было ни видно, ни слышно. Гарри размышлял. Он думал пойти за этими людьми, рано или поздно они выведут его из этой глуши к людям. Еще раньше он заметил, что путешественники плыли на двух лодках, а третья была для груза. Сейчас, пока все спали, он пробрался на эту лодку, обновил маскирующее и спокойно заснул.       Он проснулся, когда лодки уже плыли по воде, все еще оставаясь незамеченным. В его лодке не было никого, она двигалась привязанная веревкой к другой, пользуясь этим Гарри пошарил в багаже и нашел себе подходящие синие брюки и зеленую рубашку. Брюки были коротковаты, но лучше, чем ничего. Очевидно одежда принадлежала кому-то из карликов. За это время леса по берегам сменились скалистой местностью, а потом показались скалы. По мере их приближения Гарри увидел, что это вовсе не скалы, а две величественные статуи. С первой лодки раздался голос одного из мужчин с гордостью и непонятной грустью что-то сказавший. Вот и изваяния позади. По берегам снова кусты, деревья, трава, а за деревьями странные огромные фигуры незримой тенью преследующие путешественников. Они явно тут не для прогулок, а еще Большеголовый по другому берегу. Интересно что им всем надо от этих людей. Гарри подумал, что возможно зря он к ним примкнул хоть и негласно. Наверно им что-то угрожает. Но они ему нравились гораздо больше Большеголового и тех мерзких тварей по правому берегу. В лодке было удобно, сухо, и у Гарри уже была хоть какая-то да одежонка. А самое главное его магия при нем, и она сильней чем прежде, потому что Гарри мог колдовать без палочки. Гарри, в который раз призвал ее к себе, почувствовал ее тепло.       Они плыли и плыли и вот наконец привал. Кто-то пошел за дровами, кто-то осмотреть берег, один из карликов с добродушным лицом, и пшеничными волосами хлопотал у костра, остальные расселись у вокруг. Гарри потихоньку сидел в своей лодке. Он не хотел есть так как нашел вкусную лепешку. Странно, маленький кусочек насытил его, как самый плотный завтрак в Хогвартсе. Очень ценно, Гарри положил себе остаток за пазуху и засунул туда еще один и с интересом стал наблюдать за путешественниками. Они уже тоже поели и отдыхали. Вдруг один из карликов что-то вопрошающе воскликнул. Сразу поднялась суета, два других карлика побежали в лес с криками-Фродо, Фродо. Пшеничноголовый побежал было за ними, но резко остановился и подошел к лодкам. Тут издали протрубил тревожно рожок. Юноша с коренастым, а также статный мужчина ринулись на его зов. Оставшийся карлик задумчиво смотрел на лодки, одна вдруг поплыла сама. Карлик за ней, пока добежал чуть не утонул, но чья-то невидимая рука подняла его на борт. Послышался яростный спор. А Гарри наблюдал за трагедией с кормы все еще не желая быть обнаруженным. Из разговора он понял, что Пшеничноголового зовут Сэм, а его друга Фродо. Стало понятно кого потеряли на берегу. Вдоволь наревевшись, наспорившись и на обнимавшись, карлики взялись за весла и очень скоро оказались на другом берегу. Гарри понял, что дальше они пойдут пешком, что ж делать ему, может поплыть на лодке дальше, или следовать за карликами, они выглядели не очень-то приспособленными к жизни. Гарри захотелось им помочь. Поддержать в пути. Все равно больше делать нечего, и он совершенно не знает этого мира, у него была сила, но не было знаний об этом мире. Пока он размышлял о берег глухо ударило бревно с него спрыгнул Большеголовый, шипя и плюясь, он двинулся за карликами. А Гарри за ним. Меч и Кольцо       Так и шли, сначала по лесу, потом по равнине, которая скоро сменилась скалистой местностью. Изредка устраивали привалы. Где прятался Большеголовый Гарри не знал, сам он скрывался под чарами, и нередко отдыхал прямо под носом у Фродо и Сэма у их костра. И хоть он и не понимал их язык кое-что понял. Дело в том, что по ночам Фродо, пока Сам не видел, разговаривал с какой-то вещью. Гарри не знал, что это, но в такие минуты чувствовал присутствие темной магии, настолько темной, что памятный дневник меркнул перед этой мощью. Эта вещь пыталась подавить и Гарри, но протего справился с этой проблемой. Гарри был свободен от воли вещи.       Во время одного из привалов Гарри проснулся от какой-то возни. Большеголовый напал на Фродо и пытался его задушить. Сэм бил его чем попало, и все они создавали большой шум. Инкарцеро прошептал Гарри, Большеголового скрутила веревка, лежащая неподалеку. Карлики оглядывались, но никого не видели, а Большеголовый корчился под путами совсем другой веревки. Немного разговоров по душам, а также угроз и меча Фродо и вот карлики убедили Большеголового показывать им дорогу. Гарри конечно не понял ни слова, но, когда Фродо попытался ослабить веревку, прошептал контрзаклятие, веревка пропала. С Большеголовым дела пошли быстрей он точно знал куда идти, шипел, плевался и шел. По ночам уже вдвоем с Фродо они мечтали о вещи. Гарри наконец увидел, что это за безделица, золотое колечко. Но с темной магией. Если б не протего он бы точно стал его рабом. Когда эти чары немного ослабевали Гарри чувствовал подступающее желание завладеть вещицей, скрыть ее ото всех, применить Аваду к троим путникам, но его заклинание помогало ему каждый раз. Чем дальше они шли, тем болотистей становилась местность. Очень скоро деревьев совсем не осталось, лишь чахлые кусты. Сэм обвинял Большеголового во всех бедах, осыпая его проклятьями и ругательствами.       Однажды с жутким визгом над головами путников пронеслась темная тень. Протего Гарри снесло, словно защиты и не существовало, карлики с Большеголовым корчились на земле. Воля кольца все же подчинила Гарри, три зеленые вспышки оставили за собой три маленькие холодные фигурки. Гарри сорвал с шеи одной из них предмет своего темного желания. Это желание заставило Гарри снова набросить маскирующие, мимо опять пролетела тень и никого не заметив умчала вдаль. Тут до Гарри дошло что он натворил, с ненавистью он посмотрел на кольцо. Протего в этот раз не помогло, он все еще хотел сохранить это колечко. Оно звало Гарри, подчиняло себе и казалось ему беспомощным маленьким котенком, ищущим хозяина. Побуждало сейчас встать и куда-то идти. Трупики карликов подсказывали что Гарри ошибается, надо бороться с этим. Он ведь Гарри, а кольцо заставило его использовать непростительное на трех слабых существ. Протего Тоталус разрушил волю кольца. Теперь Гарри Поттер хотел уничтожить ненавистную вещь. Что он опять наделал, он убил существ, которые как он был уверен несли эту мерзость куда-то, чтоб уничтожить. Может попробовать самому ее разрушить. Надо его расплавить понял Гарри, подпалил куст неподалеку, дождался жара, бросил в него кольцо, когда куст прогорел кольцо даже не нагрелось. Надо что-то покрепче. Флагранте. Тот же результат. Редукто — кольцо подбросило, но оно упало, все так же мерцая на тусклом солнце этого мира. В отчаянии Гарри присел на землю. Что ему делать. Он пока не знал. Ненависть к кольцу, желание его уничтожить жгли душу Гарри, в этот момент в руке что-то затвердело. Гарри посмотрел, это был меч. Меч Годрика Гриффиндора пришел к нему в минуту нужды. Со всей силы ударил он по кольцу, вложив всю боль от трех авад, всю ненависть к Белатрисе и к себе тоже. Раздался взрыв, кольцо лопнуло в ту же минуту множественные вспышки света прорезали небо на востоке. Гарри, чтоб проверить все ли получилось, снял протего. Кольцо молчало. Он победил. Сон и явь       Два дня прошло с тех пор как я мечом Гриффиндора уничтожил темное кольцо. Меч исчез сразу после удара. Почему он появился я не знал ведь судя по всему я в другом мире. Наверно он вернулся в Хогвартс. Как бы мне хотелось оказаться там же. Конечно в моем мире злобствуют пожиратели и Воландемор, но там друзья, профессор Дамблдор, семья Уизли. Здесь, среди серого безмолвия болота, мне точно не место. Позади остались три могилки, холод и боль, впереди неизвестность. Плечи оттягивал груз, тогда, на месте последней стоянки я тщательно отбирал вещи, гоня мысли о мародерстве. Одежда карликов была мне не по размеру, лишь плащи я трансфигурировал в серый спортивный костюм. А вот обуви не было совсем, из поясков получились кроссовки. В один из рюкзаков я поместил два мешочка с золотыми монетами, изящные брошки в форме листочков, серебристую невесомую кольчужку, сплетенную из тончайшей проволоки, странный флакончик, светящий ярче стоваттной лампы. Туда же отправилась миска с ложкой и одеяло. Еды было немного — мешочек соли, мешочек приправ и восемь чудесных лепешек. Гнилую воду болота я конечно же не пил, а наполнял миску заклинанием агуаменти.       Гарри летел среди белого тумана. Он не знал где небо, а где земля, во время этого полета Гарри не ведал ни страха, ни злобы, ни ненависти, ни любви. Так спокойно ему не было никогда. Гарри не знал сколько он так летел потому что в этом месте даже времени не было. И вот, неизвестно, когда, Гарри оказался на прекрасной поляне поросшей изумрудной травой, посреди поляны белела мраморная беседка. Из беседки лилась чарующая музыка. В беседке на резной скамье, покрытой яркой тканью сидел мужчина в синем одеянии замысловатого кроя. На его голове сияла корона так ярко что Гарри даже не смог рассмотреть его лицо. Мужчина был занят игрой на музыкальном инструменте Гарри неизвестном. Гарри вошел в беседку и сел с ним рядом. Он знал, что так и надо поступить. Долго они так сидели, мужчина играл, Гарри слушал и не смел прервать эту игру ненужными вопросами. Наконец мужчина взглянул Гарри в глаза, улыбнулся…       И я проснулся среди ненавистного болота. В голове все еще разливались чарующие трели. Вдали все также виднелись горы, зачем я к ним иду я раньше не задумывался, а теперь я точно знал, мне надо вернуться к реке. Что ж у меня достаточно времени на обратный путь. У меня вообще много времени в этом мире, потому что я никогда не вернусь домой. Знание об этом пришло мне во время пробуждения, но не вызвало былого отчаяния раз теперь этот мир мой. Не очень-то мне хотелось тащиться назад по болотам в безмолвии потому что даже птиц тут не было, даже лягушек. Никого вокруг. Только по ночам то тут, то там мелькнет огонек. От этих огней веяло угрозой и даже мысли не было пойти проверить кто их зажигает. После очередного привала я решился на трансгрессию. На одном из занятий в ОД я хотел попробовать, но Гермиона отговорила из-за угрозы расщепления, хоть мы вместе учили теорию, ну и еще конечно потому, что это вообще то Хогвартс и тут не трансгрессируют и вообще на это нужно разрешение. Конечно было страшно расщепится, но тяготы пути заставляли рассмотреть этот вариант. Ясно представив место последней стоянки перед разделением отряда, я потянулся туда всем своим существом и… Да. Я у реки. Вот она весело журчит и сияет на ласковом солнышке, а я уже почти отвык от его тепла и света, на болотах его почти скрывала черная дымка и всегда днем было сумрачно. Недалеко от берега высились скалы, с них стекал небольшой ручеек и впадал в реку. За ручейком росли редкие небольшие деревца и виднелась тропка, старое костровище обозначало место последней стоянки. Чуть поодаль виднелись какие-то развалины. Скинув мешок, я разделся и вбежал в реку… Вдоволь накупавшись я расположился на траве, разглядывая облака и строя планы на дальнейший путь. После того сна я уже все знал об этом мире, знал, что Сэм и Фродо — хоббиты, бородатый мужичок — гном, а высокий юноша — эльф. Знал, что сбежал я из гиблой топи где когда-то была великая битва. Река, на берег которой я перенесся, называется Андуин, а эти земли Рохан. А музыкант из сна — создатель этого мира Эру. Эльфы, старейшие создания этого мира, зовут его Эру Илуватар. Этим знанием Эру наградил меня за уничтожение кольца Саурона, ангела этого мира, перешедшего на сторону зла. Встречи       Утром я проснулся рано, солнце еще не взошло, подбросил в костер веток, в очередной раз осмотрел скудные припасы. Осталось шесть лембасов (!), надоевших за время путешествия. Не наудить ли рыбы. Но как, удочки то нет. Воспользуюсь тем инструментом, который у меня есть. Подошел задумчиво к воде — Акцио рыба — из реки вылетела рыбина и упала к моим ногам. Приманив еще двух я разделал все Диффиндо. Полученные куски я сложил в котелок и заморозил Глациусом, а один оставил на завтрак. Поджарив его на найденном плоском камне, раскаленном в костре, с солью и приправами из мешочка Сэма я быстро с ним покончил, запив водой из ручья и стал собираться в путь. Пойду по замеченной тропке куда-нибудь она меня выведет. Очень скоро тропинка, обогнув скалу разветвилась, справа высился реденький хвойный лес, а слева скалы. Тропинка, которая к ним вела, упиралась в ступени, вырубленные прямо в камне. Я пошел к скале и стал подниматься по этим ступеням. Долго я так поднимался наверх среди скал и наконец оказался на широком поросшем травой плато. У его дальнего края когда-то был наблюдательный пункт. Каменная огромная беседка со стулом, тоже высеченным из камня, спинка которого все еще отливала позолотой. С горы открывался прекрасный вид на равнину внизу. Андуин срывался вниз рокочущим водопадом и растекался множеством ручейков и речек где-то вдалеке сливаясь снова в одну широкую, величественную реку. Но и с этой выси нигде не было видно никаких городов или иных поселений, только луга среди лесов. Напротив, беседки, на другом берегу была высечена точно такая же беседка на точно такой же скале. Налюбовавшись видами и отдохнув от подъема, я спустился вниз и пошел по тропке среди деревьев. Лес был редкий и солнце весело светило среди крон. Очень скоро я вышел на поляну, буквально заваленную трупами самых отвратительных существ, виденных мной когда-либо. Орки — отозвалось в голове знание. Они были чужды прекрасной природе вокруг. Приманив в центр поляны все их тела я поджог их, и окружил слабым протего чтобы их вонь и жар этого страшного костра не оскверняли природу вокруг. Стоя на краю поляны я осматривал ее чтобы убедиться все ли тела я собрал и тут меня кто-то ударил сзади по голове, и я потерял сознание.       Сознание медленно возвращалось ко мне, руки и ноги были связаны, а тело мое было перекинуто через круп коня. Меня потряхивало вверх-вниз и было совсем неудобно. Пытаясь принять более удобное положение, я завертелся туда-сюда. Всадник повернулся ко мне и что-то сказал. «А очнулся, лежи спокойно, скоро лагерь». Я удивленно посмотрел на мужчину. Как это я понял, что он мне сказал. Эру — отозвалась память. Значит теперь я и язык местный понимаю. «Кто вы, зачем вы меня связали» — но мой вопрос так и повис в воздухе. Голова болела, а рюкзачок пропал. Интересно куда меня везут. Поразмышляв я решил пока не использовать магию и притворится обычным пареньком. И вот мы наконец в лагере, стащив меня и усадив под частокол мужчина ушел. Я огляделся, лагерь был совсем небольшой, несколько полосатых палаток и шатер в его центре. Возле него развевался зеленый стяг с вздыбленным жеребцом. Людей тоже было немного и все они по виду были войны. И всюду лошади, еще нигде и никогда я не видел таких холеных и красивых коней. От них веяло силой и какой-то особой магией, суть которой я не мог понять. Для них были сооружены стойла у самого входа в который как раз въезжал небольшой отряд впереди которого бежал черный, лохматый пес, взглянув на которого у меня вырвалось — Сириус. Но нет как это пес может быть им. Сириуса недели две уже нет в живых, и он не может быть на этой земле. И даже если это он, почему он в анимагической форме. Пес услышал мой вскрик, шерсть его вздыбилась, хвост вытянулся струной и со странным взвизгом торжества он кинулся ко мне. Вслед ему неслись оклики войнов, но он не слышал. И тут я увидел его глаза. Это Сириус. Диффиндо — веревки упали к моим ногам, и я обнял подбежавшего пса за шею. Слезы невольно бежали по моим щекам, а он слизывал их своим шершавым языком. Войны столпились рядом в непонимании. Из шатра вышли их командир и мой пленитель. Обведя всех взглядом, командир кивнул мне на шатер и зашел внутрь. В шатре было как-то по-походному уютно, на небольшом столе были разложены мои вещи. Флакон, кольчужка, брошки, кошели.       Откуда у тебя эти вещи» - командир сидел на стуле и вопросительно смотрел на меня. Я твердо посмотрел ему в глаза. Не мог же я рассказать ему о том, что я пришелец и пес мой совсем не пес, а сам я виновен в смерти трех беззащитных.       Империо — командир безропотно сложил мои вещи в рюкзак, а Сириус удивленно рыкнул. Теперь командир думал, что я просто мальчик, который искал всюду свою собаку и наконец нашел. Сириус       Горячка боя пленила после невольного заточения. Рядом сражался сын лучшего друга. Иногда даже казалось, что это не мальчик, а сам друг. Авада Кедавра. Мгновение, взмах ресниц, и я понял, смерть мне в лицо. Миг и ничего не стало, ничего вокруг, только изумруд светит ярко и от него золотая нить. Рванул к этому изумруду краешком сознания. Победа, тепло вокруг, страх, боль, нежность, любовь, дружба, разочарование, дружба, любовь, радость, разочарование, предательство, страх, ужас, надежда, мщение, одиночество, горячка боя. Спасение       На краю луга лежала черная собака, мышки суетились вокруг, бегали, прыгали, обнюхивали пса. Одна бросилась к дереву и целое мгновенье пищала пока не появилась белка. Выслушав мышь белка прыжками с дерева на дерево умчала вдаль. Ее манили запахи ягод и вкусных орешков, но какая-то цель гнала ее вперед и вперед. Кое-кто даже хотел схватить белку, миг и она на земле, а рядом лиса. Но белка не бежит, а лиса даже не думает нападать на белку. Мгновение, глаза в глаза, и вот уже лиса рыжей тенью мчит вдаль. Знакомый запах. Высокий, белобородый старик в одежде цвета земли наклонился над лисицей. Спасибо рыжая. Взмах посоха и вот уже он спешит на помощь псу.       Пещера, в которой очнулся Пес была явно жилой, пол устилала вкусно пахнущая трава, горел костерок, на лежанке, устланной той же травой спал Старик. Пес хотел подняться, подойти к Старику, обнюхать, но сил не было даже на то, чтобы шевельнуть хвостом. Тогда Пес погрузился в уже здоровый крепкий сон. Утром Старик напоил пса каким-то отваром.       - Эх ты, бродяга — пробормотал старик. Бродяга… Что-то шевельнулось в сознании пса, хвост дернулся, но сил по-прежнему было недостаточно. Тогда Старик поднял собаку и положил в озерцо у дальней стены пещеры. Поводил руками над телом пса, над водой. По телу Пса разлилось приятное тепло которое скоро переросло в обжигающий, невыносимый жар. Уговорами и ласковым поглаживанием Старик успокаивал Пса, принуждал его оставаться в воде. И вместе с этим жаром по телу растекалась энергия. После этой процедуры пес уже смог ходить, силы постепенно возвращались в его тело. К вечеру он уже вышел из пещеры ознакомиться с окрестностями. Вокруг высился древний, могучий лес. Замшелые, огромные деревья казалось обладали какой-то древней мудростью, поросль под ними любопытствовала, наблюдая за псом. А еще вокруг пещеры резвилось разное мелкое зверье, на деревьях птички. Пёс хотел бы попробовать мясца зайчиков или мышек, но как-то инстинктивно понимал — сейчас этого нельзя, нужно потерпеть, не у этой пещеры затевать охоту. Тогда он напился водой из ручья, текшего неподалеку и лег понежиться на бережке. Старик уже давно ушел по своим людским делам, а пес весь день нежился на мягкой травке и наблюдал за живностью вокруг мечтая о вкусном, парном мясе. Вечерком вернулся Старик и принес ему желаемое. Но перед ужином повторил процедуру в озерце. В этот раз вода не была уже такой обжигающе — нестерпимой. Наутро Пёс уже был здоров, но не весел. Он вспомнил свое прошлое. Вспомнил про свой последний поход в министерство и его печальный финал. Вспомнил полет в ничто. Вспомнил что он анимаг Сириус. Но вот обернутся обратно в человека он больше не мог как не пытался. Раз за разом, снова и снова неудача преследовала его. Старик опять отсутствовал, а Сириус предавался мрачным мыслям. Неужели он навсегда останется собакой, что это за место, кто — Старик который его поднял на ноги. Наверно он тоже маг. Может быть он знает, как Сириусу снова стать человеком. И возможно ли это. Когда Старик вернулся, он опять предложил Псу мясо. Но Сириус в этот раз к нему не притронулся. Он сидел, смотрел Старику в глаза и мысленно к нему обращался. Я — Сириус Блэк, я — Сириус Блэк. Удивленный Старик задавался вопросом — отчего собака не ест. Наконец он подошел к Псу, так же пристально посмотрел на него. Я Сириус Блэк, почудилось Старику. И так несколько раз.        - Я Айвендил, майя — вслух сказал Старик — местный народ зовет меня Радагаст, в это время года живу и оберегаю лес Фангорн. Ты понимаешь меня?       Пес посмотрел на него и кивнул. Откуда-то он понимал этот язык.       - Что с тобой случилось Пёс, как ты мне сможешь это поведать. Пес опять пристально на него посмотрел и Радагасту привиделась яростная битва, непонятные крики и тьма. А потом образ Безвременья. Сколько раз он сам бесплотным духом летел в нем по зову валар. Странно никогда еще валары не посылали своих посланников в виде животных. Пес опять посмотрел на старика и тому пришел образ мужчины в странной одежде, шум битвы и тьма.       - Ты умер — Пес кивнул       - И вернулся в теле собаки.        Пес покачал головой. Старику почудилось, что мужчина обернулся собакой, этим самым Псом, что сидит перед ним.       - Ты был человеком, но иногда обращался в собаку. Ты тоже истари, посланник валар?       И тогда Сириус показал Радагасту кусочки своей жизни, свой дом, друзей и даже свое заключение в Азкабане.       - Выходит, в своем мире ты тоже истари, и там много таких, как ты. В Арде люди не колдуют, только эльфы могут. А беорнинги обращаются в медведей, но они очень скрытные и их осталось мало.       После и Радагаст рассказал ему историю Арды. Рассказал про Эа, про валар, про свою создательницу Йаванну, как она призвала его следить в Арде за всем что растет, ползает, бегает и летает. Рассказал и про других валар и их айнур. Отдельно поведал про предавшего всех Мелькора и Саурона перешедшего на его сторону в жажде власти. Это был долгий рассказ. Так за разговорами и видениями прошел остаток дня. Под конец Пес как мог, передал свое желание снова обернуться в человека, но Радагаст не мог ему помочь. Он не знал ответа. Олорин может знать. Но где он сейчас. Радагаст вышел из пещеры и просвистел мелодичную трель. С деревьев к нему слетело несколько птах. Эта стайка покружила над ним и разлетелась в разные стороны. Разведчики вернулись к утру, они нашли Гэндальфа совсем недалеко от Фангорна, в Королевских землях. Недалеко для птиц. Собаке путь предстоял не близкий, и кое-где на этом пути были враги. И вот после завтрака Радагаст проводил Сириуса к границе Фангорна, самой близкой к Эдорасу и тут они распрощались. Еще в пещере Радагаст начертил подробную карту пути к городу. Сириус не мог пользоваться бумажной и ему пришлось запомнить все в мельчайших деталях. Белая дева Рохана       Эовин в гневе влетела в свои покои. Гнилоуст опять ее оскорбил. И Эомера нет сейчас в Эдорасе, никто не защитит ее, некому пожаловаться. В последнее время дядя отчего-то потакал Гнилоусту, приблизил его к себе, и всякий раз, когда Эовин просила у дяди защиты, он игнорировал ее слова. Когда ж у дяди откроются глаза на его грубость, заносчивость и злобу.       - Витвин срочно прикажи седлать Сполоха.       Служанка побежала исполнять ее приказ. Эовин взяла плащ и пошла к конюшне. Сполох, ее последняя отрада в эти времена, был уже готов, два воина следовали за ней, чтобы защитить от любой опасности. Эовин мчала вперед по дороге на Андехарроу. Эдорас остался далеко позади, как и войны сопровождения. Вдоль дороги журчала речушка, с другой стороны пролесок, еще немного и появятся фермы. Бешеная скачка и красоты природы как всегда успокоили нервы Эовин, и гнев ее утих. Она любила эти поля, лес и реку, любила дядю и братьев… Если бы не Гнилоуст. Он стал слишком навязчив, слишком откровенен в своих желаниях и смел в поступках. Что придавало ему сил Эовин не знала и как могла, давала ему отпор. Как же она его ненавидит! Все хватит думать об этом. Скоро она увидит Эллен и изольет ей душу, а потом вернется домой. Или не возвращаться пока, пожить у подруги до возвращения братьев. Ведь и Эллен сейчас нелегко, муж со своим эоредом как раз сопровождал принца. Вместе им будет легче пережить эти времена. С другой стороны, она, племянница короля, его семья, и ни за что не покажет свою слабость этому Гримо. Гордость предков разлилась живительным теплом по телу, Эовин развернула лошадь в обратный путь. Дорогу преградили два варга, из кустов позади выпрыгнули еще два. Четверо слишком много для одной хрупкой девушки, но она, дева Рохана, с детства тренировалась с братьями. Глаза блеснули решимостью, пустив коня на одного из огромных варгов Эовин понеслась на прорыв. Взмах меча оставил в его лапе глубокую рану и рассеченную мышцу. Эовин же помчала дальше к войнам. Они где-то рядом. За ней так же стремительно мчались три зловещие тени. Один из варгов вырвался вперед, стремительный рывок и он вцепился в ногу лошади. Сполох взбрыкнул ей и сломал врагу челюсть, но сам упал. Эовин слетела с него и, молниеносно вскочив, развернулась к противникам. Варги приближались. Вот они совсем близко и стремительными прыжками атакуют то по очереди, то одновременно, но всегда их встречает преградой острый меч. Но как бы не была Эовин решительна, она понимала долго ей не выдержать, сил не хватит. В бою не очень-то смотришь по сторонам, все внимание на противника. Откуда взялась собака Эовин не видела. Варги, увлеченные атаками, тоже не замечали ничего вокруг, просто в какой-то момент один из них был подмят черным, лохматым псом и вот уже огромный варг лежит у его лап с прокушенным горлом. Второй, поджав хвост, скрылся в придорожных кустах. Эовин с облегчением смотрела как собака душит варга. В отдалении завыл второй варг, наверняка он звал своих. Нужно было спешить. Поманив пса и взяв хромающего коня под уздцы, она пошла к Эдорасу. Наконец показались воины сопровождения. С укоризной они смотрели на госпожу, в который раз ускакавшую вперед. Их кони никак не могли угнаться за королевским скакуном, И вот что случилось, госпожа в опасности. Один из воинов предоставил ей свою лошадь. Собака пристроилась у стремени. Эовин посмотрела на нее, похоже она не собиралась убегать, и следовала за ней как старый, добрый друг. С этого момента куда бы Эовин не собралась пес следовал за ней. Иногда Эовин казалось, что он понимает все. А вечерами он неизменно покидал ее покои. И защищал ее от Гнилоуста. Наконец то у нее появился защитник. Леди и Пес       До Эдораса Сириус добрался довольно быстро, но, когда он хотел пройти в ворота, стражники шугнули его, ворча что нечего бродячему псу делать в Королевских землях. А он почему-то был уверен, что искомый маг в этом городе и исследовал все вокруг, чтоб найти какой-нибудь проход в город, но не было никаких лазеек, город окружал высокий частокол. В его округе не было никакой охоты и Сириус иногда уходил довольно далеко в поисках добычи. За время, проведенное в этом мире, он научился довольно недурно охотится. Однажды он нежился в придорожных кустах на мягкой травке после только что пойманного и съеденного сытного обеда. Рядом умиротворяюще журчала речушка. Сириусу было хорошо. В такие-то моменты он и смирялся со своей собачьей жизнью. По дороге на лошади промчала девушка. Лениво подняв голову Сириус наблюдал за ней, скоро она скрылась вдали, и он снова безмятежно задремал. Но очень скоро девушка проскакала назад, за ней гнались три серые твари. Вот одна вырвалась вперед и схватила лошадь за ногу, лошадь упала, а девушка заученным движением вскочила на ноги и встала в боевую стойку. Сириус с глухим рыком тоже вскочил и со всех ног кинулся на помощь. Девушка отчаянно и искусно держала оборону. И боялась не смерти, а того что ей не хватит сил на борьбу. Варги же думали о каком-то приказе, о том, что Хозяин сам их прибьет, а вожак добавит если сейчас они упустят эту добычу. Хорошо примерившись Сириус безмолвно бросился на тварь, прижал к земле своим весом, рот наполнился противной жижей. Как хорошо, что его анимагическая форма — тело волкодава, а не какой-нибудь там болонки или пуделька. Ведь даже для этого могучего пса твари слишком велики и сильны. Только из-за неожиданности он смог повалить животное… Животное ли, в нем тоже есть какой-то разум, а не слепые инстинкты. Враг испугался поэтому Сириус и победил. Второй же, тоже из страха что теперь он один против двоих, бросился в кусты, сбежал. Вдалеке послышался его жуткий вой. Девушка вышла из оцепенения. Она благодарила пса и судьбу, звала его уйти поскорей из этого места. Вот она развернулась, пошла. Сириус смотрел ей вслед. Она сможет провести его в Эдорас, наверняка она оттуда. Он побежал за девушкой. Вскоре послышался перестук копыт, показались два всадника. Сириус видел, что они очень недовольны его новой знакомой, но не осмеливаются на упреки. Один всадник спрыгнул со своего коня, преклонил колено        — Госпожа Эовин что произошло.       Оседлав его лошадь, она махнула рукой назад, вкратце рассказав ему про бой с варгами и поскакала в город. Сириус бежал рядом не отставая. Временами он ловил на себе задумчивый взгляд Эовин. Проскакали еще немного, лес сменился полями, показалась городская стена, резные ворота и вот Сириус наконец попал в Эдорас. Сразу за воротами была большая конюшня, в которой Эовин оставила лошадь война. Белоснежного коня она повела дальше, так они и шли по вымощенным дорожкам мимо деревянных домов, украшенных резьбой, прошли площадь с красивым фонтаном в виде трех вздыбленных коней, извергающих воду, мимо рынка с шумными торговцами. Подошли еще к одной конюшне где Эовин быстро обсудила с конюхом ранение своей лошади. Смотря на это ранение, конюх цокал языком и качал головой. Девушка плакала, Сириус прижался к ней боком, заглянул сочувственно в глаза. Еще раз всхлипнув она пошла дальше. Сириус не отставал. Очень долго поднимались по ступеням и тут Сириус увидел его. Этого мерзкого человека из воспоминаний девушки. Всегда она думала о нем с большой неприязнью. Человек сделал к ней один только шаг, протянул руку, как услышал глухое, угрожающее рычание. На него смотрели внимательные глаза и Гримо понял, еще шаг и ему вцепятся в эту самую руку, будут трепать и терзать его тело до последнего вздоха. Стража конечно поможет, но до ее помощи человек не доживет. А Сириус смотрел на него и видел всю его подлую душу. Потому что в этом мире, мире, который забрал у него его тело и магию, он приобрел дар читать желания людей, а желания порой говорят больше чем слова. И он четко видел желания этого человека. Власть была его второй мечтой, а первой была Эовин. Эовин гордо прошла мимо этого человека, даже не взглянув. Стражи в поклоне раскрыли перед ней двери дворца и Сириус увидел огромный зал с деревянными резными балками, стены украшали гобелены с изображениями различных битв, вдоль стен были расставлены массивные столы с такой же резьбой, как и на балках и скамьи тоже резные. Пол устилали ковры и шкуры, а между балками посередине зала горел огонь. И вся эта картина очень напомнила Сириусу виденное в древних книгах о викингах. И вот наконец Эовин завела Сириуса в свои покои, увидев, что она собралась переодеться он поспешил выйти, ловко проскользнув мимо служанки, которая как раз явилась на зов госпожи. Все-таки он джентльмен, хоть и в собачьей шкуре. У двери девушки лежал роскошный ковер, на котором он и растянулся отдыхать уставшие после боя и похода лапы. Так он лежал в полудреме пока его слух не резанул скрежещи звук металла о металл. К нему приближались два войны, за их спинами трусливо прятался Гримо, он только что велел воинам прогнать собаку прочь или даже убить. Ну раз Сириус животное, он и поступит также, вскочив на ноги он залаял на стражей. Выйдя из своих покоев Эовин удивленно взглянула на приближающихся стражей и тоже заметила Гриму. Вместе в ней из покоев вышла и служанка. Войны в смущении остановились, поглядели друг на друга, на Гриму. Сириус, как только девушка вышла, перестал лаять и спокойно сел у ее ног. Грима снова велел страже выполнить его приказ. Эовин напомнила, что она племянница короля и вольна в своих желаниях. Так они и спорили. Дева Рохана спокойно и твердо, а Гнилоуст срываясь на крики. Войны уже ехидно смотрели на Гриму. Сириус видел, что эти войны так же ненавидят мерзавца, как и девушка, но скованы приказом. Немного послушав госпожу и советника стражи пошли на свои посты. Грима кричал уже на них. Распаленный своими же криками и колкими замечаниями девушки он, выхватив меч, сам бросился на пса. Сириус отскочил в сторону, а Эовин подставила ему ловкую подножку. Гримо полетел головой вперед и стукнулся о балку. Никто из них не видел, что эту сцену наблюдал Хама, привратник как раз выходил из покоев короля. Он видел, как Гримо с мечом летел на Эовин.       - Стража — в гневе крикнул он. Войны вновь покинули свой пост — В темницу его, он обнажил меч на госпожу.       - Войны увели Гримо. Убедившись, что с Эовин все в порядке и лекарь тут не нужен ушел и Хама. Девушка, счастливо смеясь, зашла с Сириусом в покои. Наконец то мерзкий Гнилоуст получит свое. И Витвин, и Хама были свидетелями нападения Гримы. Только Витвин знала, что он хотел ударить пса, а не Эовин. Но она и сама недолюбливала Гнилоуста и скажет все что, прикажет госпожа. Теперь ему не отвертеться. Сириус смотрел на нее и радовался ее счастью. А вечером он размышлял. Четыре дня он провел у Старика в пещере, два дня добирался до Эдораса, потом два дня слонялся вокруг города, завтра пройдет девятый день в теле собаки. Еще никогда он не проводит столько дней подряд анимагической форме. Наверно это навсегда, и возможно он нашел свой дом. Потом он подумал об Эовин, как бы было здорово поухаживать за ней, постепенно влюбляя в себя и самому влюбляться. Хотя она возможно и не взглянула бы на него, хоть он и галантный кавалер.       Прошло несколько дней. После заключения Гнилоуста в темницу здоровье короля Теодена резко пошло на поправку. Заподозрив недоброе, Эовин посоветовала Хаме обыскать дом Гримы. Посланные люди нашли записи, письма со заком Белой Длани и флакончики с ядом. Лекари, исследовав этот яд обнаружили что он не убивал короля, а лишь дурманил его мысли. Наконец то вернулись братья Эовин, один из них был смертельно ранен и вскоре умер. С Эомером Сириус тоже быстро подружился и все дни проводил либо, выслушивая щебетание девушки, гуляя с ней по городу, либо в вылазках с Эомером и его войнами. Вечерами он обходил городские трактиры в поисках мага, и однажды увидел его в компании эльфа, гнома и человека. Но он бы хотел встретиться с магом наедине поэтому лег неподалеку от их стола. Он вовсе не хотел подслушивать, но невольно услышал их разговор.       - Это Нарья — говорил маг — кольцо огня, я был его хранителем. Но сегодня сила его иссякла. Теперь это обычное кольцо. И я не могу больше почувствовать других хранителей колец. Это может означать одно — Единое уничтожено.       - Как такое возможно — пробасил бородач — за столь короткое время Фродо не добрался бы до Роковой горы.       У мага не было ответов, эльф с человеком задумчиво смотрели на огонь в камине. Они надолго замолчали. Маг заметил пса что лежал в отдалении. Поймав его взгляд Сириус послал ему мыслеобраз встречи с Радагастом, встал и вышел из таверны. Гэндальф понял, что это за пес, в пути он получил весточку от Радагаста. Сириус уже был почти у Медусельда когда его догнали. Но это был не маг. Эльф. Он окликнул Сириуса по имени.       - Я — сказал он — тоже видел твоё послание, как и Гэндальф. Гэндальф не сможет тебе помочь, а я смогу. Мы с ним это уже обсуждали. Мой народ сведущ в целительстве и тела, и духа, и магии. Твой дух ослаблен и магия еле-еле поддерживает его даже в этом теле. Она же не позволяет твоему телу принять твою вторую ипостась. Тебе необходимо индивидуальное зелье укрепления и исцеления духа. Чтоб ты надолго запомнил его компоненты я запечатлею их тебе в память.       Эльф положил ладонь на лоб псу, взглянул в его глаза и что-то пропел.       - Теперь ты не забудешь, пока не выполнишь условия. Удачи тебе Сириус Блэк. И да Гэндальф сказал, что завтра с рассветом тебе нужно уйти из города с эоредом, идущим к Восточному валу.       Эльф приложил руку к сердцу, чуть наклонив голову, а потом легким движением кисти вверх пустил благословение по воздуху и исчез в вечерних сумерках.       Утром Эовин долго нежилась в постели. Совсем не хотелось вставать. В покои вошла Витвин, в руках она держала ошейник Друга и скромный букетик симбельми́нэ, и сообщила что нашла все это еще вчера, собака же исчезла. Вчера был праздник в честь приехавшего давнего друга Рохана, мага Гэндальфа Серого. С утра Эовин крутилась чтобы праздник выдался на славу, а потом вовсю веселилась с гостями. Перетанцевала со всеми, и спать легла поздно. Витвин чтоб не тревожить госпожу отложила это дело на потом. Она и сама была занята праздником, но успела выяснить что пес увязался за войнами, ушедшими на восточную границу к Андуину. Рецепт спасения       Я сидел на чурбачке у выделенной мне палатки. Сириус только что мыслеобразами передал мне свои приключения. Ведь теперь мы с ним так общались, я вслух по-английски, а он с помощью телепатии. И эмпатии. Теперь он вопросительно смотрел на меня ожидая ответных откровений, но я все не решался это сделать. Ведь как ни крути я преступник, убийца. Чувствуя эту неуверенность, Сириус подбадривал меня как мог. Наконец я решился. Достал из кармана толстовки темное кольцо, лопнутое посередине.       - Это Единое из рассказа того мага, я уничтожил его — я рассказал Сириусу все, даже свой сон про Эру. Наши разговоры затянулись до самых звезд. Весь лагерь спал, а мы все шушукались, соскучившись по общению. Наконец и мы разошлись, я в палатку, которую делил со своим недавним пленителем, оказавшимся довольно приятным в общении пареньком по имени Кольт. Сначала он сидел с нами у палатки, но скоро понял, что я не намерен с ним болтать. Чуть обидевшись он все же принес мне ужин и ушел к костру где отдыхали другие всадники. Ну ничего, я может тоже обиделся. Голова до сих пор болела от его удара. Сириус же ушел в дозор, ведь его собачий слух и нюх мог быстрей уловить опасность. Спозаранку Кольт позвал меня с собой на рыбалку. Сириус где-то дрых, и мы пошли вдвоем. Теперь у меня было все для рыбалки, удочка, садок, наживка, не было только терпения ждать улова. Никогда не понимал этой магловской забавы. Кольт в отличии от меня таскал рыбу одну за другой. Что ему помогало, рыбацкая удача или опыт в этом деле, я не знал, и мне отчаянно хотелось применить манящие чары. Посидев еще немного с удочкой и так и не дождавшись клёва, я решился. Сказав ему что тут нет клева, я отошел дальше по берегу, убедившись, что он меня не видит я осуществил задуманное. Приманив пяток крупных рыбин и пустив их в садок, я развалился на траве бездельничать. Все-таки магия — великая вещь для лентяев. Дома из-за Надзора кроме школы я не мог так смело колдовать нигде, а тут пожалуйста, магичь сколько хочешь. Только я так подумал, как примчался Сириус. Стоит, укоризненно смотрит то на меня, то на садок.        - Да ладно тебе Сириус, как только я попал в этот мир магия не раз меня спасала.       Сириус послал мне образ. Только на этот раз это было не воспоминание. В нем Сириус вольготно сидел на своем любимом кресле в кабинете своего особняка.       -Я вовсе не упрекаю тебя за колдовство. Если тебе так кажется значит ты сам себя невольно осуждаешь. Лучше посмотри, что я придумал. Ничего не замечаешь.       А я конечно заметил. Крошечный образ Сириус говорил со мной. Так было гораздо удобней.       - Сириус так конечно очень хорошо, но все ж лучше если ты обратишься в человека. Я так и не понял почему ты не можешь это сделать.       - Да образами это не очень-то получилось объяснить. Один встречный эльф сказал, что мой дух ослаблен и поэтому моя магия меня оберегает. Он дал мне рецепт настоя, который может помочь.       -И что же это за рецепт — спросил я.       Театральным движением образ Сириуса вытащил из воздуха лист бумаги и начал читать.       - Взять густой экстракт ателаса, добавить своей крови, слезы девы озера Гвиндет (Обитает в пещере на озере Эвендим, пещера напротив древнего разрушенного города Ануминас. Чтоб Гвиндет дала вам свою слезу принесите ей цветок Ростон из Вековечного леса), и утреннюю росу из-под дерева меллорн в Лотлориене. Все одновременно смешать на озере Эвендим при свете убывающей луны.       - Даже не представляю пока где это искать — в замешательстве сказал Сириус — хотя вот с кровью все понятно. Да и с настоем вроде тоже. Просто купить. Но вот дева меня немного смущает, доставить ей загадочный цветок из непонятного леса. Где этот лес вообще находится.       - Он на границе земель Бри и Шира, и это очень далеко отсюда — знания, подаренные Эру, выстраивали в моей голове план предстоящего дела - Сириус мы можем выйти прямо сейчас, только возьму наши вещи. Пойдем через Эдорас. Познакомишь меня с Эовин.       -Гарри — послышался крик Кольта — ты что-нибудь поймал, пойдем уже обратно в лагерь. Начало пути       После завтрака, простившись со всеми, я зашел в командирский шатер.       - Я хотел с вами попрощаться перед уходом и купить у вас лошадь.       Взгляд командира, бывший до этого теплым стал колючим и подозрительным.       - Вот ты и выдал себя, ты вовсе не из Рохана. Мы не продаем своих боевых скакунов. Храни и дальше свои секреты, но уходи поскорей.       Я ошеломленно смотрел в его глаза. Как же мне теперь без коня проделать такой путь. Видя мою растерянность, взгляд его смягчился. Он достал карту.       Вот тут городок Фальдхам, пересеки Норкрофт и там купи себе обычную лошадь. Для нас наши боевые скакуны не просто животные. Они наши товарищи, братья. Вот ты продал бы мне своего Пса — я потупился.       - Он у тебя замечательный, предан тебе и сам не пойдет за другим. Так что больше не делай такой ошибки, не предлагай за них денег.       Я кивнул и вышел из шатра. Кольт вызвался проводить нас и показать охотничью тропу с Вала, неизвестную оркам. Она проходила совсем рядом с лагерем поэтому очень скоро я распрощался и с ним. Тропка и правда была неприметная и очень крутая даже Сириусу было нелегко о ней спускаться.       - Левикорпус — не ожидавший этого пес заботал лапами, паря над склоном. На миг показавшийся образ Сириуса укоризненно покачал головой, а потом озорно подмигнул. И вот огромный, лохматый зверь как перышко планирует вниз. Проследив весь его полет до земли, я повторил этот маневр. Мы приземлились в реденьком лесочке, тропка вскоре стала совсем неприметная в подлеске. Посовещавшись с Сириусом, я накинул маскирующие чары чтоб нас не заметили враги, и мы пошли по ней. Сириусу приходилось идти совсем близко ко мне, но что делать, наслушавшись в лагере историй про орков и истерлингов мы были осторожны. Несколько раз я замечал волков за кустами. Они слышали нас, но к счастью не видели. Так мы и шли по тропе. Вскоре стало подозрительно тихо, волки исчезли, смолкли птицы. Вдруг это безмолвие прорезал яростный звериный рев, а вскоре я увидел его обладателя. Огромный медведь нависал над маленьким на его фоне человечком, который, тратя последние силы, отбивался от зверя копьем. Шерсть Сириуса вздыбилась, и он безрассудно хотел бросится в бой. Медведь обернулся на угрожающее рычание. Это был какой-то странный медведь, в нем была темная магия, а глаза горели потусторонним красным огнем. И он видел нас через чары. Секунда, и эта туша неслась на нас с глухим рычанием, отвечая на вызов Сириуса. Роханец вскочил на ноги и кинул в него копье, а потом и два его метательных ножа нашли цели. Медведь чуть сбил шаг, и развернулся к воину уже не так яростно. Сириус кинулся на него сзади и терзал за заднюю лапу.       -Левикорпус — медведь потерял точку опоры и растеряно заболтал лапами над землей. Роханец подбежал совсем близко к зверю размахнулся своим тяжелым мечем, а я подкрепил его удар Дифиндо. Голова медведя отлетела прочь, а вскоре и тело лежало на земле. Роханец победителем стоял над ней. Я сделал вид что только вышел из-за дерева и недоуменно смотрю на поле этого сражения. Позвал Сириуса — он подошел ко мне и как примерный пес сел.       - Спасибо вам — сказал воин — если бы не вы, латбер растерзал бы меня, вы вовремя отвлекли его шумом. Кто вы.        - Гарри, сын Джеймса, а это Сириус. Мы идем из лагеря Мансига в Фальдхам, нам нужна лошадь.       - Понятно, а я Лангфрит, тан Эльфамар послал меня выследить этого латбера.       - Первый раз вижу такого медведя — сказал я — от него так и веет смертью.       - Саруман обезумел и выводит все больше темных созданий — ответил воин — кребаны, летучие мыши, эти ужасные медведи — все его создания, и не только звери, в топких местах появились странные кочки, мы называем их кочуны, а в лесах иногда встречают гворны. В Рохане стало неспокойно, будь осторожен в путешествии. И вряд ли в такие времена ты достанешь себе лошадь. Король всех собирает на войну с Саруманом, а мирное население приказано отправить в крепость Хельма и пещеры Белых гор. Но вы можете с обозами добраться до Эдораса.       За разговорами мы вышли на окраину леса, Лангфрит оглушительно свистнул и из полей примчал конь. Воин вскочил на него подал мне руку и усадил за собой. Мы быстро пересекли луга и уже скакали среди фермерских домов. Я решил не заходить в сам гарнизон, а продолжить путь. Вдруг опять понадобится магия, мне не хотелось раскрываться ни перед кем. Попросив Лангфрида меня ссадить я с ним попрощался, и мы с Сириусом отправились дальше. По мере удаления от города я видел, что многие дома сожжены, а поля вытоптаны. Убедившись, что вокруг ни души я снова скрылся за чарами. Сириус опять шел, прижавшись ко мне теплым боком. Под ногами путалась пожухлая трава, иногда кое где в этой траве проглядывали островки дерзких, ярких цветов. Они немного разбавляли красками унылые пейзажи вокруг. В вышине проносились стаи шумного воронья. Раз я видел вдали существ поменьше орков верхом на варгах. Уже не раз я удивлялся что в этом мире я все четко вижу без очков. Солнце давно пересекло зенит, когда мы вышли к широкой, бурной реке Энтаве. Дальше мы шли берегом, у реки виды поменялись, по берегам росли раскидистые кусты ивы и камыш. Приметив достаточно широкую поляну, мы решили устроит тут привал. Немного отдохнув у разожжённого костра Сириус убежал за своим ужином. Я поджидал его со своей скудной едой, лениво пережёвывая кусок лембаса. Сейчас бы запеченной картошечки, кусочек шоколада и тыквенный сок. А у меня есть только лембас, вяленое мясо и сырая рыба. И немного приправ. Мои мечты о привычных вкусняшках прервал Сириус. Он примчал из вечерних сумерек и уставился на меня. Сириус из его мыслей чуть возбужденно сказал        — Гарри пошли скорей со мной, помоги мне. Там целое стадо диких туров. Хочу телятники, а одному не справится.       - Сириус тебе нестыдно, ты же лорд, а с таким вожделением говоришь о мясе.       - Сейчас я собака. И я хочу кушать, я твоя собака ты должен меня накормить. Мяско, парное мяско, нежная телятника. Гарри пошли.       - Ты как одержимый. Может вот вялянинки пожуёшь. Тоже мяско, олень — мне было смешно над его желанием. Но потом я вспомнил о своем недавнем желании картошечки.       Тяжело вздохнув я поднялся.       - Ну и какой твой план.       - Там большое стадо. Его охраняют два огромных быка. Коровки тоже не дремлют часть пасется, часть бдит по сторонам. Ты приманишь теленка к нам Акцио под чары, остальное я возьму на себя.       - Сириус — это какое-то варварство, Гермионы на тебя нет. Она бы ни за что не согласилась. Эх мне бы сейчас шоколадку. Но похоже сейчас только твоя мечта осуществится.       Сириус радостно вскочил, я пошел следом на ходу окружая нас маскирующим. И вот оно это стадо. Сириус не преувеличил насчет огромных быков. Мне стало страшновато, вдруг магия изменит, и они нас увидят. Но все прошло как по маслу, я приманил маленького бычка, Сириус проделал остальное. И так же осторожно мы вернулись в лагерь. Сириус поблагодарил меня за помощь и отошёл в тень куста с добычей. Я лег на расстеленное у костра одеяло хоббитов укрылся плащом, второй положил под голову и мечтательно смотрел на огонь, слушая треск горящих веток и довольное урчание Сириуса и постепенно погружаясь в сон. Расомашка       Долго поспать мне не удалось, я резко проснулся от толчка холодного, влажного носа. Недовольно открыв глаза, я уперся во внимательный взгляд Сириуса.       - Гарри посмотри на небо, сейчас начнется настоящая буря, нужно найти укрытие получше неба над головой.       - Крестный в этом мире я очень силен в магии — я вплел в защиту поляны Импервиус, надеясь, что это поможет. Спешно трансфигурировал плащи в шерстяные штаны и теплый свитер оделся. Над головой уже сверкали молнии, упали первые тяжелые капли дождя. Тесно прижавшись друг к другу мы с Сириусом сидели близко к костру, а над нами бушевала стихия.       - Послушай, Гарри я вот что подумал… Это первые молнии, которые ты увидел в этом мире и скоро рассвет — услышал я мысли пса. Не понимая, к чему он клонит, я ждал дальнейших объяснений.       - Гарри как ты и сказал тут твоя магия сильна. Почему бы тебе не попробовать стать анимагом.       Мне этот совет Сириуса пришелся по душе. Кто б не хотел стать анимагом как сам крестный, как мой отец или профессор Макгонагалл. Потом мне вспомнился рассказ Гермионы об анимагическом обряде и мое воодушевление малость улеглось. Сириус смотрел на меня выжидающе. И правда почему бы не попробовать.       - Закрой глаза Гарри. Впусти магию в свое сердце и произнеси заклинание Амато Анимо Анимато Анимагус. Если все получится тебе придет образ зверя, и ты в него обратишься. Сначала инстинкты твоего зверя возьмут верх, вполне возможно, что ты убежишь или нападешь на меня. И точно все твои чары спадут, и мы оба окажемся под проливным дождем.       - А как ж потом мне стать обратно мной.       - Просто представь себя.       Повторив несколько раз слова заклинания, я с нетерпением ждал очередного раската, в мыслях я уже стремительной тенью мчал благородным оленем, ведь всем известно, что патронус и анимагическая форма одинаковы. Приближение молнии я почувствовал всем своим существом. Никогда не был силен в предвидении, а сейчас приготовился, закрыл глаза и с первой вспышкой произнес заветные слова. Магия окутала мое тело, разжигая внутри нестерпимый жар, в голове поочередно пронеслись образы моего патронуса, Букли, Живоглота, еще каких-то животных...       На меня противно полился дождь с небес. В нос ударили запахи, самый соблазнительный нёсся из кустов неподалеку. Как вкусно. Пошел в ту сторону и увидел врага. Клыки инстинктивно обнажились, шерсть вдоль хребта вздыбилась, из горла сам собой вырвался угрожающий рык. Сердце часто стучало от испуга при виде опасности. Вдруг враг припал на передние лапы, приглашая поиграть. Глаза его смотрели чуть в сторону не со злобой, а весело и приветливо. Хвост за спиной подавал сигналы дружбы. Я сделал робкий шажок вперед к этому громиле, его хвост заиграл еще быстрей, зубастая пасть довольно ощерилась. В страхе я отскочил назад, громила встал, удивленно глядя на меня. Потом метнулся за куст и выбежал оттуда с куском нежнейшего мяса, осторожно подошел ко мне и положил у моих ног. Тогда я поверил в его добрые намеренья, взял в зубы мясо, и мы пошли искать укрытие от надоевшего, противного дождя. Новый друг тоже что-то нес в зубах, по запаху не съедобное. Было мокро и страшно от вспышек непогоды. Бежали по берегу реки и наконец заметили укрытие, корни дерева обнажились от непогод и времени и образовали не очень широкую нору, в которую мы и забрались, тесно прижавшись друг к другу. Свою ношу друг бросил у входа, кусок мяса мы разделили пополам и с удовольствием его съели, а после заснули.       Я очнулся в непонятной темноте от сильной жажды, последнее что я помнил это мои слова заклинания и нестерпимую боль внутри. Бок тесно прижался к боку спящего Сириуса. Впереди от неровной дыры лился яркий солнечный свет и отчетливо пахло речной водой. Жажда погнала меня вперед. И вот я на берегу. В воде отражается зверек. Не олень. Бурый косолапый пушистик с зелеными глазками на медвежьей мордочке и маленькими круглыми ушками. Я был разочарован. Я уже конечно понял, что моя анимагическая форма не олень. Но это. Да я даже не помню, как называется такой зверек. Пока я пил из пещеры выбрался Сириус. Он встал рядом со мной, я с досадой увидел, что он в несколько раз превосходить меня размером. Сириус похоже почувствовал мою досаду, одобрительно посмотрел на меня. Образ в его голове выглядел торжественно        — Гарри поздравляю тебя мой росомашка. Теперь потренируйся в обратном превращении. Не пугайся если у тебя не выйдет с первого раза, ты сильный маг, этот мир это доказал.       Я сосредоточился на себе человеке, представил свои глаза, нос, губы, каждый волосок и тощую, совсем негероическую фигуру, невольно я ожидал той же обжигающей боли при обороте, однако в этот раз обошлось без нее. Миг и я — мальчишка, сижу голышом на берегу реки, рядом прыгает Сириус с радостным лаем, а у ног лежат многострадальные серые плащи. Уже почти не задумываясь превратил их в местные штаны и рубаху, как у Кольта.       - Гарри у тебя получилось, ты настоящий молодец.       - Сириус, но почему не олень - Экспекто Патронум — вдоль реки бежит почти незаметный при дневном свете величественный, призрачный олень. Сердце наполнилось радостью, что память об отце все еще со мной. Мой страх что патронус изменился пропал, с симпатией я вспомнил своего росомаху. Больше не было ощущения что что-то не так. Сириус с грустью следил за оленем, наверное, тоже вспомнил папу. Я подошел, обнял его за шею, и мы вместе за ним следили. Сделав круг, он подбежал к нам и исчез, наполняя сердца надеждой. Все получится, Сириус снова сможет принять свой облик, мы найдем себе дом и призвание в этом мире. Ведь не зря же Эру дал нам этот второй шанс стать семьей друг для друга, как мы и мечтали тогда в лесу, у Визжащей хижины.       После Сириус метнулся к норе и принес мне мешок с нашими пожитками: флакончик, кошели, брошки, кольчужка да пара лембасов. Одеяла и посуда остались на прошлой стоянке, и мы решили за ними не возвращаться. Приторочив мешок к спине Сириуса лямками и честным словом, я обернулся росомахой, и мы отправились в дальнейший путь. Шли по берегу против бурного течения. О ночном дожде ужи ничего не напоминало. В анимагической форме идти было легко и весело. Радовали звуки и запахи, времени я не знал, просто шел и шел вперед за более быстрым Сириусом. Лапы сами принудили меня перейти реку у каких-то бродов, потому что дальше я видел болото и затаенную опасность.       Этот берег тоже был заболочен, в воде копошились слизни с моего росомашку размером. Будь я собой было бы противно, но у меня - росомахи они вызвали определенный интерес. Не дав себе человеку опомнится я - зверь кинулся на одного из них. Он лопнул с громким хлюпом и меня обдало едкой, зеленой жижей. Глаза и нос жгло нестерпимым огнем, а лапы скользили по ней теряя точку опоры. С визгом я кинулся в болотную вонючую воду, смыть с себя эту гадость. Прибежал встревоженный Сириус, но разобравшись в чем дело уселся на задние лапы и насмешливо оскалился. Справившись со слизью и игнорируя его насмешливый взгляд, я вернулся к реке, примерился и подцепил на коготь зазевавшуюся рыбешку, заедая неудачу со слизнем.       К вечеру мы подошли к дремучему лесу, такому страшному, что внутрь заходить не хотелось. Дальше шли по кромке леса и лугов. Иногда вдали виднелись огни костров и в вечерней тишине разносились грубые крики и споры. В какой-то момент лес уперся в скалы, вдали показались огоньки поселения. Вскоре показалась колея ведущая в городок. Перед ней я, убедившись, что вокруг ни души, обернулся собой, забрал у Сириуса груз, и мы пошли к воротам. Стражники, увидев перед собой мальчика в бедной одежонке и с собакой пустили меня в город и показали путь до таверны. Городок назывался Вудгерст, и находился под отвесными горами. Я с любопытством оглядывал его. Ведь кроме Лагеря Мансига я не видел еще здешних поселений изнутри. Сразу за частоколом прямо в городке были разбиты огороды, стояли красивые, остроконечные домики, крытые соломой, дощатый тротуар уводил в центр городка, где и находилась таверна. Рядом я заприметил и лавку целителя. Ночью она конечно же была закрыта, но завтра перед уходом я куплю настой ателаса. Я кивнул Сириусу на лавку, он одобрительно рыкнул. В таверне совсем никого не было, поэтому заспанный толстячек позволил Сириусу зайти внутрь и проводил нас в комнату, которую почти полностью занимала огромная кровать, на которой разместился бы пяток таких тощаков как я. Узнав, что ужинать я не буду хозяин поспешил досматривать сны. Последовав его примеру, я разделся и бросился на кровать. Как я соскучился по комфорту. Спать на сырой землице у горящего костра и на лежанке в палатке конечно романтично и даже можно к этому привыкнуть. Со временем. Но сейчас в этой тесной комнатушке я понял, я вовсе не хочу привыкать к бродячей жизни. Есть я и вправду не хотел, мой зверь был такой прожорливый и ловкий, что на ходу перехватывал себе еду, не брезгуя лягушками и проворными ящерками, а раз мы с Сириусом загнали даже зайчишку. Мысль об этих деликатесах вызвала у меня приступ тошноты. Я ел сырое мясо. Брр… В дальнейшем попытаюсь контролировать желания обжоры. Сириус тоже взгромоздился на кровать, растянувшись в ногах. Не понимаю, как до этого она казалась мне просторной. Несмотря на тесноту стало еще уютней и теплей, размеренное собачье сопение и тусклый свет свечи успокаивали, и я наконец то заснул.       Мне снилась темная башня, высокое крыльцо, массивная золоченая дверь. Из невидимых щелей двери вырывался дымок, он становился все гуще и гуще и вскоре по крыльцу спускался изящный, белый лис. Окинул взглядом затопленный двор, его взор на мгновенье остановился на одиноко стоящем мшистом дереве. Очень осторожно лис спустился на плиты дорожки и потрусил к воротам. Они оказались крепко заперты. Тогда лис метнулся вдоль стены, которая примыкала к скале, внизу там зияла щель, лис юркнул в дыру, оставляя по краям клочки шерсти, и никем не замеченный пропала в густой траве.       В городке мы провели еще день. У целителей я купил требуемый настой и несколько пустых флакончиков для остальных компонентов, у портных несколько комплектов нательного белья, у кожевников удобный ремень чтоб Сириусу было легко переносить рюкзак, когда я оборачиваюсь. Расплачивался я за все золотом хоббитов, чувствуя при этом себя крайне неловко. Вечером мы двинули на север. Мой внутренний компас подсказывал мне путь. Трактирщик, оставшийся довольным чаевыми, сунул мне в дорогу местных сладостей. Он отговаривал меня от похода в ночь, но мне хотелось идти вперед и вперед. Поднялись в горку, на которой стоял пиршественный зал, являвшийся по совместительству и домом тана. Миновав его пошли дальше по тропе, которая вела все дальше в лес и вот уже среди деревьев неутомимо бежит черный пес, а за ним вразвалку бурый косолапик. В Зачаровану балку       Это был все тот же древний лес, но опасности не было. В какой-то момент мы вышли к поляне в центре которой сидели великаны, внешним видом мало отличавшиеся от деревьев вокруг. Они о чем-то переговаривались, будто ветер шумел. Осторожно мы прошмыгнули дальше, тропка закончилась, вековые деревья вокруг возможно никогда невидали человека, не знавали его топора и огня, несмотря на это лес был ухожен, не видно было ни вала, ни сухостоя, в мягком ковре опавшей листвы шуршали лесные жители, где-то ухала сова. Мы бежали по этому лесному великолепию. И мне - зверю это очень нравилось. Ощущение, что я нашел дом меня не оставляло, хотелось найти себе уютную норку и остаться тут навсегда. Лес очаровывал, манил. Потихоньку я забывал свои цели и Сириуса. Впереди бежал черный пес, пусть бежит по своим делам. Мой дом тут. Мой бег перешел в неспешный шаг. Откуда-то сбоку в нос ударил едкий запах. Его территория должна стать мой. Клыки обнажились, шерсть вдоль хребта вздыбилась, хвост распушился, забыв об о всем с глухим рыком я - зверь ринулся навстречу этому запаху… Очнулся я от острой боли. Меня рвал и терзал такой же зверь, как я. Я не отставал, запуская в него свои когти и зубы, над лесом раздавались наши рыки ярости и боли. И тут я осознал себя. Что я творю. Я не росомаха, я человек принявший ее вид. Я мальчик — Гарри Поттер, волшебник из Англии, волею случая оказавшийся в Арде. Эта заминка ослабила мои атаки, и противник вцепился в мою густую шерсть у шеи, когти драли шерсть на животе. Его атаки не давали мне сосредоточится на обратном превращении, и тут стремительная тень навалилась на него, оторвала от меня, встряхнула в воздухе и откинула подальше. Он тут же вскочил на ноги и в слепой ярости кинулся уже на моего защитника, Сириус встал между мной и ним, оскалился навстречу врагу. Я тоже не мешкал, обратился в человека, и окружил нас с Сириусом защитой. В это время росомах уже был в прыжке, но невидимая стенка отбросила его на прежнее место, Росомах недоуменно оглядывался, потеряв нас из виду. Его чуткий нос говорил ему, что мы рядом. Покрутившись рядом он уковылял восвояси. Я лежал весь по пояс исцарапанный, на шее была содрана кожа, в плече зияла глубокая рана. Еле-еле, одной рукой, я снял с Сириуса рюкзачок. Там, среди прочего, в большом бутыле находилась настойка ателаса. Сейчас проверим местную медицину. Я точно не знал, как нужно ее использовать, по паре капель капнул на самые страшные раны и чуть отпил из бутыля. Тело разлилось приятной теплотой, меня омыл ласковый солнечный свет, хотя стояла темная ночь, и я провалился в глубокий сон.       Гарри летел среди знакомого белого тумана в полном безмолвии и покое, невольно он ждал встречи с Эру на прекрасной поляне. И поляну он наконец увидел, увидел беседку, скамью и Его музыкальный инструмент. Гарри прошел по изумрудной траве к беседке, несмело вошел внутрь белоснежного здания. Его манил чудный инструмент, казалось стоит тронуть струны, и музыка вернется в этот дивный край, внося гармонию и негу. Не раз и не два он протягивал руку чтоб взять инструмент, но что-то внутри не давало это сделать. Ну нельзя так нельзя, Гарри сел спиной к своему соблазну. На краешке сознания свербела мысль, ничего плохого не произойдет, возьми инструмент поиграй никто не увидит. Воспитание же отгоняло эту преступную мысль. Чужое без спросу брать нельзя и точка. Долго ли Гарри так сидел в сомнении он не знал. Он уже устал сидеть и ждать, устал сопротивляться. Решительно встав он кинул еще один взгляд на инструмент и вышел из беседки. Он побрел по упругой траве куда ноги понесли. Поляну пронзил высокий чистый звук и полились чудесные трели. Гарри обернулся. Мужчина сидел на прежнем месте и играл свою музыку. И мальчик снова несмел ни вздохом, ни шевелением ее прервать…       С утра у меня в душе играла музыка, как тогда, после сна об Эру на болотах. Не помню снилось ли мне что-то в эту ночь, но настроение было отличным. За ночь мои раны затянулись, и только мои новенькие штаны напоминали о драке. Они были все в грязи и крови, помог экскуро. Верные плащи я опять трансфигурировал в одежду. Я опасался превращаться в росомаху, лес действовал на нее непредсказуемо и сейчас он не казался мне очаровательным. Хотелось поскорей его покинуть. Несмотря на то, что был уже ясный денек, в лесу стоял полумрак. Сириус не мог смирится с моей тихоходностью и все время забегал вперед, а там сидел или лежал, дожидаясь меня. Так мы и шли в этом сумраке. Дошли до прозрачного, мелкого ручейка. Отчего то я понял, дальше нужно пойти по его бережку навстречу течению. Над водой то тут, то там высились кочки, покрытые пожухлой травой, они мне показались какими-то странными, на каждой из этих кочек почему-то росло по два стебелька рогоза. Вот к одной из этих кочек подлетела стрекоза, села на стебелек… По прозрачной воде ручейка плыли прозрачные крылышки. Стрекоза исчезла в кочке. Вспомнился роханец Лангфрит, его рассказ о темных созданиях, это вероятно кочуны. Шли в гору, и чем дальше мы шли, тем реже и ниже становились деревья, ручеек превратился в родник и пропал в травах. Горный склон привел нас на край обрыва, напротив скалы виднелась темная башня из недавнего сна… Изенгард       Ортханк — подсказало знание. Башня, которую один из королей презентовал майя Саруману. Такая древняя что сейчас уже нет ни той династии, ни того короля, да и государство уже не так величественно. Когда-то это был благословенный край, сейчас же вокруг башни царило запустение и разгром. Широкий двор с постройками, дорожками и какими-то механизмами был затоплен, в воде кое где виднелись трупы орков и людей. Сама же башня нерушимой твердью тянулась вверх, ее не тронули ни битвы, ни потоп. И двор, и башню ограждала высокая стена, окруженная глухим, непроходимым лесом. Странно, во сне этого леса не было. Несмотря на унылый вид мне захотелось обследовать башню. Я посмотрел на нее особым взглядом, как учил профессор Флитвик на чарах. И ахнул от восхищения — башня переливалась, искрилась магией. Решение пришло мгновенно. Обхватив Сириуса за шею я трансгресировал на вершину башни. Голова закружилась, унося сознание вдаль за белыми облаками на синем небе. Я качался на этих облаках вверх-вниз, радость полета переполняла меня, но этот полет длился так долго, что уже не восторгал. Одно дело лететь на метле и знать, что в любой момент можно спустится вниз. А вот так. Как-то не очень. Полет обернулся качкой на гребне волны, появилось ощущение изучения меня кем-то… Познание меня длилось несколько мгновений. Качка вверх-вниз сменилась тряской из стороны в сторону. Кто-то знакомый звал меня по имени. Через силу я открыл глаза и наткнулся на встревоженный взгляд серых глаз, знакомых и незнакомых одновременно. Я лежал на верхней площадке башни, надо мной склонился Сириус, таким я его не помнил даже по старой фотографии ордена Феникса. Что-то стёрло печать Азкабана с его облика, кожа приобрела аристократическую бледность, взгляд прояснился и стал уверенней, исчезли скорбные морщины, наверно именно так бы он выглядел если бы не было первой магической и Азкабана в его жизни.       - Сириус, отлично выглядишь — сдержано улыбнулся я хотя моя душа пела — рад видеть тебя таким. Глаза Сириуса наполнились теплом.       - Гарри ты тоже изменился — посмотри на себя. Сириус пробормотал заклинание и передо мной появилось зеркало. Я взглянул в отражение, вроде я — всклоченные волосы, зеленые глаза, упрямый подбородок, тонкие губы изгибаются в знакомой улыбке, что же не так.       - Гарри — вывел меня из ступора оклик Сириуса — ты мне не поможешь.       Я взглянул на него, он был абсолютно обнажен, как и я в мою первую ночь в Арде. Я порылся в рюкзаке, протянул один их своих комплектов, а плащи мы трансфигурировали в комбинезоны. Штаны, которые я купил на себя Сириусу не подходили, и он увеличил их магией. С удивлением я понял, что и мои мне маловаты. Мимолетный взгляд на зеркало подсказал мне мои изменения. До Башни я был нескладным тощим мальчишкой, а теперь стал наконец крепким, подтянутым юношей. В смущении я протянул Сириусу и свои штаны. Сириус смеясь подсказал мне нужное заклинание. Оказывается я его давно знал, но и не подумал им воспользоваться. Простое Энгоргио добавило им пару размеров. С досадой я вспомнил как с трудом натягивал на себя рубашку и штаны хоббитов, решив их увеличить и надеть я рылся в рюкзаке и случайно задел изящный флакончик. В душе разлилась музыка Эру и флакончик принудил меня встать идти куда ему хотелось. Я трансгресировал на крыльцо, Сириус не отставал. Массивная дверь мне не подчинилась, но перед его алахоморе не устояла. Перед нами открылся когда-то роскошный вестибюль, в котором сейчас царила печать разрухи. Была видна винтовая лестница, ведущая наверх. Меня же тянуло вниз, в подземелья. Темницы       Темноту разгонял люмус, да и флакончик испускал яркий свет. Под самой башней располагались кладовые, набитые припасами и целая комната с сокровищами. При виде этого Сириус присвистнул. Я же даже не посмотрел, флакончик настойчиво вел меня к неприметной дверце. Эту дверь я тоже не смог открыть, а у Сириуса получилось. Раскрыв ее, мы увидели еще один склад, забитый уродливыми доспехами, стойками с оружием и щитами. Как только мы вошли на этот склад дверь за нами закрылась и полностью слилась со стеной. Следующая дверь открылась простым нажатием. Тут были катакомбы, в которых видимо Саруман держал свои войска. Они были полностью затоплены водой, но этот, верхний ярус пока был нетронут. Свернув в один их боковых туннелей, мы оказались в тюрьме. В клетках тут находились изможденные, полуживые пленники. Следующие полчаса мы отпирали все эти клетки, пытались как-то расшевелить всех этих людей, наполняли агуаменти их миски на грубых столах, а потом Сириус применил агуаменти такой силы что на пленников обрушились водопады чистой питьевой воды. Наконец пленные оживились. Некоторые из них просили их так не мучить, а лучше сразу убить. Усиленным голосом Сириус ответил, что мы пришли им помочь. И если кто-то знает путь наверх мы сейчас же всем поможем выбраться отсюда.       - Я Акка — сказал один из пленников — был личным слугой Шарку, вызвал его гнев, и он велел посадить меня в темницу. Я тут все знаю, я покажу.       Еще несколько человек сказали, что тоже знают путь. И еле-еле, печальной процессией, они двинулись прочь из плена. Мое внимание привлекла пара пленников, они отличались от других своим ростом, дисциплиной и своим желанием помочь другим несчастным. Они подозрительно косились на меня и Сириуса и явно нам не доверяли, а когда я обратился к ним с вопросом гордо промолчали. На всякий случай я подошел ближе к Сириусу и окружил нас щитом протего. Наконец Акка привел нас к высоким воротам выхода. Тут было сыро, мы с Сириусом переглянулись. Ведь там за дверью затопленный двор. Нам придется очень напрячься с водоотталкивающими чарами. Вновь Сириус обратился к пленникам. Он попросил встать их как можно кучнее, а я окружил их всех щитом, Сириус в этот щит вплел водоотталкивающее и снес ворота бомбардой. На нас хлынула вода со двора. Она обтекала щит. Сириус прикладывал все свои силы чтоб этот поток не снес людей, подпитывая и подпитывая импервиусом мой щит, который в свою очередь защищал нашу толпу от крупного и мелкого мусора со двора. И так, мало-помалу, мы вышли во двор. По дорожке, выложенной подогнанными друг к другу плитами мы двинули к темнеющей впереди башне, кое как мы расселись на ступенях крыльца отдыхать после этого приключения. Следовало разместить людей куда то, оказать им помощь, накормить, но наши с Сириусом силы иссякли. В своем рюкзаке я нашел сладости, которыми меня угостил добрый трактирщик. Их было мало и это был не шоколад, но все же они немного подкрепили нас. Немного передохнув и подкрепившись сластями Сириус еле-еле доковылял до двери, зашел внутрь и она захлопнулась. Я сидел и тупо смотрел на нее, все ждал, когда Сириус выйдет, поможет мне и людям вокруг, а его все не было.       Шли минуты, Сириус не возвращался, иногда я погружался в дремоту, но тревога за кресного не давала мне заснуть. Магия постепенно возвращалась ко мне, о чем свидетельствовал шарик света надо мной. Мой Люмос все ярче освещал все вокруг. Бывшие пленные кое как разместились на ступенях, некоторые были совсем плохи. Что же мне делать. Я вспомнил про настойку Ателаса в моем рюкзаке. Поможет ли он от измождения. Ведь это лечебное зелье. Я не узнаю пока не проверю. Я нашел глазами мужчин, которые привлекли мое внимание еще в темнице. Они и сейчас были начеку. Один отдыхал другой обозревал окрестности. Заметив мой взгляд, он подошел ближе ко мне, присел рядом. Похоже его недоверие ко мне осталось в затопленном зале тюрьмы. Но не настолько чтоб он назвался, хотя по его одежде, сейчас рваной и грязной, я догадался что он и его товарищ — дунадайны. Он точно знает про настойку. Без слов я показал ему бутыль. Его глаза осветила радость. Он достал из какого-то только ему ведомого кармана небольшой серебряный стаканчик и уже собрался спустится за грязной водой двора. Я остановил его, (не хватало нам еще больных животов), и наполнил его стаканчик чистой водой. Следопыт кинул на меня не очень-то довольный взгляд, зачем-то понюхал воду и накапал в неё настоя ателаса, а затем прошептал над стаканчиком что-то про свет и выпил. Следующая порция лекарства досталась мне. Я помнил, как в лесу после нескольких капель, надолго заснул и сейчас был готов к тому же, но вместо этого почувствовал необычайную бодрость и сильный голод. Есть хотелось просто невозможно. А мужчина снова протянул мне пустой стакан. И как-то само собой вышло, что вместо маленькой порции я просто окатил его водой. Его глаза полыхнули гневом, а я сконфужено потупился и в смущении прошептал себе под нос Эскуро. Следопыт с удивлением оглядывал себя, его рваная одежда приобрела свой первоначальный темно-зеленый цвет. Следующим на излечение (или взбодрении) был друг следопыта. Когда он пришел в себя он достал свой стаканчик. И тут мне пришлось снова и снова наполнять их водой, а следопыты вдвоем обносили людей лекарством. Бутыль стремительно пустел Лекарства могло на всех не хватить. С тревогой я смотрел на бутыль, желая, чтоб оно не кончалось, и каким-то чудом хватило на всех, а на дне оставалась еще одна порция для Сириуса. Где же он. Я с надеждой посмотрел на башню, подошел к двери и еще раз прошептал алохомора. Дверь опять не поддалась. Тогда, встав напротив высокого витражного окна, я пролеветировал себя к прозрачной его части, заглянул внутрь. Сириус лежал посреди зала без движения, над ним клубились золотые вихри, которые сталкивались с серебристой бурей. Вызвав патронуса я пустил его внутрь. Олень встал над Блеком вбирая в себя серебро и отталкивая золото, а я уже собирался бомбардой разнести окно как внезапно меня остановила музыка. Я тут же понял, что сейчас в Ортханке происходит испытание Сириуса, мне не следует вмешиваться. Лучше займусь людьми внизу, воду для них я наколдую, но вот еда… Вспомнилась восхитительная рыба Андуина, а потом еще и туры с берегов Энтавы. Рыбалка и охота вот что спасло бы. Но одному мне не справится. Интересно следопыты мне помогут. Я слеветировал к ним и изложил свой план. Следопыт в чистом сомневался, второй был на все согласен лишь бы добыть еду. Они тихо переговаривались между собой, и я наконец узнал их имена. Недоверчивого звали Голодир, а его товарища Бальдгар. Он то и повернулся ко мне кивнул в знак согласия. Теперь засомневался я. Я собираюсь трансгресировать с людьми, вдруг что с ними случится. И в тот же момент пришло решение до смешного простое. Я накинул на плечи свой верный рюкзак. Охота, рыбалка… Ха. Миг и я стоял у таверны Вудгерста. Добрый хозяин, увидев меня удивился, и помня мою былую щедрость засуетился вокруг. Скупив у него всю готовую еду, я распрощался с одним из мешочков хоббитов. Пока работники подготавливали мой груз, я наконец смог утолить свой голод, а магия и так переполняла меня после настоя. С уважением я смотрел на объёмную кучу мешков и мешочков с едой и посудой. За раз мне ни за что все это не перенести. Ухватив тяжеленный котел с похлебкой я трансгресировал к башне. И так в два приема я перетащил мешки с посудой, хлебом, вяленым мясом.       Окрепшие после лекарства люди у башни тоже не дремали. Акка и еще несколько бывших слуг башни осматривали строения вокруг и именно Акка обнаружил, что караулка у ворот крепостной стены хоть и затоплена, но второй этаж пригоден для укрытия. Сами ворота были глухо чем-то замурованы снаружи. Люди все еще были пленниками Изенгарда, хоть и вырвались из заточения. Решив, что подумают об этом позже я указал людям на еду у своих ног. Гордые следопыты стояли в отдалении и опять о чем-то перешептывались. Акка с товарищами взяли по мешочку, и мы все пошли в обнаруженное ими строение. Первый этаж был заставлен длинными деревянными столами, простыми стульями, в углу на возвышении был выложен камин, по стенам тянулись полки, вода не добралась до их содержимого. Мы же поднялись на второй этаж тут в ряды стояли кровати. По стенам тянулись факелы. Чуть поднапрягшись я зажег их все. Следопыты опять переглянулись, остальные в восхищении ахнули. Люди привыкали к моему колдовству. Составив кровати вдоль стен и подняв наверх один из столов, мы наконец уселись трапезничать. Следопыты сели рядом со мной. Они расспрашивали меня о моей магии, и я не заметил, как выложил им все о событиях, случившихся со мной в этом мире. При этом я даже не понял, как они выудили у меня эти сведения.       - Слава Эру он направлял тебя — прошептал Голодир, его друг закивал в ответ.       - МЫ хотим догнать свой отряд ты можешь нам помочь.       Я надолго замолчал. Я мог бы перенести их в Вутгерст или в любое место, которое посетил сам. Но расщепление… Я рассказал им о риске, они были готовы на все лишь бы встретить своих. Люди вокруг насыщались, слышались слова благодарности вокруг. Наконец все они разлеглись, сытые и довольные, по кроватям. Голоса смолкали. Наступила тишина. Я поел в Вудгерсте, свою же порцию хранил для Сириуса, а пока тоже прилег и крепко заснул.       Острая боль сотнями осколков пронзала руку. Магия в моей крови смешалась со Светом Эарендиля. Мазнул этой смесью холодный, черный камень Башни. Губы сами шептали непонятное заклятье. У ног поблескивали осколки эльфийского флакончика. Свет далекой звезды ярким прожектором пронзил тьму ночи и ударил в мокрый мазок на стене. Защита, сотнями лет наращиваемая Саруманом, рухнула и стены башни уже не мерцали магией. С чувством исполненного долга я отправился досыпать, не совсем до конца понимая, что и зачем я сотворил, подчиняясь чьей-то необузданной воле. Путь домой       Утром, как и обещал, я переправил следопытов на берега Энтавы, в место где я научился анимагии, на поляне, никем не найденные, сиротливо лежали одеяла, стоял котелок, тщательно вымытый ливнем. Вдобавок к этому я дал следопытам 6 золотых. Следопыты пошли вверх по течению. Я смотрел им вслед, надеясь встретится с ними в мирной обстановке, и желая им от всей души найти товарищей. Вскоре следопыты скрылись за прибрежными кустами, а я трансгресировал обратно в Изенгард. К своему удивлению я обнаружил себя стоящим не в Изенгарде возле Ортханка, а под высоким каменным забором снаружи крепости. За спиной угрожающе шумели вековечные деревья. Чем они могли мне угрожать было непонятно, но Арда с самого начала приучил меня к осторожности, недостойной храбрых, безрассудных львят. Поспешно настроился вновь на трансгрессию и в непонятках остался на месте. В глубине леса за спиной раздался гулкий шум, земля дрожала под чьими-то тяжёлыми шагами. Желание оказаться подальше от надвигающейся опасности перенесло меня на утес. Именно с этого утеса мы с Сириусом впервые увидели долину и Ортханк, сейчас же все скрывал густой туман. В отчаянии я сел на землю, обхватил голову ладонями и скорбной статуей застыл на месте размышляя о своем одиночестве и судьбе, которая снова забрала у меня семью. В душе поднимался гнев на несправедливость бытия, вскоре он обернулся настоящей яростью. Вскочив на ноги я скинул верный рюкзачок и со всей силы швырнул в сторону Ортханка. Он бесследно пропал в молоке тумана. Туда же полетели валуны из-под моих ног.       Ярость прошла мгновенно, навалилось опустошение и безразличие, захотелось все закончить здесь и сейчас, и я шагнул с края высокого утеса в пустоту. Хоть я и решил умереть, было страшно так лететь и я крепко зажмурился. Вдруг мой полет прервался, я начал парить и наконец плюхнулся во что-то плюшево-мягкое. В уши ударил знакомый, полузабытый шум городских улиц. Я удивленно раскрыл глаза. Огляделся. Я сидел в коричневом роскошном кресле из натуральной кожи в широком холле с высокими витражными окнами, с деревянными, резными балками и паркетным полом. Повсюду стояли шкафы с книгами. Широкая лестница вела на второй этаж. Возле нее стоял старинный глобус на лакированной деревянной подставке. Мгновенье мне казалось, что я тут абсолютно один, но нет передо мной на удобном стуле сидел темноволосый мужчина европейской наружности в почему-то восточном, темно-синем кимоно, на его плечи был небрежно накинут красный плащ. Он изучающе меня разглядывал.       -Кто вы — неожиданно для себя спросил я.       - Это неважно — ответил незнакомец — Ты скоро все забудешь. Жизнь потечет для тебя в привычном, налаженном ритме. Но одно ты помни всегда. Твой близкий не умер и не умрет теперь. Он — новый хранитель Средиземья. Ты помог случится предначертанному, тому что давно сгинуло, но все еще записано в книге бытия. Я позволил бы тебе спокойно прожить с твоим крестным счастливую, длинную жизнь, но твоему витку реальности ты очень нужен. Сейчас будь готов, я верну тебя домой.       -Но Эру- вырвалось у меня.        Тонко улыбнувшись, мужчина встал, пробурчав что-то похожее на - я с ним договорился - странной распальцовкой нарисовал руками в воздухе два огненных рунических круга, золотой амулет на его груди вспыхнул ослепительным зеленым самоцветом…       Авада кедавра — зеленый луч полетел в Сириуса и попал тому прямо в грудь. Счастливая улыбка от удачно проведенной атаки все еще играла на его губах, время растянулось как резина. Римус крепко обхватил Гарри сзади, прижал его локти к бокам. А Сириус уже исчезал в серой мгле Арки Смерти. Белатриса кричала безумно хохоча       - Я убила Сириуса Блэка.       Гарри захотелось причинить ей страшную боль. Ярость придала Гарри сил, и вырвавшись из рук Люпина он бросился к женщине. И видимо было что-то такое в его взгляде отчего она поняла — шутки кончились. Оглушительно взвизгнув она развернулась, побежала от него, он за ней. Расстояние между ловким мальчишкой и в общем то немолодой уже Белатрисой резко сокращалось.       -Круцио — она грузно упала на пол стойко перенося внутреннюю боль, обернулась к мальчишке. Он не сможет, не посмеет зайти дальше.       -Авада кедавра - то, что секунду назад было Белатрисой Лестрейнж лежало навзничь, раскинув руки в стороны. Из ближайшего камина шагнул Дамблдор. Увидел распростертое тело, с укоризной посмотрел Поттеру в глаза, которые светились светом далеких, холодных звезд. Детство кончилось. *** Эовин верхом на выздоровевшем Сполохом неслась по дороге на Андехарроу. Дядя с Эомером наконец то вернулись, и она могла отвлечься от дел государства. Вдруг она резко остановила коня. По обочине к ней бежал черный пес, ее Друг.