Ah shit here we go again

Лидии не хотелось плакать. В конце концов, она ожидала чего-то такого. Существо, которое она считала подлым и аморальным, повело себя подло и аморально, какая «неожиданность». Ей было уже все равно. Винс умер. Родители в больнице. Может, и они умрут. И как – как? – она могла не заметить, что Адам целую неделю сидел на чердаке? Она и правда настолько эгоистка? Окно выглядело очень привлекательно. Остро заточенный карандаш на столе - тоже. Мертвые не чувствуют того, что живые. Чувствуют ли они боль? А страх? Сбежать? Куда сбежать? Кому она нужна? Теперь, буквально все ее друзья были мертвы. Клер. Она вряд ли была ее подругой, но умерла. Винс был хорошим, и тоже умер. Умер и ушел в загробный мир. Лидия была уверена в этом - иначе, почему он не показался ей до сих пор? Он ушел, зная, как ей важна его поддержка. Бросил ее тут, одну. Как мама три года назад. А смерть в этот раз и правда не решит всех проблем. Классическое правило "пока смерть не разлучит нас" в прошлый раз не сработало для расторжения брачных уз, пусть и фиктивных. Битлджус – это все, чего она заслуживает? Вот уж жестокая шутка. Лидия бы предпочла буквально кого угодно, только не его. И по этой самой жестокой шутке, он был одним из немногих, кому было на нее почти не наплевать. По крайней мере, пока не получит что хочет. Лидия апатично подумала, что ей все равно уже как – пусть только побыстрее закончит, и уйдет. Но он спас ей жизнь, не дав наложить на себя руки. Он поставил на место выскочку-психотерапевта, который стучал на нее родителям. Он не убил его, когда она попросила этого не делать. Правда, психолог все равно умер. Это и правда какое-то проклятье. А в прошлый раз, он спас ее от его же собственной матери, верхом на чёрно-белой огромной змее. Это даже выглядело забавно. Она правда думала, что у них может получиться подружиться, в этот раз. Зачем же он все время все портит? Да, может, он и хочет воскреснуть. Но зачем ради того, чтобы обрести жизнь и свободу, он раз за разом лишает свободы Лидию и портит ее жизнь? Или он прав, и она действительно ведёт себя как маленькая и очень эгоистичная девчонка? Лидия почувствовала, что очень устала. С Битлджусом... Никогда не знаешь, что он сделает. И даже сейчас. Он вроде бы обещал ее пожалеть. Но что если он передумает? Или ему что-то не понравится, и он решит убить всех живых в этом доме, а Мейтландов отправить навечно в Междумирье? Где конец его силы? Лидия сделала несколько шагов и села на кровать. Стала ждать. В дверь постучали. Как тактично с его стороны. - Лидс, выйди сюда, - позвал ее знакомый голос. Что за дурацкая идея пришла ему в голову теперь? Позвать свидетелей? Битлджус за дверью был в красном махровом халате, а его зелёные волосы казались почти черными от воды. И пахло от него, впервые на памяти Лидии, не потом и смертью, а мылом с яблоком. Он протянул ей руку, и Лидия отметила, что под когтями он тоже вымыл. - Думаю, мне стоит тебя перенести через порог, - сказал Битлджус, - раз уж мы следуем всем традициям. Позади, возле лестницы, раздались редкие хлопки и неуверенное "о-о-о" Сиби. И потом, внезапно, куда более звучное: - Что тут происходит? И: - Сейчас же! Вон из нашего дома! Лидия! Битлджус раздражённо закатил глаза: - Исчезните! Взмах руки, и Мейтленды рассыпались в золотистую пыль. Синдерби разочарованно щёлкнула языком. - На Сатурн! Барбару! Срать я хотела на Адама! Но Барбару! Черт возьми, Биджей! И, хлопнув в ладоши, тоже исчезла с золотым свечением. Демон оскалился. - Вот теперь нам никто не помешает. "Никто мне не поможет." Лидия почувствовала, как ее подняли на руки и что эти руки достаточно теплые. Видимо, Битлджус действительно долго сидел в горячей воде. Как мило с его стороны. Пинком открыв дверь, и донеся Лидию до кровати, он поставил ее на пол. - Одежда тебе не понадобится. Лидия негнущимися пальцами взялась за пуговки на воротнике. Главное, не думать. И не смотреть на него. Иначе, расплачется. Пуговицы заняли, казалось, целую вечность. И когда платье упало вниз, Лидию пробрал озноб. Это всего лишь белье. Все равно, что в купальнике стоять. Никто на пляже не стесняется стоять в купальнике. Лидия обхватила себя за плечи, чтобы не так сильно дрожать. Жалкое зрелище, должно быть. - Ну что, - дошел через пелену голос, - тебе на кровать, дорогая. Если только не предпочитаешь какой-нибудь стол. Голова утонула в подушке. Знакомое покрывало немного согревало спину. Лидия боковым зрением заметила, как Битлджус потянул за пояс халата. "Он его снимает," - на редкость спокойно, даже механически, отметил ее мозг. Лидия попыталась найти точку на потолке, чтобы зацепиться взглядом. Мертвец обошел кровать и оказался у подножья. Лилия почувствовала что кровать проседает под весом ещё одного человека, и инстинктивно поджала ноги. Едва теплые после душа ладони мягко, но настойчиво развели колени в стороны. Прикосновения скользили вверх по голени, там, где все ещё оставались черные трусики. Когда коготь их подцепил, у Лидии внутри все замерло, но резинка только немного издевательски щёлкнула по телу, и холодные прикосновения продолжили подниматься вверх. Живот, затем, ребра. Раздался треск ткани лифчика, и эта часть нижнего белья исчезла. Лидия прижала руки к груди, продолжая цепляться взглядом за что-то наверху. Сердце билось часто и испуганно. Битлджус попробовал завести ей руки за голову, но стоило Лидии почувствовать, как холодная мертвая рука прикоснулась к ее груди, как она тут же закрылась обратно. - Убери руки, - сказал демон с долей раздражения, - что я там по-твоему не видел? Тоже мне, святая невинность, - он с уже большей силой завел руки Лидии за голову, - Я очень хорошо помню то видео с вечеринки. Не особо ты там стеснялась, с этой Клер. Он с силой, до боли, вжал руки в кроватный бортик, Лидия вскрикнула, и снова прикрыться уже боялась. Демон наклонился и прильнул к груди девушки, неторопливо провел языком вокруг ореолов, цепляя затвердевшие соски, а потом прильнул к коже ртом, оставляя почти невесомые холодные поцелуи, от которых по телу пробегали волны мурашек. Почти нежные. «Почти» потому что ему, видимо, это надоело, и после очередного поцелуя, Лидия почувствовала внезапную, не очень сильную тянущую боль от засоса, которая теплым эхом отдала в низ живота. И куда более сильную, когда демон сжал зубы на соске, немного оттягивая его. Лидия тихо вскрикнула, испугавшись, что он сейчас его прокусит. Поцелуи поднялись выше, к ключицам, оставив под одной из них еще одну алую метку, потом, перешли на шею. Там он снова задержался: лента с шеи исчезла, и холодный шершавый язык провел по тому месту, где украшение совсем недавно до белых следов на коже, душило. Будто бы, извиняясь, зализывал раны, иногда задевая кожу зубами. Щетина царапалась. Руки изучающе скользили по изгибам тела, сжимая приглянувшиеся его части и немного растирая кожу. Прошлись по бедру, по талии, пощекотали ребра. Наверное, демон хотел, чтобы его невеста привыкла к прикосновениям. По крайней мере, перестала вздрагивать от каждого из них. В идеале: даже начала издавать какие-то звуки кроме того тихого вскрика: охи, стоны, мычание - что угодно. Лидия не понимала, зачем все это. Это все только растягивало. Ей хотелось одного: чтобы все закончилось поскорее, но сказать она ничего не могла: в горле стоял ком, а все тело было каменным от напряжения. Кровать ещё раз немного просела, и холодные и сухие губы прильнули к ее собственным. Привкус тлена во рту очень явственно почувствовался, когда ненормально длинный язык пробрался за зубы, внутрь. Язык был сухой, но гибкий. И отвратительно длинный. Лидия запереживала, как бы он не пробрался за гланды и ее не вырвало, она старалась не дышать лишний раз, чтобы не чувствовать тонкую и тошнотворную отдушку гниения - аромат исходящий от Битлджуса, который, видимо, не было способно вымыть ни одно мыло. Демон провел ладонью вниз живота и через ткань, на пробу, надавил на клитор. Лидия замычала, но внятно выражать недовольство, когда во рту находится чужой язык, не получилось. Воздух у Лидии окончательно закончился, Битлджус оставил наконец ее рот в покое. Глядя на то, как язык медленно сворачивается за неровные жёлтые клыки, Лидия не могла поверить, что ВОТ ЭТО только что было у нее во рту. Демон свернул язык и сглотнул. - Какая у тебя теплая слюна, - сказал он, облизываясь. Лидию передёрнуло от отвращения. Пальцы внизу пробирались между складками ее половых губ, поглаживая, сжимая. Может, она бы даже назвала скользящие прикосновения, чередующиеся с надавливанием, приятными, если бы... Ну, знаете, существо, которое ее касалось было бы… И чуть более живым. Потому что стоило ей только подумать, ЧТО сейчас ее трогает, и любой намек на возбуждение сходил на нет. А когда ткань трусиков тоже затрещала, распарываемая когтем, и холод притронулся к голой коже, Лидию начало подташнивать от волнения, она попыталась свести ноги, но ее очень быстро остановили. - Нет, так не пойдет, - сказал мертвец, устраиваясь между ее ног, и придавливая своим весом, - я и так стараюсь за двоих. Мы же вроде договорились! Я, понимаешь, стараюсь, для тебя же, по доброте душевной, а толку с моих стараний, если ты тут лежишь и дрожишь? Ну не съем же я тебя, че ты так трясешься? Расслабься, и все будет быстрее. Тебе не кажется, что мне самому было бы гораздо проще просто тебя связать и всунуть без всех этих прелюдий? Ещё раз попробуешь мне помешать, и именно так я и сделаю. Лилия промолчала, потому что попробуй она произнести сейчас хоть слово, и ее начала бы бить истерика. А ей не хотелось, чтобы демон увидел, как она плачет. Она попыталась расслабиться, но тщетно - все мышцы будто судорогой свело. Битлджус надавил немного ниже, и Лидия вдохнула воздух через зубы. Он попытался еще раз, уже настойчивее, и девушка выгнулась, всхлипнув от боли. Она была уверена, что всхлип ничего не даст, но, к ее удивлению, демон досадливо щёлкнул языком и убрал руку от входа во влагалище. - Открой-ка рот, - сказал он, поднося пальцы к губам Лидии. Он хочет, чтобы она облизала... Его руку? - Да не смотри ты на меня так. В тебя даже палец не влезает, потому что ты сухая как бумага. У меня слюны нет - я мертв. Давай, детка, вноси вклад в процесс. Открывай рот. Пальцы были слегка солоноватые, и вели себя довольно грубо, будто хотели дотянуться до пищевода, цеплялись за зубы. Глотать было затруднительно, и когда жидкость во рту стала вытекать с уголков губ, Битлджус прекратил. - Представь, что ты в ванной и дрочишь на чью-то фотку, - посоветовал он. Скользкий от слюны палец не без усилий вошёл внутрь. Лидия закусила щеку чтобы не закричать. Возможно, не будь она испугана настолько, что почти теряла сознание, она бы заметила, что Битлджус старается будто бы ее размять. И что второй палец он вводит только когда мышцы девушки перестает сводить судорога, и ее живот немного расслабляется. Лидия была не в том положении, чтобы обращать на это внимание. Она была просто в ужасе. Если это всего лишь пальцы, каким образом в нее влезет член? Битлджус сделал несколько фрикций рукой, пытаясь хоть немного ее растянуть. Пальцы зацепили какую-то чувствительную точку, внутри немного потеплело, но дискомфорт никуда не делся. Вероятно, в голове Битлджуса, Лидия уже давным-давно должна была потечь, и то, что этого не произошло, его здорово озадачило. «Расслабиться» не получалось, несмотря на все старания. Ощущение чего-то чужого и холодного, орудующего внутри, было очень неприятным, и игнорировать это не получалось, как не старайся. Лидия не понимала, как вообще можно расслабиться, когда в тебе, по сути, копается чья-то рука. Только терпеть и мечтать, чтобы все быстрее уже, наконец, закончилось. Видя, что старания результатов не приносят, Битлджус забил на попытки еще хоть немного ее возбудить, достал из нее пальцы, развел ноги девушки пошире и поудобнее между ними устроился. Лидия почувствовала, как в нее упирается что-то твердое, но ничего рассматривать подробнее ей не хотелось. Скорее, наоборот – она даже отвернулась к стенке и попыталась представить, что это сейчас не с ней происходит. Битлджус, придавливая ее весом своего тела, вошел внутрь. У страха глаза велики, но ощущения у Лидии были такие, будто вместо пальцев, в нее теперь пытались вместить кулак. Она захныкала снова, но в этот раз ее оставили без внимания. Мышцы и без того узкого прохода сжались, препятствуя проникновению, что ни капельки не помогало избавиться ни от боли, ни от члена внутри. Битлджусу ее судороги нисколько не мешали, даже наоборот: похоже, ему ощущения того, как плотно сжимаются стенки влагалища, очень даже нравились. Только усилий на проникновение приходилось прикладывать чуть больше. Без возбуждения, смазки у Лидии выделилось катастрофически мало, и вместо того, чтобы войти плавно, приходилось делать это толчками. Лидия содрогалась, и вовсе не от удовольствия. Это слишком много. Слишком быстро. Слишком грубо. Ещё чуть-чуть, и она порвётся. Может, без слюны все было бы ещё хуже, но даже так, чувствовать, как холодная часть чужого тела с силой практически продирается внутрь, заполняя... Ей стало дурно. Она попыталась отодвинуться, но ее схватили за бедра и вернули обратно. - Куда же ты, дорогая? – поинтересовался Битлджус, - сейчас привыкнешь, и тебе понравится. Лидия в этом сомневалась. Демон очередным рывком вошёл в нее до конца, кожа влагалища натянулась до предела, Лидии показалось даже, что она слышит треск. По-настоящему невыносимо стало после первой фрикции. Лидия застонала. Пусть произойдет что угодно, пусть он ее убьет как угодно, только, пожалуйста, пусть перестанет. Ну, разумеется, никто ничего не перестал. Битлджус продолжал двигаться с удобном ему темпе, окончательно забив на удовольствие партнерши. Лидия почувствовала, что на покрывало что-то капает, она была уверена, что это кровь. Как ни странно, острая боль вскоре сменилась тупой, с вспышками, когда Битлджус был совсем уж не аккуратен. А он был не аккуратен почти всегда, и Лидия то и дело вскрикивала. На попытку оттолкнуть его, он без особых усилий уложил руки Лидии обратно на кровать. Лидия дернулась, сбивая ему ритм, и тут же получила легкую пощечину. "Это не со мной происходит," - сказала она себе. И крепко, до цветных пятен, зажмурила глаза. Острые зубы демона впились ей в плечо, в ключицу, в шею, которые он совсем недавно почти с нежностью целовал. Тонкая кожа тут же начинает в этих местах кровоточить, демон слизывает капельки крови. Лидия слышит его приглушенное рычание, как у животного, и боится лишний раз вдохнуть. Толчок. Ещё толчок. Время тянется медленно, как вязкая карамель. Когда Лидии начало казаться, что это никогда не закончится, Битлджус застонал и упал на нее, окончательно придавив весом. Похоже толи на обморок, толи на припадок. Лидия чувствовала внутри себя жидкость, и что покрывало под ней мокрое. А ещё, что Битлджус тяжёлый, и до сих пор внутри. Сил не было не на что, хотелось просто умереть здесь и сейчас. Какой ужас. И сердце бьётся странно. Погодите. Хладный труп Битлджуса потеплел, и Лидия различила сердцебиение в груди лежащего на ней мертвеца. Такое же быстрое, как и ее. Живое сердце, бьющееся в унисон с ее собственным сердцем. Труп шумно вдохнул. Поднялся на локтях. Тяжело дыша, и недоверчиво поглядывая на все вокруг. - Я живой, - тихо прохрипел он, сглатывая обретенную слюну. Он сел, оставив Лидию, и пощупал пульс. На шее, на руке, на сердце. - Получилось! Я живой! Я чувствую что... Господи, Я ЧУВСТВУЮ! Битлджус сгреб Лидию в охапку, словно тряпичную куклу, и она безвольно упала обратно, стоило ему только разжать объятия. - У меня получилось, Лидс! У НАС ПОЛУЧИЛОСЬ! Я живой! Я обожаю тебя! Лидс!.. Лидия беззвучно заплакала.