вспять

      Ашидо готов был проклинать весь мир, уныло наблюдая за весёлой Рукией, суетившейся в его комнате. Свой день рождения он не считал какой-то особенной датой, но вот его подруга явно не разделяла данную точку зрения. В данный момент она с какой-то непонятной целью убиралась у него в комнате, хотя они всё равно собирались потом пойти к Орихиме на маленький тихий праздник. С датой дня рождения был на самом деле очень казусный случай, ведь за время пребывания в Уэко Мундо Ашидо было явно не до праздников, поэтому выяснилось при его прибытии в Общество Душ, что он даже и не помнит, какого числа родился. Помогла только проверка архивов, где они нашли досье на него. Кано даже был удивлён в какой-то степени, так как ему казалось, что всегда он праздновал зимой, а не летом. Рукия тогда была, мягко говоря, шокирована забывчивостью своего друга, но быстро поняла, что при жизни в Лесу Меносов можно забыть даже своё имя, так что Ашидо ещё сильно повезло. Она настояла, что теперь его день рождения — праздник, день, который обязательно нужно отмечать. За долгие годы борьбы с пустыми вдали от дома Кано уже и позабыл смысл подобных торжеств, но спорить не стал. Своей подруге он в целом старался особо не перечить, особенно по пустякам. Себе дороже, да и расстраивать её не хотелось. А она бы обязательно расстроилась, ведь постоянно суетилась для того, чтобы ему было комфортно и весело, словно мать. Было как-то приятно осознавать, что есть человек, которому он настолько важен.       Но вот идиотский спор с Куросаки не выходил у него из головы, ведь Ашидо теперь корил себя за легкомысленность и глупость. Он понимал, что не отступит, а на мнение временного шинигами ему всё равно. Но внутри был страх того, что обо всём узнает Рукия. Сложно даже представить в голове, как она воспримет всё это: может, примет за шутку, может, расстроится, подумав, что это предательства, может, обрадуется тому, что к ней столько внимания обращено. Ашидо хотелось верить, что виноват во всём Ичиго, ведь, в какой-то степени, именно он подбил его на этот идиотский спор. Но и он сам дурак, раз согласился на подобные условия. Тяжело было с уверенностью сказать, что же на самом деле ему делать в данной ситуации, ведь ни один из вариантов ему не нравился: либо он отстаёт от Рукии, либо игнорирует спор, из-за чего Куросаки ему покоя не даст даже на том свете. Ашидо усмехнулся, ведь, по сути, он представитель царства мёртвых, а размышляет об Ичиго так, словно тот его из-под земли достанет. Может, это и так, только вот Кано обладал иммунитетом к большинству нападок со стороны временного шинигами. Хотелось оставить разногласия, ведь бесконечные споры и соперничество между ними ему уже надоело. Да и это только расстраивало Рукию, которая желала лучшего для двух своих самых близких друзей. А по итогу они друг с другом собачатся, игнорируя чувства младшей Кучики. Ощущение собственной ничтожности и идиотизма начало постепенно захватывать разум Ашидо, но он сразу же отмахнулся от этих мыслей, ведь не хватало ему портить день Рукии ещё и своими страхами и паническими атаками, которые случались каждый раз, когда он падал в пучину самокопания.       Тем временем Кучики что-то весело насвистывала, протирая окна в комнате. Она покачивала в такт простенькой мелодии головой, от чего её волосы, собранные в низкий хвост, пришли в некий беспорядок. Слегка пританцовывая, девушка нещадно тёрла стёкла, смывая все пылинки. Ашидо про себя отметил, что Рукия всё больше и больше отпускает волосы, от чего они были уже до поясницы. Она часто собирала их в низкий хвост, ещё чаще заплетала его сбоку, что выглядело весьма комично, но всё же ей безумно шли такие незамысловатые причёски. Кано часто задавался вопросом, не мешают ли его подруге такие длинные пряди. В условиях постоянных тренировок, битв и драк они могли доставить много хлопот. Но, по всей видимости, Кучики особо не страдала, ведь иначе бы она сразу же постриглась. Ещё одна черта в ней, которая нравилась Ашидо: любовь к комфорту. Если Рукии что-то мешало или не нравилось, она сразу же избавлялась от этого всеми силами. При этом девушка часто повторяла, что это всё сбивает привычный темп жизни, а это сильно раздражает и сбивает с толку.       Ашидо, ухмыльнувшись, тихонько подошёл к подруге со спины так, чтобы она не заметила, и прошёлся пальцами по рёбрам девушки, вызывая у той испуг и прилив смеха. Рукия сильно боялась щекотки, поэтому он часто изводил её данной «пыткой». Кучики чуть не заехала влажной тряпкой ему по лицу, но он вовремя склонил голову в сторону, засмеявшись. Кано отпустил напарницу, от чего она в эту же секунду буквально отпрыгнула от него, сверля его глазами. И как бы она не пыталась изобразить злость и раздражение, он видел, что она едва скрывает улыбку. Мысленно он похвалил подругу за выдержку, а затем поднял руки вверх, как бы показывая, что он сдаётся. Рукия хмыкнула, от чего сам Ашидо ухмыльнулся: сейчас девушка полностью безоружна, так как он сам был невосприимчив к щекотке, как бы сильно и кто бы не старался.       — С какой целью ты вообще здесь убираешься?       — Дурак! Я здесь убираюсь, чтобы ты потом в грязи не спал после праздника.       — Спасибо за заботу, но я не имею привычки мусорить.       — Но всё равно даже окна банально помыть не можешь, — упрекнула своего друга маленькая шинигами, забавно хмурясь.       Ашидо вздохнул, делая вид, словно он глубоко оскорблён словами подруги. Та издала тихий смешок в кулак, а затем продолжила протирать стёкла, насвистывая уже другую мелодию. Кано оставалось лишь удивляться энергичности его подруги в этот день, обычно ведь она и сама не прочь немного полениться, скинув все отчёты на него. Конечно, он сам так делал, даже чаще, но всё равно забавно. И вот она ещё что-то смеет говорить о том, что он ленивый, плюющий на свои обязанности, офицер. Это было в корне неверно, поэтому Ашидо не упускал возможности напомнить об этом Рукии, которая буквально кичилась своей продуктивностью. Только вот на самом деле девушка брала слишком много работы на себя, оставляя лишь малую толику для напарника, от чего ничего не успевала и редко высыпалась. Хотя, может, такой расклад вещей её полностью устраивает, иначе бы она уже давно пожаловалась ему. Но, с другой стороны, юная Кучики невероятно сильно оскорблялась, когда кто-то говорил, что обычно лейтенанты «курят бамбук». Наверное, именно поэтому девушка брала на себя слишком много обязанностей, с которыми не справлялась банально потому, что их слишком много. Ашидо волновался за подругу, ведь из-за такого количества нагрузки она может слечь с переутомлением, организм же не железный ни у кого, кроме, наверное, капитана Зараки и капитана Куроцучи, но тех он не считал. Первый был излишне силён, а второй невероятно умён, переделал своё тело полностью, из-за чего был на данный момент уже чем-то другим, но не шинигами. Рукия же была обычным человеком, разве что по силе уже приравнялась к особо сильным лейтенантом: до уровня капитана ей ещё надо было расти. Но даже при всей своей духовной силе она всё равно подвластна обычным процессам в организме, поэтому Ашидо был озабочен тем, что его подруга недостаточно отдыхает. Конечно, сейчас отпуск, поэтому количество дел у Кучики поубавилось, только вот теперь она свободное время тратила на уборку, прогулки и рисование. Не так энергозатратно, как составление отчётов, битвы и тренировки, но всё равно.       — Мне кажется, что ты слишком много на себя берёшь.       — Ашидо, солнце моё, мы уже это обсуждали, — процедила Рукия сквозь зубы, яростно оттирая что-то на окне и явно показывающая всем своим видом, что разговор продолжать не намерена.       Кано тяжело вздохнул, но спорить не стал: они и правда часто возвращались к этой теме, но девушка часто козыряла тем, что он сам всё ещё берёт на себя большую ответственность, не желая избавляться от груза прошлого. Это было правдой, поэтому чаще всего они оставляли споры, дабы не разгорелся настоящий конфликт на этой почве. Упёртость Рукии его поражала, поэтому он особо и не пытался её в чём-то переубеждать: бесполезно. Он только зря потратит время, а его подруга только больше проверит в свои убеждения. Да и сам он в последние месяцы много трудился, так как работал над проектом для капитана, проводил много тренировок, а также составлял много отчётов, чтобы Кучики могла хоть немного отдохнуть. Это была лишь капля в океане загруженности его подруги, но всё равно он освобождал хотя бы один час у девушки, хотя она сразу же бежала тренироваться, когда было свободное время. Было видно, что она хочет стать сильнее, поэтому не щадит себя и изводит. Это шло на пользу Рукии, только вот около месяца назад она уже начала демонстрировать первые признаки переутомления, благо, он сразу заметил это и силой заставил отдохнуть. На неё не мог повлиять капитан, да даже Бьякуя был бессилен, ведь даже он забеспокоился в тот момент.       Тем временем Рукия уже отмыла окна, а потому принялась сразу же протирать шкаф, стоящий в комнате. Ашидо с тяжёлым сердцем наблюдал за ней, но решил ничего не говорить по этому поводу: ведь это реально бесполезно. Будь бы здесь Абарай, он бы, наверняка, взвыл от безысходности: Ренджи тоже был из числа людей, обеспокоенных излишним трудоголизмом младшей Кучики.       — Может, тебе хотя бы помощь нужна?       — Нет, но спасибо за предложение. Когда я закончу со шкафом, мы сразу же пойдём к Орихиме, — стандартная фраза, которую она постоянно говорила в таких случаях. «Я сейчас освобожусь».       В какой-то степени Ашидо винил себя в трудоголизме Рукии, ведь именно из-за одержимостью идеей спасти его она окунулась в этот омут с головой: стала сутками пропадать на работе и тренировках, забыла про друзей и отдых, посвятила всю себя оттачиванию техник, достигла банкая. Если бы не он, то она бы просто служила дальше, постепенно становясь сильнее, а не резко, словно ей за один день нужно с уровня лейтенанта достичь вершины главнокомандующего, встречалась бы с друзьями, может, её отношения с Куросаки сейчас были бы совершенно иными. Её упорство поражало, но она действовала уже больше себе во вред. Сейчас уже не было нужны гнаться за силой, но старые привычки остались, а потому Рукия всё равно торчала на работе до посинения, тренировалась до потери сознания, меньше, чем раньше, общалась с друзьями, забывала об отдыхе. Ашидо был угнетён мыслью об этом, так как свою подругу он любил по-настоящему сильно, поэтому переживал за неё. Но юная Кучики словно не слышала всех обеспокоенных голосов вокруг себя, полностью погрузившись в мир работы. Она игнорировала Ренджи, Ашидо, Укитаке, Ичиго, да даже своего брата, слово которого раньше для неё было непоколебимым законом, который ни в коем случае нельзя нарушать. Это были две стороны одной медали. Первая — повышения по карьерной лестнице, увеличение силы и поднятие авторитета среди других шинигами, другая — переутомление, недосып, частые недомогания и нарушения в работе нервной системы. Рукия стала раздражительной, ещё легче возбуждалась по поводу и без, из-за чего жила на поводу у своих качелей психики и продуктивности, страдала от вспышек гнева, часто срывалась. Ашидо уже привык к этому, всегда находился рядом, следуя тенью за своей подругой, но не мог мириться с этим кошмаром.       Он пёс, который никогда не оставит свою хозяйку, всегда будет идти на расстоянии шага за спиной у своей владелицы, нападая на всех, кто представляет хоть какую-то опасность для Рукии, выполняет её указания и «сторожит» её даже во сне. Он будто на короткой привязи, невидимой цепи: отстанешь хоть на шаг, и тебя начнёт душить ошейник. Но на самом деле он сам для себя решил никогда не покидать свою подругу, стать её тенью, даже буквально одеждой на её теле, чтобы никогда не отделяться от неё. Он шикахушо этой шинигами, он её тень, её меч, её обувь, её сторожевой пёс. Если кто-то осмелится причинить ей вред, то он обрушит весь свой гнев на него. Если кто-то будет дорог его хозяйке, то он примет этого человека, хоть и будет всегда настороже. Если его владелица захочет кого-то убить, то он сделает это вместо неё. Если она что-то ему скажет сделать, он сделает, ни сказав ни слова. Ведь он поклялся себе и своим товарищам, что будет всегда рядом со спасительницей, вернувшей ему надежду и веру в нормальную жизнь. Она вывела его из тьмы, превратив в нормальное живое существо, поэтому он благодарен ей до конца жизни. Ашидо сам решил посадить себя на короткий поводок.       Рукия и правда освободилась, уже порывалась пойти сразу к Орихиме, но Кано её мягко осадил и сказал, что ей нужно переодеться. И добавил, что никуда не пойдёт, пока Кучики не отдохнёт хоть чуть-чуть и не выпьет с ним чаю. Его подруга на мгновение заколебалась, но всё же с тяжёлым вздохом дала своё согласие, поэтому он направился заваривать чай, сказав, чтобы она сменила одежду и пришла к нему в комнату. Рукия подчинилась и ушла, оставив его в одиночестве, а он же пошёл делать им этот ароматный напиток. Пока он возился на кухне, Кучики уже закончила и вернулась к нему. Она села на полу и стала оглядывать комнату на наличие хоть каких-то недостатков и мест, где она ещё не убралась. Поиски её были тщетны, поэтому она заметно расслабилась и стала теребить край своей футболки, явно нервничая. Она переживала, что Ашидо не понравится подарок, вечеринка, которая должна быть сюрпризом, наличие гостей, да и сам факт проведения празднования его дня рождения. Тревога стала охватывать её, поэтому Рукия стала нервно тарабанить пальцами по столу, затем начала вновь дёргать ткань несчастной одежды, потирать запястья, заламывать пальцы. Это дарило ложное ощущение успокоение хотя бы на пару секунд. Но нервы у неё были ни к чёрту, поэтому она не могла сосредоточиться ни на одном из своих нервных тиков надолго. Навязчивые действия уже давно стали неотъемлемой частью её жизни, сказывался недосып и большая эмоциональная нагрузка. Юная Кучики вспомнила, как за полгода до спасения Ашидо расследовала дело о пропаже рядовых шинигами. От них оставалась лишь изорванная окровавленная одежда, от чего многие думали, что появился второй Айзен. На деле же оказалось, что один из рядовых седьмого отряда, страдающий от сильного расстройства психики, похищал других, пытал и убивал с особой жестокостью, аргументируя свои поступки тем, что нынешние служащие никуда не годятся, сплошь ленивые и бесполезные, с низкими данными и глупым мышлением. Рукия после поимки «тонко» намекнула этому шинигами, что он ничем не лучше, ведь оценки у него в Академии были ужасные, а показатели невероятно низкие. Расследование по какой-то причине поручили её отряду, а юная Кучики после длительных бесед с преступником ещё месяц отходила от того бреда, что он нёс. Это изрядно давило на психику, как и огромное количество отчётов, тренировок, прочитанных книг и архивных записей, обязанностей в помощи капитану сверхурочно. Трудности жизни окружили её, не желая отпускать, вызвали сильный недосып и утомление, из-за чего перед миссией по спасению Ашидо она слишком сильно волновалась. Той ночью она не спала, а тренировалась с Ренджи на окраинах Руконгая, скрывая свою рейацу, чтобы брат и капитан не узнали. В сущности, именно из-за этого во время битвы в Лесу Меносов она открылась, подвергая и себя, и Ашидо опасности. Рукия ещё несколько недель после этого корила себя, из-за чего плохо спала. Ей стали сниться кошмары. Недосып быстро и ярко проявил себя, из-за чего она просто валилась с ног от усталости, пока это не заметил Кано и насильно не заставил её взять два выходных, в течение которых она спала беспробудно. Он с самого своего возвращения стал заботиться о ней, но после этого стал будто её тенью, преследуя её везде и защищая от всего, напоминая ей об отдыхе, забирая часть её работы. Поначалу она злилась из-за этого, но после привыкла и расслабилась, понимая, что её друг, в сущности, прав, ведь она и правда требовала от себя невыполнимых результатов. Рукию напрягал тот факт, что Ашидо зачастил к ней в поместье, и с ней, и без неё. Она знала, что с Бьякуей он довольно хорошо ладит, ведь глава клана Кучики не просто позволял посещать его, но и вёл долгие беседы с Кано, смысл и содержание которых от неё держали в секрете. Пару раз он даже проводил тренировки наедине с напарником своей сестры. Рукия немного завидовала напарнику, но понимала, что брат и так с ней много тренировался, да и сейчас не откажется. Ашидо упорно отмалчивался о целях своих визитов к Бьякуе, в результате чего юная Кучики спустя какое-то время сдалась, оставив все попытки хоть что-то разузнать.       Рукии не нравилось текущее положение дел: она чувствовала себя слабым ребёнком, которого слишком сильно опекают родители. Только вместо мамы или папы у неё был Ашидо. Брат, благо, оставил свои попытки запереть её в одном месте на одной должности для её безопасности, дав ей чуть больше свободы. Двойной опеки она бы точно не выдержала, хотя, по всей видимости, Бьякуя стал заражаться идеями Кано, так как вновь начал переодически «душить» её своей заботой. Да, возможно, он делал это косвенно, ведь чаще всего в делах семейных он участвовал через других, передавая свои распоряжения и приказы, но вот Рукия хорошо запомнила, что в последнее время слуги в поместье ни на шаг от неё не отходили, а в один из дней даже не пустили на тренировку, сказав, что поле занято. Младшая Кучики тайком сбежала от прислуги, из-за кустов наблюдая за двором. И там никто не тренировался. Зато она прекрасно увидела, что Ашидо спит под деревом. Рукия злилась, но понимала, что, скорее всего, у брата были причины не пускать её туда. Но в любом случае это было очень неприятно. А потом ещё весь день слуги докучали ей, ненавязчиво упрекая её в побеге, не достойном поведения члена семьи Кучики, особенно младшей сестры главы клана. Поэтому Рукия твёрдо для себя решила, что в поместье будет возвращаться только по очень важным причинам. В казармах отряда ей никто не указ, кроме капитана и главнокомандующего, но там был Ашидо, опекающий подругу так, словно она немощная девица. Но хотя бы тренироваться можно было спокойно, сваливая всё на то, что новичкам нужно привести себя в должную форму. И почему ей вообще нужно оправдываться за свои желания перед Кано? Ересь какая-то. Иногда хотелось просто придушить его за то, что он ещё требует от неё оправданий. От лейтенанта, будучи офицером! От вышестоящей по званию коллеги, которая, к тому же, по иерархии в социуме тоже была выше. Она знала, что Кано плевать на всю эту формальность, но всё равно была несколько раздражена всем этим.       Как бы то ни было, сейчас Ашидо уже вернулся с чаем, мягко улыбаясь своей подруге. Рукия ответила ему полуулыбкой, но своё раздражение скрывать не пыталась: пусть знает, что ей всё это не нравится. В конце концов, он ей не указ, но вполне может побежать жаловаться капитану и Бьякуе, а ей это не нужно. Кано, увидев, как она, надувшись, грызёт печенье, рассмеялся. Из-за этого особо длинные пряди волос у него на голове взметнулись, падая на лицо. Рукия, ещё больше нахохлившись, стала наблюдать за парнем. Он определённо был красив со своими красно-каштановыми волосами, серыми раскосыми глазами и мягкой улыбкой. Юная Кучики почувствовала, как к щекам приливает кровь, но своего взгляда не отвела. У Ашидо была очень бледная кожа, почти как у её брата, а пальцы у него длинные и тонкие. У него был приятный голос, а также смех. Но больше всего ей всё равно нравились его глаза: раскосые, придававшие его лицу некую расслабленность и шарм, серые, с некими искрами внутри, в них тяжело было прочитать чувства, но на неё и её друзей, кроме Ичиго, конечно же, он смотрел невероятно тепло, с особой нежностью. Под его взглядом она всегда чувствовала себя спокойно и безопасно. Рукия поняла, что уже неприлично долго смотрит на своего напарника, поэтому отвела взгляд. Ашидо что-то прошептал самому себе, удовлетворённо кивнув головой, но всё равно продолжал наблюдать за подругой, которая залпом осушила чашку чая.       — Всё, как ты и хотел, мы попили чай, а теперь пошли! — Рукия встала, но Кано взглядом мягко осадил её.       — Ты, может, и закончила, но я-то нет, — усмехнувшись, сказал он, а затем наконец притронулся к своей чашке, отпивая из неё. Все свои действия он выполнял нарочито медленно, чтобы Кучики всё-таки вновь села. Он быстро взглянул на неё, отметив, что его подруга уже начинает закипать, а затем начал пить свой чай ещё медленнее.       Рукия медленно закипала, но пока что ещё сдерживала свой гнев, сосредоточившись на окружении. Ашидо на фоне что-то рассказывал, поэтому она прислушалась к нему. Его голос был низким и немного хриплым, даже спустя то время, что он провёл после возвращения в цивилизацию, чувствовалась некая отчуждённость и застенчивость. Казалось, что он не до конца управляет интонацией и потоком слов. Рукия хихикнула в кулак, понимая, что голос у него немного вибрирующий, словно её друг был котом. Тем не менее, она всё ещё была раздражена, хотя и понимала, что не сможет долго злиться на него. Ашидо был из тех людей, на которых невозможно сердиться дольше нескольких минут. Почему так было, она не понимала, да и знать особо ей не хотелось: главное, что из-за гнева они точно не перестанут быть друзьями. Даже, скорее, небольшие ссоры только разогревали их дружбу: она явно стала накаляться, так как появилась новая глубина в их отношениях. Возможно, что даже слишком большая. Рукия где-то на окраинах сознания понимала, что в последнее время все её мысли были заняты её напарником, что явно было не к добру. Она прекрасно помнила, что с Ичиго сначала всё было точно так же, пока она не догадалась, что просто влюбилась во временного шинигами. Ещё одной влюблённости ей сейчас не надо было, ведь она всё ещё отходит от старой, да и не уверена, что с Кано получится как-то по-другому: он явно видел в ней только подругу. Глубоко задумавшись, она поняла, что настало время попросить у кого-нибудь совета. Но сразу же назревал вопрос: а с кем поговорить на эту тему? Можно с Орихиме, но её подруга вряд ли сможет ей помочь. А можно спросить Ренджи, ведь он в хороших отношениях с Ашидо: ему просто нужно будет мягко узнать, не вызывая подозрений, какие примерно мысли у Кано по отношению к Рукии. План звучал довольно убедительно, поэтому младшая Кучики твёрдо для себя решила, что в ближайшее время она просто обязана поговорить с Абараем. Но, конечно же, она попросит совета и у Орихиме, ведь, скорее всего, Иноуэ разбирается в этой теме гораздо лучше неё самой.       Как бы то ни было, Ашидо наконец-то перестал бесить её и закончил своё глупое чаепитие. Он велел ей подождать его у выхода из магазина, так как ему нужно переодеться. Рукия послушно вышла за пределы его комнаты, глубоко погрузившись в свои мысли. Ренджи сегодня будет на дне рождения, можно с ним поговорить, но, всё же, наверное, не стоит забивать свою голову сегодня. Лучше всего просто насладиться праздником, сделать этот день особенным для Ашидо. А если она будет волноваться из-за своих переживаний, то обязательно будет вести себя несколько отстранённо, а портить настроение лучшему другу совершенно не хотелось. Всё, что юная Кучики сейчас понимала, так это то, что она смело может назвать Кано своим самым близким другом. И подход в этом случае нужен деликатный: рушить такие идеальные отношения между ними совершенно не хотелось.       Ашидо уже вышел, и Рукия, посмотрев на него, мысленно похвалила себя и Орихиме за хорошо проделанную работу: чёрная футболка, поверх которой была надета белая рубашка, лёгкие серые джинсы и кроссовки идеально подходили парню, хорошо сидели на его теле, да и в целом подходили под образ и ситуацию. Щёки стали явно горячее, ведь напарник выглядел и правда очень хорошо. Отвернувшись, Рукия сообщила, что нужно поспешить, ведь все уже там. Ашидо, кивнув, последовал за подругой, молча наблюдая за ней. Он рассматривал её со спины, мысленно отмечая, что сегодня девушка выглядит крайне расслабленной: она явно не сильно заморачивалась с внешним видом, надев простую, удобную, но хорошо сидящую и идущую ей одежду. Волосы она собрала в высокий боковой хвостик. Выглядело это немного забавно, но придавало её образу какую-то очаровательность.       — Ты милая с этой причёской.       — Спасибо, — немного надломившимся голосом ответила Рукия, тщательно скрывая, что она страшно волнуется. Её щёки уже стали пунцовыми от этого, казалось бы, невинного комплимента. Но услышать такие слова было приятно, а от Ашидо вдвойне. Она мысленно дала себе оплеуху за то, что лужицей растекается от обычных слов. Ей нужно сосредоточиться и тщательно всё обдумать, чтобы день рождения её друга прошёл успешно. Недопустимы никакие мельчайшие несовершенства, всё должно быть идеально, иначе она сама себя не простит.       Они с Орихиме хорошо постарались вчера, закупив украшения. Они почти весь день возились у Иноуэ дома, дабы привести помещения в божеский праздничный вид. И, как считала сама Кучики, они справились с поставленной задачей: когда Рукия уходила, всё выглядело просто шикарно. Не вычурно, но мило, несколько забавно и уютно. Какие-то кричащих ярких декораций не было, ведь это просто не подходило нраву Ашидо: он слишком спокоен для всего детского и вечериночного, поэтому нужно было всё организовать в лучших традициях тихих домашних посиделок. Но, к сожалению, Рукия всё равно сильно волновалась, а ведь ещё вчера она была твёрдо уверена, что парню всё обязательно понравится. Но сейчас оптимистичный настрой постепенно испарялся, из-за чего в душе поселилась тревога. Рукия подумала, что такими темпами скоро откинется. Не очень весело как-то.       До Орихиме они дошли относительно быстро, по пути обсуждая что-то нейтральное, например, погоду и планы на завтрашний день. Рукия специально ничего другого не стала обговаривать, чтобы случайно не проболтаться. Ведь вся эта вечеринка, по сути, сюрприз, Ашидо наверняка догадывался о чём-то таком, но самого содержания не знал.       Орихиме встретила их невероятно счастливая. Рукия быстро оглядела подругу и подметила, что та выполнила её просьбу. Дело было в том, что юная Кучики попросила всех, кто придёт, особо не наряжаться, так как это скорее уютные посиделки из-за дня рождения Ашидо, а не какая-то вечеринка с плясками и прочей мишурой. Иноуэ подмяла под себя друзей, сжимая их в медвежьих объятиях, что-то весело кудахтая. Рукия даже напугалась, когда подруга её начала таранить свой грудью, скрытой под светло-жёлтом платьем с длинными рукавами. Ашидо что-то просипел, и Орихиме всё же отлипла от них. Юная Кучики посмотрела на друга и мысленно порадовалась, что не она одна приняла на себя этот удар. Иногда Иноуэ просто поражала своей физической силой, ведь вполне себе могла сломать человеку рёбра во время таких объятий. И ещё оглушить вдобавок.       Они сняли обувь, оставив её у порога, и пошли внутрь дома. Рукия почувствовала, как внутренности скрутились в узел. Она слишком сильно волновалась, ведь, по сути, впервые организовывала что-то подобное. Даже при сдаче проекта капитану Укитаке она так не нервничала. Мысленно она выругалась, коря себя за то, что тратит эмоциональные ресурсы на всякую ерунду. Как бы то ни было, но они уже пришли в гостиную, которая была украшена специально для их маленькой дружеской встречи. Рукия окинула взглядом помещение, отмечая, что они с Орихиме всё же хорошо постарались.       С кухни был притащен круглый столик, который изначально не влезал в дверной проём, из-за чего подруги вдвоём его катили, вокруг него были придвинуты три кресла, с другой стороны стоял старенький диванчик, который был очень удобным, что было удивительно. В углу комнаты стоял комод, все вещи с которого были безжалостно убраны, ведь сегодня это место для подарков. С кухни также были притащены некоторые горшки с цветами, чтобы помещение выглядело более живым. В некоторых местах были привязаны шарики. И больше ничего. Рукия думала, что остальное было бы лишним, особенно для Ашидо. Он не Орихиме, чтобы закатывать ему какую-то грандиозную вечеринку с кучей украшений. Стало вдвойне страшно. Желудок, казалось, сейчас просто разорвётся от всех своих скручиваний. Подруги ждали реакции Кано.       Ашидо обернулся, тепло улыбаясь девушкам, и Орихиме, не выдержав, схватила Рукию и повисла вместе с ней на шее парня, радостно визжа и поздравляя того ч днём рождения. Она тараторила со скоростью пулемёта, желая по несколько раз здоровья и счастья. В какой-то момент она сказала «любви», от чего у Кучики чуть уши в трубочки не свернулись. Ведь потенциальная «любовь» и решила всё это организовать, заручившись поддержкой Иноуэ, а сейчас с непроницаемым лицом ждала, когда же у Орихиме кончатся слова. Рыжеволосая девушка, казалось, всё ещё не израсходовала свой словарный запас, поэтому всё так же тарахтела с высокой скоростью. Поток её пожеланий прервался из-за звонка в дверь, из-за чего она сразу же улепётнула встречать гостей. Ашидо подошёл к Рукии и тихо поблагодарил её, склонившись к уху подруги. Его дыхание обдало жаром кожу девушки, из-за чего та начала ещё больше нервничать, но всё равно мило улыбнулась в ответ и сказала, что это ещё не всё. В комнату зашёл Ренджи в компании Ичиго. Рукия, отвернувшись, скорчила рожу, а затем всё же повернулась к друзьям и поздоровалась с ними. Абарай выхватил у временного шинигами подарок и положил его на комод. Кучики, спохватившись, сказала, что ей нужно отойти ненадолго, и побежала наверх, чтобы забрать их с Орихиме подарки. Когда она вернулась, в гостиной уже были все, кого они приглашали. Исида о чём-то беседовал с Ашидо, чему Рукия удивлялась. Уж никогда бы она не подумала, что Урюу так сильно подружится с каким-то шинигами. Кроме Ичиго, конечно же. Сам Куросаки трепался с Ренджи и Чадом, активно жестикулируя. Наверняка Абарай им сейчас рассказывал обо всех пытках, которым он был подвергнут, когда второй раз за несколько дней попросил отгул. Рукия тихо хихикнула, понимая, что если бы она сама не попросила брата, то сейчас бы Ренджи сидел с отчётами в душном кабинете.       Чуть позже все поздравляли Ашидо, желая ему счастья-здоровья-благополучия-любви, и только Куросаки выделился, пожелав поменьше работы. Кано, посмеявшись, пообещал сваливать почти все свои дела на Рукию, из-за чего оба парня получили заслуженные болезненные тычки локтем по рёбрам. Орихиме с кухни притащила кучу маленьких тарелочек мороженого, чему особенно обрадовался Ренджи. Видимо, Бьякуя его даже на обеды особо не отпускал, раз Абарай так сильно истосковался по ледяному десерту. Рукия в шутку предложила ему слопать один из танцев Соде но Шираюки, за что получила подзатыльник. Сама же юная Кучики внутри сама с собой грызлась из-за терзаний по поводу Ашидо и разговора с Ренджи. Кано пока не замечал состояния подруги, поэтому можно было спокойно морально разлагаться и дальше. В какой-то момент Орихиме включила музыку, заставив всех танцевать. В этот момент она была самым настоящим тираном, но зато была быстро подхвачена любезным Исидой, который покружил с ней добрых минут семь, а затем передал Ашидо. Рукия наблюдала за друзьями, мысленно радуясь, что хотя бы им весело, а сама в этот момент танцевала с Ичиго. Несколько раз она наступила ему на ногу, желая, чтобы тот перестал пялиться на неё, но временный шинигами, видимо, намёков особо не понял, что сильно опечалило девушку. Куросаки довольно быстро сплавил подругу Абараю, который возмущённо пыхтел, будучи оторванным от поедания салатика, который Орихиме настругала с утра по рецепту Рукии. Сама же Кучики была довольно расстроена, ведь никто не спешил её отправить в паре с Ашидо покорять «танцпол». Она мысленно дала себе оплеуху за такие мысли, ведь они, в первую очередь, друзья и коллеги, а свои фантазии нужно было оставить позади. Орихиме уже лихо танцевала рядом с Ренджи, который уже значительно успокоился. И наконец Исида закрутил Рукию, отправляя прямиком в объятия Ашидо. Кучики с чёрной иронией подумала, что её глупая «мечта» сбылась. Напарник подхватил её, заметно сокращая между ними дистанцию, и тепло улыбнулся ей. Где-то внутри, как подумала сама Рукия, оттаял один ледник. Она чувствовала ладонь на своей спине, от чего по всему телу пробежали мурашки, но отодвигаться от парня не стала. Как она заметила позже, они с ним танцевали настолько близко, что, казалось бы, буквально прижимались друг к другу. Ашидо склонил голову к лицу подруги, глядя ей в глаза. Кучики почувствовала, как к щекам стремительно приливает кровь, но взгляда не отвела. Её напарник, довольно улыбнувшись, шёпотом вновь поблагодарил девушку за отличный праздник и хорошие организаторские способности. Рукия была готова биться об заклад, что сейчас её щёки по цвету были как те самые красные-красные цветочки в саду поместья Кучики. Она пробубнила что-то вроде «да ладно тебе», уткнувшись лицом в грудь Ашидо, лишь бы скрыть румянец. Кано, рассмеявшись, притянул её поближе. И тут Рукия замерла, почувствовав одно движение друга: он легонько погладил её по спине, от чего гормоны начали скакать как бешеные. Маленькая шинигами рвано вздохнула, наслаждаясь этим приятным, хоть и не совсем уж и дружеским, жестом, сжимая в ладони ткань рубашки Ашидо. Они были слишком близко. Его тело слишком тёплое. И от него слишком приятно пахнет. Рукия была готова свалить всё и на гормоны, и на навязанные мысли, но упорно не хотела признавать одного факта, который уже стал общеизвестным. Даже упёртый Ичиго, наблюдая за ними краем глаза, всё прекрасно понимал, просто не хотел ещё отпускать остатки надежды. Смириться с тем, что это, во многом, именно его упущение… Да ни в коем случае.       Ашидо же мысленно распотрошил своё тело на органы, лишь бы только не было этого давящего ощущения в груди. Он всё ещё чувствовал, что они с Рукией друзья, даже, скорее, гораздо ближе. Только вот было что-то ещё. Ему казалось, что воздух вокруг наэлектризован, а если он хоть немного отодвинется от девушки, то моментально потеряет её в пропасти жизни. Сейчас она рядом, он чувствует изгиб её спины под своими ладонями, рваное дыхание на груди и невероятное напряжение в её руках. Она явно волновалась, но Кано всё не мог понять, почему же подруга так встревожена. Может, ей неприятно? Но это просто глупо. Он ведь не слепой. И прекрасно понимал, что от неприятных ощущений она бы томилась сейчас с Ичиго, а не с ним. Но ведь всё возможно. Стоило ли ему волноваться по этому поводу? Он не знал. У Рукии приятная на ощупь футболка, а изгиб спины плавный, из-за чего его рука не соскальзывала ни капельки. Кожа у девушки холодная, а ладонь, лежащая у него на плече, мягкая, хоть и кожа на ней немного грубоватая из-за шрамов и мозолей от меча.       Он бы хотел сейчас быть ближе к ней, но не мог. Ашидо сомневался в своих чувствах, но также и уважал Рукию. Он ведь точно и не знает, каково сейчас его подруге, а прилюдно действовать ей навстречу он не может себе позволить. Ведь в этой комнате не только он заботится о чувствах маленькой шинигами. Ведь ещё есть Ичиго, который сейчас сверлил их взглядом. Ашидо посмотрел ему прямо в глаза, спокойно и расслаблено, без желания показать своё превосходство или просто поглумиться. Но вот взгляд временного шинигами был наполнен пониманием и каким-то разочарованием. Куросаки явно был расстроен, и Кано это понял. Даже не по губам, сжатым в тонкую полоску, и не по бровям, нахмуренным больше обычного. Просто по взгляду, в котором читались все эмоции Ичиго. И в какой-то степени Ашидо было жаль его.