Меланхолия Гокудеры Хаято

А начиналось всё довольно безобидно. Хаяте Гокудера был самым обыкновенным учеником десятого класса. Пусть и имел он не самую заурядную внешность — причиной чего, впрочем, были просто его итальянские корни — да и вниманием прекрасного пола был не обделён, но всё же, ничем особым он не выделялся. Оценки его плавали где-то между четвёрками и пятёрками, в друзьях был тихий паренёк-двоечник-неумеха, а в хобби… Впрочем, вот в этом-то и заключалось его «отклоняющееся поведение». Ибо в хобби у него стояли никак не рыбалка, каллиграфия или занятия музыкой. Вернее, если это и была рыбалка, то с динамитом, как бы пробурчал себе под нос его друг — Тсуна. А в увлечениях у него жирным шрифтом значился поиск инопланетян, гостей из будущего, экстрасенсов и прочих необычных явлений. Маленький Гокудера мечтал об этом ещё с детства. Пытался разговорить свою кошку Ури, каждый вечер заглядывал под кровать — а ну как там живёт какой-нибудь монстр? Или кроется проход в страну Чудес? Впрочем, в ответ от вредной кошки он получал лишь дозу новых царапин, а под кроватью находил лишь пыль, старательно заметаемую туда сестрой при уборке. Но Хаяте не отчаивался, он надеялся, что чудо лишь зреет, ждёт своего часа, и наступит он скоро, совсем-совсем скоро… К примеру, в первом классе, в который он скоро поступит… Ну, может, на каникулах… Или во втором классе… Но годы шли, а чудеса всё не приходили и не приходили. В седьмом классе Хаяте это надоело, и он начал бузить. Сначала это были просто коряво зашифрованные записки на краю доски, потом — большие «пентаграммы», как говорила злая до нельзя учительница, ругая его перед родителями, после — рассыпанная по всем партам соль… Конец года ознаменовала гигантская белая надпись на стадионе — «Я ЗДЕСЬ». К Гокудере пытались предъявлять обвинения, но пара демонстраций содержимого карманов быстро и качественно позволяла отвадить жалобщиков. Ведь недаром в своё время он ходил на дополнительную химию… Время шло, а пришельцы, оборотни, призраки, сумасшедшие учёные и жертвы бесчеловечных экспериментов всё не объявлялись и не объявлялись. Не считать же таким уж необычным происшествием странную, наряженную в пышное платье незнакомку, неожиданно пришедшую ему на помощь тогда, когда он разрисовывал школьный стадион… «В конце концов, » — вздохнул Хаяте в первый день учёбы в десятом классе, — «что же ещё можно ждать от очередного года, ничем не отличающегося от предыдущих?» Старшая школа по ощущениям ничем не отличалась от всех предыдущих. Как и всегда, вливаться в коллектив Хаяте не был намерен, прилагать в учёбе хоть какие-то усилия тоже… Ожидался ещё один скучный год, не особо богатый на происшествия. *** Невысокий, робкий, какой-то даже зашуганый паренёк с каштановой шевелюрой, сидевший перед ним, и чуть ли не сразу занесённый Гокудерой в список бесполезных нытиков, иногда оборачивался в его сторону, после чего пугливо и резко возвращался в исходное положение. Так продолжалось вплоть до третьего урока. На четвёртой перемене же Гокудера, раздражённо выдохнув, видя очередную попытку бесящего мальчишки с ним заговорить, заговорил с ним сам. И это стало отправным моментом. Как это ни удивительно, но они сумели найти общий язык. Поначалу странный паренёк, представившийся Савадой Тсунаёши, сильно нервничал и заикался, а после они разговорились. И перед Хаяте предстал уже совсем другой человек — умный, начитанный и добрый. Он состоял в местном литературном кружке, был тихоней и мечтателем — за что и получал частенько двойки. Гокудера и сам не понял, как, но он согласился посетить литературный клуб после занятий, починить сломавшийся компьютер и взять почитать там книгу какого-то русского автора, причём он даже не понял, какого. Впоследствии Хаяте удивлялся, как он не успел ещё продать душу и почку… Впрочем, разговор с Тсунаёши натолкнул его на одну очень интересную мысль, заставившую его всё же прийти в назначенное время к нужной аудитории. А идея Гокудеры была проста, как палка: создать кружок посвященный поиску «всей этой паранормальной дребедени», как любила заявлять его шибко правильная сестра. Члены клуба набрались на удивление легко, что, впрочем, окупилось их излишней придурковатостью. Чего стоил один только «несравненный Ламбо-сама», ходивший всегда с рогами, подозрительно напоминающими коровьи, на башке? А боксёр-Рёхей, ЭКСТРЕМАЛЬНО энергичный и позитивный? А жутковатый, но тихий (правда, в данном случае скорее «тихий, как смерть») Хибари с его извечным «камикорос»? Оттеняли этих странных личностей разве что только одноглазая, скромная девушка по имени Хром и самый обычный (что выражалось даже в имени) японский парень Ямамото Такеши*. Которого, впрочем, затянули в клуб потому, что он был переведён из другой школы. Дело стояло за названием клуба, о чём, впрочем, никто особо не парился. В какой-то момент Гокудера просто притащил в клубную комнату большой ватман, на котором большими буквами было написано: «Команда СОС или Команда Собирателей Особо-интересных Сведений» На том и порешили. День за днём, неделя за неделей команда СОС покоряла новые вершины, побеждая на различных соревнованиях и фестивалях и набирая популярность. Они даже создали свой сайт и свою эмблему. Учебный год подходил к концу. Но пусть приключений теперь и было в избытке, но экстрасенсов, духов и прочего всё не появлялось. И Гокудера, незаметно для всех, и для себя в том числе, начал впадать в уныние. *** Над городом стали чаще сгущаться тучи, погода ухудшалась, а Гокудера ходил, как в воду опущенный. Не спасали даже тихие подбадривания Тсуны, что скоро будет Новый год, маскарад и всё такое… Рядом с парой друзей прошли две девушки с лицами, лишёнными и капли интеллекта. Они отчего-то захихикали, и одна другой отчётливо шепнула что-то про «да они идеальная пара». Гокудера ошарашено проводил их глазами, после чего всё так же недоумённо перевёл взгляд на своего попутчика. Нет, к нему не успела подкрасться и заменить его дорогого заместителя одна из его фанаток. Рядом с ним всё также стоял его товарищ, всё лицо которого было красным как форменный галстук их школы, что не оставляло сомнений о том, слышал тот, или нет эту ересь… «Ну и чушь, » — про себя подумал Гокудера, устало потирая переносицу. — «Да и, небось, вообще не про нас. Чего это мы так разволновались?» Гокудера покивал своим мыслям и забыл, а вот с Тсуной было сложнее. Он явно воспринял всё близко к сердцу, после чего старательно избегал Гокудеру неделю, заливаясь краской в его присутствии. Где-то к середине недели Хаяте стало не по себе: а вдруг его друг… Ну, того, нетрадиционной ориентации? Впрочем, думать об этом совершенно не хотелось, а потому Гокудера просто без дела слонялся по школе в гордом одиночестве, понимая, что он с начала года в одиночестве не был. Довольно быстро оно ему наскучило, после чего он повернул в сторону клубной комнаты… Возле которой совершенно внезапно обнаружился какой-то тип подозрительной наружности и в форме соседней школы. Он явно грел уши, сидя тихо и не шевелясь, сложив руки на странного вида трости, упирающейся в пол между его ног. Гокудера рассерженно подошёл к нему с намерением высказать все свои претензии, вот только за пару шагов от него, незнакомец открыл глаза и жестом приказал молчать. Гокудера опешил: ему редко когда что-то приказывали, и если такое и происходило, то это были его близкие или друзья, да и тех он не всегда слушался… Но может, сыграл элемент неожиданности, а может, что-то ещё, но Хаяте умолк и тоже прислушался. Из клубной комнаты доносился разговор. А так как шёл он на повышенных тонах, то не услышать его было сложно. — …мне что, всё время это скрывать? — немного детский голос, по всей видимости принадлежащий Тсуне, звучал как-то приглушённо. Гокудера списал это на не самую лучшую, но всё же имеющуюся звукоизоляцию. Впрочем, следующий же вопль разбил его предположение. — Я ЭКСТРИМАЛЬНО с тобой согласен! — не оставалось сомнений, кому этот голос принадлежал, — Мне кажется, что ему всё же стоит всё рассказать! Кому ему? Что рассказать? Вопросов становилось всё больше, ответов меньше. — А вы что думаете? — снова Тсуна. — В мою программу это не входит, — мрачный, тихий голос. Хибари, кто же ещё… — Ламбо-сама хотел бы всё рассказать! — и вновь не остаётся вариантов, — Не каждый день же встречаешь гостя из будущего! Вопросы множились, ответы же… Ну, Гокудера начал подозревать, то тот человек, которому хотели что-то рассказать, это он сам. А потому, прерывать их он не собирался. Пока. — Й-я думаю, что не стоит, — тихо и робко — Хром всегда говорила именно так, — Н-неизвестно, что тогда может случиться с миром… — Тихо-тихо, — столь раздражающий смех был только у Такеши, как всегда пытавшегося всех утихомирить, — Давайте устроим голосование! Если вы хотите открыть Хаяте, что инопланетяне, экстрасенсы, оборотни, призраки, гости из будущего и девочки-мальчики существуют, поднимите руки… Нет, двумя руками голосовать нельзя, Ламбо!.. Что ж, большинство «за»… И в этот момент Гокудера не выдержал, буквально влетев в класс, забыв закрыть за собой дверь. Он даже не заметил, что вслед за ним в класс проник его странный спутник. — Так вы… О чём тут говорили? — отчаянно хватая ртом воздух, спросил он. Некоторое время царило замешательство. А потом Тсуна что-то пропищал, после чего свалился в самый натуральный обморок. После продолжительных объяснений, выяснилось вот что. Вся команда СОС была сборищем не просто странных личностей, но странных личностей с дополнительными странностями. Так, Ламбо оказался гостем из будущего, причём не очень далёкого: его младшая версия, как оказалось, жила по соседству с Тсуной. Ямамото оказался экстрасенсом, который, впрочем, ничего показать так и не смог, потому что, цитирую: «сейчас не время и не место». На Хибари кивнули со словами, что он «гуманоидный интерфейс» и мутно объяснили его связь с каким-то «интегральным мыслетелом». Хром была… Призраком. Полуматериальным, но призраком, что она доказала, пройдя рукой сквозь стол. — Ну, а ты кто? — спросил Хаяте Рёхея. — ЭКСТРЕМАЛЬНЫЙ оборотень! — И кем оборачиваешься? — ЭКСТРЕМАЛЬНЫМ кенгуру! — … Наконец, представились почти все. Гокудера, мир которого уже раз пять перевернулся с ног на голову, устало потирал переносицу. После чего вспомнил ещё кое о чём. — А ты, Тсуна? Ты там, случайно, не андроид? Не представитель древней расы? Тсунаёши спрятал лицо в ладонях и покачал головой. — Тогда что? И Тсуна прошептал, еле слышно: — Я… девушка. *** Конец года ознаменовал бал-маскарад, на который Гокудера тащился с такой неохотой, с какой Тсуна шла на тренировки к своему репетитору. Хаяте родился в богатой семье с большим количеством тараканов в головах. Родственники устраивали балы так часто, как только было можно, и Гокудере это надоело настолько, что он съехал от них. Впрочем, этот бал был не для высшего света и наверняка отличался. Да и Хаяте наверняка не будут заставлять играть на пианино, перед этим накормив стряпнёй Бианки… Когда Гокудера всё же пришёл на место назначения, он не смог отыскать взглядом ни одного из своих друзей. Бал уже давно начался, девушки в пышных платьях и парни в костюмах кружились по оборудованному специально для этого физкультурному залу. На каждом из них была причудливая маска, скрывающая лицо, что, впрочем, не особо мешало узнать партнёра. Были, между тем, и некоторые индивиды в костюмах постраннее. Присутствовало несколько человек в костюмах роботов, парочка фей, при виде которых возникало желание впечатать пятерню себе в лоб, а также… Боевое кенгуру в боксёрских перчатках, умело избивавшее грушу, подвешенную в самом дальнем углу. Гокудера предпочёл об этом не думать. Он нацепил на себя маску, которую ему выдали на входе, а потом отошёл в сторону, высматривая друзей. Вон в толпе мелькнула фиолетовая шевелюра Хром, или этого её ухажёра, Мукуро. (Их причёски были почти полностью идентичны друг-другу, поэтому уточнить, кто это, не представлялось возможным.) А вон оттуда доносятся чьи-то вопли, прерываемые извечным Ямамотовским «тише, тише». А где Ямамото, там и Ламбо… Вдруг, к Хаяте подошла девушка в пышном белом платье, красиво уложенными волосами и в маске, из-под которой выглядывали большие, медовые глаза. Хаяте ощутил непонятную дрожь, прошедшую от макушки до кончиков пальцев. Он чувствовал, что знает эту девушку, но не мог вспомнить. Она молча взяла его за руку и повлекла за собой. Хаяте не сопротивлялся. Отчего-то желание вырваться не было, хотя с ним уже не раз пытались проделать подобное фанатки. Впрочем, Гокудера привык доверять себе и своим чувствам. Танцевала девушка довольно неплохо, хотя и было заметно, что опыта у неё мало. Но Гокудера не стал пенять ей за это — впрочем, за весь вечер они вообще не проронили ни слова. Но молчание это было не тягостным, а наоборот, успокаивающим. Впрочем, ближе к середине бала, повторилась история Золушки: с первым боем часов, по непонятной причине притащенных сюда на праздник, незнакомка сорвалась с места и всё так же, ничего не говоря, исчезла из виду. Выбежавший в коридор Гокудера застал там только виновато выглядевшего Ламбо, окружённого дымом временной пушки. *** Потом, это не давало Гокудере покоя. Временная пушка Ламбо была настроена на минус три года. Именно на то время, когда он разрисовывал школьный стадион… Так вот, кого она ему напоминала… Хотя… Что-то подсказывало ему, что это не всё. Почему-то, она тогда представилась ему как Джон Смит. При том, что сама она — девушка… Девушка-парень… И тут осознание стукнуло в голову Гокудеры пыльным мешком с картошкой. Тсуна! Кто же это ещё может быть? Ведь тогда эта странная незнакомка не выглядела удивлённой или потерянной. Говорила твёрдо, уверенно… А потом исчезла. Зашла за угол школы, а когда Гокудера пустился в догонку, её уже и след простыл… — Время пребывания в прошлом истекает через пару минут, — необычным для себя, извиняющимся тоном сказал Ламбо. Хаяте кивнул. Коридор вновь окутался дымом, из которого шагнула Тсуна. Слегка растрёпанная, без маски, с пятнышками краски на подоле. «Любимая» — неожиданно для себя понял Хаяте. Шаг вперёд… …и он заключил девушку в объятья. *Если кто не знает, то Ямамото и Такеши — распространённые японские имена.